за что скади полюбила ньерда

На улице какая ни на есть, а все же зима. Значит, самое время поговорить о зимних богинях у разных народов. Начнем, пожалуй, со Скади.

Скади (Skaði, Skadi, Skade, Skathi) — особенная богиня скандинавского пантеона. Собственно, она даже не относится к божествам — ни к асам, ни к ванам. Она — инеистая великанша, представительница мифологических существ, живших в мире задолго до появления богов. Обычно ее изображают как охотницу, вооруженную луком и стрелами, которая мчится на лыжах по снегу, в сопровождении волчьей стаи.

Мир Скади опасен для человека. Это мир «белого безмолвия», состоящий из скал и пропастей, засыпанных глубоким снегом лесов, скованных льдом рек. «Если вам случалось бывать в одиночестве зимней ночью вдали от жилья, вам знакомо это жуткое чувство, будто вы оказались в ином мире, чуждом и потенциально смертельном для человека, — пишут Джек и Кэтрин Харт. — Скади воплощает эту пугающую «инаковость».

Кто же она такая и почему из великанш стала богиней?
Эта история начинается, на первый взгляд, как обычная волшебная сказка.

Локи и Тьяцци из исландского манускрипта XVIII века, http://annerbe.ucoz.com/photo/skany_listov_manuskriptov/loki_gonit_tjacci_islandskij_manuskript_xviii_vek/5-0-1172

«…Однажды три аса, Один, Локи и Хёнир, отправились в путь. Шли они через горы и пустыни, и случилось, что у них было нечего есть. Спустившись в одну долину, видят они стадо быков, и, выбрав себе одного быка, собирались зажарить мясо между раскаленными камнями. Когда же, подумав, что, верно, еда их уже готова, они разгребают костер, то видят: не изжарилось мясо. И слышат тут чью-то речь на дубу над самой своей головой. Тот, кто там сидел, сказал, будто по его воле не жарится на костре мясо. Они глянули наверх: сидит там орел, и не маленький.
И сказал орел: «Если дадите мне бычьего мяса досыта, тогда оно и изжарится». Они согласились. Тут орел слетает с дерева, садится у костра и тотчас принимается за бычьи окорока и лопатки.
Тогда разгневался Локи и, схватив большую палку, замахнулся что есть силы и ударил орла. Орел от удара встрепенулся и взлетел. И тут палка пристала к спине орла, а руки у Локи к другому концу палки. Орел летит на такой высоте, что Локи задевает ногами камни, осыпи и деревья. Кажется ему, вот-вот оторвутся от плеч его руки. Он вопит и молит орла о пощаде. Но тот отвечает, что не бывать Локи на свободе, если он не даст ему клятвы выманить из Асгарда Идунн с ее яблоками.
В условленный час Локи заманивает Идунн из Асгарда в лес. Тут прилетает великан Тьяцци в обличье орла и, схватив Идунн, уносится с нею в Страну Великанов к своему жилищу.
Асам же пришлось плохо, как исчезла Идунн, тотчас поседели они и постарели. Они собрали тинг и спрашивают друг у друга, когда в последний раз видали Идунн. А видали ее в последний раз, как она шла с Локи из Асгарда. Тут схватили Локи и привели на тинг и грозили ему смертью или пытками. И, струсив, он сказал, что готов отправиться за Идунн в Страну Великанов, если Фрейя одолжит ему свое соколиное оперенье. Получив соколиное оперенье, он летит на север в Страну Великанов и в один прекрасный день появляется в доме у великана Тьяцци. Тот уплыл на лодке в море, а Идунн оставалась дома одна. Локи превратил ее в орех и, взяв в когти, полетел во весь дух. Вернувшись домой, Тьяцци хватился Идунн. Он надевает свое орлиное оперенье и летит в погоню за Локи — только ветер в крыльях свистит. Асы же, завидев, что летит сокол с орехом, а вслед за ним — орел, вышли за стены Асгарда и вынесли ворох стружек. Сокол, лишь только влетел в город, камнем упал у городских стен. Тогда асы развели в стружках огонь. Орел уже не мог остановиться, упустив сокола. Огонь вспыхнул у него в перьях и прервал его полет. Тут подоспели асы и убили великана Тьяцци внутри ограды Асгарда. »
(«Младшая Эдда: Язык поэзии», 2)

Тьяцци, по всей видимости, — очень древний образ, настолько, что обрел черты сказочного персонажа уже ко времени формирования основного корпуса скандинавской мифологии. В некоторых источниках его называют повелителем бурь, но непонятно, откуда это заимствовано.
В этой истории мы имеем дело с одним из самых распространенных сказочных сюжетов о «чудесном бегстве» (№313 по указателю сказочных сюжетов А. Аарне). В этом сюжете сначала противник героя вынуждает его отдать вместо себя кого-либо из домочадцев (ср., например, русские сказки, где водяной, схватив царя за бороду, заставляет пообещать сына или дочь в обмен на спасение). Затем отданные по обещанию девушка или юноша чудесным образом спасаются, превращаясь по пути в разные предметы.
Интересно здесь лишь то, что в роли и отдавшего, и спасителя выступает один и тот же бог-обманщик Локи.

Однако история быстро начинает терять черты обычной сказки. Это происходит, когда в ней появляется новый персонаж — Скади, дочь Тьяцци, которая явилась мстить за своего отца.

Подобное не было чем-то из ряда вон выходящим для скандинавского мира. Источники содержат немало сюжетов, где женщина вершит кровную месть за убийство своих родственников. Чаще, правда, она делает это руками своего мужа или слуг, но и личная месть также не исключалась. Так бывало в тех случаях, когда дочь была единственной наследницей и не имела родственников мужского пола, которые могли бы взять месть на себя.

«Скади прибывает в Асгард в самом маскулинном образе, какой только был возможен для древненорвежской женщины, — в роли skjaldmær [«девы щита», т.е. женщины, принимающей участие в боевых действиях] и baugrýgr [«госпожи кольца», т.е. единственной наследницы в древнескандинавской правовой терминологии]», — отмечает профессорка Бергенского университета Элсе Мундал (Else Mundal).

Мог ли приход Скади напугать асов? Примечательно, что ее внешность в тексте не описывается. Не упоминается даже гигантский рост (хотя это ожидаемо для великанши), нигде не говорится, что она была уродливой или пугающей. Хотя в самом ее имени содержатся коннотации с жутковатым «иным миром». По одной версии, оно может быть связано с готским skadus, древнеанглийским sceadu, саксонским scado, древневерхненемецким scato, что означает «тень». По другим версиям, это слово близко древненорвежскому skaði («вред»), откуда происходят в современном исландском и фарерском skaði («вред, ущерб»).

Как бы там ни было, асы сочли Скади достаточно серьезной противницей, чтобы постараться заключить с ней мир. Как именно — увидим дальше.

На первый взгляд эта история свидетельствует лишь о довольно примитивном чувстве юмора у древних скандинавов. Но все не так просто.

В древненорвежских мифах немало сюжетов, в которых великаны требуют себе в жены богинь: таков был, например, великан, выстроивший стены вокруг Асгарда и потребовавший в качестве награды Фрейю, или собственно Тьяцци, о котором шла речь выше. Однако случай Скади — единственный, когда с подобным намерением является великанша. Кроме того, Скади хочет получить самого красивого из богов — Бальдра, — тогда как в стандартных сюжетах такого типа по красоте выбирают невесту, а не жениха.
(Правда, попытка Скади выбрать Бальдра может быть связана не только с его внешностью, но и с тем, что он входит в число немногих божеств, которым, по пророчеству, суждено вернуться к жизни после Рагнарёка — гибели богов. Таким образом, Скади могла исходить как из эстетических, так и чисто практических соображений).

Сексуально окрашенное действо с козой — существом женского пола, но наделенным рогами и бородой, — в исполнении такого гендерно-неопределенного персонажа символизировало в мифе «ненормальность» поведения Скади. То, что она заняла позицию мужского персонажа — требующего и выбирающего, — с точки зрения богов было неприемлемо, считает историк-медиевист Сюзанна Крайс (Susanne Kries). Когда Скади засмеялась и согласилась выбрать себе мужа, это означало, что нарушенное гендерное равновесие восстановлено, а вызванное этим напряжение снято, поясняет исследовательница.

Однако, как мы увидим ниже, равновесие если и восстановилось, то ненадолго.

Ньёрд, Один, Улль, Локи.

В поэмах Скади называют «сияющей (как вариант: мудрой) невестой богов». Однако в реальности ее брак продлился недолго.
Скади желала поселиться в Трюмхейме («Жилище шума»), в горах, там, где жил ее отец. Само название этого дома намекает на беспрестанный рев ветра в скалах и вой волков. Ньёрд же хотел жить у моря в своем чертоге Ноатун («Корабельный двор»). В итоге они решили девять дней жить в Трюмхейме, а другие девять — в Ноатуне. Но, вернувшись с гор, Ньёрд сказал:

Не любы мне горы,
хоть я и был там
девять лишь дней.
Я не сменяю
клик лебединый
на вой волков.

На что Скади ответила:

Спать не дают мне
птичьи крики
на ложе моря,
всякое утро
будит меня
морская чайка.
(«Младшая Эдда: Видение Гюльви», 23)

В итоге Скади ушла от Ньёрда и поселилась в Трюмхейме, где вернулась к своим привычным занятиям. Здесь мы опять имеем дело с «перевертышем» типичных гендерных ролей. Женщина не просто сама выбирает себе мужа — она при этом оставляет за собой свою собственность (Трюмхейм), подчеркивает Сара Уэлшбах (Sara Welschbach) из Центра исследований средневековья Исландского университета. Это противоречило обычной практике, при которой имущество женщины после свадьбы переходило под управление мужа.
Более того, Скади сначала заставляет Ньёрда покинуть его собственный дом и жить с ней в горах, а потом оставляет его, как только становится ясно, что совместная жизнь не устраивает их обоих.
Тем не менее, судя по тексту, расстались они вполне по-дружески. Вдобавок после брака с Ньёрдом Скади вошла в число асов.

В поэме «Перечень Халейгов» (Háleygjatal) утверждается, что после Ньёрда Скади вступила в связь с Одином, от которого родила «многих сыновей». Однако, как предполагают исследователи, это более поздний миф, зародившийся в X веке, когда был популярен аристократический культ Одина. В то время претенденты на престол наперебой старались возвести к нему свою родословную: о происхождении от Одина заявляли королевский род Инглингов в Швеции, Сэмингов — в Норвегии и т.д. Миф о союзе Одина и Скади был создан в политических целях и предназначен, чтобы подкрепить права на норвежский престол династии ярлов Хладира.
В более же широком смысле этот миф отразил мизогинию раннесредневекового скандинавского общества и стремление искоренить остатки независимости женщин. Образ богини, не «принадлежащей» никакому мужскому божеству, казался теперь невозможным.

Кроме того, в «Старшей Эдде» существует и намек на сексуальные отношения Скади и Локи («Ласковей ты призывала когда-то Локи на ложе»). Соответственно, здесь опять-таки Скади показана как нарушительница предписанных для женщины правил поведения — она выбирает себе любовников, формально будучи замужней.

Нередко образ Скади сближается с Уллем (Ullr, «Славный»), сыном богини Сиф. Как бог зимы, Улль считался вторым после Одина, престол которого он занимал, когда Один отсутствовал долгие зимние месяцы. Улль особенно славился быстротой в передвижении на лыжах и меткостью стрельбы. В мифах сообщалось, что он наговаривал магические руны над костью, превращая ее в корабль, несший его над землей и морем в любом направлении.
Интересно, что при обилии скандинавских топонимов, связанных с Уллем, у этого бога не было своего мифа, что может свидетельствовать о глубокой древности его образа. Его сближение со Скади выглядит натянутым и обусловлено чисто функциональными особенностями. Кроме того, образы Улля и Скади могут быть остатками более древнего мифах о божествах-близнецах, связанных с зимой и потусторонним миром.

Некоторые исследователи считают, что образ Скади мог быть заимствован у соседей древних скандинавов — народа саамов, женщины которых были более независимы, чем скандинавские, в частности, охотились наравне с мужчинами. Известна финская богиня леса и охоты Миеликки (Mielikki), жена бога-охотника Тапио, но трудно сказать, можно ли ее сопоставлять со Скади.

Также Скади может быть связана с дисами, о которых мы уже говорили (http://femgoddess.livejournal.com/635.html), на основе того, что ее называют Öndurdís («диса лыж»). Однако есть мнение, что dis в данном случае употреблено просто в значении «госпожа; знатная женщина».

В эпоху викингов Скади достаточно широко поклонялись. Есть много топонимов с ее именем, особенно в средней и восточной Швеции и юго-восточной Норвегии — например, Шёвде, Шедви, Скадеви (их этимология означает «святилище Скади»). В «Перебранке Локи», ст. 51, богиня упоминает свои «священные места и равнины» (в русском переводе этот момент опущен). Однако до наших дней ни одно святилище не сохранилось.

Современные женщины часто обращаются к образу Скади, и это неудивительно. Это, пожалуй, самая феминистская из всех скандинавских богинь. Она самостоятельна и независима, никому не подчиняется, живет там, где ей нравится, и так, как ей нравится. Она сексуально свободна, сама выбирает себе партнеров и так же легко расстается с ними, когда отношения перестают ее устраивать. Она ведет себя, как считает нужным, невзирая на социальные требования, предъявляемые к женщинам ее эпохи.
Скади сильна, физически активна и вынослива, ее стрелы никогда не промахиваются мимо цели. Она не любит обмана и умеет постоять за себя. Даже если она отказывается от мести, то не забывает обид, а при необходимости мстит жестоко и хладнокровно.

Скади покровительствует всем видам спорта, связанным с ее символикой: лыжным гонкам, биатлону и другим зимним видам спорта, стрельбе из лука и винтовки, альпинизму и скалолазанию. Кроме спортсменок, к Скади обращаются женщины, профессия которых связана с риском и физическими нагрузками: военнослужащие, каскадерки и т.д.
Но точно так же этот образ важен для любых других женщин, которым в их жизненных обстоятельствах требуются независимость, сила, выдержка, целеустремленность и отвага.

Древние изображения Скади, если и были, не дошли до наших дней. Сара Уэлшбах предполагает, что с ней можно соотнести найденные на территории Швеции и Дании изображения женщин со змеями, датируемые поздним бронзовым и ранним железным веком. Однако мне кажется, что сопоставлять эти изображения со Скади лишь на основе ее косвенной связи со змеями (подвесила змею над головой Локи) — слишком вольно.

Камень с изображением «заклинательницы змей» или колдуньи из Готланда, 400-600 г. н.э.

Рунный камень из Хуннестада, изображающий великаншу, которая едет на волке, управляя поводьями из змей (предположительно IX-X вв.).

Зато уже в наши дни Скади часто рисуют художники.
Ниже — подборка разных картин, выбирайте, какие понравятся.

В XIX веке Скади, как и прочих богинь, изображали хрупкой и подчеркнуто женственной, хотя это шло совершенно вразрез с ее образом.

Самая старая из найденных мной картинок — иллюстрация «Скади и Ньйорд» к книге Alkuna: Nordische und Nordslawische Mythologie (1831).

Фридрих Вильгельм Энгельхард (Friedrich Wilhelm Engelhard) «Ньйорд и Скади на пути в Ноатун» (1882)

«Скади» работы Карла Фредрика фон Сальза (Carl Frederick von Saltza), 1893

«Скади». Иллюстрация к книге Nordiska Gudasagor berättelse för Ungdomen (1907-1908), художник указан лишь инициалами A.V.

А вот как видят Скади современные художницы и художники.

Источник

• ← Фикус бенджамина желтеют и опадают листья что делать весной
• как прописать депозит в договоре аренды квартиры →