за что посадили морозова степана
После почти месячного перерыва 5 августа в Петрозаводске продолжится суд над бывшим первым замглавы Госкомимущества Карелии Сергеем Максимовым и молодым петрозаводским предпринимателем Степаном Морозовым. В этом процессе, который тянется с октября прошлого года, все больше нестыковок и несуразностей, показывающих несостоятельность уголовного дела. Об этом же говорят и вопиющие факты шантажа и угроз со стороны силовиков, о которых Степан Морозов рассказал «Руне» через адвоката и на которые неоднократно жаловался в прокуратуру (копии жалоб есть в распоряжении редакции).
Для справки. Сергея Максимова вместе с руководителем Госкомимущества Денисом Косаревым еще в 2017 году обвинили в получении взяток, в частности, за выдачу республиканским Фондом госимущества кредитов бизнесменам, сдачу им в аренду недвижимости и ее продажу. Деньги за это чиновники якобы брали с 2013 по 2015 годы. В том числе, как считает обвинение, и от Степана Морозова, который получил в Фонде 5-миллионный заем, а через какое-то время арендовал и потом выкупил старое деревянное здание бывшего проектно-сметного бюро на улице Калинина в Петрозаводске.
Никаких прямых подтверждений того, что Морозов или другие бизнесмены передавали какие-либо деньги руководству Госкомимущества (ни самих денег, ни фото и видеосъемок), в уголовном деле нет. Главным доказательством служат признательные показания экс-руководителя ведомства Дениса Косарева, который вначале все отрицал, но после месяца в СИЗО резко признал свою вину и дал показания против себя и Максимова. Вероятнее всего, что бывший член правительства Карелии рассчитывал на условный срок за 6 эпизодов получения взяток на 2,6 млн рублей и одного эпизода присвоения 40 тысяч. Он даже успел получить «условку» в сентябре 2018 года, но после того как об этом написали карельские СМИ и тема вызвала общественный резонанс даже на федеральном уровне, приговор отменили и дали Косареву 5 лет строгого режима.
Поздно опомнился
Негативную реакцию на первый приговор Денису Косареву прошлой осенью вызвало, прежде всего, то, что за полгода до этого за один, а не шесть эпизодов, был осужден один из предполагаемых взяткодателей — Степан Морозов, которому в декабре 2017 года дали три года реального срока. И это несмотря на то, что прокуратура заключила с ним досудебное соглашение и пообещала наивному и неопытному в общении с органами бизнесмену, что если он по совету следователей и адвоката все признает и подпишет, то отделается условным наказанием.
Он согласился подписать досудебное соглашение — правда, не по двум эпизодам, в которых его обвинили, а всего по одному (по якобы переданной взятке за 5-миллионный кредит). Второй эпизод — по предполагаемой взятке за здание на улице Калинина — следователи, видимо, «придержали» как средство давления, чтобы Морозов не изменил свои показания. Ведь на тот момент не был осужден не только Сергей Максимов, но еще не было даже первого приговора в отношении Косарева.
Однако едва Степана Морозова выпустили из СИЗО осенью 2017-го, как он стал говорить во время дальнейших следственных действий, что не давал взяток и не совершал ничего противоправного. Он даже сходил к нотариусу и оформил заявление о том, что на него было оказано незаконное давление с целью оговора Сергея Максимова. Во время суда над Морозовым в декабре 2017 года он также не признал вину, чем фактически дезавуировал досудебное соглашение. После этого суд согласно УПК должен был прекратить особый порядок судопроизводства (без вызова свидетелей и подробного разбирательства) и начать свое следствие. Однако Судья Петрозаводского горсуда Марина Носова закрыла глаза на непризнание вины Морозовым, посчитав вопреки УПК «досудебку» действующей. Но вместо обещанной «условки» Степану дали 3 года и отправили в сегежскую колонию. Не исключено, что за его строптивость — споры со следователем и отказ от признания вины после освобождения из-под стражи.
Кстати, Морозов и после приговора не прекратил говорить, что не виновен. Он начал писать жалобы и заявления в различные органы. В деталях и со всеми подробностями бизнесмен пытался донести, как все было на самом деле, как на него давили петрозаводский следователь Александр Меньшиков и адвокат, какие указания давали перед следственными экспериментами и очными ставками, принуждая к нужным показаниям. Но в судебно-правоохранительной системе Карелии это уже никого не интересовало. Ведь человек сам подписал все признания: для государственной машины он стал фактически отработанным материалом.
Угрозы для строптивого
Свою взволнованность Рыбников не мог скрыть: он сердился. Он сказал мне, что если я не буду говорить о своей причастности к преступлениям, то он сделает так, чтобы меня не отпустили по УДО (условно-досрочное освобождение — прим. ред.) и добавили к сроку еще 3 года. Весь наш последующий разговор состоял из того, что он говорил мне, как он может «упрятать» меня надолго. Взамен я должен был обещать ему, что буду указывать на Максимова как взяткополучателя. Я попросил сотрудников СИЗО, чтобы они прервали встречу. Этот разговор не имел для меня смысла. Я спрашивал начальника СИЗО, можно ли мне получить аудиозапись моего разговора с Рыбниковым (я уверен, что они все слушают и записывают). Конечно, мне отказали.
Такая безнаказанность сотрудников правоохранительных органов не может не волновать. Конечно, я боюсь за своих близких и себя. Глупо было отрицать это. Следователь Меньшиков Александр Сергеевич из следственного отдела Следкома по Петрозаводску угрожал мне посадить «за что-нибудь» мою сестру и отца, если я не возьму на себя дачу взятки. «Повод всегда найду», — говорил Меньшиков. (Отца Степана действительно посадили по статье, по которой, как правило, почти не сажают: за уклонение от уплаты налогов — прим. ред.)
Спрятали даже от Путина
Остается добавить последний штрих к картине беззакония в карельской правоохранительной системе. После того как прокуратура проигнорировала заявление и жалобы Степана Морозова и показала, что ничего не видит, не слышит и всячески отмахивается от любых жалоб на силовые ведомства, бизнесмен решил 20 июня рассказать обо всем по горячей линии президенту России. И суд даже позволил ему это сделать.
Несмотря на это, Степан решил все равно добиться своего и рассказать в письме Владимиру Путину о злоупотреблениях, угрозах и фальсификациях со стороны следствия. Подобного рода отправления в адрес органов власти (в данном случае администрации президента) не подлежат цензуре и должны беспрепятственно пропускаться пенитенциарной системой. Но вопреки закону через какое-то время Степану Морозову вернули его конверт со следами вскрытия и даже не попытались никак объяснить столь вопиющий факт беззакония.
Надо ли после этого что-то еще говорить про карельских правоохранителей, работников ФСИН и эфэсбэшников, стоящих на вершине силовой системы? Наверное, нет. Но как бороться с тем, что они творят, и есть ли эффективные средства защиты от действий, вряд ли кто-то скажет.
Наверное, у всех, кто попал в жернова органов, осталось единственное средство заставить силовиков действовать по закону — предавать огласке все их шаги и действия и ни в коем случае не идти на сомнительное сотрудничество, как это сделал под угрозами и по своей неопытности Степан Морозов.
«Самое сложное — отсутствие секса». Жена петрозаводского бизнесмена рассказала, как ждет его из колонии
Олеся Серегина, телеведущая канала «Мир» и супруга карельского бизнесмена Степана Морозова, осужденного на семь лет за дачу взятки, активно ведет свой «Инстаграм», где регулярно рассказывает про нелегкую жизнь женщины, которая вынуждена ожидать своего супруга из мест лишения свободы. На днях она опубликовала пост с рассуждениями о том, насколько «мужчины романтизируют жизнь». Именно мужчины, а не женщины:
В интервью телеканалу «Дождь», который несколько месяцев назад снял про Олесю короткий фильм, Серегина рассказывала о своей жизни подробнее. На тот момент она уже три года как ждала Степана из тюрьмы, а выпустили всего на 20 дней, предъявив экс-бизнесмену затем новое обвинение по той же статье о даче взятки. В итоге Петрозаводский городской суд приговорил Морозова к лишению свободы на срок в 7 лет с отбыванием наказания в колонии общего режима и оштрафовал на 15 млн рублей. 16 июня Верховный суд Карелии подтвердил выводы суда о виновности подсудимого.
По словам Олеси, у них с супругом на разговор по телефону есть только полчаса в неделю — по 15 минут в среду и субботу. Также возможны свидания, но на момент создания фильма паре позволили только одно короткое свидание — в помещении для переговоров, по телефону и через стекло.
При этом у Олеси есть сразу три поклонника, о которых она тоже упоминает в фильме. Кто они — не говорит.
Олеся — «ждуля» в третьем поколении», — говорит закадровый голос в фильме. — Ее мама полюбила мошенника, бабушка вышла замуж за убийцу.
«Ждулями» называют женщин, которые ждут мужчин из мест заключения. Причем удалось ли паре сохранить чувства — неясно, в фильме есть намек на то, что их отношения претерпевают серьезные испытания (что и понятно). В своем TikTok Олеся выложила ролик, в котором перечислила всё то, что успела сделать, пока ее муж сидит в тюрьме:
Родила ему сына, вела новости на федеральном канале, написала и издала книгу, сняла фильм, пожила на Бали, отметила три дня рождения, пробежала пять «Гонок героев», поняла, что любви больше нет, — написала Олеся в титрах к этому ролику.
Причем на вопрос журналистки, что это значит, девушка только ответила: «Да, а непонятно — с его стороны или с моей стороны, — сказала она. — Или вообще нет?»
Петрозаводчанин, сделавший предложение девушке в кинотеатре, женился на другой и попал в тюрьму
Шесть лет назад мы писали про петрозаводчанина Степана Морозова, который сделал предложение девушке в кинотеатре. Молодой человек арендовал целый кинозал и снял фильм с собой в главной роли.
По задумке, девушка Ольга, придя в кино, не подозревала, чем закончится сеанс. Действие с экрана перетекает прямо в кинозал. Получилось очень трогательно.
Но, к сожалению, Степан с Ольгой не поженились. Сейчас Степан Морозов женат на московской журналистке Олесе Морозовой.
Вот уже больше года молодой человек сидит в тюрьме за взятку. Степан Морозов — создатель межрегиональной общественной организации «Мама», которая фотографировала выписки новорожденных и рожениц во многих городах России. Как рассказывает издание «Руна», в 2015 году Степан взял льготный заем в 5 млн рублей в Фонде госимущества Карелии — с одобрения Дениса Косарева. Спустя два года, летом 2017-го, Морозова сняли с поезда Москва — Петрозаводск и поместили в следственный изолятор, обвинив в даче взятки в 350 тысяч рублей Косареву и его заму за получение льготного кредита от Фонда гоимущества Карелии.
В январе 2018 года суд приговорил Морозова к трем годам тюрьмы. Жена Олеся уверена, что мужа осудили ни за что. Как мы уже писали, чиновник Денис Косарев, которого обвиняли в миллионных взятках, тюрьмы избежал.
Просто нет слов. Тупо факты. Главный обвиняемый в деле, где фигурирует мой муж, осужден, — написала после приговора Косареву Олеся Морозова. — Чиновник, госслужащий, который годами брал взятки, в чем, кстати, чистосердечно признался, раскаялся, блин, на закрытом заседании суда, получает 5 лет условно. А мой муж, который, раз уж на то пошло, тоже раскаялся и признался в том, что передал через посредника какую-то смешную сумму тому самому чиновнику, присел реально на 3 года. Смешно и страшно. Пока чиновники, ворующие миллионы, в худшем случае сидят дома, под арестом, а в лучшем — гуляют с небольшим условным сроком, тысячи предпринимателей отбывает срок на зоне… За что?
Предприниматель из Петрозаводска отправится на 7 лет в колонию за взятку чиновникам Госкомимущества
Читать по теме
Новости партнеров
Карельский предприниматель Степан Морозов приговорен к семи годам лишения свободы за дачу взятки руководителям Госкомимущества республики.
Судья Петрозаводского горсуда Дмитрий Хромых приговорил бизнесмена Степана Морозова к семи годам колонии общего режима и штрафу в размере 15 млн рублей. Об этом «Столице на Онего» сообщил сам Морозов, затем эту информацию подтвердили в горсуде.
По версии суда и следствия, 35-летний владелец фотоагентства, специализировавшегося на съемке выписок из родильных домов, и по совместительству председатель правления благотворительной организации «Мама» Степан Морозов дал взятку руководству Госкомимущества Карелии в лице Дениса Косарева и Сергея Максимова.
Экс-председатель Госкомимущества Карелии Денис Косарев в январе 2019 года был осужден за взятки и получил 5 лет колонии строгого режима. Его заместитель Сергей Максимов сегодня приговорен к 12 годам колонии строгого режима.
Как ранее сообщал «Столице на Онего» Степан Морозов, его обвинили в двух эпизодах дачи взяток чиновникам Госкомимущества: одна из них была в размере 350 тыс. рублей, вторая – в размере 720 тыс. рублей. По версии следствия, эти деньги бизнесмен передал через посредника руководителям Госкомимущества с целью получения кредита и приобретения здания в Петрозаводске.
По первому эпизоду взятки Морозов уже отсидел положенный срок и освободился из мест лишения свободы 25 августа. В заключении карельский предприниматель провел два года и десять месяцев. Он не признает своей вины.
«Я готов был подписать всё что угодно!» Следком Карелии заподозрили в фальсификации дела против экс-руководителей Госкомимущества
В конце октября 33-летний бизнесмен Степан Морозов и его отец, директор группы карельский компаний «Интерстрой» Владимир Морозов, дали в Петрозаводском городском суде ошеломляющие показания о том, как работают правоохранительные органы в республике — точнее, о том, какими методами они ведут расследования уголовных дел, пишет «Руна».
Степан Морозов, как уже ранее рассказывало издание, был задержан в Петрозаводске еще в июле 2017 года сразу после того, как вышел из московского поезда на железнодорожном вокзале. В лучших традициях силового задержания на него набросились бойцы в масках. Вскоре после этого молодой предприниматель оказался в СИЗО в связи с тем, что категорически отрицал какую-либо причастность к преступлениям.
Из СИЗО его выпустили почти через полтора месяца — после того, как под нажимом следователей и адвоката и угроз в адрес его близких он подписал досудебное соглашение. То есть фактически признал свою вину, хотя, как уверят Степан Морозов, ничего противоправного он не делал.
Самооговор по инициативе адвоката
Показания Морозова-младшего, по всей видимости, были очень нужны органам. В то время в карельском Следкоме раскручивали уголовные дела против экс-председателя Госкомимущества Карелии Дениса Косарева и его бывшего первого зама Сергея Максимова. Чиновников обвинили в шести эпизодах получения взяток в 2013—2016 годах на сумму 2,6 млн рублей (за предоставленные бизнесменам займы в Фонде госимущества Карелии, сдачу в аренду или продажу разваливающейся государственной недвижимости и возможность провести ремонтные работы на двух зданиях в центре Петрозаводска). Дополнительно чиновникам вменили в вину присвоение части премии директора Фонда госимущества Григория Шадрина.
Эти обвинения были выдвинуты, несмотря на то, что никаких реальных доказательств получения денег Косаревым и Максимовым в деле не было, кроме появившихся через два месяца после нахождения в СИЗО признательных показаний со стороны экс-главы Госкомимущества Дениса Косарева, который до этого отрицал получение взяток. Точно таким же доказательством вскоре стали «признания» Степана Морозова.
Когда предприниматель попал в СИЗО, ему стали поступать настоятельные предложения сознаться в том, что полученный им в Фонде госимущества Карелии заём на 5 млн рублей был выдан за взятку. Также следователи хотели, чтобы Степан Морозов сознался, что выиграл за взятку аукцион по продаже разваливающегося деревянного здания, которое он купил на 30% дороже первоначальной цены. К этому же призывал и адвокат, которого наняли для Степана близкие родственники. Позднее оказалось, что защитник настолько плотно сотрудничает со следствием, что интересы органов для него оказались выше интересов своего доверителя.
Адвокат говорил, что его задача — вытащить Степана из следственного изолятора, а потому Морозов должен подписать явку с повинной и досудебное соглашение со следствием. При этом защитник не стал разъяснять, что добровольный самооговор может закончиться сроком, но упорно доказывал, что показания можно будет в любой момент поменять.
В том, что сын должен подписать «досудебку», адвокат убедил и родственников (в том числе Морозова-старшего), которые тогда считали, что лучше во всем следовать указаниям адвоката и органов, чтобы отделаться малой кровью. Это заблуждение дорого обошлось обоим Морозовым, которые по неопытности не знали, что правоохранители нередко забывают про свои обещания, как только добиваются нужного результата.
«Делай так, как они просят»
Примерно через неделю после этого Морозова-младшего снова привезли в ИВС для подписания досудебного соглашения. Нанятый родственниками Степана адвокат не явился на эту процедуру, уступив свое место не знавшему это уголовное дело защитнику по назначению, а тогдашний прокурор Петрозаводска Елена Аскерова пообещала, что Степан отделается штрафом. В действительности же на основе полученных под давлением показаний в декабре 2017 года над Степаном Морозовым в особом порядке прошел суд, который дал ему 3 года реального срока. Последующую апелляцию молодого бизнесмена в Верховном суде Карелии отклонили: ведь он сам всё подписал и во всем сознался…
О работе карельских судов и правоохранителей Степан Морозов рассказал 21 октября на еще одном судебном процессе, где его судят уже второй раз, но уже вместе с бывшим первым заместителем председателя Госкомимущества Карелии Сергеем Максимовым.
Досудебное соглашение заключалось в другой день — что-то около недели [спустя]. Мой адвокат не пришел. Была женщина-адвокат по назначению, которую я не знал, а также прокурор Петрозаводска Елена Аскерова и начальник следственного отдела по Петрозаводску Виктор Россыпнов… Я у Аскеровой спросил, что мне будет. Она сказала, что если сделаешь, как здесь написано, у тебя в худшем случае будет штраф — и всё. Она даже про условный срок не говорила. Я пробежался глазами по соглашению, и сказал, что там про штраф ничего не написано. Она ответила, что это шаблон, он один для всех — и я подписал… Я готов был подписать всё что угодно, лишь бы выйти на свободу, — не скрывает Степан Морозов.
Фантазии следователей
Исповедь молодого предпринимателя в суде — лишь один из примеров того, как поработали с этим делом карельские следователи. Чтобы собрать доказательную базу, в частности, против бывшего первого замглавы Госкомимущества Карелии Сергея Максимова, в Следкоме Карелии, похоже, не стесняясь, подгоняли показания свидетелей под нужные выводы или угрозами и давлением заставляли их давать нужные показания. Об этом заявили несколько свидетелей, которых вызывали в сентябре и октябре в Петрозаводский горсуд по делу Сергея Максимова и Степана Морозова.
Первым об этом открыто сказал экс-начальник отдела по разграничения имущества Госкомимущества Карелии Игорь Демидов. Когда на стадии следствия его допрашивали в Следкоме, на допросе помимо следователя присутствовали еще два человека. Несмотря на то, что в нарушение Уголовно-процессуального кодекса они не были указаны в протоколе, они еще и торопили допрос. Уже на основании вмешательства неуказанных в протоколе лиц этот документ по закону можно считать недействительным.
Но мало того: в протоколе обнаружились фразы, который Игорь Демидов вообще не произносил. Например, утверждение, будто Сергей Максимов запрещал «лезть в деятельность ликвидируемых предприятий», имущество которых Максимов вместе с Косаревым якобы сдавал в аренду за взятки. Однако когда в суде Игорю Демидову предъявили тот самый протокол допроса, он заявил, что это и ряд других утверждений ему не принадлежат и что ему вообще не свойственны такие формулировки.
— Я тогда от этого тоже отказываюсь, — заявил свидетель, когда ему показали фразу про Сергея Максимова. — Такого не было, чтобы он запрещал и говорил, что ни в коем случае нельзя лезть… Максимов не запрещал ни письменно, ни устно.
«Не валяй дурака, а то заедешь на зону»
После Игоря Демидова о несоответствии своих слов и того, что следователь записал в протоколе, в суде заявили Яна Солонская, экс-сотрудник общественной организации «Мама», которую возглавлял Морозов-младший. Получая нужные показания, Солонскую допрашивали в Следкоме с 8 до 11 часов вечера и не отпускали к маленькому ребенку, которого было не с кем оставить, пока женщина не устроила скандал. О несоответствии сказанного и внесенного в протокол в суде также сказал Андрей Соболев, ликвидатор ГУП РК «Копир», чье имущество руководители Госкомимущества якобы сдавали в аренду за взятки. Прямо в присутствии судьи Соболев вычеркивал карандашом из протокола фразы, которые, по его словам, исказил следователь.
— Нет, мне неизвестно, — заявил свидетель на вопрос судьи, брал ли Максимов взятки. — Мне сказали об этом следователи…
— Почему они вам об этом сказали? — уточнил прокурор.
— Меня допрашивали по этому поводу. Сказали, что он брал.
— Из того, что вы сейчас пояснили, вы никаких взяток Максимову не давали?
— Я так же рассказывал [следователю], но мне сказали: ты не валяй дурака…
— То есть вы фактически оговариваете человека, что он получал взятки, исходя из ваших сегодняшних показаний. Так? Получается, что вы оговариваете Максимова, так? — не отступал судья.
— Наверное, да, — нехотя признал Морозов-старший.
— Так да или нет? Если бы не хотите отвечать, так и скажите.
— Не хочу отвечать.
«Глобально это фальсификация»
Увидев в работе следствия тенденцию на подгонку дела под нужды обвинения, защита Сергея Максимова попыталась добиться признания таких показаний недопустимыми доказательствами, которые должны быть исключены из дела. В частности, такое ходатайство защита заявила в отношении показаний свидетеля Демидова. Однако судья Дмитрий Хромых ответил отказом на ходатайство адвокатов, заявив, что учтет все в совещательной комнате.
Анатолий Шведченко, адвокат Сергея Максимова:
— У нас установлен факт воздействия в отношении Соболева, Демидова, Морозова- старшего и других. Это уже определенная тенденция в работе следствия. Показания указанных лиц в значимых моментах не соответствуют действительности. Глобально это является фальсификацией. Мы обращались с ходатайством о признании таких доказательств недопустимыми, но суд оставил его без удовлетворения.