за что казнили бестужеву история
Нашедшая вечный покой в заснеженном краю
«Она одна из самых приятных и образованных дам в России, говорит в совершенстве по-немецки и очень хорошо по-французски, принадлежит также к искуснейшим танцовщицам и, кажется, очень весёлого характера», – говорили о Бестужевой в светских кругах.
По рождению Анна Гавриловна принадлежала к ближайшему царскому окружению. Дед Анны, боярин Иван Семёнович Головкин был двоюродным дядей царицы Натальи Кирилловны. Отец Гаврила Иванович Головкин занимал пост государственного канцлера.
В мае 1743 года Анна Гавриловна вышла замуж за знаменитого дипломата Михаила Петровича Бестужева-Рюмина. В этом же году она оказалась замешана в салонном заговоре против Елизаветы Петровны и была приговорена к смертной казни, в последний момент решением императрицы заменённой на наказание кнутом, урезанию языка и вечное поселение в Сибирь.
В какой же заговор была замешана графиня Бестужева?
«В Москве приезжал к матери моей маркиз Ботта, и после его отъезда мать пересказала мне слова Ботты, что он до тех пор не успокоится, пока не поможет принцессе Анне. Ботта говорил, что и прусский король ему будет помогать, и он, Ботта, станет о том стараться. Те же слова пересказывала моя мать графине Анне Гавриловне Бестужевой, когда та была у нее с дочерью Настасьею». Вот и появилось новое имя – Ботта, австрийский посланник, который стал центральным звеном так называемого заговора.
Сама Наталья Федоровна Лопухина подтвердила факт разговора. Дочь Бестужевой подтвердила показания Лопухиных, показания же самой Анны Гавриловны были уклончивы.
После допросов Лопухины и Бестужева были помещены в крепость, а Настасья Ягужинская отправлена домой под надзор. 17 августа графиня Бестужева была поднята на дыбу, но новых показаний она не дала.
Бестужевой вменялось в вину, что она, несмотря на милости императрицы, желала возвращения Анны Леопольдовны и «по злобе на государыню за брата Михаила, отправленного в ссылку, таила к ней ненависть». Такова официальная версия заговора.
Но есть и обычная тривиальная версия, когда простая женская зависть императрицы Елизаветы Петровны сыграла роковую роль для представительниц знатных дворянских родов. Наталью Федоровну Лопухину – первую красавицу во дворе императрица не любила. Во-первых, никто не может быть красивее Елизаветы, а во-вторых, Лопухина вела себя вызывающе. У них уже была стычка. По этикету никто на балу не имел право надевать платье нового фасона, пока его не обновит сама императрица. Это же правило касалось прически. И вдруг Наталья Федоровна на балу, может, по глупости, а вернее всего, из бравады, копируя Елизавету, украсила свою прическу розой. Елизавета прервала танцы, заставила Лопухину встать на колени и собственноручно срезала розу с ее головы вместе с прядью волос. После этого она закатила негоднице две увесистых пощечины. Лопухина от ужаса и неожиданности лишилась чувств. Ее унесли. Глядя ей вслед, Елизавета бросила: «Ништо ей дуре!» и опять пошла танцевать.
Как гласила дворцовая молва, с этого конфуза на балу началось хитросплетение мнимого заговора против новоявленной государыни Всея Руси, в которое была вовлечена и неблагонадежная сестра сосланного на Колыму Михаила Гавриловича Головкина – графиня Анна Бестужева-Рюмина, подруга Лопухиной.
Какова же была жизнь Анны Гавриловны в Якутске?
Содержалась она в Спасском мужском монастыре как арестантка. Затем жила в доме, стоявшем на месте медфака ЯГУ, из окон которого была видна Богородицкая церковь. Говорят, графиня любила ходить в эту церковь и смотреть на нее из окна своей комнаты. Перед кончиной Бестужева завещала похоронить ее в этом тихом местечке. Анна Гавриловна умерла примерно в возрасте 50 лет. В 1751 году похоронили графиню Бестужеву на церковном кладбище, расположенном вокруг Богородицкой церкви, в Залоге. Теперь поверх старых могил стоят жилые дома и проходят дороги.
Декабрист А.А.Бестужев-Марлинский, побывавший в ссылке в Якутии, писал в 1833 году: «…нашёл в Якутске могилу Анны Гавриловны Бестужевой, умершей там в ссылке с вырезанным языком. На ней не было уже и креста. …Для первой хотел я своими руками высечь камень, с сердцем в терновом венке посредине; но прежде чем привезли хорошую плиту, я должен был выехать,- страдать за другими горами».
Такова печальная история жизни одной из ярких представительниц известного дворянского рода. Не осталось даже могилки. Но все же история сохранила память об этой удивительной мудрой и сильной женщине. Как гласит народная молва, палачи, пытавшие ее, называли Анну Гавриловну «женщина-кремень». В день «казни» она по-христиански побраталась с палачом, передав ему усеянный драгоценными каменьями крест, показав тем самым высшую христианскую добродетель-всепрощение, сделав мучителя духовным братом.
Сообщил Петцольд своему государю и о причинах помилования: «Ея Величество Государыня Императрица, по свойственному ей великодушию и милосердию, снизошла к несчастному положению провинившихся и, вспомнив о том, что вступление ее на престол было совершено без пролития хотя бы одной капли крови, пощадила эту кровь и в несчастных осужденных и заменила смертную казнь вечною ссылкою».
Особо отметил дипломат, что собравшаяся публика была неприятно удивлена переменой участи приговоренных и солдатам пришлось даже принимать меры к наведению порядка.
«Некоторые из народа, недовольные тем, что никто из осужденных не был казнен смертью, были тотчас же приведены весьма энергическими средствами к совершенному молчанию».
Сами приговоренные по-разному восприняли все происходящее. Остерман, Левенвольде и Миних сохраняли видимую невозмутимость, тогда как Головкин и Менгден «выказали значительную долю малодушия».
Полтора года спустя в Петербурге случилась еще одна история, позволившая императрице проявить милосердие к приговоренным: то было знаменитое лопухинское дело, известное современной публике во многом по фильму «Гардемарины, вперед!» Лопухинское – по имени его главной героини статс-дамы Натальи Федоровны Лопухиной, дочери генеральши Балк, пострадавшей по делу Вилима Монса, но затем при новых властях вернувшейся в столицу.
Наталья Лопухина была одной из самых ярких персон своего времени. Историк Дмитрий Николаевич Бантыш-Каменский писал: «Толпа воздыхателей окружала всегда Лопухину: с кем танцевала она, кого удостаивала разговором, на кого бросала даже взгляд – тот считал себя счастливейшим из смертных… Молодые люди восхищались ея прелестями, любезностью, приятным разговором; старики также старались ей нравиться; красавицы замечали пристально, какое платье украшала она, чтобы хотя нарядом походить на нее».
Подвели Наталью Федоровну, впрочем, не красота и популярность, хотя и бытовала версия, что причиной немилости Елизаветы Петровны к ней стала обычная ревность. Камнем преткновения для Лопухиной стала высокая политика. При дворе тогда шло состязание партий, и влиятельный лейб-медик Иоганн Герман Лесток, искавший повода свалить не менее влиятельных братьев Бестужевых-Рюминых, нашел именно в деле Лопухиной шанс прорваться к цели. Когда стало известно, что Лопухина и ее муж Степан позволяли себе не вполне почтительно отзываться об императрице и даже говорили, что «будет-де чрез несколько месяцев перемена», дело быстро набрало обороты. Когда же Лопухин дал показания на Анну Гавриловну Бестужеву-Рюмину, супругу одного из братьев, Лесток был счастлив: императрице можно было предъявлять доказательства заговора против нее.
Наказание кнутом Н.Ф. Лопухиной.
Суд собрался 19 августа 1743 года в здании Сената, сразу восемь подсудимых (дело разрослось весьма серьезно) были приговорены к смерти: Степан, Иван и Наталья Лопухины и Анна Бестужева к урезанию языка и колесованию, вовлеченные в процесс поручик Иван Мошков и князь Иван Тимофеевич Путятин – к четвертованию, обер-штер-кригскомиссар Александр Зыбин и супруга камергера София Лилиенфельд – к обезглавлению.
Суровый приговор, но императрицей он утвержден не был. Всем осужденным она заменила смертную казнь на другие меры наказания: Лопухиных и Бестужеву высечь кнутом и, урезав язык, послать в ссылку, Мошкова и Путятина высечь кнутом, Зыбина плетьми и послать их троих также в ссылку; Софии же Лилиенфельд, в то время беременной, велено было объявить, что ее высекут плетьми и сошлют после родов.
Экзекуция состоялась 31 августа 1743 года на Васильевском острове, все перед теми же Двенадцатью коллегиями. Горожан, как водится, широко оповестили о предстоящей казни, в том числе и с помощью печатных объявлений, вывешенных «в пристойных местах» столицы, а потому зрителей и на сей раз собралось множество.
Приговоренных на место казни привели под конвоем из Петропавловской крепости. Вначале секретарь Правительствующего Сената Гаврила Замятнин громогласно зачитал приговор – и в первоначальном его варианте, и смягченный императрицей. Потом подвергли наказанию Наталью Федоровну Лопухину. Историк Михаил Иванович Семевский живописал подробности: «Лопухина поддалась обаянию ужаса; твердая до произнесения приговора, она не в силах была владеть собою, отваживаясь в то же время на напрасное сопротивление палачам. Один из них, сорвав с ее плеч платье, обнажил ее спину; другой – схватил Лопухину за руки, вскинул ее себе на плечи и кнут засвистал в воздухе, исполосовывая тело несчастной кровавыми бороздами. Отчаянно билась истязуемая; вопли ее оглашали площадь, залитую народом… Полумертвую, обеспамятевшую от боли, Лопухину палач спустил с плеч на помост, и над нею исполнили вторую часть приговора, бывшую, может быть, еще мучительнее первой. Сдавив ей горло, палач принудил несчастную высунуть язык: захватив его конец пальцами, он урезал его почти наполовину. Тогда захлебывающуюся кровью Лопухину свели с эшафота. Палач, показывая народу отрезок языка, крикнул шутки ради: „Не нужен ли кому язык? Дешево продам!“»
Затем пришла очередь Анны Бестужевой. По легенде, она оказалась более удачлива в тот день: пока палач снимал с нее верхнее платье, она успела передать ему свой золотой, осыпанный бриллиантами крест. Заплечных дел мастер оказался понятлив и покладист: бил кнутом Бестужеву гораздо слабее, чем Лопухину, а урезание языка «ограничилось небольшим его кончиком».
После этого наступил черед Степана и Ивана Лопухиных и остальных приговоренных. По окончании казни все осужденные были отправлены в простых повозках в деревню «за десять верст от столицы» – для прощания с родными перед ссылкой.
Что примечательно, политической своей цели все эти экзекуции не достигли: свалить братьев Бестужевых Лесток не сумел, а несколькими годами позже сам был арестован и отправлен в ссылку.
Почему имя Анастасии Ягужинской стёрто из истории?
Об Анастасии Ягужинской, одной из главных героинь фильма «Гардемарины, вперёд!», есть упоминание в исторических источниках. Но почему её имя не было внесено в родословную этого благородного семейства? Чем она провинилась?
Любимый не одним поколением фильм про гардемаринов создавался по мотивам книги Нины Соротокиной «Трое из навигацкой школы». И хотя это просто роман, в нем довольно много исторического. Создатели фильма постарались также максимально придерживаться при создании сценария исторической действительности.
Далее, с ними происходит беда. Из-за обвинения в заговоре против императрицы Елизаветы, их берут под стражу. Но дочь отпускают под домашний арест, откуда она бежит с французом, страстно в нее влюбленным — де Брильи. Мать же остается в темнице. И в недолгом будущем ее ждет принародное наказание кнутом и высылка в Сибирь.
Как это было в истории
Ягужинские на самом деле существовали. И все было примерно так, как показано в фильме. Их взяли по «делу Лопухиных». Лопухины были приближенной к императрице семьей и они, вместе с еще одним влиятельным человеком, вели разговоры о том, как было бы хорошо вернуть на престол Ивана VI с регентом в виде его матери — Анны Леопольдовны. Напомним, что путем государственного переворота Елизавета их сместила с престола и выслала жить в заключении. Но вариант того, что их вернут на престол недоброжелатели, оставалась.
Эти разговоры о возвращении на престол Анны Леопольдовны велись и в присутствии Ягужинских — матери и дочери, которые не спешили сообщить о готовившимся заговоре императрице. Поэтому их взяли сразу после ареста Лопухиных.
Потом Анастасию отпустили. А Лопухиных, их друзей Лилиенфильдов и Анну Ягужинскую подвергли наказанием кнутом, отрезали им языки и отправили в ссылку в Сибирь. И это еще Елизавета их пощадила, так как первоначально наказание планировалось еще более жестокое — колесование…
Интересный факт
В фильме «Гардемарины, вперед!» показывают, как Анастасия с помощью Белова передает своей матери перед казнью крест с драгоценными камнями. Анна Гавриловна должна была передать этот крест палачу перед казнью. В этом случае она как бы становилась его крестной сестрой, и одновременно с этим это было взяткой. То есть палач не должен был ее сильно мучить.
На самом деле, по истории, иностранцы описывают, что видели, как Анна Гавриловна передавала крест палачу. И говорили, что он бил ее кнутом совсем не сильно, и отрезал только самый кончик языка. Так, что она даже говорить потом могла. Тогда как Лопухиной досталось по полной.
Судьба Анастасии Ягужинской
С тех самых пор, как девицу отправили под домашний арест, никаких сведений о ней нет. Более того, упоминаний об Анастасии нет и в родословной ее семьи. Но в деле Лопухиных информация о ней есть… Поэтому такой персонаж появился в книге и в фильме. Но была ли Анастасия на самом деле, почему истории о ней ничего не известно?
Анна Гавриловна была замужем два 2 раза. И Анастасия родилась (или не родилась) от первого ее брака — с Ягужинским.
Возможные причины «потери» Анастасии
1. Ее вообще не существовало. Дело сфабриковали, и Анне Гавриловне приписали показания несуществующей дочери. Ведь Анастасия якобы подтвердила причастность своей матери к заговору. Но почему тогда для этих целей не использовали ее настоящих дочерей? Они могли отказаться свидетельствовать против матери, но, что более вероятно — их просто посчитали слишком маленькими. Официально у Анны Гавриловны было 2 дочери — Мария и Анна, которым на время следствия было по 10-11 лет.
2. Анастасия была не дочерью, а падчерицей. У Ягужинского Анна Гавриловна была второй супругой. С первой он развелся и забрал у нее всех детей. Возможно, Анастасия была одной из них.
3. Ее отправили подальше от столицы, в богом забытую деревню. Так же, как поступили с тремя дочерьми Лопухиных. Но те не потерялись в их родословной и даже есть информация, за кого они вышли замуж. Возможно, Анастасия прожила совсем не долго в ссылке или совершила какой-то неблаговидный поступок. Да-да, как с Беловым в «Гардемаринах», вступила в неравный брак, чем опозорила свой род. Но это, конечно, так, все догадки…
Заговор против Елизаветы Петровны
Внешняя политика Елизаветы I
Царствование Елизаветы Петровны. В российской внешней политике идет борьба двух партий. Канцлер Алексей Петрович Бестужев-Рюмин выступал за союз с Англией и Австрией. Главным противником России он считал Пруссию («будучи наиближайшим и наисильнейшим соседом сей империи, потому натурально наиопаснейшим, хотя бы он такого непостоянного захватчивого, беспокойного и возмутительного характера и нрава не был, каков у него суще есть…»). Основным сторонником и единомышленником канцлера был его старший брат, также дипломат обер-гофмаршал Михаил Бестужев.
Вторая партия выступала за союз с Францией и Пруссией. Ее ярчайшим представителем был лейб-медик Иоганн Лесток, который в политику оказался вовлечен больше, чем в медицину. И у этой партии были сторонники среди высших чинов, например ее интересы разделяли вице-канцлер Михаил Воронцов и генерал-прокурор Никита Трубецкой.
Из истории семьи Лопухиной
Наталья Федоровна Лопухина (урожденная Балк) была племянницей Анны Монс — фаворитки Петра I. Ее брак со Степаном Васильевичем Лопухиным, двоюродным братом первой жены Петра, устроил сам император. Наталья слыла одной из первых красавиц, у нее всегда было много поклонников, и одним из них был граф Рейнгольд фон-Левенвольд. Они состояли в долгой связи, но Елизавета по восшествии на престол удалила от себя всех бывших фаворитов Анны Леопольдовны. Левенвольд был отправлен в ссылку в Соликамск.
Лопухина не забыла о нем. В одном из своих писем супруга британского консула Джейн Рондо писала: «Лопухина и ее любовник — если он у нее на самом деле не один — очень постоянны и в течение многих лет сохраняют друг к другу сильную страсть». Пытаясь облегчить участь Леневольда, Лопухина подавала многочисленные прошения, однако успехом ее попытки не увенчались.
Иван Лопухин. В чём была ошибка?
В июле 1743 года было решено отправить в Соликамск поручика лейб-кирасирского полка Якоба Бергера, чтобы приставить его охранником к Леневольду. Ехать Бергеру не хотелось, и он пытался использовать любую возможность для того, чтобы избежать командировки.
Как раз накануне отъезда Бергер проводил вечер с сыном Натальи Лопухиной — Иваном Степановичем Лопухиным. И тот, будучи не совсем трезвым, завел с Бергером разговор о Елизавете Петровне — мол правление ее ненадолго, скоро все изменится в пользу Ивана Антоновича. Кроме того, Лопухина попросила сына через Бергера передать опальному Леневольду поклон и пожелание, «чтобы граф надеялся бы на лучшие времена».
Бергер собрал все факты, все услышанное от Лопухина во время двух бесед, когда его приятель был в подпитии, и составил донос. Вместе с майором Матвеем Фалкенбергом, который присутствовал при второй беседе с Лопухиным, они отправились к Лестоку. Оба офицера были иностранцами, поэтому решили сначала посоветоваться с ним. Лесток понял, что у него появляется возможность разыграть карту против Бестужева, поэтому тут же доносит до государыни, какие опасные разговоры вел Лопухин. И какие пожелания передавала ссыльному его мать.
Лопухина и ее ближний круг
Тут же возникло обвинение в заговоре. По нему были арестованы сам Лопухин, его отец, мать и сестра. Но Лесток на этом не остановился: в «заговоре», по его мнению, участвовала также жена Михаила Бестужева-Рюмина (брата канцлера) Анна. Арестовали и ее дочь от первого брака Анастасию Ягужинскую.
Заговор был фактически составлен на пустом месте: никаких доказательств, одни разговоры. Но включить в число заговорщиков можно было широкий круг людей, связанных родственными и дружескими узами.
Следователями по делу были назначены Лесток, генерал-прокурор Трубецкой и начальник тайной розыскной канцелярии Андрей Ушаков. Они также включили в число обвиняемых в заговоре баронессу Софию Лилиенфельд — первую статс-даму Анны Леопольдовны, ее мужа, камергера Лилиенфельда, князя Ивана Путятина (участник заговора, целью которого было передать регентство от Бирона герцогу Брауншвейгскому), крупного флотского чиновника Александра Зыбина, гвардии капитана Ивана Путятина, нескольких офицеров гвардии. Всего под следствием оказалось 25 человек.
Чтобы придать делу вес, к нему подключили расследование в отношении дипломата габсбургской монархии Антонио Ботта. На момент расследования его, кстати, в России уже не было. Ботта подозревали в желании вернуть на престол Анну Леопольдовну. По этому поводу допрашивали и Лопухину, и Бестужеву, но ничего больше смутных воспоминаний о якобы брошенных в разговоре фразах они вспомнить не могли. Тем не менее, этого было достаточно для обвинения в заговоре против Елизаветы Петровны.
Лейб-медик Лесток в поисках доказательств
Надо заметить, что женщины ничего не сказали даже под пытками: их подвешивали на короткое время на дыбу. Так же пытали и Степана Лопухина, а Ивана неоднократно били кнутом, но он ничего не сказал… потому что говорить ему было нечего. Не выдержав экзекуций, Иван лишь произнес: «Мы де зачастую говаривали в семье своей, что если бы на вице-канцлера не было этого продувного канальи Лестока, то оба Бестужевы и их сторонники были бы самые нерешительные и слабые правители». Лесток этого простить не смог.
Казалось, следствие зашло в тупик — никаких серьезных обличающих данных получено не было. Елизавету это разозлило, и она распорядилась заканчивать с этим делом побыстрее. 19 августа 1743 года состоялось заседание суда, в котором участвовали 49 судей. Подсудимым инкриминировался заговор с целью возвращения Брауншвейгской династии на престол, все преступления были признаны доказанными.
Приговор был максимально жесткий: Лопухиных и Бестужеву колесовать, Мошкова и Путятина приговорили к четвертованию, Софию Лилиенфельт (на тот момент она была беременна) должны были обезглавить, военных понижали в чинах и приговаривали к ссылке. Правда, при утверждении приговора Елизавета его смягчила, заменив смертную казнь на телесное наказание и ссылку.
Казнь было решено сделать максимально публичной, экзекуция проходила около здания Двенадцати коллегий при огромном стечении народа. Лопухина и Бестужева были биты кнутом, обеим урезаны языки. Перед казнью Бестужева сняла с себя усыпанный бриллиантами крест и отдала его палачу, поэтому он наказание смягчил. Затем осужденные отправились в ссылку.
Тем осужденным, которые через 20 лет остались живы, было разрешено вернуться. Наталья Лопухина вернулась из ссылки при Петре III, тогда же получил разрешение покинуть Охотск ее сын Иван. Анна Гавриловна Бестужева-Рюмина умерла в Якутске в апреле 1751 года.
Бестужева-Рюмина, Анна Гавриловна
Анна Гавриловна Головкина
Домна Андреевна Дивова
Содержание
Биография
Анна Гавриловна родилась в семье Гавриила Ивановича Головкина и Домны Андреевны, урождённой Дивовой. По рождению она принадлежала к ближайшему царскому окружению. Дед Анны, боярин Иван Семёнович Головкин был двоюродным дядей царицы Натальи Кирилловны. Отец занимал пост государственного канцлера. В семье росло ещё 3 сыновей, Иван (1687—1734), Александр (1688—1760), Михаил (1699—1755), и 2 дочери, Наталья (1689—1726) и Анастасия (ум. 1735), замужем за Н.Ю.Трубецким. Точная дата рождения Анны Гавриловны не известна.
Фридрих Вильгельм Берхгольц отзывался о ней так:
 | Она одна из самых приятных и образованных дам в России, говорит в совершенстве по-немецки и очень хорошо по-французски, принадлежит здесь также к искуснейшим танцовщицам и, кажется, очень веселого характера. Но лицо ее так сильно испорчено оспою, что она не может называться хорошенькою; сложена она, впрочем, прекрасно. |  |
В мае 1725 года по случаю бракосочетания царевны Анны Петровны и герцога Голштинского назначена статс-дамой. В 1736 году графиня Анна Ягужинская овдовела.
В 1742 году брат Анны Гавриловны, Михаил Гаврилович (1699—1755), был обвинён в государственной измене и приговорён к смертной казни, которая позднее была заменена императрицей Елизаветой Петровной ссылкой на вечное поселение в Сибирь.
В мае 1743 года Анна Гавриловна вышла замуж за знаменитого дипломата Михаила Петровича Бестужева-Рюмина (1688—1760), брата вице-канцлера А. П. Бестужева. В этом же году она оказалась замешана в салонный заговор против Елизаветы Петровны.
Скончалась Анна Гавриловна Бестужева-Рюмина в Якутске в 1751 году. Декабрист А. А. Бестужев-Марлинский писал в 1833 году:
Участие в заговоре
| В Москве приезжал к матери моей маркиз Ботта, и после его отъезда мать пересказывала мне слова Ботты, что он до тех пор не успокоится, пока не поможет принцессе Анне. Ботта говорил, что и прусский король будет ей помогать, и он, Ботта, станет о том стараться. Те же слова пересказывала моя мать графине Анне Гавриловне Бестужевой, когда та была у нее с дочерью Настасьею. | |
Лопухина подтвердила факт разговора:
| Слова, что до тех пор не успокоится, пока не поможет принцессе Анне, я от него слышала и на то ему говорила, чтоб они не заварили каши и в России беспокойств не делали и старался бы он об одном, чтоб принцессу с сыном освободили и отпустили к деверю ее, а говорила это, жалея о принцессе за ее большую ко мне милость. Ботта говорил также, что будет стараться возвести на русский престол принцессу Анну, только я на это ему, кроме объявленного, ничего не сказала. … С графинею Анною Бестужевою мы разговор имели о словах Ботты, и она говорила, что у нее Ботта то же говорил. | |
После этого Бестужева была также допрошена, однако она показала:
| Говаривала я не тайно: дай бог, когда бы их (Брауншвейгскую фамилию) в отечество отпустили! | |
Дочь Бестужевой подтвердила показания Лопухиных, показания же самой Анны Гавриловны были уклончивы.
19 августа 1743 года был вынесен приговор:
| Лопухиных всех троих и Анну Бестужеву казнить смертью, колесовать, вырезав язык. | |
Бестужевой вменялось в вину, что она несмотря на милости императрицы, желала возвращения Анны Леопольдовны и «по злобе на государыню за брата Михаила, отправленного в ссылку, таила к ней ненависть». Впрочем, 28 августа Елизавета Петровна смягчила приговор, заменив казнь на ссылку в Сибирь. 31 августа у здания Двенадцати коллегий приговор был приведен в исполнение. Бестужеву били кнутом, вырезали язык и отправили в ссылку в Якутск.
— Валентина Оберемко. Как пытали на Руси» [7]
По одним данным от первого брака имела единственного сына:
По другим данным ещё и трёх дочерей [8] :