Безусловно, мои впечатления – очень субъективны. К тому же я не могу гарантировать, что ещё через год они не изменятся, пока что они очень поверхностны. Тем не менее, считаю, что мой опыт в чём-то пригодится и читателям рассылки.
Для многих жителей России, да и для европейцев, все мусульмане – на одно лицо. Когда где-то в мире фанатики взрывают мирных жителей или забивают камнями слушателей западной музыки, размахивая при этом Кораном, поневоле складывается впечатление, что ислам – это сплошная агрессия. Мусульман боятся, потому что они – другие, живут по каким-то непонятным «понятиям», и это настораживает. По моим впечатлениям, с одной стороны, в мусульманских «понятиях» русский человек нашёл бы много такого, что ему бы понравилось, а с другой, мусульмане разных стран и народов – такие же разные, как и европейцы. Иранцы отличаются от арабов, арабы – от узбеков, узбеки – от киргизов. Они различаются так же сильно, как, например, шведы – с французами, а испанцы – с немцами. Просто мы с этими различиями не сталкиваемся каждый день, поэтому нам проще объединять эти народы под одним ярлыком «мусульмане». Хотя тут тоже есть свои особенности: один и тот же священный текст, Коран, разные мусульманские народы воспринимают по-своему. Но поскольку здесь не дискуссия профессиональных религиоведов, о религиозных различиях лучше поговорить в другом месте и в другое время.
Знакомство мусульманской цивилизации с российской пока происходит с трудом. С одной стороны, количество таджикских и узбекских фамилий в статистике преступности говорит само за себя. С другой стороны – в Узбекистане и Таджикистане, да и в других бывших республиках Союза каждый месяц встречают гробы с телами соотечественников, погибших на просторах России – чаще всего заказчиков этих убийств так и не находят.
Несмотря на свой соционический опыт, в данном эссе я намеренно избегал «типирования» национальных менталитетов. Возможно, читатель попробует сделать это сам.
Азербайджанцы
В Питере – огромная азербайджанская община (мне кажется, из нерусских жителей Питера азербайджанцы занимают одно из первых мест – может быть, второе после русских). Заметил ещё, что питерские азербайджанцы старшего поколения часто дружат с армянами, если, конечно, дело не доходит до обсуждения недавней войны.
Внешность азербайджанца – скорее европейская, чем азиатская, если не считать чёрных вьющихся волос. Фигура – скорее широкая, но не «шкафообразная». Уголки рта и кончики бровей обычно опущены.
Азербайджанцы по характеру и внешне очень похожи на итальянцев. По моим впечатлениям, азербайджанцы легко вспыхивают, но так же быстро остывают и в целом незлопамятны. Поначалу меня даже удивляло, как два азербайджанца могут изливать друг на друга потоки ярости, а пройдёт неделя – идут друг к другу в гости, но не бить морду, а пить кофе и вместе смотреть телевизор.
Общение между азербайджанцами напоминает мексиканскую драму, при этом зрители волей-неволей становятся участниками этих маленьких драм.
Если говорить о проблемах, то для меня единственная проблема состоит в особенности азербайджанского менталитета: ко всему относиться очень «по-человечески». Азербайджанцы где-то инстинктивно считают, что правила существуют лишь постольку, поскольку люди не умеют договариваться, а договориться при желании можно даже с природой. Из-за этого бывает проблема с заполнением разного рода формуляров и отчётности – азербайджанцы их заполняют обычно аккуратно, однако очень неформально, и что-то обязательно пропустят, а потом спрашивают: «Ну неужели нельзя обойтись без всей этой тягомотины?» Зато данная особенность азербайджанцев оказывается бесценной именно тогда, когда нужно договориться с людьми неформально, неофициально. Более того, если вы хотите грамотно пропиарить себя или свой товар – обратитесь к азербайджанцу. Уверяю вас, он сделает это так, как вы бы никогда не сумели.
Узбеки
Внешне узбеки – приземистые, коренастые. Черты лица простые, как будто высечены из камня. Иногда среди узбеков встречаются высокие, сухощавые представители, но у них почти наверняка в роду есть иранские или туркменские корни.
Узбеки обычно долго не растекаются, говорят кратко и по существу. Народ малоэмоциональный, сдержанный. Среди узбеков попадаются говорливые и улыбчивые, но обычно улыбка говорящего не «заражает» всю компанию собеседников, а остаётся его индивидуальной особенностью (в отличие, скажем, от азербайджанцев или армян, которые если смеются, то вместе с ними смеётся и вся компания).
Главная положительная черта узбеков, которую не могу не отметить, – прирождённое трудолюбие. Если узбек понял задачу – ему можно доверять на все 100%. Тут главное – не требовать от человека додумывать, пытаться угадать тайный ход мысли, подтекст: узбеки очень это не любят. Даже если узбек хитрит, обычно его хитрость закопана неглубоко, однако и от других узбеки ожидают, что с ними не будут «вилять».
Узбеки не любят «растекаться мыслью». Они как Шерлок Холмс: то, что связано со своим делом, знают довольно хорошо и основательно, а всем прочим чаще всего не интересуются. Поэтому незнакомому человеку узбек может показаться ограниченным, упёртым. Такое впечатление может сохраняться до тех пор, пока дело не дойдёт до той сферы, где узбек – специалист. Тут с удивлением узнаешь, что человек знает не просто много, а очень много и подробно. Знание практических, важных для дела деталей, – черта, свойственная очень многим узбекам.
Теперь о грустном – о проблеме адаптации узбеков в России. Для большинства узбеков уклад российской жизни в корне отличается от того, к которому они привыкли. В Узбекистане даже в городах люди живут малыми общинами, где все друг друга знают, новости соседей становятся известны всему дому. С одной стороны, хорошо развита взаимовыручка, с другой – все обо всех знают почти всё, и это в какой-то степени людей сдерживает, служит моральным тормозом. Когда узбек попадает в большой город в России, то если у него здесь нет родственников или друзей – для него это тяжёлый шок. С одной стороны, он для всех чужой, никаких общин тут нет, и даже узбеки как-то меньше общаются друг с другом, с другой – точно так же не хватает внимания, большинство людей относится к нему безразлично. Среди приезжих узбеков немало людей культурных и интеллигентных, но разве об этом догадаешься, если в России бывший преподаватель университета может работать за прилавком? В газетах же пишут обычно о преступлениях, которые совершают люди малокультурные. Человеку не слишком далёкого ума из узбекской глубинки в больших городах России может «снести крышу» – у него может появиться ложное впечатление, что если в таком большом городе своровать или натворить чего похуже, можно легко затеряться незамеченным. К мелким правонарушениям русские, что греха таить, и в самом деле относятся пофигистично, а понятие «база данных следственных органов» в голову бывшего ферганского крестьянина не помещается. Не знаю, как в других городах, а в Питере достаточно взглянуть на аншлаги любого районного суда – и среди фамилий нерусских преступников большинство окажутся узбекскими, причём в основном по тяжким преступлениям.
Ещё одна проблема состоит в том, что узбеки пока что не представляют собой единую нацию, хотя сходство между жителями разных регионов Узбекистана, безусловно, есть. Узбекистан создан на обломках нескольких бывших империй – Бухарской, Хивинской и Кокандской. В Узбекистане до сих пор сильны местные кланы, а язык распадается на региональные диалекты, которые довольно сильно отличаются друг от друга – ферганский (на нём основан литературный язык), ташкентский, сурхандарьинский, хорезмский (испытал сильное влияние туркменского). Помимо узбекского языка, в ходу и другие местные языки – каракалпакский (близок к казахскому), уйгурский (отличается от узбекского в основном фонетикой, лексических различий мало) и таджикский (распространён в Самарканде, Бухаре и окрестностях – для узбека это язык совершенно непонятный). Значительная часть узбеков живёт на севере Таджикистана (Ленинабад, Куляб) и Туркменистана, а также на западе Киргизии (Ошская область). И тем не менее в поведении и обычаях узбеков из самых разных уголков Узбекистана есть общие черты, благодаря чему я и рискнул писать здесь об «узбекском менталитете».
Туркмены
Пожалуй, из всех жителей Средней Азии туркмены наиболее красивые внешне. И в одежде они очень опрятны. Мне приходилось видеть самых разных туркменов, но практически все они были одеты очень аккуратно и со вкусом. Женщины любят носить украшения и подбирают их очень тщательно. По манере общения туркмены немногословны, вежливы и очень скрытны, в свой внутренний мир не пускают даже после долгого знакомства.
Туркменский язык жителям других среднеазиатских республик понять непросто. Общих слов много, но проблема в произношении: туркмены говорят, как будто им в рот дует песчаная буря.
Если же говорить о проблемах. Как мне кажется, «отец нации» Сапармурат Туркменбаши – явление не случайное, а очень органичное для туркменского менталитета. У туркменов очень иерархичное общество, приказ старшего (по возрасту или положению в общине) – закон, который нужно исполнять немедля, не обдумывая. Материальное благосостояние – для туркмена очень большая ценность, а вот кроме вещей, пожалуй, «среднестатистический туркмен» мало чем интересуется. Туркменские женщины слывут ревнивыми и вспыльчивыми. Если туркмен – ваш сотрудник, то нужно иметь в виду одну проблему: туркмены очень самолюбивы. Поэтому они крайне редко признаются, что что-то не поняли, и обнаруживается это непонимание в самый неподходящий момент – когда дело уже сделано и поезд ушёл. По этой же причине говорить туркмену, что он что-то не умеет – задача заведомо безнадёжная. И так же безнадёжно спрашивать у туркмена, справится он с чем-то или не справится, поскольку сказать «не справлюсь» для него значит потерять лицо. Вместо этого нужно задавать целенаправленные вопросы, связанные со знанием деталей, а объяснять нужно на очень наглядных примерах: у большей части туркменов конкретное, а не абстрактное мышление.
Вместе с тем, нужно отметить, туркмены очень щепетильно относятся к своей репутации. Среди преступников и правонарушителей в России туркмены встречаются крайне редко. Община у них очень тесная, почти все друг друга знают, очень хорошо развита взаимопомощь (старший опекает младшего, младший беспрекословно подчиняется старшему). Если и попадает туркмен в российский суд, то обычно всего лишь за нарушение паспортно-визового режима.
Киргизы очень уравновешенны, редко выходят из себя. Несмотря на все различия менталитета, в русской среде адаптируются хорошо. Киргизам свойственно что-то вроде буддийского пофигизма: если неприятность случилась, то она и должна была случиться. Киргизы обычно предпочитают говорить не твёрдое «да» или «нет», а «посмотрим»: обстоятельства-то по-разному могут повернуться. В случае несогласия предпочитают не конфликтовать, а спустить дело на тормозах.
Весьма критично к киргизам относятся узбеки, считают их ленивыми и хитрыми. Знакомая киргизка рассказывала мне, что в Узбекистане в ходу пословица: «Не спи долго – киргизом станешь». На юге Киргизии, в Ошской области, живёт много узбеков, и местные киргизы в основной массе двуязычны. Но соседство – это не только культурный обмен, но и делёж земель (а плодородных земель в Средней Азии маловато). С другой стороны, довольно тесные исторические и культурные связи существуют между киргизами и казахами (последних тоже называли «киргизами» до 1930-х гг.), хотя киргиз и казах друг друга на слух далеко не всегда поймут, киргизский и казахский языки – родственники, но не близкие, а «троюродные». Таджики и киргизы, как мне показалось, особого интереса друг к другу не испытывают. Зато с уйгурами киргизы легко находят общий язык.
Киргизы по своей натуре любознательны и новое впитывают довольно быстро. Опыт жизни между большими государствами выработал у киргизов искусство внешне приспосабливаться к среде, внутренне оставаясь самими собой. Возможно, за это они и слывут «хитрецами». С другой стороны – никто не хочет умирать. В истории было немало народов, которые погибли из-за своей излишней прямолинейности. То, что маленький киргизский народ сумел выжить, несмотря на геноцид, устроенный сначала царским правительством, затем большевиками вместе с китайцами, – большое достижение.
Всё же киргизскую «хитрость» приходится учитывать при работе с ними. Нужно учитывать, что если тот или иной киргиз льстит, рассыпается в твой адрес цветистыми фразами, постоянно повторяет «вы мой начальник», то за этим наверняка стоит желание ненавязчиво свалить на начальника основной груз проблем: вы же начальник, вы же всё умеете, а я – маленький человек, вот вы с этим и справляйтесь.
Обычно можете отличить их друг от друга по внешности. А если не по внешности, то по культуре, языку и обычаям, вы легко поймете, кто есть кто. Давайте рассмотрим все четыре народа.
Они выглядят более «восточноазиатскими». Они прибыли из Центральной Сибири несколько тысячелетий назад и имели уникальные гены: у некоторых были рыжие волосы и зеленые глаза. Такая внешность встречается и сейчас, но из-за смешения в древности с иными народами, они имеют другой вид, который варьируется в зависимости от региона.
Киргизкие наездницы
Например, в 17 веке в Среднюю Азию пришел приток алтайцев из Южной Сибири. А на юге кыргызы, как правило, смешивались с узбеками, поэтому они несколько смуглее. На севере Кыргызстана люди, как правило, бледнее. Там взаимопроникновения народов было гораздо меньше.
Кыргызы традиционно были кочевниками – это и сейчас отражает их одежда и обычаи. Наряды в сельских районах по-прежнему имеют тенденцию выглядеть прочными и сделанными с учетом удобства использования, а не красоты.
Оседлые узбеки и таджики имеют больше арабского и персидского влияния, а кыргызы не попадали ни под какое иное влияние, кроме российского во время Советского Союза.
Кыргызский язык является частью кипчакской ветви тюрскских языков. Он имеет другое звучание, чем туркменский и узбекский, которые происходят от огузов и карлуков соответственно. Он звучит более твердо.
Они не тюркского происхождения, поэтому их внешний вид, обычаи и язык отличаются от трех других народов. Это индоевропейцы, точнее, индоиранцы. Они, как правило, довольно бледнокожие.
Таджикская семья
По строению их лиц можно увидеть явное отличие от тюрок. Но от того, что они долго жили в Средней Азии с другими тюркскими народами, некоторые таджики, особенно в Ферганской области, сильно с ними смешались. Особенно это касается афганских таджиков. А некоторые изолированные таджикские популяции имеют светлые волосы и голубые глаза.
Культура тоже отличается. Они гораздо строже, когда речь заходит о гендерных ролях, чем тюркские народы. Таджики в Сурхондарьинской области Узбекистана стойко сохраняют свои обычаи, поэтому их легко выделить даже там.
Некоторые из них имеют более узкие глаза, другие выглядят практически по-европейски. Они смешались со многими народами, прежде всего иранцами и афганскими таджиками, что придает им уникальный вид.
Туркменская молодежь
Туркмены – очень разнообразная группа и могут выглядеть совсем по-разному, в зависимости от их места жительства. В 1848 году европейцы описали, как туркменские мужчины обычно женились на персидских женщинах, но не наоборот.
Туркменская культура гораздо сильнее подвержена влиянию персов, хотя этот народ хорошо сохранил кочевые традиции. Тут любят плов, а не бешбармак, и ткут красивые ковры.
Туркменский язык кажется похожим на турецкий и азербайджанский из-за огузского происхождения.
Узбекистан находится в самом центре Азии, поэтому население тут перемешалось основательно. До монгольского нашествия узбеки больше походили на нынешних туркмен, но в настоящее время они различаются по регионам. На северо-востоке Ферганской области узбеки обычно больше похожи на кыргызов.
Узбекская культура в древности находилась под сильным влиянием Персии, но после того, как кочевые узбеки почти полностью захватили Центральную Азию в 16 веке, появилась нечто новое. Узбекская мода уникальна, а традиционные наряды очень яркие и эффектные.
Узбекский язык очень отличается по звучанию от кыргызского и туркменского. Хотя слова общие. Ну и, конечно, в нем больше персидских заимствований.
Создается впечатление. что отечественные исследователи не сразу смогли разобраться в этнической пестроте Средней Азии. Уже упоминалась путаница с этнонимом «киргиз», коим именовали и казахов, и собственно киргизов, а некоторые авторы «киргизами» называли вообще все население Средней Азии. Другие авторы, к примеру, называли «татарами» тюркоязычных узбеков, «кипчаками» — некоторые роды узбеков, казахов и киргизов Кокандского ханства. Еще в изданиях XIX века можно встретить упоминание таких народов, как «бухарцы», «хивинцы». Оседлые узбеки и равнинные таджики назывались «сартами»; этот этноним широко использовался во всех дореволюционных изданиях. Соответственно, и в нашем обзоре сарты будут рассматриваться как отдельная этносоциальная общность.
При подготовке текстовых материалов этой части обзора использованы следующие источники:
— «Народы России. Этнографические очерки» (издание журнала «Природа и люди»), 1879-1880; — «Живописная Россия», том 10, (издание Товарищества М.О.Вольф), 1885; — Н.И.Гродеков, «Киргизы и каракиргизы», 1889; — М.А.Лялина, «Путешествия по Туркестану», 1894; — Б.Л.Тагеев, «Памирские киргизы», литературное приложение к журналу «Нива», 1897, №38.
В обзоре использованы иллюстрации из книг и журналов, фотографии XIX века, картины и рисунки участников среднеазиатских походов русской армии — Василия Верещагина, Николая Каразина.
В нашем путешествии по среднеазиатским владениям России будем придерживаться направления движения с запада на восток. Начнем с Закаспийской области (современная Туркмения). Тюркоязычные туркмены долгое время сохраняли деление на племена и роды, а самым знаменитым туркменским племенем были храбрые воины и искусные наездники — текинцы.
Текинское племя — самое могущественное, многочисленное и храброе из всех туркменских племен. Они были вечною грозой Персии и Герата; из-за их набегов страны эти пустели, земледелие и торговля в них падали. Туркмены-теке держали в страхе всю северо-восточную часть Персидского государства. Племя теке делится на два больших отдела, называемых по месту их происхождения: ахал-текинцы и мервские текинцы.
Текинское племя, нуждаясь вследствие малоземелья в иных средствах пропитания, жило за счет своих соседей и занималось грабежом и разбоем. Но воровство и грабеж своих же сородичей очень строго наказывались. Как между другими туркменами, так и между текинцами, имеются оседлые и кочевые. С наступлением лета, кочевники покидают свои аулы и уводят на пастбища, уводя туда и свои стада; вся трава в это время в оазисе высыхает и выгорает. Осенью же, с наступлением дождей, весь оазис снова покрывается травой, и кочевники возвращаются в свои аулы.
Все туркмены, особенно же текинцы, отличаются храбростью и полнейшим презрением к смерти. Они смело идут в бой, не жалея себя, и, в то же время, не имеют никакой жалости к своему врагу. Отличительная черта характера туркмена — подозрительность, недоверчивость и осторожность, особенно же к тем людям, которых он мало знает. С людьми, ему известными, он доверчив и прямодушен. Ложь и нарушение данного слова считаются великим преступлением. Имущество оставляется в ауле без всякого присмотра, в уверенности, что оно будет в целости и сохранности во время отсутствия хозяев.
«На коне туркмен не знает ни отца, ни матери, ни роду, ни племени», — говорит местная поговорка. Выносливость текинских всадников и их лошадей поразительна. Пробыть сутки и даже более без воды — для туркмена не считается чем-либо особенным; лошадь способна пробежать до 150 верст в сутки.
Текинская женщина — не раба своего мужа, как в других частях мусульманской Азии, а полноправная гражданка, имеющая наравне с мужем гражданские и политические права. Она не скрывает своего лица покрывалом; влияние ее не только в семье, но и на общественные дела немаловажно; мнение ее выслушивается наравне с другими. В этом отношении туркмены далеко ушли вперед, сравнительно со всеми народами Азии и даже Европы. Этим они обязаны своеобразному политическому и социальному устройству, имеющему полное сходство с республиканскими учреждениями.
Но рядом с этим у туркмен существовало рабство, образовавшееся из захвата в плен людей во время набегов. Пленники и рабы подвергались жестокому обращению; их жизнь была в руках их владельца; за малейший проступок и даже по капризу, раб подвергался жестоким истязаниям, даже лишению жизни. Содержались рабы не лучше собак. На ночь их заковывали в тяжелые цепи или привязывали за ноги к тяжелым чурбанам. Впрочем, с пленными единоплеменниками туркмены обходились гуманнее, чем с персиянами и русскими. С разгромом в 1873 г. Хивы и с прекращением русскими рабства в этом и Бухарском ханствах, текинцы потеряли охоту брать в плен рабов.
Производство текинцев заключается в ручной обработке верблюжьей и другой шерсти. Текинские женщины мастерски выделывают бархатные и нитяные ковры и другие ткани, славящиеся своей прочностью и изяществом рисунка; они также ткут грубые сукна, низкого сорта бумажные и шелковые материи и вышивают ткани шелками и золотом. Мужчины выделывают довольно искусно кинжалы и шашки. Текинские оружейники недурно справляются также и с выделкой ружей.
Туркмены — магометане, но далеко не фанатики. У них нет ни мечетей, ни минаретов. Моленье производится на открытом воздухе, на каком-нибудь избранном для того около аула месте. Они суннитского толка; но это ни сколько не мешает им грабить как шиитов, так и суннитов.
К своим соседям туркмены, в большинстве случаев, не питают никакой дружбы. Персов, гератцев и хивинцев они презирают, русских боятся.
Севернее туркмен, на Туранской низменности, обитает еще один тюркоязычный народ — каракалпаки, родственники казахов и ногайцев. Каракалпакстан находится на территории современного Узбекистана, столица его — город Нукус — в XIX веке считался кишлаком.
От киргизов и туркмен каракалпаки отличаются более высоким ростом, плоским и широким лицом, большими глазами, широким плоским носом, выдающимися скулами, довольно большою редкою бородою и сильно развитыми кистями рук. Женщины каракалпаков считаются красивыми. Соседние народности подсмеиваются над каракалпаками, считая их неуклюжими и неразвитыми, но в действительности это доволыю смышленый, сильный, трудолюбивый и мирный народ, отличающийся лишь некоторой забитостыо вследствие постоянных притеснений и эксплуатации со стороны узбеков и вообще более энергичных соседей. Каракалпаки живут оседло, усердно занимаясь земледелием и скотоводством, а отчасти и рыбной ловлей (в бассейне Аму-дарьи).
Переместившись на восток, мы попадаем в самое сердце Средней Азии. Хива, Бухара, Самарканд, Ташкент, Коканд, Фергана — здесь, на территории современных Узбекистана и Таджикистана, были перемешаны самые разные народы, крупнейшими из которых были, естественно, узбеки и таджики.
В дореволюционный период в качестве отдельного этноса выделялись сарты — оседлые, преимущественно городские жители современных Узбекистана и Таджикистана. В советское время сартов не признавали отдельным народом. Тюркоязычным сартам была определена «узбекская национальность». Считается, что в настоящее время они полностью ассимилированы узбеками.
Кочевые народы Туркестанского края, а вместе с ними и русские, называют местное оседлое население сартами, хотя собственно племени сартов нет. Получивший это название класс или слой населения вмещает в себя весьма различные, и по языку, и по происхождению, народности; но этот класс, тем не менее, представляет нечто довольно цельное, как по своим духовным и нравственным свойствам, таи и потому, что ведет однородный образ жизни. Сартами называются: таджики — исконные обитатели Средней Азии, народ иранского племени — и оседлые узбеки, татары, киргизы и разные народности, происшедшие от взаимного смешения, наконец, таранчи — оседлое племя, составляющее преобладающее население Кульджинского района.
Слой населения, называемый сартами, сам себя не называет этим именем, а именуется по тем городам, откуда пришел. Этим и объясняются прозвища: «ташкенлыки», «ходженлыки» и т.д. Сарты усвоили себе общий род занятий и жизни. Их общественная и гражданская жизнь, а отчасти и характер сложились под влиянием мусульманского кодекса — шариата. Несмотря на такое однообразие в общественной жизни, тип и наречие сартов представляют весьма большие отличия, что обусловливается племенными особенностями. В ходжентских типах заметен преобладающий характер горных таджиков, коренных старожилов страны. Жители долин всегда смешивались с различными пришлыми народностями, вследствие чего выработался смешанный тип.
Тип сарта весьма трудно уловить, хотя, вообще, он довольно красив, с приятными и правильными чертами лица, при среднем росте и не особенно крепком телосложении. Сарты — слой зажиточный, привилегированный, слой денежной аристократии. Достаточная, даже привольная жизнь способствовала сравнительной выхоленности этого слоя населения и некоторой облагороженности типа.
В Ходженте сарты говорят на таджикском языке, в Ташкенте они употребляют тюркский язык («сарт-тили»). Сарты одеваются чрезвычайно однообразно: и богатые, и бедные носят одежду не только одного покроя — халаты, но почти из одинаковых материалов. Только муллы носят рубашки. Верхнюю одежду мужчин составляет бешмет или камзол — короткий, узко сшитый и легкий халатик, без рукавов или с рукавами по локоть.
Сартянки преимущественно брюнетки; вообще, они красивы и весьма подходят под европейские понятия о красоте. Девушек выдают замуж лет 1З-15, и женщины в 30 лет кажутся старухами. Этому способствует и многоженство сартов — тот варварский взгляд на женщину, который господствует среди мусульман. На женщину сарт смотрит как на рабочую скотину, или как на предмет удовлетворения страсти. Иные жены молча и терпеливо подчиняются этому униженному положению, другие же протестуют против него неверностью мужьям. Тогда им не страшны ни шариат с его грозными догматами, ни побои мужа. Жизнь часто берет свое, и сартянка иногда находит возможность подышать свободно, вопреки законам шариата. Чувству нужен отзыв.
. А муж? Муж или стар, или любит другую жену, или в лавке, или, наконец, в веселой компании поклонников мужской красоты. Тяготясь семейной жизнью, мужчина погрязает в цинических и безобразнейших пороках.
Обыкновенно, человек двадцать коротко знакомых между собою сартов имеют своего «бачу», небольшого мальчика. Они по очереди устраивают вечера, угощая компанию «бачуозов», как называют сарты любителей мужской красоты.
Дурная нравственная сторона сартов: отсутствие целомудрия. Несмотря на строгость мусульманского законодательства, в настоящее время между сартами господствует полная распущенность нравов.
Грамотность между мужским сартским населением распространена настолько, что почти все сарты, можно сказать, грамотны. Сартянки обучаются грамоте редко. Эту премудрость постигают преимущественно лишь дочери более зажиточных родителей. Для сарта же грамотность почти обязательна. Обучение грамоте и вообще умственное образование у сартов, как и у всех мусульман, идет рядом с религиозным.
С загадочными сартами мы более-менее разобрались. А теперь — собственно таджики и узбеки, народы, ныне хорошо знакомые жителям центральной России.
По своей внешности, равно как и по характеру, узбеки и таджики значительно отличаются друг от друга. Медлительный и простоватый узбек по наружности коренастее и плотнее сложен, чем худощавый, подвижный таджик. Узбек — превосходный работник, таджик — торгаш и зачастую хозяин узбека. Большая грация и быстрота движений, умный проницательный взор — все выдает в таджике высшую расу. Самое слово «таджик» обозначает «венчанный», что указывает на выдающуюся роль, которую играла некогда эта народность в истории страны. Таджики составляют умственную аристократию края; из них выходят, главным образом, представители магометанского духовенства — муллы, поучающие народ в мечетях и медресе (школах).
Лучшую параллель проводит между обоими народностями следующая местная легенда.
Коли уж речь зашла о женитьбе, посмотрим фотографии таджикской свадьбы из «Туркестанского альбома» путешественника и фотографа Александра Людвиговича Куна.
Таджики, живущие у нас, главным образом сосредоточены в Зеравшанском округе. Таджики не выражают собою какого-нибудь установившегося типа; скорее это сплав всех народностей, населяющих округ. Помесь, называемая таджиками, отражает в себе типы узбекский, татарский, еврейский, цыганский, даже славянский, арабский, персидский, индийский. В этой помеси общею оказывается только духовная сторона: к какому бы племени таджик ни относился, он прежде всего труслив и легковерен. При заселении Зеравшанского округа в него стекались таджики из всех городов Средней Азии, и все они, имея свои типичные отпечатки, столкнувишись в округе, перемешались между собою и еще более усложнили нынешний тип таджика.
Только при весьма внимательном наблюдении таджиков Зеравшанской долины, они могут быть отнесены к двум характерным группам. В одной из них преобладает узбекская кровь, эта группа преимущественно живет по деревням и большею частью говорит на узбекском языке. Вторая группа обитает преимущественно по городам и говорит по большей части персидским языком. Таджики второй группы по лицу, телосложению, уму, стоят выше остальных народностей Зеравшанского округа. В ней преобладают люди с нежными, правильными, чисто европейскими чертами лица, легкого, грациозного, но не сильного телосложения. Цвет лица у них белый, с едва заметным оттенком смугловатости, глаза большие, с продолговатым разрезом, черные и весьма редко голубые. Волосы преимущественно черные.
В этой группе таджиков преобладают еврейские и персидские черты, особенно в Самарканде, где много евреев и персиян, с которыми таджики весьма охотно вступают в брак. Евреи, переходя в мусульманство, называют себя таджиками. Еврейка, прежде чем сделаться женою знатного мусульманина, переменяет предварительно веру и становится таджичкою. Горожане, как более богатые, до подчинения края России, держали у себя рабов и рабынь из персиян, вследствие чего в нарождающемся поколении оказывались заметные следы персидской крови. Рожденный от рабыни и таджика причислялся к семье, если того желал отец, и становился таджиком. Не осталось без влияния на таджикский тип и присутствие индийцев, которые в Зеравшанском округе имели право жить только без жен, и которым не было дозволено жениться там. Неудивительно после того, что откровенные таджики говорят, что они не знают, которые из детей их жен принадлежат им. В разных районах округа на таджиках отразилось влияние арабов, евреев, гальчей (горные таджики), от смеси с которыми у таджиков явилось сильное сложение, а также резкие, энергические черты.
Таджики занимаются всеми отраслями земледелия: они хлебопашцы, садоводы, огородники и скотоводы. Но во всех этих случаях они, как правило, только предприниматели, затрачивающие капитал, а не непосредственные работники. Они сознают материальную выгоду владения землею и земледелия, но сосредоточивать свои силы исключительно на нем, видеть все свое богатство только в земле — несообразно с их натурой, требующей большого круга деятельности.
Имея возможность дешево приобрести работника из узбеков, таджик всю тягость полевых работ сваливает на него и на жен, а сам руководит ими и занимается посторонними делами. Сам таджик обрабатывает землю только в крайнем случае, когда у него мало земли. Между ними тоже есть безземельные, но мы не знаем примера, чтобы таковые таджики нанимались для земляных работ: они обыкновенно делаются садовниками, конюхами, водовозами, приказчиками, мастеровыми, ремесленниками или мелкими торгашами, с основным капиталом в рубль или два.
Таджик льстив и никогда не преминет воспользоваться удобным случаем, чтобы наговорить кучу комплиментов. Он говорит их или прямо, что называется, в глаза слушателю, или обращаясь к посторонним, присутствующим, выражается в третьем лице о том, про кого он говорит. Любовь таджиков к комплиментам и особенно к вычурным сравнениям и гиперболам весьма замечательна.
Каратегинцы, или гармцы — субэтническая группа таджиков.
Горные таджики («гальча», памирцы) — группа народов, населяющая области Западного Памира (Горный Бадахшан). Говорят на памирских языках восточноиранской группы, в отличие от собственно таджиков, язык которых относится к западноиранским языкам.
Еще один этнос, обитающий среди таджиков — ягнобцы, именуемые по названию реки Ягноб, в долине которой они и проживают. Ягнобский язык — потомок мёртвого согдийского языка восточноиранской группы. Из живых языков ближе всего к ягнобскому стоит осетинский. В настоящее время ягнобцы в значительной степени ассимилировали с таджиками.
Теперь поговорим подробнее об уже упомянутых выше узбеках.
В характере узбеков сохранились типичные черты, присущие тюркам: неспешность, отсутствие суетливости, храбрость и склонность к повелеванию, причем продолжительная трудовая жизнь несколько сгладила свойственные бывшим завоевателям Туркестана дикость, кровожадность и суровость. Существует мнение об искреннем характере узбека, его простодушии и честности. Но вероломство, хитрость и алчность также составляют весьма нередкие качества узбека. Отличительной чертой узбеков является также любовь к свободе и беспокойный характер, вследствие чего волнения между ними в прежнее время были очень часты. Узбеки мало способны к культуре, и грамотные между ними встречаются нечасто; большинство их духовенства и должностных лиц принадлежит не к узбекам, а к сартам и таджикам.
В семейной жизни узбеков власть отца весьма велика; даже пожилые сыновья не позволяют себе сидеть или заговаривать первыми в его присутствии. Положение женщины и узбеков хуже, чем у киргизов и немногим лучше, чем у сартов и таджиков. Она должна закрывать свое лицо, и на ней лежат все домашние, а иногда и полевые работы. Женщины работают, не покладая рук, между тем как мужчины разъезжают с базара на базар, посещают знакомых и редко бывают дома. Многоженство распространено преимущественно между более состоятельными узбеками.
Узбеки не женятся на очень молодых женщинах. Здесь идет речь о большинстве, а не о богачах, которые имея по нескольку, например, 11 жен, женятся, ради разнообразия, на 10-летних. Небогатый узбек ищет в жене хорошую работницу, неутомимого вола. Молодая жена не вынесет тяжелой работы, на которую ее обрекает замужество, не даст мужу возможности ничего не делать по хозяйству, поэтому в брак девушки (они только официально величаются девушками) вступают, в большинстве случаев, лет 15-20.
От Коканда и Ташкента переместимся на восток, в горы Тянь-Шаня и северного Памира. Здесь обитают тюркоязычные киргизы, которых в XIX веке именовали каракиргизами или горными киргизами, чтобы отличать от казахов, фигурировавших в те времена под названием киргиз-кайсаков или просто киргизов. Основным занятием каракиргизов было кочевое скотоводство.
Живут горные киргизы в юртах, а во время суровых морозов забираются в сложенные из камня зимовки, поставленные в местах, укрытых от ветра. Там проводят они зиму, питаясь запасами сыра и мукою, выменянной у китайцев и таджиков на скот.
По природе ленивый, киргиз проводит дни свои в разъездах по аулам, собирая и распространяя разные новости, и единственная забота его – накормить свою жалкую, малорослую лошаденку. Зато на охоте за архарами или горными баранами – он просто неузнаваем. С рассвета и до глубокого вечера, без устали, карабкается киргиз по утесам, над страшными пропастями, выслеживая свою добычу и, убив ее, часто тащит на своих плечах в аул убитое животное.
Постоянный холод и отсутствие теплого жилища заставляет кочевника быть всегда одетым в теплую одежду, которою служат ему ватный халат и тулуп из овечьей шерсти, что порождает страшную нечистоплотность, и особенно в зимнее время киргизы отвратительны: они издают такой специфический запах и изобилуют таким количеством насекомых, что положительно противно стоять в это время около обитателя гор. Конечно главной причиной этому обстоятельству является крайняя бедность населения, и более зажиточные кочевники значительно чистоплотнее и наряднее одеты.
На вид горные киргизы очень безобразны. Почти без признаков растительности, с сильно выдающимися скулами и узкими прорезями глаз, очень небольшого роста, они так похожи друг на друга, что первое время вам кажется, что все население Памира и Тянь-Шаня принадлежит к одной семье, связанной близким родством.
Среди киргизских жен встречаются довольно красивые типы. Румяные, полные, с великолепными белыми зубами, киргизки представляют полный контраст своим мужьям. Всегда занятая своим хозяйством, а иной раз и грудными ребятами, киргизка никогда не теряет благообразного вида. На ней всегда чистая рубашка и вымытый халат. Волосы ее всегда заплетены во множество длинных косичек со вплетенными в них украшениями.
У каракиргизов существовали весьма своеобразные принципы брачных отношений. Вот как описывает Н.И. Гродеков особенности вступления каракиргизов в брак:
У каракиргизов совершеннолетие считается у мальчиков с 12-13 лет, а у девушек с 9-10 лет. Если девица была помолвлена лет 4-8, то помолвка равняется бракосочетанию, и она не может отказываться, когда жених не дозволяет этого. Когда же дочери богача или мясника достигают 10 лет, а дочери бедняка 15 лет, тогда адат допускает с их стороны заявление о нежелании выйти за выбранного отцом жениха. Это объясняется тем, что дочь богача, которая одевается и питается лучше, равно как дочь мясника, которая живет на мясной пище, достигают совершеннолетия раньше, чем дочь бедняка.
Если невеста пожалуется своей матери на совокупление с нею жениха раньше свадьбы, то на нем раздирают платье и распарывают живот его лошади. Если девушка, сосватанная в младенчестве, по достижении совершеннолетия убежит с каким-нибудь парнем, то последний должен дать прежнему её жениху одну девушку или же уплатить калым. Если невеста окажется недевственною, то жених может заявить претензию, говоря, что он платил калым за девицу, а не за женщину. За это присуждают тестя к штрафу: лошадь и халат. Если сам жених лишил невесту невинности до свадьбы, то он сообщает об этом свахам, постилающим постель, которые в таком случае требуют себе подарки, прибегая к угрозе, никогда не исполняющейся: распороть брюхо его лошади. Если жених не в мочи, то ждут до трех дней. Потом невеста может, если ей не нравится жених, под этим предлогом заявить, что не выходит за него. Тогда её отец возвращает калым в определяемом биями размере.
Скот каракиргизского кочевника состоит преимущественно из небольшого числа яков, нескольких баранов, малорослых быков и коров, да двух-трех верблюдов, а иногда и лошадей. Кочевники зачастую ездят на яках, которые вполне заменяют им лошадей, а к тому еще во время больших переходов удобны тем, что дают прекрасное, густое, как сливки, молоко. Мне никогда не приходилось пробовать молока вкуснее ячьего. Вообще, каракиргизы своим добродушием и гостеприимством оставляют по себе приятное впечатление.
Между этими добродушными людьми встречались мне и неглупые, весьма здраво рассуждавшие на некоторые интересующие их темы, но зато находились и крайне ограниченные и ни к чему не способные, праздно шатающиеся из аула в аул и занимающиеся только лишь сплетнями. Болтая с киргизами в юрте, сидишь, пока не начнет гостеприимный хозяин угощать целым рядом блюд, состоящих из баранины во всех видах. Однако, между мирным кочевым населением Памира встречаются и люди, занимающиеся грабежом.
В 1860-х годах в приграничных с российскими владениями районах Китая (Синьцзян) развернулось восстание мусульман — дунган и уйгуров. В 1871 году Россия заняла охваченное восстанием Кульджинское султанство, а в 1881 году вернуло его Китаю. Боясь преследований, многие уйгуры (кашгарцы) и дунгане переселились в Российскую империю. Сейчас в среднеазиатских странах СНГ проживает более 300 тысяч уйгуров и более 100 тысяч дунган.
Антропологически уйгуры представляют собой смесь монголоидных и европеоидных рас. Дунгане, по их собственным преданиям, образовались от смешения тюркских племен, будто бы пришедших с воинами Тамерлана, с китайцами.
На этом заканчивается среднеазиатская часть нашего обзора. Дальше из жарких южных краёв я планирую переместиться на северные окраины Российской империи — к оленям, лопарям, остякам, вогулам, самоедам и их ездовым лайкам.
Таджикская семья
Туркменская молодежь
