Умный контракт что это такое
Умный контроль. Зачем нужны смарт-контракты
Смарт-контракты — «незаметная» технология, которая уже начинает менять нашу жизнь, устраняя ненужных посредников и повышая прозрачность процессов в самых разных сферах — от недвижимости до логистики.
Концепцию смарт-контрактов — программного кода, который выполняется автоматически, независимо от чьего-либо желания, — предложил еще в девяностых годах прошлого века американский ученый Ник Сабо. Однако тогда реализовать его идею было технически невозможно.
Ситуация изменилась с изобретением блокчейна, который позволяет не просто сохранить транзакцию, но и автоматически обработать ее, реализовав некоторую логику.
Причем смарт-контракты — это технология, которая для конечного пользователя остается «невидимой». Он вообще не должен знать, что существую какие-то там смарт-контракты. Главное, чтобы приложение, которым он пользуется, работало корректно и надежно, исключая возможность манипуляций. А за это как раз и отвечают смарт-контракты.
Суть этой технологии — в том, что она находится «под капотом», а человек просто пользуется ее преимуществами.
Смарт-контракты уже в ближайшее время могут улучшить жизнь обычных людей, потому что всевозможные посредники будут заменяться автоматически выполняющейся программой, и, соответственно, стоимость услуг будет снижаться.
Самый простой пример — автоматизация платежей ЖКХ. Есть поставщики услуг — электроэнергии, газа и т.д., — и есть конечные пользователи, которые платят поставщикам за предоставление этих услуг.
Смарт-контракт осуществляет валидацию данных, проверяя, пришел ли платеж от уполномоченного сборщика платежей, рассчитывает комиссию и суммы, предназначенные для отправки поставщикам услуг. На следующем этапе смарт-контракт может автоматически формировать платежные поручения для перевода денег поставщикам услуг.
Если смарт-контракт будет автоматически отправлять платежи пользователей поставщикам, это поможет избавиться от ненужных посредников. В цепочке будет только три участника — поставщик, потребитель и банк, — и ситуация, когда деньги, уплаченные за газ и электричество, могут быть присвоены посредником, будет исключена.
Еще один пример — управление цепочками поставок. Смарт-контракты позволяют проконтролировать всю цепочку доставки товара: от отгрузки производителем до поступления конечному потребителю. Вся информация о перемещении товара в неизменном виде хранится на блокчейне, а смарт-контракты контролируют соблюдение всех условий поставки.
Возможно применение смарт-контрактов и для так называемого кэш-менеджмента: осуществления денежных потоков между счетами материнской и дочерних компаний. Например, если на счету дочерней организации есть остатки, банк автоматически переводит их на счет материнской компании. Если, напротив, дочерней компании нужно совершить платеж, а средств на счету недостаточно, банк может провести платеж, зарезервировав соответствующую сумму на счету материнской компании. Благодаря смарт-контрактам подобные операции будут осуществляться гораздо проще и быстрее.
Интересны решения на основе блокчейна и смарт-контрактов и в sharing economy (экономике совместного потребления). Например, каршеринговая компания может использовать «токены доступа» на смарт-контрактах, чтобы клиент, оплативший доступ к автомобилю, мог пользоваться им без всякого физического ключа.
Недвижимость — еще одна потенциально интересная сфера применения смарт-контрактов. С их помощью, например, можно регулировать взаимоотношения застройщиков, банков и заемщиков. Как только банк одобряет покупателю квартиры ипотечный кредит, смарт-контракт автоматически инициирует процесс оформления квартиры в собственность.
Нельзя сказать, что внедрение смарт-контрактов в реальную жизнь идет легко. Проблемы существуют и на законодательном, и на техническом уровне.
Само название «смарт-контракт» предполагает, что он должен иметь юридическую силу, заменяя собой обычные контракты. При этом смарт-контракт не является криптовалютой и не подпадает под действие законодательных ограничений на операции с цифровыми активами.
Но смарт-контракты существенно отличаются от той логики, которая реализована в законодательстве, и вступают в противоречие с существующими нормативными актами. Поэтому нужны изменения в законодательство, которые признают юридическую силу смарт-контракта.
Существуют и технические ограничения. Развитие смарт-контрактов сдерживают такие факторы, как недостаточная скорость и производительность блокчейна и невозможность записывать в него большие объемы данных.
И, самое главное: лидеры бизнеса должны осознать суть блокчейна и смарт-контрактов и принять неизбежность распространения этой технологии.
Эволюция вместо революции
Но, несмотря на все проблемы, смарт-контракты на блокчейне применяются все активнее, являясь частью более широкой концепции Web 3.0 — интернета нового поколения, в котором также задействованы технологии интернета вещей (IoT) и искусственного интеллекта (AI).
Конечно, было бы неправильно ждать, что концепция Web 3.0, основанная на блокчейне и смарт-контрактах, внезапно полностью вытеснит Web 2.0. Здесь не будет резкого, революционного перехода, как, например, в свое время от парового двигателя к двигателю внутреннего сгорания или от текстового интернета конца прошлого века к динамическому интернету Фейсбука.
По крайней мере, в течение ближайшего времени будет происходить параллельное развитие двух концепций. Но доля Web 3.0 будет постепенно увеличиваться, все большее количество технологий, которыми мы пользуемся, будут децентрализованными и базироваться на принципах Web 3.0.
Что такое смарт-контракты, где можно их применять и при чём тут блокчейн
Авторизуйтесь
Что такое смарт-контракты, где можно их применять и при чём тут блокчейн
Рассказывает Дарья Шишко, комьюнити-менеджер в Aeternity
Классический контракт — это устное или письменное соглашение с набором условий. В современном мире выполнение условий контракта гарантирует государство. Если одна из сторон не соблюдает условия соглашения, суд определит правонарушителей и обяжет их нести ответственность. Такие контракты постоянно встречаются в быту: при аренде квартиры, страховании автомобиля или трудоустройстве.
С классическими контрактами связаны и трудности. Составлять текст документа должен специалист, иначе в условиях соглашения могут остаться пробелы и неточности. Юристы любят использовать профессиональную лексику, которую тяжело понять обычному человеку. Ещё один важный нюанс — наличие судьи, который разрешает споры между сторонами соглашения. К тому же, само по себе судебное разбирательство требует времени и денег.
До определённого момента такой формат соглашений оставался наилучшим.
Что такое смарт-контракт?
С переходом к цифровым методам общения, хранения и обработки информации появился фундамент для новой формы контрактов. В 1996 году Ник Сабо разработал концепцию самоисполнимых цифровых контрактов. Автор назвал их «смарт-контракты» (от англ. smart contract — умный контракт). Согласно определению Ника Сабо, смарт-контракт — это набор описанных в цифровой форме обещаний, включающий набор протоколов, по которым стороны выполняют свои обещания.
В отчёте Сената США за 2018 год сказано:
Термин «смарт-контракт» может звучать по-новому, но сама концепция уходит корнями к базовому договорному праву. Обычно судебная система выносит решения по договорным спорам и обеспечивает выполнение условий соглашения, но имеют место и другие арбитражные методы, особенно для международных транзакций. В случае со смарт-контрактами программа сама исполняет контракт, встроенный в код
Оригинальный пример прообраза смарт-контракта из работы Ника Сабо — торговый автомат. Человек опускает в автомат монету, и автомат выдаёт напиток или шоколадку. Это взаимодействие — сделка, которая подразумевает покупку товара за установленную сумму. Отличие этой ситуации от классического контракта в том, что автомат самостоятельно выполняет условия сделки: если прошла оплата, механизм выдаёт товар.
Чтобы система была безопасной, максимальная сумма средств в автомате не должна превышать затраты на взлом.
Смарт-контракты на блокчейне
Реальное практическое применение смарт-контрактам нашлось с появлением технологии блокчейн. Децентрализованные системы на основе блокчейна — та среда, в которой выполнение смарт-контракта не зависит от третьего лица, а его код нельзя произвольно изменить. Вне такой среды смарт-контракт будет просто программным кодом.
Важный параметр смарт-контракта на блокчейне — полнота по Тьюрингу. Простыми словами, полнота по Тьюрингу — это возможность системы выполнить любую вычислимую функцию. То есть Тьюринг-полной будет система, которая может выполнить любую компьютерную программу.
Блокчейн Bitcoin использует неполный по Тьюрингу язык программирования Script. Bitcoin поддерживает простые смарт-контракты с мультиподписью (для выполнения действия нужны цифровые подписи нескольких участников), удержанием средств на установленное время и так далее.
Блокчейн Ethereum работает со смарт-контрактами на Тьюринг-полном языке программирования Solidity. Solidity позволяет создавать более сложные алгоритмы, но такие смарт-контракты гораздо сложнее проверить на наличие уязвимостей.
Разработчик и популяризатор блокчейн-технологий Джимми Сонг отметил:
Выполнение кода в Тьюринг-полном контексте — хитрая штука, которую тяжело анализировать. Обезопасить Тьюринг-полный смарт-контракт так же сложно, как доказать, что в компьютерной программе нет багов.
Кроме Bitcoin и Ethereum, существуют специализированные платформы для работы со смарт-контрактами: Aeternity, EOS, Hyperledger Fabric, Stellar и другие. Такие платформы отличаются от названных выше пропускной способностью и стоимостью обработки транзакций, алгоритмом консенсуса и позиционированием.
Зачем нужны смарт-контракты?
С одной стороны, смарт-контракт — это просто программный код, обычное приложение как калькулятор, мессенджер или видеоигра. С другой стороны, смарт-контракт — это фундаментальный элемент любого распределенного приложения (distributed application или DApp), которое работает в среде без доверия и централизованной власти вроде администратора веб-сайта или государства. То есть смарт-контракт исполняет всё тот же программный код, но этот код нельзя произвольно изменить или воспрепятствовать его исполнению без вмешательства в работу всей сети. Это базис для любого децентрализованного приложения, особенно если имеет место обмен ценностями: деньгами, товарами, правами.
В централизованной платежной системе вроде гигантов Visa и Mastercard есть администрация, которая разрешает возможные споры, поддерживает работу серверов и взимает комиссию с платежей. Администрация может блокировать неугодные ей транзакции или перенаправить платёж на собственный счёт. Репутация системы пострадает, а администрацию такой компании будут преследовать по закону за мошенничество, но с технической точки зрения ничто не мешает таким манипуляциям. В децентрализованной системе ни у кого нет такой власти, а смарт-контракт подчиняется только заранее заложенным в него правилам.
Где можно применять смарт-контракты?
Согласно анализу Deloitte 2016 года, клиринг в торговых операциях и цепочки поставок — первые кандидаты на внедрение смарт-контрактов. Среди других перспективных областей исследователи назвали здравоохранение, страхование, медиаиндустрию, энергетику, ведение архивов и голосование.
Клиринг
Это безналичные расчёты между сторонами за товары, услуги или ценные бумаги с учётом взаимных обязательств. Клиринг подразумевает множество согласований между банками и юридическими или физическими лицами. Клиринговой компании нужно учесть все взаиморасчёты между клиентами, чтобы минимизировать движение денег между счетами и сумму комиссий за переводы.
В реальном мире такая деятельность связана с комплексным документооборотом и ведением учёта множества сущностей и транзакций. Это дорого и долго, а из-за сложности процесса возникают ошибки и дополнительные задержки. Клиринговые компании и их клиенты могут использовать блокчейн-реестр для учёта транзакций и взаимных обязательств, а система смарт-контрактов обеспечит автоматическое проведение платежей и фиксацию данных в распределённом реестре. Согласно исследованиям Santander InnoVentures, к 2022 году внедрение блокчейна и смарт-контрактов может снизить ежегодные инфраструктурные затраты на 15–20 миллиардов долларов США.
Цепочки поставок
Смарт-контракты и блокчейн — актуальное решение для обслуживания цепочки поставок от сырья до готовых продуктов. Чаще всего сопроводительная информация для каждого из этапов хранится в отдельных базах данных, а бумажные документы до сих пор приходится пересылать физически. Чтобы собрать один ноутбук, кому-то нужно добыть нефть и металлы, из которых кто-то сделает пластиковый гранулят и нужные сплавы, которые впоследствии превратятся в детали и попадут в сборочный цех. На каждом из этапов нужно передавать и подписывать документы, высылать счета, переводить деньги и т. д. Всю эту информацию можно объединить в одном реестре, чтобы всем сторонам были доступны документы, история транзакций и поставок. Смарт-контракты позволят автоматически распределять платежи после согласования и получения нужных цифровых подписей. Кроме того, в цепочку поставок на блокчейне значительно проще добавлять новых участников вроде поставщиков и перевозчиков.
Здравоохранение
Блокчейн и смарт-контракты позволят создать единый безопасный реестр медицинских записей. Учитывая деликатность информации, доступ к записям можно ограничить смарт-контрактом с мультиподписью: если пациент и его лечащий врач согласны показать информацию другому специалисту, они поставят цифровые подписи и система откроет доступ указанному человеку. Объединение в один реестр поможет вести научные исследования и анонимные опросы, а если учёные решать наградить тех, кто делится информацией, смарт-контракты — оптимальный способ обеспечить выплату по факту передачи информации.
Интернет вещей
В интернете вещей (Internet of Things, IoT) безопасность и неизменяемость блокчейн-реестра вместе с возможностями смарт-контрактов позволят наладить прозрачные механизмы взаимодействия и обмена ценностями между гаджетами вроде умных холодильников, смартфонов, термостатов и автомобилей. Умный электромобиль может одной транзакцией инициировать оплату за электричество и смарт-контракт активирует зарядное устройство. Права владения этими гаджетами тоже можно фиксировать в блокчейне, а значит, пользователь сможет продать или подарить устройство не покидая блокчейн-сети и без привлечения третьих лиц.
Медиаиндустрия
Для правообладателей и создателей контента актуальна проблема роялти — платы за использование интеллектуальной собственности. Здесь смарт-контракты можно использовать для прозрачного распределения средств.
То же самое относится и к другим областям, где нужно обеспечить учёт и прозрачное проведение платежей без доверия между сторонами: страхованию, энергетике и так далее. Для голосования и ведения государственных архивов блокчейн и смарт-контракты — возможность оптимизировать доступ к данным и авторизацию участников, будь то архив земельного кадастра или избирательный процесс.
Проблемы смарт-контрактов
Оракулы
Одна из основных технических преград полномасштабному внедрению блокчейн-реестра и смарт-контрактов — необходимость создать эффективные и надёжные оракулы. Оракулы — это внешние агенты, которые отвечают за достоверность предоставленной информации извне.
Блокчейн-реестр — изолированная среда, внутри которой с помощью криптографических доказательств и протоколов консенсуса все участники могут проверить истинность тех или иных данных. Но для широкого применения этим системам нужно получать информацию из внешнего мира: подтверждать факт получения товара, идентифицировать участников, получать биржевые сводки и так далее. Такая информация поступает в систему через оракулы.
Оракулами могут быть:
В некоторых случаях, как в блокчейне Aeternity, оракулы интегрированы с основным блокчейном и работают в рамках одного механизма консенсуса с остальной сетью. Пользователи сети посылают оракулам запросы посредством транзакций на блокчейне, а оракулы отвечают им соответствующей он-чейн транзакцией. Вопрос и ответ остаются в реестре, а остальные пользователи могут сверяться с этими данными.
Юридическая сила
Другая проблема — необходимость в новой регуляторной среде, которая учитывала бы возможности блокчейна и определила юридическую силу смарт-контрактов и внесенных в реестр данных, таких как права владения недвижимостью или предметами.
Недоверие к блокчейну
Блокчейн-технологии развиваются уже около десяти лет, если считать точкой отсчёта whitepaper Bitcoin, но в сравнении с другими технологиями и методиками, задействованными в современной финансовой системе, блокчейн остается молодой и не до конца зарекомендовавшей себя технологией. Из-за этого консервативные участники рынка относятся к нему скептически.
Выводы
Уже сейчас многие традиционные банки и ведомства экспериментируют с блокчейн-технологиями и смарт-контрактами и инвестируют в проекты в этой отрасли. По мере того, как проекты вроде Augur, Aeternity и Oraclize решают проблему оракулов и совершенствуют технологию, всё больше государственных структур и бизнесов будут внедрять распределённый реестр и смарт-контракты для оптимизации своей работы и прозрачного учёта.
Смарт-контракты уже сейчас могут заменить значительную часть существующего документооборота. Любые типовые соглашения о страховании или передаче имущества можно реализовать как смарт-контракты. Однако для нестандартных случаев традиционные контракты останутся основным элементом соглашения. В роли базиса для распределённых приложений и аналога обычной компьютерной программы для распределённой среды смарт-контракты скорее всего будут использоваться практически повсеместно.
Смарт-контракты: как они работают и зачем нужны
Принцип работы
Смарт-контракт («умный контракт») – это компьютерная программа, которая отслеживает и обеспечивает исполнение обязательств. Стороны прописывают в нем условия сделки и санкции за их невыполнение, ставят цифровые подписи. Умный контракт самостоятельно определяет, все ли исполнено, и принимает решение: завершить сделку и выдать требуемое (деньги, акции, недвижимость), наложить на участников штраф или пеню, закрыть доступ к активам.
Внешний вид смарт-контракта:
Можно прописать в умном контракте все стадии сделки или отдельную часть. В зависимости от этого он может быть:
Язык программирования смарт-контракта зависит от технологии. Если планируется использовать технологию распределенных реестров (блокчейн), есть смысл выбирать Solidity (используется в Ethereum), Go (используется в Hyperledger fabric), Java, Kotlin (Corda R3).
Характеристика существующих блокчейн-платформ:
Использование
Эксперты утверждают: можно автоматизировать что угодно, но это будет дорого и бессмысленно. Смарт-контракты разумно использовать для типовых, повторяющихся сделок (поставка, аренда, обеспечение тендеров, аккредитивы, гарантии, лицензионные платежи), исполнение которых легко отследить. Если информация для совершения таких сделок уже оцифрована или сделка основана на открытых данных (например, ЕГРЮЛ и ЕГРП), составить и исполнить смарт-контракт еще проще.
Большой потенциал у умных контрактов, взаимодействующих с интернетом вещей. Близкий по смыслу пример – каршеринговые компании: машину открывает приложение после совершения оплаты, а отслеживает GPS-датчик. Похожим образом может работать арендный смарт-контракт: ежемесячный платёж будет поступать на счет арендодателя в течение всего действия договора, но если деньги вовремя не внести, автоматический дистанционный замок заблокирует арендатору доступ в арендуемое помещение. Использование умных контрактов для проведения голосования исключит любые фальсификации и обеспечит максимальную прозрачность процесса, а при кредитовании – автоматически заблокирует счет должника в случае просрочки платежа и не позволит ему залезть в долги. При составлении завещания посредством смарт-контракта не понадобится нотариус.
В декабре 2016 года Альфа-банк совместно с S7 Airlines первыми в России провели расчёты с контрагентом с использованием смарт-контрактов. Авиакомпания внесла в обслуживающий ее банк согласованную сумму, в момент подачи заявки на аккредитив деньги списались со счета, а после поставки услуг и предоставления документов об этом поступили на счет исполнителя. Особенностью сделки является использование сразу двух смарт-контрактов в системе Ethereum: один нужен для открытия аккредитива, второй – для закрытия. Это снизило вероятность возникновения ошибок в коде, защитило интересы участников сделки и увеличило ее прозрачность.
Затем S7 Airlines разработала блокчейн-платформу для автоматизации торговых операций и запустила на ней сервис для расчетов с агентами, которые продают авиабилеты. А в августе 2018 года Альфа-банк совместно с S7 Airlines заключили смарт-контракт с оператором авиатопливного рынка «Газпромнефть‐Аэро». Этот контракт содержал информацию об объеме и стоимости топлива для самолетов авиакомпании. После того как командир воздушного судна запрашивал у оператора точный объем топлива, необходимый для выполнения рейса, онлайн-заявка для резервирования соответствующей суммы направлялась в Альфа‐банк. Моментальное подтверждение из банка запускало старт заправки. По ее окончании средства списываются, а в коммерческие службы сторон поступала информация о закрытии сделки со всеми документами. Смарт-контракт был разработан на блокчейн‐платформе Hyperledger. Новая технология позволила повысить скорость расчетов и минимизировать финансовые риски, поскольку ей не нужна предоплата и банковская гарантия.
Плюсы и минусы
У умных контрактов есть недостатки, которые и мешают их распространению в России:
Среди преимуществ смарт-контрактов выделяют:
Введение в смарт-контракты. Их потенциальные и реальные ограничения
Это, пожалуй, самая интересная статья о перспективах применения смарт-контрактов в деловой практике, которая мне попадалась (правда, попадалось их не так уж много). Она написана юристами и опубликована в конце мая на сайте Гарварда. Хоть и на примере США, текст раскрывает такие вопросы как применение законодательства к сделкам на смарт-контрактах, проблему понимания сторонами кода, проблему оракулов, риски и другие.
В том числе вы найдете объяснение, почему вендинговые аппараты (как пример наиболее наглядной и простой реализации смарт-контракта) люди используют давно и успешно, а использование более сложных смарт-контрактов, например в логистике или страховании, пока затруднительно.
Смарт-контракты — критически важный компонент многих платформ и приложений, построенных на основе блокчейна, т. е. технологии распределённого реестра. Ниже мы рассмотрим работу смарт-контрактов, выясним, могут ли они считаться обязательными для исполнения юридическими соглашениями в рамках законодательства США, и обсудим правовые и практические вопросы, которые необходимо разрешить, прежде чем широко использовать смарт-контракты в коммерческих отношениях.
1. Введение в смарт-контракты
1.1. Как работают смарт-контракты
Термин «смарт-контракт» описывает компьютерный код, который автоматически исполняет всё соглашение или его части. Код хранится на платформе, построенной на основе блокчейна. Как мы увидим ниже, код бывает единственным объявлением о соглашении между сторонами либо дополняет традиционный текстовый контракт и исполняет лишь определённые положения, такие как перевод денег стороной А стороне Б. Сам код реплицируется на несколько узлов блокчейна, а значит, пользуется преимуществами блокчейна: это безопасность, сохранность и неизменяемость. Реплицирование также означает, что по мере добавления в блокчейн каждого нового блока код, по сути, может исполниться. Если стороны инициировали транзакцию и тем самым показали, что условия соблюдены, это станет триггером, и код выполнит какие-то действия. Если же транзакция не инициирована, то и код ничего не делает. Большинство смарт-контрактов написаны на одном из языков программирования, созданных именно для этих целей (например, Solidity).
Необходимо, чтобы входные параметры и этапы выполнения смарт-контракта были конкретными и объективными. Иными словами, «если произойдёт Х — тогда сделать Y». Следовательно, смарт-контракты выполняют простейшие задачи, например автоматически переводят криптовалюту с кошелька одной стороны на кошелёк другой, если соблюдены нужные условия. По мере распространения блокчейна и увеличения средств, вкладываемых в токены или отправляемых в рамках блокчейна (on-chain), смарт-контракты будут усложняться и получать возможность обрабатывать сложные транзакции. Многие разработчики уже создают более сложные смарт-контракты, объединяя в них несколько этапов транзакций. Тем не менее нам придётся ждать ещё много лет, пока код сможет определять субъективные юридические критерии, такие как «соответствуют ли действия стороны критериям коммерчески оправданных усилий (commercially reasonable efforts)» или «стоит ли выполнить пункт о возмещении и выплатить компенсацию».
Прежде чем скомпилированный смарт-контракт будет исполнен, требуется оплатить транзакционную комиссию за добавление контракта в блокчейн. Например, в блокчейне Ethereum смарт-контракты исполняются в виртуальной машине Ethereum Virtual Machine (EVM), а комиссия в криптовалюте ether (эфир) называется газом (gas, хотя более корректный перевод — «топливо») [1]. Чем сложнее смарт-контракт, тем больше газа нужно заплатить. То есть газ — это своеобразный шлюз, защищающий EVM от исполнения слишком сложных или многочисленных смарт-контрактов [2].
Пока что смарт-контракты лучше всего подходят для автоматического исполнения транзакций двух типов:
Когда развёрнутый контракт начал действовать, для выполнения этих двух типов транзакций не требуется участие людей, в том числе доверенных держателей условного депонирования или представителей юридической системы. Это позволяет снизить накладные расходы на исполнение и правоприменение при заключении контрактов.
Например, смарт-контракты могут избавить вас от так называемых кассовых разрывов (procure-to-pay gap). Как только товар прибыл на склад и зарегистрирован, смарт-контракт способен мгновенно отправить запросы на подтверждения. Получив их, он сразу же переведёт средства от покупателя продавцу. При этом продавцы получат оплату быстрее, им не придётся напоминать клиентам о необходимости заплатить, а покупатели сэкономят на банковских операциях. Всё это может снизить требования к оборотному капиталу и упростить финансовые операции для обеих сторон. Что касается обязательности исполнения, то смарт-контракт можно запрограммировать таким образом, чтобы он закрывал доступ к подключённым через интернет активам (например, к контенту), пока не получена оплата.
1.2. Историческая справка
Термин «смарт-контракт» придумал около 20 лет назад специалист по информатике криптограф Ник Сабо (Nick Szabo), который тогда был аспирантом Вашингтонского университета:
Благодаря цифровой революции стали возможны новые государственные институты и новые способы формализации взаимоотношений, формирующие эти институты. Я называю эти контракты «умными», потому что они гораздо функциональнее своих безжизненных бумажных предшественников. В них не используется искусственный интеллект. Смарт-контракт — это набор обещаний, определённых в цифровом виде, включая протоколы выполнения сторонами этих обещаний [3].
Обратите внимание: Сабо взял слово «умный» в кавычки и заявил о неиспользовании искусственного интеллекта. Смарт-контракты «умнее» бумажных, потому что автоматически исполняют заранее запрограммированные шаги. Но их нельзя рассматривать как интеллектуальные инструменты, способные анализировать более субъективные требования. Сабо приводит классический пример смарт-контракта: это вендинговый автомат. Если условия «контракта» устраивают покупателя (т. е. он опускает деньги в автомат), то машина автоматически соблюдает условия неписаного соглашения и предоставляет покупку.
Ещё один исток современных смарт-контрактов — Ricardian Contract. Эта идея появилась в 1996-м в работе Иэна Григга (Ian Grigg) и Гэри Хоуланда (Gary Howland), посвящённой платёжной системе Ricardo. Григг представлял рикардианский контракт как мостик между текстовыми контрактами и кодом со следующими параметрами:
1) одиночный документ — контракт, который эмитент предлагает держателям;
2) на имущественное право держателей, управляемое эмитентом;
3) легко распознаётся людьми (как и обычный бумажный контракт);
4) считывается программами (парсится как база данных);
5) подписывается цифровым образом;
6) содержит ключи и информацию о сервере;
7) сочетается с уникальным и защищённым идентификатором [4].
2. Взаимосвязь с традиционными текстовыми соглашениями
В дискуссиях о смарт-контрактах вызывает сложности сам термин, который используется для двух разных парадигм.
Первая — смарт-контракты, создаваемые и развёртываемые без обязательных к исполнению текстовых контрактов. Например, две стороны устно договариваются, какие деловые отношения хотят установить, и сразу переводят договорённость в исполняемый код. Назовём это «исключительно программные смарт-контракты» (code-only smart contracts).
Вторая — смарт-контракты, применяемые как средство для реализации конкретных положений традиционного текстового контракта, текст которого ссылается на использование смарт-контракта для реализации этих положений. Назовём это «вспомогательные смарт-контракты» (ancillary smart contracts).
3. Смарт-контракты обязательны к исполнению?
В США не существует федерального договорного права. Как интерпретировать контракты и обязательно ли исполнять их, определяется на уровне законодательства штатов. Таким образом, хотя ключевые принципы применяются во всём государстве, а Национальное собрание членов комиссий по единообразному законодательству штатов ратует за согласование законов штатов, любые выводы о смарт-контрактах должны учитывать то, что в разных штатах могут возобладать разные точки зрения.
Дискуссия об обязательности исполнения смарт-контрактов должна начинаться с фундаментального разделения понятий «соглашение» и «контракт». Штаты в целом сходятся в том, что две стороны могут заключать соглашения, однако понятие «контракт» означает, что соглашение юридически обязательно и подлежит исполнению в судебном порядке [5]. Чтобы определить обязательность исполнения, суды штатов традиционно оценивают, удовлетворены ли требования предложения, принятия и рассмотрения (requirements of offer, acceptance and consideration). Эти базовые требования, несомненно, можно соблюсти с помощью вспомогательных смарт-контрактов. Например, страховая компания создаёт продукт в сфере страхования полётов, который автоматически выплачивает застрахованному лицу страховку, если рейс задержан более чем на два часа [6]. Ключевые условия вроде процедуры вычисления задержки заранее прописываются в текстовом контракте, в то же время вспомогательный смарт-контракт обрабатывает предмет соглашения (это выплата страховки) и его исполнение (автоматическая выплата в результате проверяемой задержки). Таким образом, страховщик предлагает застраховать полёты, а страхуемое лицо принимает предложение, уплачивая страховой взнос.
Сегодня определённые контракты должны быть представлены в письменной форме. Также могут потребоваться дополнительные формальности, например в рамках Единообразного торгового кодекса (Uniform Commercial Code, UCC) [7] или принятых в штатах законов о борьбе с мошенничеством. Однако соглашения не всегда должны быть письменными, чтобы их исполнение стало обязательным [8]. Следовательно, многие исключительно программные смарт-контракты будут применяться в соответствии с законами, регулирующими контрактные отношения. В этом смысле поучителен пример Сабо с вендинговым автоматом: хотя у покупателя есть много подразумеваемых прав, контракт составлен без значимых прописанных условий, за исключением отображения цены каждого товара. Таким образом, тот факт, что соглашение отражено только в коде, как в случае с code-only смарт-контрактами, не особо препятствует формированию контракта вне рамок, обозначенных UCC или законами по борьбе с мошенничеством. Целый ряд законов и правовых конструкций уже давно учитывают роль информационных технологий при составлении контрактов.
К примеру, Единый закон об электронных транзакциях (Uniform Electronic Transactions Act, UETA), принятый в 1999-м и взятый за основу в 47 штатах, гласит следующее. Электронные записи, в том числе созданные компьютерными программами, а также цифровые подписи с использованием шифрования на основе открытых ключей имеют ту же юридическую силу, что и текстовые записи (с определёнными ограничениями) [9]. В UETA даже признаётся законность электронных агентов, которые определены как «компьютерные программы, электронные или иные автоматизированные средства, независимо используемые для инициирования действия или ответа на электронные записи либо на всю деятельность или её часть без контроля или участия человека» [10]. Как гласит UETA, электронный агент «способен в рамках параметров своей программы инициировать действия, отвечать на записи или взаимодействовать с другими сторонами или их электронными агентами, после того как он был активирован одной из сторон, без дополнительного внимания этой стороны» [11]. Возможно, это предварительное признание смарт-контрактов.
Аналогично федеральный Закон о регистрации электронных подписей (Electronic Signatures Recording Act, E-Sign Act) не только признаёт законность электронных подписей и электронных записей в коммерческих отношениях между штатами, но и гласит, что контракт (или иная запись, относящаяся к транзакции) «не может быть лишён юридической силы, законности или обязательного исполнения лишь потому, что его оформление, создание или доставка подразумевает действие одного или нескольких электронных агентов, если действие любого такого электронного агента юридически относится к лицу, связанному обязательствами» [12]. Термин «электронный агент» означает компьютерную программу, электронное или иное автоматизированное средство, независимо используемое для инициирования действия или ответа на электронные записи либо на всю деятельность или её часть без контроля или участия человека [13].
Понимать правовые рамки важно, чтобы укрепить обязательность исполнения смарт-контрактов, однако их использование в будущем может не опираться на законы, созданные до эпохи развития технологии блокчейна. Аризона и Невада уже изменили местные версии UETA, чтобы явным образом задействовать блокчейн и смарт-контракты [14]. Отметим: два штата приняли серьёзно различающиеся определения критически важных понятий. Поэтому можно предположить, что чем больше штатов последуют их примеру и изменят местные версии UETA, тем сильнее будет потребность принять единые определения, отражающие развитие блокчейна и смарт-контрактов.
4. Трудности на пути широкого применения смарт-контрактов
Учитывая существующие правовые рамки для признания электронных контрактов, можно отметить: весьма вероятно, что сегодня суды начнут признавать законность кода, исполняющего положения смарт-контрактов (которые мы назвали вспомогательными смарт-контрактами). Также имеется прецедент, предполагающий, что смарт-контракт, который состоит только из кода, может получить такое же юридическое признание. Поэтому трудности на пути широкого распространения смарт-контрактов связаны не столько с законодательными ограничениями, сколько с противоречиями между тем, как действует код смарт-контракта, и тем, как стороны ведут бизнес. Мы выделили четыре основные трудности.
4.1. Как далёкие от технологий стороны могут обсуждать, составлять и корректировать смарт-контракты?
Главное препятствие на пути широкого внедрения смарт-контрактов: сторонам придётся полагаться на доверенных технических экспертов, которые будут реализовывать соглашения в коде или подтверждать точность кода, написанного третьей стороной. Если вам пришла в голову аналогия с наймом юриста, чтобы тот объяснил юридические термины в обычном текстовом контракте, то она некорректна. Люди без юридического образования способны понять и простые, короткие соглашения, и многочисленные положения более длинных соглашений, особенно тех, которые определяют условия ведения бизнеса. Но если вы не умеете программировать, то вообще не разберётесь даже в самом примитивном смарт-контракте. Поэтому значимость эксперта, способного объяснить, что «говорится» в коде, гораздо выше.
В какой-то степени неспособность сторон разобраться в коде смарт-контракта не помешает им заключать вспомогательные программные соглашения. Дело в том, что можно создать и использовать много базовых функций и текстовых шаблонов, обозначающих, какие параметры нужно ввести и как они будут исполняться. Допустим, простая функция смарт-контракта списывает из кошелька одной из сторон пени за просрочку, если к назначенной дате не получена оплата. Однако стороне может понадобиться подтверждение, что программный код действительно выполнит то, что определено в тексте, и что дополнительных условий и параметров нет, особенно когда шаблон смарт-контракта не предусматривает ответственности за неточность программного кода. Для анализа кода придётся привлечь третью сторону, эксперта в программировании.
Если же шаблона нет и нужно разработать код с нуля, сторонам потребуется объяснить цель соглашения программисту. Просто дать копию юридического документа нецелесообразно, поскольку программисту придётся в нём разбираться. Поэтому сторонам, полагающимся на вспомогательные смарт-контракты, понадобится составить и показать программисту список условий, которые должен исполнять смарт-контракт.
Также стороны могут захотеть письменное подтверждение от программиста, что код работает как задумано. В результате для реализации требований, не учтённых в шаблоне, сторонам понадобится заключить письменное соглашение с программистом смарт-контрактов; это помимо контракта, который стороны могут заключить с поставщиком сервисов электронного обмена данными.
Страховые компании также могут разработать методики защиты сторон от рисков некорректного выполнения смарт-контрактом функций, определённых в текстовом соглашении. Хотя стороны могут проанализировать код (или возложить это на третью сторону), страховка даст дополнительную защиту на случай, если стороны не заметят ошибки при анализе кода. К тому же сторонам будет психологически комфортнее, если страховая компания сама проверит код, прежде чем застраховать их.
Исключительно программные смарт-контракты, используемые во взаимоотношениях между компаниями и потребителями, способны принести дополнительные проблемы. Суды неохотно требуют исполнять соглашения, если потребители не получили адекватного описания условий соглашений, и могут с сомнением отнестись к идее обязательного исполнения смарт-контрактов, если потребителям не предоставляется базовое текстовое соглашение, в которое включены все определения [15].
Наконец, по мере того как законность или действие смарт-контрактов всё чаще будет признаваться юридически, судам может потребоваться система назначаемых экспертов, которые станут помогать разбираться в компьютерном коде. Сегодня стороны прибегают к помощи своих экспертов, когда в центре дискуссии оказываются технические проблемы. Хотя у федеральных судов и судов штатов есть право назначать собственных экспертов, они редко им пользуются [16]. Данный подход может потребовать изменений, если увеличится количество стандартных разбирательств вокруг интерпретации кода смарт-контрактов.
4.2. Смарт-контракты и зависимость от off-chain-ресурсов
Часто предполагается, что смарт-контракт получит информацию или параметры от ресурсов, расположенных не в блокчейне, — от так называемых off-chain-ресурсов. Например, смарт-контракт страхования посевов запрограммирован так, что страховка будет выплачена, если температура воздуха упадёт ниже 0 градусов по Цельсию. Информацию о температуре смарт-контракт получит из внешнего источника. Здесь возникает две проблемы.
Во-первых, смарт-контракты не могут сами забирать данные с off-chain-ресурсов: передачу информации должен инициировать источник.
Во-вторых, код реплицирован на множество узлов блокчейн-сети, и если данные идут постоянным потоком, то ноды будут получать разную информацию. Например, на узел-1 пришли сведения, что температура –0,5 градуса, а на узел-2 — что температура 0 градусов. Для валидации транзакции нужен консенсус между узлами: несогласованность данных может привести к тому, что условие смарт-контракта будет считаться невыполненным.
Стороны соглашения смогут решить эту задачу с помощью так называемых оракулов — доверенных третьих сторон, которые получают информацию из внешних систем и передают её в блокчейн в заранее оговоренные моменты, по расписанию. В вышеописанном случае оракул будет отслеживать температуру, определять наступление заморозков и отправлять эти сведения в смарт-контракт.
Оракулы — это прекрасный способ доступа к off-chain-ресурсам, но их использование подразумевает привлечение третьей стороны. Придётся заключать с ней отдельный контракт на поставку данных, только чтобы реализовать целевой смарт-контракт. В результате выгоды от децентрализации смарт-контрактов снижаются. Также оракул — это потенциальная точка отказа. Например, при сбое оракул предоставит ошибочные данные или вообще перестанет работать. Нужно учесть эти риски до начала широкого применения смарт-контрактов.
4.3. Что такое «финальное» соглашение сторон?
Анализируя традиционные текстовые контракты, суды изучают принятый сторонами финальный письменный документ, чтобы определить, соблюдают они свои обязательства или нарушают. Суды уже давно подчёркивают, что именно финальное соглашение отражает взаимное намерение сторон.
В случае с исключительно программными смарт-контрактами исполняемый код — и результат его работы — представляет собой единственное объективное свидетельство условий, согласованных сторонами. Вероятно, в подобных случаях электронная переписка между сторонами и устные обсуждения того, какие функции «должен» выполнять смарт-контракт, уступят программному коду свою роль определяющего выражения намерений сторон.
Что касается вспомогательных смарт-контрактов, то суды могут рассматривать текст и код как единое соглашение. Ситуация усложняется, когда традиционное текстовое соглашение и код не совпадают. Скажем, в примере со страхованием посевов в тексте говорится, что страховка выплачивается, если температура воздуха падает ниже 0 градусов, а в смарт-контракте выплата происходит при температуре воздуха, равной или ниже 0 градусов. Текстовое соглашение не регламентирует приоритет кода или текста при несогласованностях, и судам понадобится решать (возможно, в каждом случае индивидуально), рассматривать ли код как взаимосогласованную поправку к текстовому соглашению — или же превалировать должен текст? В некотором смысле анализ этой ситуации не должен отличаться от анализа той, когда положения основного соглашения не совпадают с тем, что отражено в приложениях или графике работ. Тот факт, что в одном случае речь идёт о конфликте между текстом и программным кодом, а в другом — между двумя текстами, не должен быть определяющим; однако суды могут решить иначе.
Одно из решений — использовать текстовый контракт, когда параметры, запускающие исполнение смарт-контракта, не только прописаны в тексте, но и включены в сам смарт-контракт. В примере с посевами условие «ниже 0 градусов» можно прописать текстом и указать в виде параметра в смарт-контракте, тем самым исключив возможность несогласованности.
4.4. Автоматизация смарт-контрактов
Одно из главных свойств смарт-контрактов — их способность автоматически и неустанно исполнять транзакции без вмешательства человека. Однако автоматизация и тот факт, что смарт-контракты нельзя изменить или прервать, только если стороны не предусмотрят такие возможности при создании, — одни из главных сложностей, мешающих широкому распространению смарт-контрактов.
К примеру, при обычном текстовом контракте одна из сторон может простить нарушение другой стороны и не заставлять её платить штраф. Предположим, ценный клиент опоздал с оплатой на один месяц, и вендор решил, что долгосрочные коммерческие отношения важнее, чем любое право разрыва контракта или пени за просрочку. Но если в истории участвует смарт-контракт, то вендор физически не может ситуативно отказаться от принудительного выполнения условий контракта. Задержка оплаты приведёт к автоматическому переводу пеней со счёта клиента или к ограничению доступа к ПО или устройству, если это предусмотрено в смарт-контракте. Автоматическое исполнение не соответствует манере многих компаний вести бизнес.
Аналогично при текстовых контрактных отношениях стороны могут ситуативно договориться, что частичное исполнение контракта считается полным исполнением. Например, ради сохранения всё тех же долгосрочных отношений — или потому что стороны решили, что лучше исполнить контракт частично, чем не исполнить вовсе. И объективность, необходимая в случае со смарт-контрактом, может не соответствовать реалиям взаимодействия сторон.
4.5. Изменение и разрыв смарт-контрактов
В настоящий момент не существует простого способа изменить смарт-контракт, что создаёт сложности. Например, в случае с текстовым контрактом, если стороны взаимно согласились на новые условия сделки или если изменились законы, то стороны могут быстро согласовать изменения в контракте или скорректировать своё поведение. Смарт-контракты не обеспечивают такой же гибкости. Модифицировать неизменяемый смарт-контракт гораздо сложнее, чем код обычного ПО, которое не построено на основе блокчейна. В результате изменение смарт-контракта может привести к гораздо более высоким операционным издержкам, чем переписывание текстового контракта, и увеличит вероятность, что желаемые изменения неточно отразятся в коде.
Аналогичные трудности связаны и с разрывом смарт-контракта. Допустим, одна из сторон обнаружила ошибку в соглашении, дающую другой стороне больше прав, чем они договаривались; или одна из сторон пришла к выводу, что выполнять обязательства куда дороже, чем предполагалось. В случае с текстовым контрактом сторона может прибегнуть к так называемому эффективному нарушению (или к угрозе им), т. е. сознательно нарушить соглашение и выплатить ущерб, если это дешевле выполнения контрактных обязательств. Более того, перестав соблюдать условия контракта или угрожая это сделать, можно усадить другую сторону за стол переговоров и обсудить мирное урегулирование спора. Смарт-контракты вообще не предполагают таких вариантов.
Сейчас разрабатываются проекты смарт-контрактов, которые проще изменять и можно в любой момент нарушить. В каком-то смысле это неэтично по отношению к неизменяемой и автоматизированной природе смарт-контрактов, однако им пойдут на пользу нововведения, отражающие бизнес-реалии, то, как действуют участники контракта.
4.6. Объективность и пределы внедрения в смарт-контракты желаемой неоднозначности
Объективность и автоматизация, необходимые для смарт-контрактов, могут противоречить фактической манере того, как стороны обсуждают соглашения. В ходе переговоров стороны втайне анализируют расходы и доходы и понимают, что в какой-то момент отдача от осмысления и обдумывания возможных проблем уменьшается. Стороны могут решить, что хватит тратить время на переговоры и средства на юристов, или решить, что вместо обсуждения проблем лучше начать приносящую прибыль деятельность в рамках исполнения контракта. Если случится непредвиденное событие — тогда и будет выработано решение. Аналогично стороны могут намеренно оставить соглашение двусмысленным, чтобы в будущем получить возможность настаивать на трактовке положения в свою пользу. Реализовать такой подход с помощью смарт-контрактов труднее: компьютерный код требует точности, которой нет в переговорах о текстовых контрактах. Смарт-контракт не способен включать в себя двусмысленные условия, не способен оставить нерешёнными какие-то сценарии. В результате может оказаться, что операционные издержки на обсуждение сложных смарт-контрактов окажутся сравнимы с издержками на обычные текстовые контракты.
Тем, кто внедряет смарт-контракты в определённой сфере, понадобится время на выяснение, какие положения достаточно объективны, чтобы быть исполненными в смарт-контракте. Как уже говорилось, сегодня большинство смарт-контрактов выполняют относительно простые задачи, в которых ясно определены параметры выражений if/then. По мере усложнения смарт-контрактов стороны могут не согласиться, можно ли отразить некое положение объективно, как этого требует смарт-контракт.
4.7. Гарантируют ли смарт-контракты оплату?
Часто говорят, что смарт-контракты могут автоматизировать оплату без напоминаний и прочих усилий, без необходимости обращаться в суд, чтобы взыскать оплату принудительно. Это верно для простых случаев, но в более сложных коммерческих отношениях оказывается не совсем так. Дело в том, что через счета организаций, заключивших контракт, постоянно проходят деньги. Никто не бронирует полную сумму для оплаты по условиям долгосрочного контракта. Например, человек, получив кредит, вряд ли будет хранить всю сумму на кошельке, привязанном к смарт-контракту. Скорее заёмщик пустит деньги в дело, выделяя средства на выплаты по мере необходимости.
Если сторона, которая по условиям смарт-контракта должна выплатить какую-то сумму, не успела своевременно положить причитающиеся средства на кошелёк, то смарт-контракт, обратившись к кошельку за оплатой, столкнётся с нехваткой средств. Внедрение дополнительного уровня (вроде проверки смарт-контрактом других кошельков или механизма «самофинансирования» кошелька из иных источников) не решит проблему, если в других кошельках и источниках тоже не найдётся нужной суммы. Стороны могут прописать в текстовом договоре требование, что на кошельке, привязанном к смарт-контракту, всегда должна быть какая-то сумма, но такое решение просто даст одной из сторон юридически более сильный аргумент, если возникнет спор. Это не сделает оплату полностью автоматической. Следовательно, хотя смарт-контракты позволяют платить куда эффективнее, они не гарантируют того, что споры об оплате не появятся.
4.8. Распределение рисков при атаках и сбоях
Смарт-контракты добавляют дополнительные риски, которых нет в большинстве зафиксированных в тексте соглашений: взлом контракта, непреднамеренные программные ошибки в коде или протоколе. Если учесть относительную безопасность блокчейна, эти концепции тесно взаимосвязаны. Большинство «взломов», ассоциируемых с блокчейном, — это на самом деле эксплойты непреднамеренных ошибок в коде. Как и в случае со многими багами, эти ошибки не вопиющи, но после использования становятся очевидными. Например, в 2017-м атакующий вывел из нескольких кошельков с мультиподписями эфир на 31 млн долларов [17]. Кошельки с мультиподписями безопаснее, поскольку для доступа требуют более одного приватного ключа. Однако злоумышленник перехватил поток данных в коде компании Parity, переинициализировал смарт-контракт и сделал себя единственным владельцем кошельков с мультиподписями. Поэтому сторонам, заключившим смарт-контракт, нужно понимать, как риск и ответственность за непреднамеренные ошибки в коде и их использование злоумышленниками распределяются между сторонами и, возможно, третьей стороной — разработчиками или страховщиками смарт-контракта.
4.9. Регулирующее законодательство и территориальная подсудность
Одно из главных обещаний блокчейна, а следовательно, и смарт-контрактов — создание надёжных, децентрализованных глобальных платформ. Но глобальное внедрение означает, что стороны могут использовать смарт-контракты под куда более широким спектром юрисдикций, чем текстовые контракты. Поэтому регулирующее законодательство и территориальная подсудность должны лучшим образом защищать условия, предлагаемые к внесению в смарт-контракт. Положения регулирующего законодательства определяют, суды какой юрисдикции будут рассматривать споры. Если законы и территориальная подсудность не определены, истец может быть относительно не ограничен в выборе места подачи жалобы или в споре о том, какое материальное право следует применять с учётом широкого спектра юрисдикций, под которыми может использоваться смарт-контракт. Учитывая, что многие из первых споров о смарт-контрактах станут разрешаться в ситуации без прецедентов (в США прецедентная судебная система), договаривающиеся стороны захотят получить уверенность относительно выбора юрисдикций, в рамках которых будут рассматриваться дела.
5. Лучшие практики
Мы находимся лишь в начале пути внедрения смарт-контрактов, и лучшие практики ещё не выработаны. Однако этот чек-лист поможет разработчикам создавать эффективные смарт-контракты и консультировать компании, планирующие их использовать.
6. Будущее смарт-контрактов
Сегодня смарт-контракты представляют собой прототипный пример Amara’s Law — концепции, которую сформулировал Рой Амара, специалист по информатике из Стэнфордского университета. Эта концепция гласит, что мы склонны переоценивать новые технологии в краткосрочной перспективе и недооценивать в долгосрочной. Хотя смарт-контрактам ещё нужно развиваться, прежде чем они станут широко использоваться в сложных коммерческих взаимоотношениях, всё же они влияют на революцию в структуре вознаграждения и стимулирования, которая определит форму контрактов в будущем. При рассмотрении смарт-контрактов важно не просто думать о том, как перенести в эту новую технологию существующие концепции и структуры. Скорее подлинная революция смарт-контрактов будет спровоцирована совершенно новыми парадигмами, которые мы ещё не спрогнозировали.