как религия влияет на право

§ 4. Право и религия

Взаимоотношение права и религии наиболее ярко раскрывает путь становления социальных норм, огромное влияние религии на формирование запретов, дозволений, предписаний, приобретавших впоследствии правовой характер. Оно раскрывает признаки цивилизаций, в основе которых лежат те или иные религиозные системы. “Религиозные и философские основы цивилизации влияют на определение правовых начал”[190], на социальные нормы, нормативный срез всей культуры человечества.

На ранних этапах развития “нормы права вначале не отделялись от религиозных и были с ними тесно связаны. Древнейшие нормы права были в то же время и религиозными законами; и только потом правовые нормы отделяются от чисто религиозных”[191]. Отделение правовых норм от религиозных произошло тогда, когда стали различать “преступление и грех” Это различие выработалось позднее в римском праве[192].

Тесная связь права и религии характерна практически для всех правовых систем народов мира. По сути дела нет ни одной системы древнего писаного права, не включавшей религиозных предписаний и ритуальных правил. Например, в законодательном акте рабовладельческой эпохи — Законах XII таблиц есть немало элементов, которые могут быть отнесены к религиозному ритуалу. Особенно же сильное влияние религии носило законодательство древних восточных государств: Законы Моисея, древнее право персов, Законы Хаммурапи и др.

Хотя религия возникает позднее первичных форм социальной регуляции (мононорм, обычаев), она быстро проникает во все поры регулятивных механизмов. Это ясно прослеживается на развитии одной из древнейших правовых систем — индусском праве. Индусская религия, представлявшая собой систему педантично разработанных правил, детально регламентирующих всю общественную жизнь, предписывала определенный образ жизни и поведения, исключала возможность критической оценки обычаев и традиций[193].

Неразрывное единство религиозных и правовых предписаний характерно для нормативных систем мусульманских государств. Тесная взаимосвязь правовых и религиозных предписаний ислама, религиозная основа мусульманского права объясняются прежде всего общим для всех нормативных положений ислама происхождением. Так, основными источниками мусульманского права, как и неюридических норм ислама, признаются Коран и Сунна, “в основе которых якобы лежит божественное откровение и которые закрепляют прежде всего основы веры, правила религиозного культа и морали, определяющие в целом содержание мусульманского права в юридическом смысле”[194]. Мусульманское право нередко называют главным звеном ислама, наиболее ясным выражением мусульманской идеологии, нацеленным на защиту основных ценностей, среди которых первое место отводится религии.

Ярко выраженная идеализация, обожествление власти и закона прослеживаются в религиях Египта и Вавилона[195].

Шумерские законодатели настойчиво подчеркивали божественный характер своей власти и своих законов, их соответствие неизменным божественным установлениям и справедливости. Под заметным влиянием мифологии развивалась древняя политическая и правовая мысль Китая (так, много внимания небесному происхождению этических и правовых правил поведения уделено в “Шу цзин” — “Книге истории”, повествующей о событиях XXIV—VIII вв. до н.э.).

Как видно из приведенных примеров, в государствах, где влияние религии было особенно сильным, дифференциация социальных регуляторов происходила замедленными темпами. Даже такие характерные для классового общества нормы, как нормы права, оказались тесно вплетенными в единую нормативную систему с преобладающими в ней религиозными постулатами.

Нормативные системы Древней Греции и Древнего Рима также были далеко не свободны от религиозных влияний. Но в этих государствах отсутствовали такие завершенные религиозные доктрины, как в буддизме или исламе (имеется в виду, разумеется, дохристианская эпоха). Например, в Древней Греции не было культовой общности, религия опиралась в основном на культовые мифы. Этим объясняется возникновение на самых ранних стадиях развития государственности атеистического свободомыслия (в трагедиях Эсхила, в эпосе Гомера и т. д.). В римской религии, испытавшей на себе сильное влияние греческой религии, в образованных кругах почитание богов также отступало перед свободолюбием, сильным воздействием греческой передовой культуры[196].

Религии этих обществ не подавляли личность в такой степени, как буддизм, мусульманство, поэтому личность выступала в них более обособленно и индивидуализированно. В меньшей мере они тормозили дифференциацию социальных норм, их трансформацию. Так, одна из важных категорий греческого права, “дикайон”, выражавшая ранее справедливость как моральную категорию, постепенно стала категорией правовой. В праве Афин уже были детально регламентированы права и обязанности полноправных граждан и ограниченных в правах иностранцев.

В Римском государстве на основе равенства свободных была создана одна из совершеннейших форм права классового общества, состоявшего из товаропроизводителей и основанного на частной собственности. Эта система права по мере дальнейшего развития общественных отношений совершенствовалась, пополнялась новыми институтами.

На этих примерах видно, что чем менее общество сковано религиозными доктринами, тем четче отделена правовая система от морали и религии, тем больше возникает условий для индивидуализации личности, ее участия в общем культурном прогрессе.

Однако общая тенденция тесной связи права с божественной природой, религией на этом не обрывается. Она продолжается в веках, получая новое звучание и новые импульсы в период феодализма. Переход к феодальной эпохе был связан с четким оформлением мировых религий, поэтому в этот период получает развитие каноническое право, все более утверждаются нормы шариата (мусульманского права). Спецификой этих правовых систем было то, что они не ограничивались рамками одного государства, а носили экстерриториальный и персональный характер, т. е. распространяли свое действие на всех верующих вне зависимости от того, где они находились, и на все страны, где соответствующая религия была господствующей. Церковная юрисдикция имела очень широкое распространение в XII и XIII вв. Влияние церкви и канонического права в той или иной мере проявлялось во всем христианском мире[197].

Борьба нового (бюргерского) сословия, сформировавшегося в недрах феодализма, против существующего строя неизбежно затронула и идеологическую его основу — религию. Буржуазные революции, разрушившие сословные ограничения для буржуазии, осуществлялись под воздействием “юридического мировоззрения”, сменившего теологическую идеологию средних веков.

Оценивая реальную значимость юридического мировоззрения с исторических позиций, можно ясно увидеть, что новый подход к праву был связан с его важностью и необходимостью для развития товарного капиталистического производства, для удовлетворения потребностей нового класса — буржуазии. Вместе с тем возвеличение права новой идеологией — юридическим мировоззрением — явилось тем крупным историческим актом, который внес переворот в традиционное теологическое мышление средневековья, возвысил роль человеческого разума и создаваемых им институтов в утверждении прав человека.

Тенденция в соотношении права и религии, обозначившаяся в период феодализма, находит проявление и в современном мире. Системы традиционного права (индусского, мусульманского) органично проникнуты религиозными началами и принципами. Правовые системы стран Западной Европы все более обособляются от религиозных догм, однако они никогда не противостоят друг другу, и некоторые нормы права по- прежнему находят в религии нравственные опоры. И это закономерно, поскольку христианские религиозные запреты и дозволения несут в себе кристаллизованный опыт социального общения людей, выработанный тысячелетиями, они выражают заряд человеческой мудрости, представляя собой в конечном счете элементарные нормы человеческого общежития и взаимодействия людей.

Таким образом, соотношение права и религии имеет глубокие исторические корни. Оно различно в различных цивилизациях, различных мировых религиях, различных регионах мира. Соотношение религии и права устойчиво и неизменно в традиционных правовых системах. Оно достаточно подвижно и динамично в европейских странах христианской религии. По мере исторического развития этих стран право и религия как социальные регуляторы все более обособляются друг от друга. Но они при нормальном течении общественных процессов не противостоят друг другу, а в определенных ситуациях осуществляют взаимоподдержку. И это понятно, так как в этих системах социальной регуляции выражаются целесообразные формы человеческого общения и поведения. Разрушение религиозных основ, где бы оно не происходило, никогда не приносило пользы праву и правовому порядку, так как в конечном счете право и религия призваны закреплять и утверждать нравственные ценности, и в этом заложены корни их взаимодействия.

Источник

Право и религия в современном мире

Вид работы: Проект

Тема: Право и религия в современном мире

Введение

Актуальность выбранной темы обусловлена тем, что вопросы взаимодействия права и религии с давних пор вызывали интерес российских и зарубежных правоведов, во многих работах которых рассмотрение этого взаимодействия находит место. В настоящих условиях данная проблематика становится еще актуальнее. В ряду факторов, обуславливающих ее насущность выделяются следующие:

Западноевропейским обществом все стремительнее утрачиваются признаки христианской цивилизации, и оно все больше становится обществом секулярным, ориентированным на новые ценности. При этом идет усиление вызова ему мусульманским миром, все активнее проникающим в Европу. Зарождающийся конфликт пассионарной исламской религиозности с европейским универсализмом не может не отразиться и на развитии права.

В России постсоветского периода началось возрождение Русской православной церкви, восстановление утраченных ее за годы советской власти позиций. На сегодняшний день Церковь вновь обрела широкое общественное влияние и стала значимым элементом гражданского общества. В связи с этим требует острого внимания ряд проблем, такие как правовое регулирование свободы совести, свобода вероисповедания, хозяйственно-экономическая деятельность религиозных объединений. Возникает и вопрос касательно имплементации норм канонического права в современную правовую систему российского государства.

До сей поры не решена научно-практическая задача, позволяющая найти оптимальную модель государственно-церковного взаимодействия и, как важный аспект этого вопроса, оптимальное соотношение канонического и государственного права.

Цель исследования. Рассмотрение взаимосвязи права и религии в современном мире.

Объектом исследования выступают институты религии и права и их взаимосвязь в современном мире.

Предмет исследования — нормы религиозного и правового характера.

Для достижения поставленной цели поставлены следующие задачи:

На основании поставленных задач имеет смысл провести структурирование работы.

Структура исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

Методы исследования. В ходе написания работы были использованы следующие методы: логический метод, исторический метод, метод толкования права и сравнительно-правовой метод.

Теоретические аспекты права и религии

Теории естественного права и естественной религии, берущие свое начало в Новом времени, утверждали идеи индивидуального самоопределения человека в своих религиозных убеждениях, принадлежности человеку ipso facto ряда прав, к которым относятся в том числе право свободы совести и вероисповедания[1]. Современные концепции соотношения государства, права и религии, на наш взгляд, подчинены одной идее – идее постсекулярного общества.

Однако на сегодняшний день единство мнений о пропорции государства и религии в жизни общества, степени их взаимной обусловленности, возможностях взаимодействия еще не достигнуто. В связи с этим целесообразно рассмотреть различные подходы к этому вопросу[2].

Несмотря на различие подходов к проблеме соотношения религии, государства и права в постсекулярном обществе, существует ряд наиболее влиятельных конструкций, которые предлагают следующие варианты их взаимодействия:

Нормативный дифференционализм, который предполагает разделение рационального и религиозного, в то же время указывая на необходимость взаимодействия данных сфер, итогом которого будет являться построение новой нормативности, свободной от устаревших принципов национальности, этничности и суверенности[3].

Данная концепция предполагает одновременно необходимость создания нормативно-абстрактной правовой системы, которая будет воздействовать на всех участников процесса коммуникации, и невозможность какой-либо критики со стороны секулярного мышления по отношению к религии. Для того чтобы подобная ситуация могла существовать в реальности, необходимо, чтобы указанные нормативные системы не исключали религию и не противоречили ей, тогда как последняя обязуется не вмешиваться в саму структуру норм. Очевидно, что достижение такого согласия – трудновыполнимая цель. Однако теоретики данной концепции утверждают, что консолидирующим фактором должна выступить европейская идентичность как нечто уже сконструированное в долгом и публичном процессе исторического развития региона. Кроме того, подобная модель требует и безусловного принятия, и исполнения ряда ограничений для всех сторон процесса: как государства, формирующего публичные нормы, так и религиозных сообществ, получающих отдельные преференции, однако не правомочных выходить за их рамки.

Коммуникативная теория. В рамках данного подхода обосновывается невозможность формирования истинных идеалов и норм как с помощью государственных идеологии и политики, так и с помощью догм религии. Истина конвенциональна, временна, и приблизиться к ней возможно лишь в ходе постоянного диалога религии и разума[4].

Соответственно, выработанные в такой среде нормы и принципы могут корректно применяться только в релевантных ситуациях (условиях и контекстах, ради действия в которых они были выработаны).

Существование универсальных нормативных систем отрицается, поскольку стабильность взаимодействия государства и религии, как это ни парадоксально, может быть достигнута только в условиях перманентного изменения правовой реальности. Коммуникация и консенсус выступают в качестве альтернативы рационализму традиционного нормотворчества и догматизму религиозных учений. Коммуникативная теория обосновывает многообразие правового мира, отсутствие в нем замкнутых в себе чисто юридических категорий, изолированных от культуры и религии.

В отличие от предыдущей концепции, отрицается существование чистых, не смешанных областей рационального и иррационального. Религия и право как социальные регуляторы находятся в постоянной интеракции, оказывая влияние друг на друга.

Влияние религии на государство и право не означает ее новой гегемонии, подобное положение вещей является признаком гармонично функционирующего и развивающегося общества.

Таким образом, стабильность всего постсекулярного мира зависит от коммуникации различных его элементов: государства, иных общественных институтов, в том числе религиозных, норм права, морали, религии и так далее, поскольку все они являются равноправными участниками коммуникативного процесса.

Это наиболее близкая к досекулярному обществу концепция, провозглашающая приоритет социокультурных факторов, необходимость построения нормативных систем именно на их основе. Постсекулярная нормативность в разрезе данной теории предстает не выделенными принципами и правилами построения правовой системы, а целостным образом жизни, в рамках которого религия и право близки до смешения. С точки зрения представителей социокультурного направления, не существует матрицы или регулятора, которые установят соотношение веры и разума, данное соотношение естественным образом проистекает из национальной культуры, в противном случае оно видоизменяется или отвергается представителями этой культуры[5].

Признание руководящей роли социокультурных факторов обеспечивает обществу стабильное существование и эволюционный путь развития. Это положение максимально приближает данную теорию к идеалам досекулярного общества, поскольку право, экономика и политика становятся в подчиненное положение, превращаясь в инструменты культуры, религии и национального сознания. При этом отрицается косность традиционалистских ценностей, утверждается изменчивость культуры, вслед за которой изменениям подвергается и существующая нормативность.

Агонистическая нормативная модель в целом признает и секулярность Запада, приоритет политических и правовых норм в данном регионе, и то, что весь остальной мир не обязан идти по его пути, во многих странах религия продолжает играть доминирующую роль, и это не препятствует процессам модернизации[6].

Многополярный мир, постоянный конфликт концепций являются площадкой для развития человечества, путь западной цивилизации не является единственно возможным, другие общества следуют собственными дорогами, другими, но зачастую не менее прогрессивными.

Таким образом, современный мир предполагает диалектическую борьбу противоположностей различных систем соотношения религии государства, которая двигает вперед модернизацию. В связи с этим не стоит пытаться объединить мир, развитие приносит многополярность, объединение человеческой цивилизации вокруг нескольких противоречащих друг другу центров. Агонистическая модель диктует вариант согласия в конфликте между религиозными, этическими, культурными принципами различных систем. Постсекулярное общество в незападных цивилизациях только лишь имманентно присущее им соотношение указанных принципов, отличное от привычного для европейца.

Одно из величайших достижений западной правовой мысли – теория естественных прав человека – во многих религиозных обществах нашло более эффективные и функциональные эквиваленты. При этом последние тесно переплетены с религиозными догмами, что не мешает им обладать прогрессивным характером. Абсолютизация превосходства западных либеральных демократий, наделение их исключительным правом на установление единственно возможных правил, обеспечивающих прогресс в совокупности с защитой прав каждого отдельно взятого человека, являются ошибочными.

Среди теоретиков, поддерживающих идею становления в западном мире нового, постсекулярного общества, отсутствует единство мнений в отношении понимания данного феномена, его функционирования и перспектив развития. Различные концепции предлагают широкий спектр возможных детерминант становления новой модели соотношения религии и права, обосновывают как радикальный, так и умеренный характер изменений.

На данном этапе довольно сложно определить, какая из концепций более справедлива; более того, на наш взгляд, более актуальны вопросы о детерминантах формирования постсекулярного общества и проблемах практики, возникающих в связи с его становлением.

Как причины и условия разрушения секуляризма можно выделить следующие факторы:

Анализ детерминант демонстрирует качественный характер изменений парадигмы, что исключает их сиюминутность, а значит, мы имеем дело действительно с новой нормой, а не с временным отклонением от нее.

Таким образом, следует вывод, что в отечественной науке философии права не так много исследований посвящено указанной проблематике, что является существенным пробелом в ее осмыслении не только потому, что данный предмет изучения имеет ярко выраженный практический характер, но и по причине несхожести российской и западноевропейской моделей соотношения религии, государства и права, в связи с чем необходимы авторские разработки в этой сфере.

Исторический аспект взаимодействия религиозных и правовых норм

В отечественной научной литературе подходы к взаимодействию публичной и духовной власти очень различны. Одни авторы отстаивают позицию, согласно которой без поддержки традиционных религий публичная власть не в силах обеспечивать национальную безопасность на должном уровне.

В условиях многоконфессиональности религиозные конфликты зачастую становятся толчками для революционных преобразований, национальная безопасность в сфере культуры напрямую зависит от сохранения самобытности и многообразия религиозных ценностей, как доминирующих, так и локальных. В связи с этим его взаимодействие с общественными отношениями в сфере религии является обусловленным практической необходимостью. Для России традиционная концепция взаимоотношений государства, права и религии была взята из Византии, в которой канонические нормы имели силу норм закона, а значит, государственная власть оказывалась практически в прямой зависимости от власти церковной[8].

Отсюда вытекает термин, характеризовавший их отношения в Византии, а впоследствии и в России, – «симфония властей». Он предполагает воздействие церкви на государство с целью реализации на официальном уровне идей и требований христианства. В Византии такой подход был реализован в самом полном варианте. Не только право и иные социальные институты были подвержены воздействию христианства, но и сознание граждан характеризовалось единством гражданственного и религиозного: понятия «римлянин» и «православный христианин» были слиты в единое целое. Несмотря на то что большинство средневековых европейских государств были также подвержены слиянию религиозных факторов, в Византии подобная политика проводилась наиболее последовательно. «Симфония властей» российского государства была менее ярко выражена, поскольку церковь никогда не получала официального статуса государственного учреждения, отдельные периоды вмешательства государства в религиозную жизнь общества и дела церкви были непродолжительными и не основывались на правовых нормах[9].

Однако влияние церкви на общество и государство как публичный институт трудно переоценить, тем более что продолжалось оно вплоть до царствования Петра I (де-факто – до смерти патриарха Адриана в 1700 году, де-юре – до создания Священного Синода в 1721-м)[10].

В советской и современной России «симфония властей» невозможна исходя из самого духа времени, изменившихся реалий функционирования социума.

Таким образом, можно прийти к выводу, что первые два являются не до конца корректными. Первое не учитывает поликонфессиональность России, поскольку термин «церковь» не используется ни в мусульманстве, ни в буддизме, ни в иудаизме.

Само понятие уже демонстрирует превосходство христианства, которого в соответствии с конституционной характеристикой государства как светского быть не должно. «Государственно-религиозные отношения» также не в полной мере релевантны предъявляемым требованиям, поскольку ряд конфессий не имеют статуса религий (и не претендуют на него).

Наиболее ярким примером является конфуцианство.

В связи с этим в дальнейшем мы будем использовать термин «государственноконфессиональные отношения», то есть взаимодействие (деятельность и ее результаты) государственных и конфессиональных организаций, которое осуществляется на основе норм публичного права и с учетом канонических норм.

Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» от 26 сентября 1997 года установил контроль за религиозными организациями[11]. Различного рода сектантских объединений, тем или иным образом попадающих на территорию Российской Федерации, стало существенно меньше.

Однако прогрессивность данного закона, к сожалению, этим и ограничилась. Уже в его преамбуле закреплена «особая роль» православия. Русская православная церковь берет на себя роль «интерпретирующего сообщества» отнюдь не только в связи с данной нормой, скорее, на это влияет политическая конъюнктура, однако подобная формулировка в главном законе страны, касающемся религиозных объединений, не может усилить негативные тенденции к доминации православной церкви над остальными.

Если сразу после распада Советского Союза сфера конфессиональных отношений была никак не урегулирована правом, то с установлением правового регулирования пришла негативная тенденция в виде повышенного внимания представителей власти к определенной конфессии, публичных демонстраций принадлежности к ней первых лиц государства, политики явных конфессиональных предпочтений.

Если нормативные акты все еще следуют генеральной линии Конституции и в них светскость государства не оспаривается, то на практике соответствующие нормы реализуются с большими перекосами. Так, была произведена реституция собственности церкви, в школьную программу введен курс «Основы религиозной культуры», в целом светскости образования не противоречащий, однако на практике РФ означающий в подавляющем большинстве случаев изучение именно православной культуры.

Таким образом, следует вывод, что церковь планируется представить на политической арене в качестве самостоятельного субъекта, что обусловливается необходимостью создания нравственных основ для российской политической традиции.

Данные преобразования свидетельствуют о формировании новой проблематики – формировании реалий постсекулярного общества, еще не воспринятых позитивным правом большинства государств Европы и России в частности.

Правовые и религиозные нормы в РФ

При взаимодействии, нормы религии и права и религии друг друга дополняют, совершенствуя и направляя человека. Одна из первостепенных задач любой нормы – это установление порядка. Право, воздействуя на процесс и условия производства, обмена, распределения материальных благ, закрепляет такие экономические отношения, которые выгодны определенным общественным слоям. Религия предшествует праву и оказывает значительное влияние на формирование и возникновение правовых норм. Правовое и религиозное сознание тесно связаны между собой. Совпадение в сознании греховности и преступного поведения по умолчанию ведет созданию таких правовых норм, источником которых являются религиозные. У основ часто находятся священнослужители, и нарушение религиозных норм паралельно рассмиатривается как преступное деяние. Таким образом, религия называет грехом нарушение как религиозных, так и юридических норм, что в итоге ведет к исполнению и тех и других правил поведения.

Взаимодействие правовых и религиозных норм характеризуется следующими вариантами:

— взаимодействие правовых и религиозных норм;

— прямое воздействие норм религии на право;

— религиозное влияние при формировании норм права через правосознание через призму религиозных представлений и идей;

— регулирование различных направлений церковно-государственной деятельности, имущественных и других вопросов, к примеру, верификация церемоний культа в разных сферах государственной деятельности, таких как инаугурация Президента в США, коронация, религиозная присяга в процессе занятия государственных должностей, судебная религиозная клятва и т.д.).

Результатом подобного взаимодействия нужное поведение в обществе регулируется с одной стороны религией и страхом Божественного наказания,

Процесс подобного взаимодействия влияет на поведение в обществе, определяя поведение и регулируя общественные отношения в нужном русле, в зависимости от интересов различных общественных слоев. Если же возникает ситуация конфликта религиозных и правовых норм, то государство имеет право на основании нормативных актов запретить следовать предписаниям религиозных норм.

Все же исторически замечено, что силовое воздействие на религиозные предписания государством всегда вызывает бурное противостояние в обществе. Часто это приводило к сплочению верующих людей и конфликт приводил к тому, что люди воспринимали как честь умереть за свою веру. Преследование государством укрепляло убежденность в правоте, и, в итоге, это только усиливало беспорядок в обществе и приводило к трагическим событиям[12].

Официальная церковь в развитых странах стоит на стороне религиозных норм и порядков, не противоборствущих нормам права, а государство помогает деятельности организаций религиозной направленности.

Таким образом, по итогам первой главы, можно прийти к выводу, что взаимодействие религиозных и правовых норм выражается в государственно-церковных взаимоотношениях, которые при этом регулируются, либо не противоречат правовым нормам. То есть религиозные нормы узаконены и не конфликтуют с интересами государства. А от имени государства обадают еще большей властью, становясь обязательными для всех слоев общества правилами поведения. Просматривается определенная тенденция к стремлению друг к другу интересов религии и государства, имея целью совместно решить задачи, стоящие перед российским обществом.

Анализ взаимоотношений правовых и религиозных институтов в современной России

В каждой стране существует свой функционал отраслевых законодательных организаций, которые складывались порой тысячелетиями. Но, как правило, вся структура власти имеет схожие черты. Рассмотрим основные 3 вида институтов в РФ:

— конституционные. Принимаются и контролируют решения по введению в действия норм относительно основ правления, территориального устройства, порядка взаимоотношений высших структур государственных органов.

— гражданские. Эта сфера относительно имущественных и иных отношений в обществе.

— административные. Основная функция данных субъектов регулирования организационных, распорядительных и исполнительных действий, в том числе должностных лиц[13].

Субинститут и подотрасль.

Рассматривая понятие институтов, как элемента структуры права, следует выделить и субинституты. Это части крупных элементов.

— взыскание элементов в семейном законодательстве;

— заочное решение судебных органов в гражданско-процессуальных отношениях;

— охрана труда беременных женщин в трудовой норме.

Как и положено, субинституты подчиняются общим правилам более крупного подразделения. Но при этом, действия мелких структур также могут быть прописаны в государственных документах.

Также стоит отметить, что не каждый институт права имеет подразделение на мелкие элементы. Может быть и обратный вариант. Организации складываются в более крупное образование. Их называют подотрасли. Здесь очень тонкая грань этого понятия, так как это еще и не отрасль права, но и уже не отдельная единица.

Так, изобретательские и жилищные отношения являются подотраслью гражданского законодательства, налоговое же-подотраслью финансового.

Разобрав понятие институтов, все возможные их виды и выделив крупные и мелкие структуры, можно определить отличительные их стороны:

Таким оразом, юридические нормы, которыми руководствуются все физические и юридические лица, будут актуальны не смотря от временного промежутка. Только благодаря им можно добиться слаженной работы всех органов власти и разрешения спорных моментов.

Современное состояние Российских религиозных институтов

В современной России религиозные институты, прежде всего, традиционных конфессий, заявляют о себе как о полноправном субъекте общественных отношений. Постепенно наращивая авторитет и укрепляя позиции в социуме, они возлагают на себя все больше функций, носящих не только идеологический и мировоззренческий, но и широкий социальный характер, что позволяет им стать полноценным институтом гражданского общества.

Это закономерно, так как религиозные организации, несмотря на их специфическую природу, являются общественными организациями и имеют организационно-правовой статус, который определен Федеральным законом «Об общественных объединениях» от 19 мая 1995 г. No 82-ФЗ и Федеральным законом «О некоммерческих организациях» от 12 января 1996 г. No 7-ФЗ г[15].

Однако возрастание роли религиозных институтов, преимущественно, Русской Православной Церкви (далее – РПЦ) в сфере общественно-политических отношений вызывает в обществе серьезную дискуссию. С одной стороны, идет процесс формирования и дальнейшего развития нормативно-правового обеспечения функционирования религиозных институтов РФ. С другой стороны, отчетливо прослеживается влияние самих религиозных институтов на такую масштабную и социально значимую функцию государственной власти, как законотворчество. Это заметно в таких стратегически важных сферах общественной жизни, как образование, молодежная политика, сфера поддержки семьи, материнства и детства и др.

Здесь создается определенная общественно-политическая коллизия, на которую живо реагируют сами священнослужители, работники органов власти и управления, политики, общественные активисты, СМИ и др. В общественно-политическом дискурсе обсуждается проблема необходимости и достаточности, значимости и уместности участия религиозных институтов в общественной и политической жизни.

Принятая 12 декабря 1993 г. Конституции РФ стала источником создания и становления нормативно-правовой базы нового российского государства. Масштабные трансформационные процессы, затронувшие духовную сферу жизни общества, не могли не найти отражения в Основном законе страны. Подтверждая приверженность общепризнанным принципам и нормам международного права, Конституция РФ установила такие фундаментальные для современного цивилизованного общества гарантии как свобода совести и вероисповедания, равенство прав человека и гражданина независимо от каких-либо социальных или идеологических характеристик, в том числе, от его отношения к религии[16].

Конституция РФ признала идеологическое многообразие в Российской

Федерации, т.е. то, что никакая идеология не может устанавливаться в качестве обязательной государственной[17].

Таким образом, можно прийти к выводу, что провозглашенные в Конституции РФ права, свободы и гарантии имеют важное стратегическое значение именно для Российского государства и российского общества.

Основополагающим принципом, также закрепленным в Конституции РФ, является принцип светскости. Он означает, что никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной, а также иметь какие-нибудь преимущества над другими. Однако в преамбуле Федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях» от 26.09.1997 года No125-ФЗ признается «особая роль православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры»[18].

Из этого следует вывод, что в законодательстве полиэтничного и поликонфессионального государства, каковым является Россия, регулирующем функционирование религиозных институтов, нецелесообразно (а, вероятно, и политически непредусмотрительно) акцентировать приоритет одной из религий.

Литература

[1] Погасий А.К. Религия и право. Учебное пособие. 2-е изд. Казань: ООО «ИД «Меддок», 2018. С.12.

[4] Основы учения Русской православной церкви о достоинстве, свободе и правах человека. М.: Издательство Московской патриархии, 2014. 32 с.

[5] Основы учения Русской православной церкви о достоинстве, свободе и правах человека. М.: Издательство Московской патриархии, 2014. С.20-21.

[6] Сойфер Т.В. Реорганизация религиозных организаций: проблемы правоприменения // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. N 8. С. 57 — 61.

[8] Солодовник С. Россия: официальная церковь выбирает власть // Pro et Contra. 2013. N 3-4 (59). С. 6 — 26.

[10] Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Свобода и ответственность: в поисках гармонии. Права человека и достоинство личности. Бейрут: Ливано-Российский дом, Кооператив православного молодежного движения при Антиохийской церкви, 2017. 161 с.

[11] О свободе совести и о религиозных объединениях: Федер. закон от 26.09.1997 N 125-ФЗ. (с изм. на 01.09.2017)// Собрание законодательства РФ – 2015.-№33 (часть I), — Ст. 3431.

[12] Возрождение свободы совести и ее защита. Руководство по защите прав человека. М.: Московская хельсинкская группа, 2016.С. 50.

[13] Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (с изм. на 21 июля2014 г.) // Собрание законодательства РФ. – 2016. – № 31. – Ст. 4398.

[14] Страшун Б.А. Десять лет конституционных прав и свобод // Журнал российского права. 2003. N 11. С. 33 — 42

[15] О некоммерческих организациях: федер. закон от 08.08.2001г № 129-ФЗ (с изм. на01.09.2016) // Собрание законодательства РФ – 2001.-№33 (часть I), — Ст. 342.

[16] Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (с изм. на 21 июля2014 г.) // Собрание законодательства РФ. – 2016. – № 31. – Ст. 4398.

[18] О свободе совести и о религиозных объединениях: Федер. закон от 26.09.1997 N 125-ФЗ. (с изм. на 01.09.2017)// Собрание законодательства РФ – 2015.-№33 (часть I), — Ст. 3431

Источник