У тарантино спросили что лучше криминального чтива
Устная история «Криминального чтива»: акт 1
«Слишком мерзкий, слишком вульгарный, слишком жестокий.»
«Криминальное чтиво» стал адреналиновым уколом в сердце Голливуда. Первый независимый фильм собравший больше 200 миллионов долларов, он воскресил карьеру Джона Траволты, сделал Сэмюэля Л. Джексона и Уму Турман звездами, превратил Боба и Харви Вайнштейнов в гигантов. Как Квентин Тарантино, бросивший школу работник видеопроката, смог изменить лицо современного кино? Марк Сил отправляется вместе с режиссером, его продюсерами и актерами назад в 1993.
В конце 1992 Квентин Тарантино покидает Амстердам. Здесь, в однокомнатной квартире без телефона и факса, он провел последние три месяца дописывая сценарий про сообщество преступников на периферии Лос-Анджелеса который позже станет «Криминальным чтивом». Записанный в дюжину блокнотов на пружине которые Тарантино взял с собой на самолет, сценарий был в хаотичном состоянии — сотни страниц неразборчивого почерка. «Мне нужно было пройтись по нему последний раз чтобы отдать Линде Чен, моему хорошему другу», рассказывает мне Тарантино. «Она очень помогла.»
«Сначала он просто звонил мне и читал страницы вслух», продолжает она. «Потом были срочные звонки с предложениями встретиться за полуночным ужином.» Чен всегда приходилось подвозить его — у режиссера были неоплаченные штрафы за парковку. Она знала что Тарантино был «безумным гением». Он говорит что первая версия сценария была похожа на «дневник сумасшедшего». Чен говорит всё было ещё хуже. «У него ужасный почерк. Он практически безграмотный. Я находила, в среднем, по 9000 грамматических ошибок на каждой странице. После того как я всё исправляла, он пытался вернуть их обратно потому что они ему нравились.»
Продюсер Лоуренс Бэндер и TriStar Pictures, которые вложили 900 тысяч долларов в разработку проекта, давили на Тарантино чтобы он закончил сценарий — дедлайн уже был позади. Чен сидела с собаками одного сценариста у него дома в Беверли-Хиллз. Она пригласила Тарантино вселиться. Он приехал «с парой вещей за спиной» и спал на диване. Чен работала бесплатно, при условии что Тарантино будет сидеть с Ханни Банни, её питомцем, когда та уезжает на съемочные локации. (Он отказался и кролик позже умер. Тарантино назвал персонажа Аманды Пламмер в честь животного.)
Сценарий длинной в 159 страниц был закончен в мае 1993. «Квентин заставил меня напечатать на обложке: «МАЙ 1993 ПОСЛЕДНЯЯ ВЕРСИЯ». Этим он давал студии понять что не будет принимать заметки и исправления от них», говорит Чен.
«Ты чувствовала что работаешь над шедевром современного кинематографа?», спрашиваю я. «Вообще нет», отвечает Чен. Она занималась этим чтобы получить возможность поработать фотографом для фильма.
Когда год спустя «Криминальное чтиво» прогремел в кинотеатрах, Стэнли Крауч из Los Angeles Times назвал его «высшей точкой в раннем возрасте». Time заявил: «Он бьет тебя как укол адреналина прямо в сердце». Оуэн Глэйберман написал в Entertainment Weekly что это «не меньше чем переизобретение американского кино-мейснтрима».
Снятый за 8,5 миллионов долларов, фильм заработал 214 миллионов по миру, став самой крупной независимой лентой по сборам на то время. Роджер Эберт назвал его «самым важным» фильмом 90-х. «Отлично написанный, в грязном стиле фэнзина. Хочется ткнуть им в лицо всех этих зомби-писателей, которые ходят на курсы «сценарного мастерства» где учат делать «хиты» по формулам».
«Криминальное чтиво» реанимировал карьеру Джона Траволты, сделал звездами Сэмуэля Л. Джексона и Уму Турман, дал Брюсу Уиллису новый рычаг давления в прокате и превратил Харви и Боба Вайнштейнов из Miramax в гигантов независимого кино. Харви называет его «первым независимым фильмом, который нарушил все правила. Он установил новое время на часах кино.»
«Наверное сложно поверить что мистер Тарантино, по большому счету самоучка, неопытный талант, который провел свои годы становления работая в видеопрокате, создал работу такой глубины, остроумия и взрывной оригинальности, что она поставила его в первом ряду американских кинематографистов», писала Джанет Маслин в The New York Times. «Ты не просто идешь в кино чтобы посмотреть «Криминальное чтиво», ты проваливаешься в кроличью нору.» Джон Ронсон, критик английского The Independent, заявил что «со времен «Гражданина Кейна» не было никого кто так же пришел бы, относительно «из ниоткуда», чтобы переосмыслить искусство кинематографа».
Всего за семь лет до этого, в 1986 году, Тарантино был 23-летним актером играющим от случая к случаю. Он бросил школу, у него не было денег и жилья, он редко принимал душ. Не имея собственного агента, он отправлял сценарии которые никогда не проходили дальше низших ступеней студийных лестниц. «Слишком мерзкий, слишком вульгарный, слишком жестокий» — такой была обычная реакция, рассказывал он позднее. По словам писателя Уэнсли Кларксона, постоянное использование слова на букву «F» в сценарии фильма «Настоящая любовь» заставило одного из студийных представителей написать Кэтрин Джеймс, его первому менеджеру:
«Дорогая е*аная Кэтрин. Как ты смеешь присылать мне этот е*учий кусок говна. Ты, должно быть, совсем выжила из своего е*анутого ума. Ты хочешь знать что я думаю? Забери свой е*учий кусок говна обратно. Иди на х*й.»
«Как и другие парни никогда не снимавшие кино, я все пытался придумать как пролезть в полный метр», говорит мне Тарантино. Несмотря на то что он был королем кино-эрудиции в «Video Archives», видеопрокате в пригороде Лос-Анджелеса, в Голливуде он был никем. В окружении кассет которые он непрерывно смотрел его осенило переработать три старейших клише в истории кино.
Он планировал писать сценарий с Роджером Эйвери, коллегой по видеопрокату и ещё одним другом. Тарантино должен был написать историю про парня, который идет гулять с женой босса. Эйвери писал про вышедшего в тираж боксера, который переходит дорогу криминальному авторитету и позже спасает его от насильников-рэднеков в ломбарде.
Третий писатель не появился, Тарантино пришлось писать ещё одну часть. Он рассказывает о том как, работая в доме своей матери на протяжении трех с половиной недель, начал слышать несколько странных голосов персонажей-бандитов говорящих с ним. Вскоре он забросил свою первоначальную идею и вместо этого написал жестокий сценарий про банду грабителей и провальную кражу алмазов. По словам одного источника, он назвал его в честь фильма Луи Маля «Au Revoir les Enfants» («До свидания дети») 1987 года, чье название Тарантино неточно превратил в «Reservoir dogs». В занимающем сотни страниц каракуль сценарии не было пунктуации. Он был неразборчивый и абсолютно великолепный. «Криминальное чтиво» подождет. Тарантино хотел снять «Бешенных псов» здесь и сейчас.
Он поговорил со своим новым знакомым, Лоуренсом Бэндером — бывшим танцором танго который спродюссировал малобюджетный фильм ужасов «Незванный гость». Посмотрев на черновой вариант сценария, Бэндер сказал: «Уау, это что-то выдающееся. Ты можешь дать мне время чтобы собрать деньги?». Тарантино дал Бэндеру два месяца подписав соглашение на салфетке. Один из потенциальных покупателей был готов заложить дом, но только в обмен на кресло режиссера. Никто не хотел поддержать неопытного Тарантино.
Бэндер знал кого-то кто знал актера Харви Кайтеля — это всё изменило. Кайтель встретился со мной в Нью-Йоркской закусочной потому что, его словами: «Я хочу чтобы твои читатели знали — где-то здесь есть великие таланты. Они должны быть увидены и услышаны. Мы не обязаны повторять одни и те же фильмы и сиквелы до бесконечности. Конечно, люди скажут: «Тот и этот и сами пробились бы.» Это все равно что сказать что мир справедлив и всё будет пучком. Это херня».
Кайтель услышал про Тарантино от Лилли Паркер, театрального режиссера, коллеги Харви по «Актерской студии». («Actors Studio» — культовая Нью-Йоркская школа профессиональных актеров, режиссеров и драматургов — прим. пер.) Она просто сказала: «У меня есть сценарий, я думаю тебе понравится», говорит Кайтель. «Я опешил. Я не мог говорить о нем. Я просто хотел сидеть с этим текстом. Что я и делал несколько дней, пока не позвонил Лоуренсу Бэндеру.»
Вскоре после этого, Тарантино приехал к Кайтелю домой, который тот арендовал в Лос-Анджелесе. «Я открыл дверь и тут стоит этот длинный, неуклюже выглядящий парень. Он пялится на меня и говорит: «Харви Кей-тель?». «Я говорю: «Правильно будет Кай-тель», вспоминает актер. «Так это и началось. Я предложил ему что-нибудь поесть. Ел он много. Я спросил: «Как ты написал этот сценарий? Ты рос в суровом квартале?» Он сказал что нет. Я спросил: «Кто-нибудь в твоей семье был связан с серьезными парнями?». Он сказал нет. Я спросил: «Каким чертом ты смог написать это?». Он ответил: «Я смотрю кино».
Кайтель подписался на главную роль. Его участие в проекте помогло собрать 1,5 миллиона долларов на создание фильма. Но самое главное здесь то, что он поддержал Тарантино как режиссера. «Бешенные псы», по словам Los Angeles Times, были «пожалуй, самым обсуждаемым фильмом» на фестивале «Санденс» в 1992. Статья продолжается: «Тем временем Голливуд звонит Тарантино чтобы поговорить о его будущем. Режиссер, который спит в своей старой комнате, украшенной коробкой для ланча с Бобби Шерманом и плакатами фильмов вроде «На последнем дыхании», «Девушка, которая слишком много знала» и французским постером «Бритвы», не отвечает.
«Они предлагают мне кино Х, в главной роли мистер Х. Я отвечаю: «Пришлите, я посмотрю.» Но все знают что я собираюсь делать. Понимаете, теперь я избалован. На съемках «Бешенных псов» у нас не было производственных совещаний. Ни один продюсер не лез в мой сценарий. У меня есть свой проект. Поэтому я отвечаю — если вы хотите его сделать, давайте сделаем. Если он вам не нравится, я пойду куда-нибудь ещё.»
Этот проект — «Криминальное чтиво», три переплетающиеся криминальные истории в декорациях Лос-Анджелеса. «Я хотел сделать Лос-Анджелес таким же персонажем как Нью-Йорк в фильмах про Нью-Йоркских бандитов», говорит мне Тарантино. «Потом я стал думать о пересекающихся героях. Протагонист одной истории может быть незначительным персонажем во второй, героем второго плана в третьей, и прочая такая херня.»
На премьере «Терминатора 2» в 1991 году он встретил Стейси Шер, молодую девушку-продюсера из Голливуда, которая скоро станет президентом по производству в компании Дэнни ДэВито «Jersey Films». Она представила их друг другу. «Я слушал его минут десять и думал о том, что встретил кого-то кто говорит быстрее чем Мартин Скорсезе», вспоминает ДэВито. «Я сказал: «Хочу заключить сделку на твой следующий фильм, что бы это не было».
«Я был нищим всю мою взрослую жизнь», говорит мне режиссер. В своем исследовании жизни Тарантино до «Криминального чтива» я два часа еду за границу Лос-Анджелеса, домой к Роджеру Эйвери, его коллеге по видеопрокату и бывшему соавтору. В то время они были настолько близки, что сложно сказать где кончается работа одного писателя и начинается работа другого. «Всё сложно. Нужно понимать — мы постоянно влияли друг на друга», говорит Эйвери.
С 50 тысяч долларов которые он сделал на «Бешенных псах» и потенциальных 900 тысяч от TriStar на разработку «Криминального чтива», Тарантино, который никогда до этого не покидал округ Лос-Анджелеса, собрал чемодан набитый мрачными криминальными романами и улетел писать свой сценарий в страну легализованной травы и проституции.
«Мы всегда говорили: «Я хочу обамстердамиться!», рассказывает Эйвери. Тарантино настаивает что поехал в Амстердам строго для того чтобы писать. «Весь смысл был в том, чтобы жить в другой стране», говорит он. Купив несколько блокнотов на пружине, он заявил над одним из них, как современный Хемингуэй: «Это блокнот в котором я напишу «Криминальное чтиво». (Есть байка о том что Хемингуэй, никогда не расстающийся с блокнотом, однажды заявил: «Я принадлежу этому блокноту и карандашу!» — прим. пер.)
«Это была крутая писательская жизнь», продолжает он. «Я мог не волноваться о деньгах. Через удачу и случайности я нашел квартиру прямо у канала. Я просыпался и гулял по Амстердаму. Потом пил примерно 12 чашек кофе проводя все утро за работой.»
К началу Каннского фестиваля 1992 года он заполнил несколько блокнотов. «Бешенных псов» показывали в полночь вне конкурсной программы. Фильм уже тогда привлек внимание Харви и Боба Вайнштейнов, которые будут его распространять под флагом Miramax. «Тот показ сделал Квентина «режиссером с Каннского фестиваля», говорит Ричард Гладштейн, исполнительный продюсер фильма который организовал просмотр. Позже он станет главой производства в Miramax Films.
После фестиваля Тарантино, Стейси Шер и Роджер Эйвери поехали в Амстердам. Они остановились в однокомнатной квартире Квентина. «Когда я улетала из Амстердама, я уже слышала весь первый акт», говорит Шер. «Они с Роджером работали над вторым.» Эйвери дополняет: «Мы взяли все сцены которые были написаны и разложили их на полу чтобы посмотреть как они сочетаются». Когда Эйвери покинул Амстердам, он чувствовал себя соавтором «Криминального чтива». Он говорит что такой у них был договор. Потом добавляет: «Я так думал.»
Тарантино остался в Амстердаме, делая то, что он всегда делал со сценариями Эйвери — полировал, добавлял диалоги. «Он не писал сценарий», говорит Тарантино сегодня. Да, Эйвери, внес свой вклад в историю про боксера, которая была центром фильма. Тарантино, по сообщениям, заплатил ему за неё 25 тысяч долларов. Но это была только стартовая площадка с которой Тарантино построил сценарий.
Когда началось производство фильма, Эйвери, по слухам, позвонил адвокат Тарантино и потребовал чтобы тот официально принял статус соавтора идеи вместо роли соавтора сценария, чтобы Тарантино мог сказать «сценарист и режиссер — Квентин Тарантино». Если верить книге Питера Бискинда «Down and Dirty Pictures», Эйвери был оскорблен и отказался подписывать. Тарантино сказал что если тот не примет условия, он удалит его часть из сценария и Эйвери не получит ничего. В конце концов Эйвери подписал документы за долю от доходов фильма, но в книге Бискинда есть цитата о том, что он «чувствовал что его предали». Сегодня Эйвери говорит что ничего такого не помнит.
Всё это было целую жизнь назад. Немного после полуночи, 13 января 2008 года Эйвери, тогда уже по-своему устоявшийся режиссер и сценарист («Убить Зоуи», «Беовульф») потерял управление своим мерседесом и врезался в телефонный столб. Один пассажир, его итальянский друг, умер, жена Эйвери получила травмы. Он признал себя виновным в убийстве по неосторожности в состоянии опьянения и был приговорен к году лишения свободы. Сегодня он говорит что принял свою роль в создании «Криминального чтива» и у них с Тарантино всё в порядке. «Я люблю этот фильм. Я рад своему вкладу в его создание. Этого достаточно. И я люблю Квентина. Он мне как брат.»
Так или иначе, TriStar отказались делать фильм. «Каждая большая студия отказалась», говорит Лоуренс Бэндер. Потом, говорит ДэВито, «Я дал сценарий королю. Харви Вайнштейну.»
Сценарий получил Ричард Гладштейн, он тогда работал на Miramax. Вайнштейн, который незадолго до этого сделал студию частью Диснея в сделке на 80 миллионов долларов, уходил из офиса чтобы успеть на самолет. Он собирался улететь в отпуск на Мартас-Винъярд, когда Гладштейн дал ему текст. «Это чё, бл*ть, телефонный справочник?», спросил Вайнштейн, когда увидел объем в 159 страниц при стандартном размере в 115. Тем не менее он взял сценарий с собой в самолет.
«Харви позвонил мне два часа спустя и сказал: «Первая сцена нах*й блестящая! Он дальше так же хорош?», вспоминает Гладштейн. «Он позвонил снова, часом позже, прочитав сцену в которой застрелили киллера Винсента Вегу. «Вы че с ума сошли?», кричал он. «Вы только что убили главного героя посередине фильма!».
«Просто читай дальше», сказал Гладштейн. «Харви говорит: «Начинай переговоры!». Так я и сделал. Он позвонил ещё раз, немного позже, и спросил: «Ты подписал?». Я сказал: «Работаю над этим». Он ответил: «Поживее! Мы делаем этот фильм».
Дисней может показаться маловероятным партнером для «Криминального чтива», но последнее слово было за Вайнштейном. «Что касается (на то время председателя совета директоров) Джеффри Катценберга — это была первая проверка того, что я называю «независимость с Джеффри», говорит Вайнштейн. «Когда я подписывал свой контракт с Диснеем о продаже Miramax, за нами с Бобом оставалась позиция управляющих компанией. Я написал слово «автономия» на каждой странице. Я был наслышан что Джеффри известен тем, чтобы не давать людям свободы в принятии решений. Когда я прочитал сценарий «Криминального чтива» то пришел к нему и сказал: «Несмотря на то, что у меня есть полное право сделать фильм, я все равно хочу прояснить эту ситуацию с тобой». Катценберг прочитал и сказал: «Если можешь, полегче со сценой героина. Но это один из лучших сценариев что я читал. Тебе оно не нужно, но я даю свое благословение».
Сценарий разослали актерам с предупреждением: «Если вы покажете это кому-нибудь, два парня из Джерси (Films) придут и сломают вам ноги.»
У тарантино спросили что лучше криминального чтива
Эта женщина заслуживает право на месть. А. мы заслуживаем смерти. (Майкл Мэдсен)
А вообще цитаты лучше писать в оригинале и знать English)
English, motherfucker, do you speak it?!
— Whose motorcycle is this?
— It’s a chopper baby
— Whose chopper is this?
— It’s Zed’s
— Who’s Zed?
— Zed’s dead baby Zed’s dead
— Юдевич, ты как, за мир?
— Я, да, за мир.
-«Чего уставился? Придурок.»
-«Не понял.»
-«Всё ты понял, недоносок.
На Квентина Тарантино подали в суд. Студия Miramax недовольна коллекцией NFT со сценарием «Криминального чтива»
Недавно легендарный режиссер Квентин Тарантино вместе с компанией SCRT Labs представил Tarantino NFT Collection: в нее войдут несколько сцен, вырезанных из фильма «Криминальное чтиво», рукописная копия сценария, комментарии режиссера, а также какой-то неожиданный контент. Но попытка подзаработать на новой нише привела к тому, что на режиссера подала в суд компания Miramax, которой принадлежат права на картину. Юристы компании считают, что предложение режиссера нарушает их права.
«Невнимательные пользователи могут подумать, что Miramax причастна к этой авантюре Тарантино. Если оставить эту ситуацию без внимания, другие могут подумать, что имеют право создавать и продавать NFT на основе контента из каталога кинокомпании, права на который принадлежат Miramax».
Miramax считает, что Тарантино может продавать книги по фильму, оригинальный сценарий и саундтрек, но NFT остается вотчиной кинокомпании. Юристы Тарантино несогласны и собираются отстаивать свою позицию.
Новая классика: рецензия на фильм «Криминальное чтиво»
Три пятилетки назад Тарантино взял на понт Каннский кинофестиваль и следом попытался подчистую обнести американскую киноакадемию – но уже без особого успеха: ему достался лишь утешительный «Оскар» за сценарий. Хотя кто знает, как все могло повернуться, не встань несокрушимой дылдой на пути «Чтива…» «Форрест Гамп» Роберта Земекиса. Обстоятельства сложились так, что назвать этот фильм режиссера-самоучки «новой классикой» можно было буквально через месяц после выхода на экран; сегодня подбираться к нетленке даже как-то боязно. Хит хитов, краеугольный камень, пример для всех.
Ни до, ни после в постмодернистских наборах цитат не было столько воздуха и жизни. Каким-то чудом «Криминальное чтиво» преодолело концентрированное тарантиновское желание взять лучшее из лучшего. Твист и Джон Траволта, Вьетнам и Кристофер Уокен, пушка и проповедь, боксерские перчатки и чоппер, треп и еще раз треп. Показательна в этом смысле сцена, в которой сбежавший от извращенцев Бутч (Брюс Уиллис) выбирает, чем бы отделать обидчиков: молоток? бейсбольная бита? бензопила? самурайский меч! Широта возможностей Тарантино завораживает. Поэтому и «Чтиво…» не занюханная коллекция кинематографических курьезов, а само мясо кино, плоть, разорванная и сшитая для новой жизни. Палп. Драматургически рассортированное «Криминальное чтиво» существует по законам роуд-муви.
От дорожной забегаловки в начале до той же забегаловки в финале – вроде бы кружа волчком на месте, это кино все же проделывает гигантский путь. Анекдот о семье помидоров и циничный рассказ о вьетнамских ветеранах засланы на территорию религиозной притчи о божественном вмешательстве. Не зря Бутч выезжает из кадра на мотоцикле по кличке Grace, то есть «Благодать». Это путешествие сквозь пространство и время. В далекий путь отправляется таинственный чемоданчик Марселаса Уоллеса, счастливые часы боксера Бутча, кокаиновая доза, занюханная брюнеткой Мией.
Занятно, но до ужаса логично, что в Каннах «Чтиво…» предпочли, среди прочего, «Красному» Кшиштофа Кесьлевского, который так же, как и Тарантино, настаивал на том, что все связано. Но Кесьлевский-то говорил о связях большого мира. Тарантино взял намного уже, и вышло правдивее. Зная, что идеальное движение совершается кругообразно и без цели, Тарантино мохнатым шмелем облетает свои кинематографические угодья от одного вкусного цветка к другому: Годар, самураи, хичкоковские макгаффины, боксеры, большие пушки, лучшая музыка 70-х, гангстеры в белых рубашках. Физика этого полета науке до конца не ясна, но что физические законы детям видеотеки? Возможно, лет через пятьдесят какойнибудь читатель спросит: да кто он такой, этот Тарантино?
Ответ на этот вопрос в фильме тоже есть. Он рачительный домохозяин в затрапезном халате с кружкой пахучей американы в руке. Он тот, кто знает, какие тряпки можно найти в гараже, если хорошенько покопаться. Он может подолгу торговаться с Харви Кейтелем из-за подаренного на свадьбу покрывала – потому что каждая вещь в этом хозяйстве на месте. Да, и было бы неплохо спальню дубовой мебелью обставить.
Квентин Тарантино о фильме «Криминальное чтиво» Манола Дарджис / 1994
Квентин Тарантино о фильме «Криминальное чтиво»
Манола Дарджис / 1994
Когда я начинал «Криминальное чтиво» и пытался постичь пути построения художественного фильма, меня посетила идея написать короткую криминальную драму, снять ее как короткометражный фильм, потом сделать еще один и еще и объединить их в своеобразную криминальную антологию. Идея показалась мне неплохой, потому что я мог с нею управиться: реализовать, довести до конца, разослать по фестивалям, заполучить какую-никакую известность, почувствовать себя настоящим режиссером. А пока она могла оставаться вещью в себе, и я мог выстраивать ее до тех пор, пока она не станет полноценным художественным произведением. Я еще не был тогда режиссером, я только намеревался что-нибудь сделать.
Отправной точкой был журнал «Черная маска». Конечно, не как «Черная маска» один в один, только как отправная точка. Я хотел начать все три истории как давно затасканные, избитые анекдоты с «бородой» — вот в чем была «фишка». Вы видели такие истории миллиард раз. Вас не надо интриговать завязкой истории, потому что вы уже знаете, чем дело закончится. Парень отправляется на прогулку с женой главаря банды с напутствием: «Только не прикасайся к ней». И что выйдет, если они соприкоснутся? Вы видели подобный треугольник миллиард раз. Или боксер, который должен «лечь» во время боя, но не ложится — такое вы тоже видели миллиард раз. Третья история не столько давно знакомая история, сколько давно знакомая ситуация. Она начинается с того, как Джулс и Винсент собираются прикончить несколько ребят. Точно так же, как в начале любого фильма Джоэла Силвера: появляются несколько парней и — дуф! дуф! ту-дуф! — кого-нибудь валят, а потом идут титры и возникает Арнольд Шварценеггер. А давайте растянем начальную сцену и пооколачиваемся с парнями до конца дня и побуяним на шумной вечеринке. Вот так сложился мой фильм.
Это не нуар. Я не делаю неонуара. «Криминальное чтиво» ближе к современной криминальной беллетристике, вроде той, что у Чарльза Уилфорда, хотя не знаю, насколько это характеризует фильм. Уилфорд в своих вещах тоже показывает персонажей, тщательно прорабатывая их окружение — вплоть до семейных отношений. Главное здесь то, что эти персонажи становятся настолько реальными, что, когда вы читаете следующую книгу и узнаёте, что стало с дочерью папика и его сожительницей, они уже почти как члены вашей собственной семьи. Читая раньше книжные серии, я никогда не испытывал таких чувств к их персонажам. Я люблю Дж. Д. Сэлинджера, но не буду из кожи вон лезть, чтобы прочитать его как можно быстрее, потому что это изысканное угощение и я не хочу обожраться им. Это как маленькие подарки, которые я хотел бы получать на протяжении всей своей жизни.
Мои создания пока попадают в категорию, которую я считаю бульварным чтивом. Думаю, и «Бешеные псы» попадают туда же, и «Настоящая любовь». Страшное криминальное произведение всегда ассоциируется у меня с чтивом. Детективы — туда же. Если быть более скрупулезным, то основополагающая идея чтива, его истинное предназначение — это книжка в мягком переплете, о сохранности которой никто не заботится. Вы читаете ее, суете в задний карман, сидите на ней в автобусе, страницы вываливаются, — и вас это ни грамма не парит. Прочитав, вы даете ее какому-нибудь знакомому или выбрасываете. Вы не поместите ее в свою домашнюю библиотеку.
Чтиво подается в шуточной форме, оно появилось в угоду вкусам определенного сорта читателей. Чтиво никогда не подвергалось никакой критике, разве что вскользь упоминалось где-нибудь. И это круто. В семидесятые годы я посмотрел много фильмов, которые никак не были освещены в критике. Это давало возможность делать свои собственные открытия и отыскивать бриллианты в мусорной корзине. Стивен Кинг говорит об этом в книге «Пляска смерти»: вы должны пить много молока, чтобы быть в состоянии оценить вкус сливок; и вы должны пить много кислого молока, чтобы быть в состоянии оценить вкус молока.
Если у меня и есть проблемы, то только одна: есть слишком много актеров, с которыми мне хотелось бы поработать, и у меня не хватит времени, чтобы поработать со всеми. Так что я стараюсь отсмотреть их как можно больше по ходу одного фильма. Пробы очень важны для меня. Меня ошарашивает исполнение любого актера. Мне не нужно никакого звездного вздора — исполнители должны соответствовать тем, кого они изображают.
Брюс Уиллис вошел в состав исполнителей, потому что роль боксера Бутча была схожа с некоторыми персонажами, которых он уже играл. Но они не подвергались таким испытаниям, как Бутч. В этом особенность роли. Я хотел, чтобы Бутч был таким же абсолютно задроченным козлом, как Ральф Микер в «Целуй меня насмерть» Олдрича. Я хотел, чтобы этот хвастун и ничтожество оборачивался человеком только в присутствии его подруги Фабьенны. Что окончательно склонило чашу весов в пользу Брюса, кроме его умения быть и подонком и славным парнем, так это его взгляд — взгляд актера пятидесятых годов. Из звезд я не знаю больше актеров с таким же взглядом. Он напоминает мне Альдо Рэя в «Сумерках» Жака Турнера. Я сказал Брюсу, что из Альдо Рэя вышел бы отличный Бутч, и он сказал: «Да, мне нравится Альдо Рэй, это хорошая мысль».
Я всегда был поклонником Джона Траволты, которого взял на роль Винсента. Думаю, он один из лучших современных актеров. То, как он играет в «Проколе», — это вершина актерского мастерства, вершина! Но меня всегда печалило, как его используют, — хотя ему и самому есть за что себя упрекнуть, снимаясь в таких фильмах. Я просмотрел фильмы с его участием за последние пять лет и подумал: этот парень — или тщательно охраняемая, или хорошо забытая тайна. Что происходит с этими режиссерами? Неужели они не видят, каким богатством обладают? — надо только сдуть пыль… И тут я понял, что там ничего не выйдет. Джону нужно работать с кем-то, кто будет относиться к нему серьезно и смотреть на него с любовью.
Некоторые роли я писал специально под конкретного исполнителя. Вулф (Волк) был написан для Харви Кейтеля. Английский бандит Пампкин (Дыня) и Хани Банни были написаны для Тима Рота и Аманды Пламмер. Я увидел их однажды вместе, и мне сразу захотелось использовать эту парочку в каком-нибудь своем фильме. Меня подмывало взять Тима на роль Винсента, когда Майкл Мэдсен отказался от нее, но было написано уже столько диалогов Пампкина и Хани Банни для Тима и Аманды, что я был просто не в состоянии обойтись без них.
Мне интересно сводить разных актеров вместе. Я хотел бы в каком-нибудь фильме свести Майкла Мэдсена и Ларри Фишборна. Я хотел бы свести где-нибудь Ларри и Сэма Джексона, который играет Джулса. Я бы хотел увидеть вместе Гэри Олдмена и Тима Рота. Я хочу свести их в комедии. По правде говоря, если бы я переписал сценарий «Криминального чтива», Гэри и Тим могли бы сыграть Джулса и Винсента, играя простых английских парней. Я хотел бы свести Харви Кейтеля и Кристофера Уокена, потому что они никогда не играли вместе, или Аль Пачино и Харви. Есть еще куча актеров, с которыми я хотел бы поработать. Я хотел бы поработать с Майклом Парксом. Но вы должны ограничивать свои желания, чтобы не прослыть смешным парнем, который работает с актерами, потому что они ему нравятся.
Читайте также
ОШИБКИ В ФИЛЬМЕ
ОШИБКИ В ФИЛЬМЕ Несмотря на кучу консультантов, работавших над картиной, избежать досадных ошибок в нем так и не удалось. Что это за ошибки?В книге Ю. Семенова Штирлиц передвигается по городу в автомобиле марки «Хорьх» ВКР-821. Однако на самом деле такая оплошность могла
69. КВЕНТИН КРИСП (Род. 1908)
69. КВЕНТИН КРИСП (Род. 1908) «В году 1908, — писал Квентин Крисп, — один из самых больших, когда-либо известных в мире, метеоритов упал на Землю. Он потерялся. Где-то в Сибири. Я родился в Саттоне, графство Суррей». Его настоящее имя — Деннис, — «пока я его не перекрасил». Все
Интервью с Квентином Тарантино Джошуа Муни / 1994
Интервью с Квентином Тарантино Джошуа Муни / 1994 Как-то вечером на просмотре маловразумительной университетской комедии-драмы «Реальность кусается» меня посетили вдохновенные видения, где в сцены этой кислой действительности вторгались пронырливые убийцы Квентина
Интервью с Квентином Тарантино Мишель Симен и Юбер Ниогре / 1994
Интервью с Квентином Тарантино Мишель Симен и Юбер Ниогре / 1994 «ПОЗИТИВ»: Сценарий «Криминального чтива» навеян рассказами Роджера Эйвери и вашими собственными. Какие из них вошли в него?КВЕНТИН ТАРАНТИНО: Замысел «Криминального чтива» родился еще до того, как я начал
Квентин Тарантино, мастер мочилова Хилари де Врис / 1994
Квентин Тарантино, мастер мочилова Хилари де Врис / 1994 Возможно, это гений за работой — треск его нейронов сливается в жужжание, расползающееся по апартаментам комплекса в Западном Голливуде. Но нет.— Я на кухне!Здесь живет тридцатиоднолетний Квентин Тарантино,
Тарантино и Джульетт Мим Юдович / 1996
Тарантино и Джульетт Мим Юдович / 1996 Квентин Тарантино простужен, и раз это не какая-нибудь простуда, а его простуда, она получает статус злоебучей и говенной. Он небрит, в джинсах и футболке, но, даже хворый, брызжет такой мощной самовлюбленностью, что она перерастает в
Из прошлого: Квентин Тарантино о честолюбии, конъюнктуре и о том, как играть психопатов Дон Гибалевич / 1996
Из прошлого: Квентин Тарантино о честолюбии, конъюнктуре и о том, как играть психопатов Дон Гибалевич / 1996 Квентин Тарантино любит кино. Именно поэтому он делает свои чертовы фильмы. Эпохальным откровением такую мысль не назовешь, но в беседе с Тарантино она всплывает
Криминальное Орехово
Криминальное Орехово Орехово, или, точнее, Орехово-Борисово, – южный район Москвы.Столичные криминалисты считают, что впервые ореховские группировки появились в начале 80-х годов, хотя назвать их тогда группировками можно было с большой натяжкой.Основное ядро и костяк
Мадонна, Квентин Тарантино и Мэрилин Мэнсон
Криминальное Орехово
Криминальное Орехово Орехово, или, точнее, Орехово-Борисово, — южный район Москвы.Столичные криминалисты считают, что впервые ореховские группировки появились в начале 80-х годов, хотя назвать их тогда группировками можно было с большой натяжкой.Основное ядро и костяк
ОШИБКИ В ФИЛЬМЕ
ОШИБКИ В ФИЛЬМЕ Несмотря на кучу консультантов, работавших над картиной, избежать досадных ошибок в нем так и не удалось. Что это за ошибки?В книге Ю. Семенова Штирлиц передвигается по городу в автомобиле марки «Хорьх» ВКР-821. Однако на самом деле такая оплошность могла