Экстраординарные утверждения требуют экстраординарных доказательств что означает
Экстраординарные утверждения требуют экстраординарных доказательств
Этот эпистемологический принцип был популяризирован Карлом Саганом. Принцип гласит, что, рассматривая вопрос об обоснованности некоторого утверждения, необходимо требовать более строгое доказательство, если утверждение является особенно необычным или неправдоподобным.
Например, утверждение, что «на прошлой неделе в Индии [1] шёл дождь каждый день» не является экстраординарным утверждением, и достаточным основанием можно считать слово того, кто говорит. Однако, утверждение «на прошлой неделе в пустыне Атакама [2] шёл дождь каждый день» описывает чрезвычайно необычное событие. Любой, кто делает такое утверждение, должен быть готов к вполне разумному вопросу о неких дополнительных подтверждениях, какими могут быть новостные отчёты либо данные о влажности региона.
Необходимость экстраординарных доказательств возникает не только в случае необычного характера утверждения, но и в случае радикальных последствий, к которым приведёт принятие такого утверждения. Например, утверждение «у меня с собой есть 5000 долларов наличными» можно найти неожиданным, но оно едва ли приведёт к необходимости корректировать собственное поведение. С другой стороны, как только этот человек скажет «пожалуйста, дайте мне ключи от вашей машины, и я дам вам 5000 долларов наличными, достав их из кармана», то здесь тот час появится смысл уточнить физическое наличие упомянутых денег.
Сверхъестественные утверждения [ править ]
Утверждения о сверхъестественном, в особенности, о Боге, рассматриваются как требующие экстраординарных доказательств, поскольку:
Например, если экстрасенс утверждает об использовании своих возможностей в раскрытии преступления, то значение этого утверждения может оказаться значительным с учётом появляющейся необходимости реорганизации кадрового состава полицейского участка. Если священник говорит, что «вы должны отдавать 10 % своего дохода церкви на протяжении своей жизни», очевидно, должен возникнуть значительный интерес к тому, существуют ли веские причины так поступать. Даже регулярное посещение церкви несёт издержки, поскольку потраченное на это время можно было использовать по своему усмотрению.
ЭКСТРАОРДИНАРНЫЙ
Полезное
Смотреть что такое «ЭКСТРАОРДИНАРНЫЙ» в других словарях:
экстраординарный — экстраординарный … Орфографический словарь-справочник
экстраординарный — беспримерный, особенный, необычайный, поразительный, чрезвычайный, странный, исключительный, необыкновенный, внештатный, сверхштатный, феноменальный, эксцентричный, редкий, не поддается никакому описанию, крайний, баснословный, неимоверный, из… … Словарь синонимов
ЭКСТРАОРДИНАРНЫЙ — ЭКСТРАОРДИНАРНЫЙ, экстраординарная, экстраординарное; экстраординарен, экстраординарна, экстраординарно (лат. extraordinarius от extra вне и ordo ряд, порядок). 1. Чрезвычайный, необычайный, выходящий из ряда вон (книжн.). Экстраординарное… … Толковый словарь Ушакова
ЭКСТРАОРДИНАРНЫЙ — (латинское extraordinarius, от экстра. и ordo ряд, порядок), 1) чрезвычайный, исключительный, из ряда вон выходящий. 2) (Устаревшее) в обозначении главным образом ученых должностей сверхштатный, в противоположность ординарному (штатному) … Современная энциклопедия
ЭКСТРАОРДИНАРНЫЙ — (лат. extraordinarius от extra вне и ordo ряд, порядок). 1) чрезвычайный, исключительный, из ряда вон выходящий2)] (Устар.) в обозначении ученых должностей сверхштатный, в противоположность ординарному (штатному) … Большой Энциклопедический словарь
ЭКСТРАОРДИНАРНЫЙ — ЭКСТРАОРДИНАРНЫЙ, ая, ое; рен, рна. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова
Экстраординарный — (латинское extraordinarius, от экстра. и ordo ряд, порядок), 1) чрезвычайный, исключительный, из ряда вон выходящий. 2) (Устаревшее) в обозначении главным образом ученых должностей сверхштатный, в противоположность ординарному (штатному). … Иллюстрированный энциклопедический словарь
экстраординарный — ая, ое; рен, рна 1) книжн. Чрезвычайный, выходящий из ряда обычных явлений. Экстраординарный случай. Было ясно, что произошло что то экстраординарное, если Стессель бодрствовал среди ночи (Степанов). Синонимы: исключи/тельный, необыча/йный,… … Популярный словарь русского языка
экстраординарный — ая, ое; рен, рна, рно.; (лат. extraordinarius); книжн. см. тж. экстраординарно, экстраординарность 1) Выходящий из ряда обычных явлений; чрезвычайный, необычайный. Э ое происшествие. Э ое средство … Словарь многих выражений
Extraordinary evidence: перевод, синонимы, произношение, примеры предложений, антонимы, транскрипция
Произношение и транскрипция
Перевод по словам
adjective: внеочередной, чрезвычайный, экстраординарный, необычный, исключительный, необычайный, удивительный, выдающийся, незаурядный, странный
noun: данные, свидетельство, доказательство, признаки, очевидность, улика, основание, свидетельское показание
verb: свидетельствовать, служить доказательством, доказывать
Предложения с «extraordinary evidence»
| Invoking Carl Sagan’s famous dictum that extraordinary claims require extraordinary evidence, he adds, “I think the extraordinary claim is that Mars always was sterile.” | Вспоминая знаменитое изречение Карла Сагана (Carl Sagan) о том, что экстраординарные утверждения требуют экстраординарных доказательств, он добавляет: «Я считаю экстраординарным утверждение о том, что Марс всегда был стерильным». |
| The extraordinary claims are not supported by extraordinary evidence. | Незаурядные явления не находят незаурядных подтверждений. |
| Extraordinary claims need extraordinary evidence. | Экстраординарные заявления требуют экстраординарных доказательств. |
| Extraordinary tags require extraordinary evidence. | Экстраординарные метки требуют экстраординарных доказательств. |
| Extraordinary claims need extraordinary evidence. | Экстраординарные заявления требуют экстраординарных доказательств. |
| And extraordinary claims demand extraordinary evidence. | А экстраординарные заявления требуют экстраординарных доказательств. |
| And then he noticed something so extraordinary that at first he refused to believe the evidence of his eyes. | И только тогда он заметил нечто настолько необычное, что сначала отказался верить собственным глазам. |
| Sinter sought evidence for the most extraordinary and long-lived conspiracy in human history. | Синтер искал свидетельства самого необычного и самого долгого из всех заговоров в истории человечества. |
| The lack of any conclusive evidence against Bloch led to an extraordinary media firestorm. | Отсутствие каких-либо убедительных доказательств против Блоха привело к необычайной информационной Буре. |
| By placing a tag there, I asked other editors to find further evidence that I can’t find for this, to me, extraordinary claim. | Поместив туда тег, я попросил других редакторов найти дополнительные доказательства, которые я не могу найти для этого, на мой взгляд, экстраординарного утверждения. |
Copyright © 2009-2021. All Rights Reserved.
Экстраординарность Экстраординарный
Ни одна машина не способна заменить одного экстраординарного человека.
Быть по-настоящему добрым – это экстраординарное качество великой души.
Экстраординарные заявления требуют экстраординарных доказательств.
Экстраординарность — это нечто, выходящее за рамки обычного.
Способность ума увидеть двойственность, в которой он разыгрывает свои сценарии,
является экстраординарной. Ум, который имеет такие экстраординарные
способности, мыслит двойственностями и во всём ищет парадокс.
Экстраординарность как качество личности – способность ярко проявлять редчайшие качества личности; быть человеком необыкновенным, чрезвычайно оригинальным, феноменальным, исключительным и неординарным.
Экстраординарность – неординарность в квадрате. Неординарный человек проявляется в способности иметь своё лицо, обладать совокупностью качеств, выделяющих объект из общей массы, проявлять редкие качества личности, придерживаться необычного мышления, взглядов, поведения; быть ни от кого не зависящим, не таким, как все. Всё это нужно возвести в степень, чтобы получить экстраординарную личность.
Экстраординарность раскрывается в феноменальном, раритетном проявлении какого-либо качества личности.
Рядом с пятеркой с плюсом в дневнике запись: «У вашего сына выдающиеся, экстраординарные способности. Он нарисовал купюру в 5000 рублей за пол-урока. Проследите, чтобы он в дальнейшем не пропускал уроков рисования, у школы нет денег, а нам так жизненно необходим компьютерный класс!»
Взять, к примеру, жертвенность, способность куда судьбе угодно следовать за своим мужем. Женщина проявляет экстраординарность, если способна быть для мужа верной соратницей, другом и женой и в бедности, и в болезни, и в горести, и в опале.
Полина Геббль, Мария Волконская, конечно, были экстраординарными женщинами. Историк Анатолий Котов рассказывает, как после долгих месяцев следствия и обивания начальственных порогов в Петербурге Мария Николаевна получает разрешение Николая I разделить судьбу мужа-каторжника. И 22 декабря 1826 года, оставив ребенка свекрови, она отправляется в неизвестность. А было ей всего лишь двадцать лет.
«У меня была куплена кибитка; я уложилась в одну минуту, взяла с собой немного белья и три платья да ватошный капор, который надела. Остальные свои деньги я берегла для Сибири, зашив их в свое платье. Перед отъездом я стала на колени у люльки моего ребенка; я молилась долго. Сестра, видя, что я уезжаю без шубы, испугалась за меня и, сняв со своих плеч салоп на меху, надела его на меня. Кроме того, она снабдила меня книгами, шерстями для рукоделья и рисунками…» — записала в дневнике Мария Николаевна.
11 февраля 1827 года Мария добирается до Благодатского рудника, где разжалованный князь Волконский добывает свинец. Шесть тысяч верст пути, в лютые морозы, под свист пурги. И вот они встретились — Сергей Григорьевич, гремя кандалами, побежал к жене. «Вид его кандалов, — вспоминала через много лет Мария Николаевна, — так взволновал и растрогал меня, что я бросилась перед ним на колени и поцеловала сначала его кандалы, а потом и его самого».
Судьба не баловала эту красивую, экстраординарную женщину. Самыми тяжелыми были семь месяцев в Благодатском руднике, затем — три года в Читинском остроге. За это время случилось многое: в январе 1828 года умер двухлетний Николенька Волконский, оставленный на попечение родственников, а в сентябре 1829-го — отец, генерал Раевский. И в августе 1830-го угасла дочь Софья, рожденная в Сибири и не прожившая и дня. На одре смерти отец мари — старик Раевский не выдержал и простил дочь. Показывая на портрет Марии, он сознался родным: «Вот самая удивительная женщина, которую я знал!». Свойства экстраординарных, творческих людей по Говарду Гарднеру, описанных в книге «Экстраординарные умы».
Учёный сформулировал типологические характеристики экстраординарных личностей — творцов: «- творец появляется на свет в географической точке, удалённой от центров культуры; — в семье будущего творца царят строгий порядок, жестко насаждаемая дисциплина в лучших традициях типичной буржуазной семьи; — в юности творческая личность общается с другими родственными талантами; — выбор будущего поприща предопределяется довольно жёстко; — под сомнение ставятся «незыблемые основы»: либо прямо, либо исподволь создаются произведения, идущие вразрез с тем, что считается общепринятым; — упорная работа с целью овладения секретами профессионального мастерства в течение 10 лет венчается первым крупным успехом; — исподволь вызревает понимание, что господствующие догмы и установки порочны в своей основе; — особое пристрастие к таким объектам, областям исследования (вершинам), которые считаются опасными и труднодоступными; — изоляция от мира, «разреженная» атмосфера творчества; — важность поддержки окружающих, когда в муках появляется на свет годами вынашиваемое «детище».
Экстраординарный ребёнок. Час пик. В троллейбусе едет мама с дочкой лет пяти. Мать достает апельсин, чистит его, дает дочке, а шкурки выкидывает в приоткрытое окошко. Пассажиры начинают возмущаться. Ребенок тоже: — Мам, ну что же ты? Зачем ты выбрасываешь шкурки? Пассажиры одобрительно подхватывают: — У такой невоспитанной мамаши такой воспитанный ребенок. И ребенок заканчивает фразу: — Их же в самогон надо класть!
Экстраординарные утверждения требуют экстраординарных доказательств что означает
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Вера. Самые экстраординарные утверждения требуют самых экстраординарных доказательств
Несколько раз, читая лекции, так или иначе связанные с этикой, в разных христианских студенческих аудиториях, я просил слушателей представить, что их попросили выступить перед людьми, малосведущими в христианской традиции, на одну из трех тем: Вера, Надежда или Любовь. И спрашивал о том, какая из тем кажется им наименее сложной для такого педагогического эксперимента. Ответ всегда был поразительно схож: большинство предпочитало говорить о Любви, существенно меньшая группа выбирала Надежду и лишь единицы считали, что говорили бы о Вере.
Да ведь это и понятно, говорили мне, потому что о необходимости любви все знают, о ценности надежды все догадываются, а верят – верующие, то есть не все.
Риторически как будто верно, но такая правота обратна христианскому пути. На пороге жизни с Богом – вера во всех своих вариациях: и вера в то, что Бог есть, и доверие Ему, и верность. Из веры берется надежда, из нее же раскрывается любовь. Без веры их не понять, и начинать надо с нее, но где ее простейшее начало, понятное не только христианам, но всякому человеческому сердцу?
Его не найти в привычном словоупотреблении, когда с верой связывается то, что принимается «на веру», без необходимых доказательств и предполагает безрассудный прыжок из убедительного, но недостаточного, в необходимое, но бездоказательное. Современного человека, поднаторевшего в скептицизме, не пугает отсутствие оснований и он не испытывает безотлагательной нужды в таких прыжках. Для него разговоры о вере – поистрепавшиеся и безнадежные в своей безвременной скуке рассуждения о логических основаниях жизни. Есть вещи и поважнее. Любовь, например. Не помогает и отождествление веры с проявлениями особой религиозной чувствительности, как, например, «чувство бесконечности», или «чувство того, что что-то есть».
Вера, связываемая с особыми благочестивыми чувствами и ценностями, вытесняется на окраины необозримого пространства жизненных стилей, среди которых допустимы и сколь угодно экзотичные верования. Но такому пониманию веры противоположно не ее современное скептическое отрицание, и не просвещенный мультикультурализм, сводящий религию к культурной форме, а утверждение апостола Павла: «Вера есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр., 11, 1). В нем нет и следа от попыток укрепиться в ненадежном.
Действительно, апостольское «невидимое», написанное по-гречески, не сводится только к невидимому глазами, ведь ум для греческого мышления – орган умозрения, а потому в «невидимом» есть еще и превосходящее ум. Так что из умозаключений не высечь уверенность в присутствии того, что заведомо их превосходит. Вера – вовсе не человеческие ожидания, а их осуществление. Ответ, а не вопрос. Ответ, которого не найти в человеке, хотя в нем – ключ к осуществлению человечности.
Впечатляющую метафору рождения этой «уверенности в невидимом» предложил великий швейцарский богослов Ханс Урс фон Бальтазар: «Если мать в течение многих дней и недель постоянно улыбается ребенку, тот тоже начинает улыбаться ей в ответ».
В один очень определенный день случается у каждого человека осознание того, что за хаотичным нагромождением чувственных впечатлений скрывается материнское «Ты», за линией губ узнается улыбка, обращенная именно к нему, и его «Я» пробуждается в тот же миг, что и его ответная улыбка.
Долгими днями мы можем не различать в этом мире ничего, кроме самоорганизующегося хаоса, но в день, когда за ним была узнана улыбка Творца, обращенная именно к нам, в нас рождается вера.
Об этом замечательно написал митрополит Пергамский Иоанн Зизиулас: «Этот вид веры не предлагает безопасности рационального убеждения. Единственная предлагаемая достоверность лежит в любви Другого. Единственным доказательством бытия Божия является его любовь – демонстрируемая нашим собственным бытием, в инаковости и общении. Мы любимы, следовательно, Он существует».
День рождения веры – день нашей ответной улыбки. Дивный в своей определенности день. И как ребенок, вырастая из собственной улыбки, не помнит об этом незабываемом для матери дне, так и мы не помним о дне рождения нашей веры. А помним не мы. Память наша – не в помощь, если только она превращается в попытку устроить жизнь воспоминанием. Вера же пребывает возобновляющимся узнаванием Божьего присутствия, обращенного к нам, Его улыбки. И о разнице между нашим воспоминанием и Его присутствием нам не забыть после того, что приключилось по дороге в Эммаус.
Вера открывается как Жизнь, центр которой – не во мне, как то, что животворит обращенной ко мне улыбкой. Она становится незаметной и сводится к уделу «верующих», как только рассматривается из укрома какой – угодно самости, устраивающей жизнь из себя самой. Открыть веру можно, лишь сместив этот центр. Но как же это сделать и открыть жизнь, на которую отзывается мое сердце? По митрополиту Сурожскому Антонию, такое раскрывающее смещение неразрывно связано с предваряющим открытием собственной духовной нищеты: «если только мы осознаем, что ничто из того, что мы называем своим, нам не принадлежит, и одновременно поймем, что это нам ДАНО Богом и людьми,— вокруг нас начинает водворяться Божие Царство…
Если мы были бы действительно внимательны к тому, что происходит в жизни, мы из всего могли бы собрать, как пчела собирает мед, благодарность. Благодарность за каждое движение, за дыхание свободное, за небо открытое, за все человеческие отношения… И тогда жизнь делалась бы все богаче и богаче, по мере того, как мы будто беднели бы все больше и больше. Потому что когда у человека больше ничего нет, и он осознает, что все в жизни — милость и любовь, он уже вошел в Царство Божие». Мы выходим из заточения собственной самости к вере через благодарение, которое оказывается единственной связью между действием Божьим и человеком. Через благодарение мы собираем себя, распознавая за повседневными данностями дары и открывая действие Христа в мире, которое осуществляется буквально даром.
Вера, приходящая со знанием, что центр моей жизни не во мне, открывающаяся узнанной улыбкой, обращенной ко мне, становится не только ответной улыбкой, но и улыбкой, обращенной к миру и ищущей праздничной разделенности. Милость и щедрость, невозможные по убеждению или по долгу, приходят в мир как благодарные плоды веры. Еще раз послушаем владыку Антония: «Плод жизни — благодарность, но благодарность сама должна принести плод… Благодарность — и только она — может побудить нас к предельному подвигу любви по отношению к Богу, по отношению к людям. Чувство долга, обязательств, может, не найдет в себе силы, чтобы совершить последний подвиг жизни, жертвы и любви. Но благодарность — найдет».
Наша благодарность и есть наша ответственность, способность к ответу, разрывающая круги безответственности и безответности. Ни принципы, ни убежденность, ни долг не разорвут эти круги безлюбой повседневности. Они – условны, как условно всякое человеческое начинание. Но им не устоять перед безусловной улыбкой сквозь всякую данность, перед узнаваемой в опыте животворящей «уверенностью в невидимом», называемой по-простому верой.