за что судили иисуса христа
Как распяли Христа и почему на Пасху говорят «Христос воскрес»
Редакция, Культура, 7:02, 08.04.2020
Страстная неделя начнется в России 13 апреля
За что судили Иисуса Христа?
Иисус Христос проповедовал несколько лет. Он совершил много чудес, в том числе воскресил своего друга Лазаря. Высший суд в Древней Иудее арестовал его и приговорил к смертной казни «за богохульство», так как он назвал себя Сыном Божьим, пишет РИА «Новости».
Что произошло потом?
В I веке нашей эры Иудея находилась под властью римлян. Все смертные приговоры нужно было «согласовывать» с римской администрацией. Иисуса Христа привели к Понтию Пилату — правителю провинции Иудея.
Правитель считал Христа невиновным. Но у его резиденции собралась возбужденная толпа. Пилат не знал, чего ожидать от взволнованных людей. Он решил прибегнуть к обычаю отпускать одного из приговоренных к смерти накануне праздника иудейской Пасхи.
Пилат обратился к толпе и спросил, кого отпустить: разбойника Варавву или Христа?
«Первосвященники и старейшины возбудили народ просить Варавву, а Иисуса погубить. Тогда правитель спросил их: кого из двух хотите, чтобы я отпустил вам? Они сказали: Варавву. Пилат говорит им: что же я сделаю Иисусу, называемому Христом? Говорят ему все: да будет распят. Правитель сказал: какое же зло сделал Он? Но они еще сильнее кричали: да будет распят», — пишет евангелист Матфей.
Пилат отправил Христа на казнь, пишет «Фома». Римские воины, которые сопровождали его на место казни, издевались над узником: они избили его, возложили на голову терновый венец и дали тяжелый крест – орудие казни.
На горе Голгофе Иисуса Христа распяли на кресте между двумя преступниками.
Смерть на кресте в древнем мире считалась рабской, позорной, жестокой и мучительной. Распятые испытывали страшную боль и жажду и медленно задыхались, потому что вес собственного тела сдавливал легкие и сердце.
Когда Христос умер, по церковному преданию, небо померкло, а в храме Иерусалима разодралась надвое завеса. Тело Христа после распятия положили в высеченный в скале гроб, а пещеру закрыли камнем, пишет «Фома».
Воскресение Христово
На Пасху верующие вспоминают центральное событие всего христианского учения – воскресение Иисуса Христа, которое произошло на третий день после смерти.
На третий день после казни Иисуса Христа его ученицы пришли к пещере, чтобы помазать тело учителя погребальными благовониями. Тогда женщины увидели, что камень сдвинут в сторону, а внутри никого нет – там остались только пустые пелены и платок. На выходе из пещеры женщин встретил ангел, возвестивший им, что Христос воскрес.
На Пасху у православных христиан есть традиция христосоваться: трижды целоваться в щеки и приветствовать друг друга словами «Христос воскрес!» – «Воистину воскрес!»
Какого числа католическая Пасха в 2020 году
Католики отпразднуют Воскресение Христово на неделю раньше православных
Страстная пятница: в чем обвинили и за что казнили Иисуса Христа?
Страстная или Великая пятница – самый скорбный день для православных христиан. Церковь вспоминает последний земной день Иисуса Христа, который был предан Иудой и в мучениях умер распятым на кресте.
Почему распяли Иисуса Христа?
Согласно Евангелию, так и случилось. Предал Христа Иуда Искариот. После Тайной вечери под покровом ночи он сам явился к первосвященникам с вопросом, какое вознаграждение они готовы за эту «услугу» заплатить. В Писании говорится, что продал он Учителя за 30 сребреников. «Кого я поцелую, Тот и есть!» – сказал предатель (Мф. 26:47-49; Лк. 22:47-48; Мк. 14:44-45). Сам он сумму не называл, чтобы не продешевить. Именно первосвященники назначили 30 сребреников, желая этим унизить Христа, ведь цена равнялась стоимости раба.
Схватили Иисуса в Гефсиманском саду. Спаситель и его ближайшие ученики Петр, Иаков и Иоанн отправились в сад небольшого селения, именуемого Гефсимания, чтобы помолиться Богу-Отцу. Свою молитву Господь завершил словами: «Впрочем, не как Я хочу, но как Ты».
Иисус спросил у воинов, кого они ищут, и услышал ответ – Иисуса Назорея.
«Это я, как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы взять Меня. Всякий день бывал я с вами в храме, уча открыто, и вы не поднимали на Меня рук и не брали Меня, но теперь ваше время и власть тьмы», – отвечал Христос.
Иисуса связали, арестовали и повели на высший суд в Древней Иудее – Синедрион.
В чем обвиняли Иисуса?
Главным обвинением было то, что он называл себя Сыном Божьим. Первосвященники требовали его казни за «богохульство». Но только их слов было не достаточно. Вердикт предстояло вынести представителю римской администрации. В это время правителем провинции Иудея был Понтий Пилат.
«Я не нахожу никакой вины в этом человеке», – сказал Пилат.
Он даже решил спасти Иисуса через обычай отпускать одного из приговоренных к смерти накануне праздника иудейской Пасхи (Песаха). Но иудейские священнослужители не могли допустить спасения Христа. Они стали подстрекать толпу спасти разбойника и преступника Варавву.
Почему Понтий Пилат не освободил Иисуса?
Солдаты насмехались над Иисусом, предлагали спасти самого себя, если он действительно Царь Иудейский. Иисуса сначала бичевали, а затем в красной власянице и терновом венце заставили нести крест на гору Голгофу – Лобное место, где Он был вскоре распят.
«Отче! Прости им, ибо не знают, что делают», – говорил Христос о своих мучителях.
После того, как Иисуса приговорили к распятию, Иуда раскаялся и возвратил 30 сребреников первосвященникам, сказав: «Согрешил я, предав кровь невинную». Они же сказали ему: «Что нам до того?». «И, бросив серебреники в храме, он вышел, пошёл и удавился» (Мф 27:5).
Тьма окутала город.
Когда пришли на лобное место, Иисусу предложили испить вина, чтобы притупить чувство боли. Но Иисус его не принял.
Спаситель был распят на горе Голгофе рядом с Иерусалимом. Обычно распятые мучились на кресте несколько дней, Иисус же умер к вечеру пятницы.
По преданию, тело Иисуса было снято с креста вечером в пятницу с разрешения римского правителя Понтия Пилата. Ученики Христа, Иосиф Аримафейский и Никодим, в сопровождении Божией Матери и жен-мироносиц несли на руках умершего на кресте Спасителя. Они шли от горы Голгофы до виноградника Иосифа, где была погребальная пещера. В нее, по иудейскому обычаю, положили тело Иисуса. К двери гроба привалили большой камень.
Иуда Искариот После того, как Иисус Христос был приговорён к распятию, Иуда раскаялся и возвратил 30 сребреников первосвященникам и старейшинам, говоря: «Согрешил я, предав кровь невинную». Они же сказали ему: «Что нам до того?»
Как проходит служба в этот день и почему нет причастия?
Самый скорбный день принято проводить в молитве, рекомендуется побывать на службе в храме. Но в этом году в связи с пандемией коронавируса богослужения рекомендовано смотреть онлайн.
В день страданий и крестной смерти Спасителя не совершается литургия, ведь причащение считается радостным событием для христиан. В Страстную пятницу проходит служба Царские часы. Это богослужение необычное, оно совершается только раз в году.
Обычно в 14-15 часов в центр храма выносится плащаница – вышитая на ткани или изготовленная печатным способом икона, основной сюжет которой – положение во гроб Иисуса Христа. Спасителя, по древнееврейскому обычаю, перед тем как положить в гробницу, омыли ароматными маслами и обернули погребальной тканью – плащаницей.
После этого читается канон о распятии Господни и на плач Пресвятой Богородицы, затем прихожане храма прикладываются к плащанице.
Плащаница остается на том же месте до вечера Великой субботы.
Что нельзя есть в Великую пятницу?
Страстная пятница – самый строгий день Великого поста. До захода солнца верующие ничего не едят либо придерживаются сухоядения. Фрукты, овощи, хлеб, вода – разрешены. Рыба, мясо, масло, молоко, яйца, алкоголь – под запретом.
Чего нельзя делать в Страстную пятницу?
В Страстную пятницу запрещено злиться, ругаться. Запрещено петь песни, танцевать и веселиться. В этот день не рекомендуется делать работу в саду и огороде. Считается, что тогда не будет урожая.
Если вы не можете отложить работу, то священнослужители рекомендуют выполнять ее с мыслью о распятии и страданиях Иисуса Христа на кресте.
Единственное исключение в работе – можно печь пасхи и красить яйца. Но делать это можно лишь натощак и после молитвы Отче наш.
Суд над Иисусом Христом. Богословский и юридический взгляд. Ч. 5
Суд над Иисусом Христом. Богословский и юридический взгляд. Части 1, 2, 3, 4
Пройдя сравнительно небольшое расстояние, отделявшее двор Каиафы от дворца игемона, возбужденная толпа привела Узника к претории. Пилат вышел к воротам крепости, потому что первосвященникам и старейшинам входить в это утро в дом язычника не позволял обычай. На другой день был праздник Пасхи, совпавший в тот год с субботой. Как отмечалось, день у иудеев начинался с вечера (в память дней творения: «был вечер, и было утро: день один», Быт. 1, 5). Это значит, что иудейские вожди располагали только несколькими часами дневного времени. Если бы иудеи вошли в дом язычника Пилата, где были квасные хлебы, то осквернились бы, что стало бы препятствием вкушать вечером пасхального агнца. Прокуратор не мог быть в полном неведении об Узнике. По просьбе старейшин, он предоставил отряд воинов для задержания Иисуса. Но, как официальное лицо, которому предстояло совершить суд, он начал с формального акта. Пилат спросил: «В чем вы обвиняете Человека Сего?» (Ин. 18, 29). Согласно римскому судопроизводсту, «невинный, если не будет обвинен, не может быть осужден» (nocens nisi accusatus fuerit, condemnari non potest). Ответ иудеев был высокомерным. В нем слышится нескрываемая самоуверенность: «если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе» (Ин. 18, 30). Очевидно, что вожди народа хотели не суда, а только приговора: прокуратору достаточно было того, что они обвинили Узника, как злодея. Римский судья сначала отказывался выполнить требования членов и осудить Иисуса на основе голословных обвинений: «возьмите Его вы, и по закону вашему судите Его» (Ин. 18, 31).
Эти слова до известной степени умерили напор иудеев: если прокуратор не вынесет приговор, то не будет и казни Иисуса, потому что еврейский суд не обладал правом приговаривать к смерти. Иудеи сказали прокуратору: «нам не позволено предавать смерти никого» (Ин. 18, 31)…
Прервем на время наш рассказ и задумаемся: что было бы, если бы Пилат, обладавший реальной властью наместника императора в Иудее, не уступил и добился бы того, на что он имел право и чего он хотел вначале: «возьмите Его вы, и по закону вашему судите Его». Народ во главе со своими старейшинами увел бы Иисуса за город и там побил бы Его камнями. Хотя это превысило бы судебные права евреев, они оправдались бы перед лицом римской власти, возведя на Иисуса какую-нибудь клевету. Теоретически такой ход событий представить возможно. Однако рассуждение это лишено смысла, ибо не оставляет место главной силе человеческой истории – Божественному Промыслу.
Как уже отмечалось, происходившие тогда в Иерусалиме события имели высший, духовный смысл. В действиях, мотивированных лишь злобой, хитростью и расчетом, мы видим точное исполнение ветхозаветных пророчеств. Прообразом распятого на кресте Искупителя был сделанный Моисеем по повелению Бога медный змей (Нехуштан), поднятый на высокий шест, взирая на которого, евреи исцелялись в пустыне (Чис. 21, 9). Но особенно сильные, изумительно конкретные и подробные предсказания, сделанные за восемь веков до страданий и крестной смерти Спасителя, содержатся в книге «ветхозаветного евангелиста» Исаии: «Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих. От уз и суда Он был взят; но род Его кто изъяснит? ибо Он отторгнут от земли живых; за преступления народа Моего претерпел казнь. Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его. Но Господу угодно было поразить Его, и Он предал Его мучению; когда же душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное, и воля Господня благоуспешно будет исполняться рукою Его» (Ис. 53, 4–5, 7–10). Сам Иисус Христос говорил ученикам, что «предадут Его язычникам на поругание и биение и распятие» (Мф. 20, 19). Все это исполнилось после суда Пилата. Еврейские законы предусматривали четыре вида казни: побивание камнями, сожжение, усекновение главы мечом и удушение. Крест как орудие казни у евреев не использовался. Обвиняемый в богохульстве забрасывался камнями, причем право начинать эту казнь (бросить первый камень) предоставлялось свидетелям. Иисуса Христа дважды хотели побить камнями во время Его последнего пребывания в Иерусалиме, но Он отвел от Себя такую казнь. Чтобы искупить людей на Кресте, сделать Крест орудием победы над диаволом, необходимо было пройти через суд язычников, т.е. римлян. И малодушие Пилата и дышащее злобой упорство вождей иудеев Промысел использовал для осуществления высших Божественных планов ради нашего спасения, не отменяя свободы человеческой воли.
…Вернемся к событиям, происходившим перед дворцом Пилата. Политически искушенные вожди иудеев, увидев желание Пилата уйти от ответственности и не участвовать в том деле, с которым они пришли, выдвинули против Иисуса новое обвинение, имевшее чисто политический характер. Они сделали подмену и совершили еще одно юридическое нарушение: на заседании синедриона осудили на казнь по одному обвинению, а добивались утверждения приговора по другому. Первосвященники и старейшины, только что оклеветавшие Иисуса и осудившие Его за богохульство, представили теперь Его Пилату опасным для Рима преступником: «Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем« (Лк. 23, 2). Сразу же заметим, что это была очевидная ложь (Мк. 12, 14–17). Сказавшие это иудеи подподали под закон о клевете. Члены синедриона хотели перевести дело из религиозной области, которая Пилата мало интересовала, в политическую. В этом был лукавый расчет людей, боящихся своего народа. Но боязнь народа перед первосвященниками была излишней: народ, не увидевший земной царской силы Христа, к этому времени уже отвернулся от Него.
Каков юридический смысл нового обвинения против Иисуса, которое ни разу не прозвучало во время ночного заседания синедриона? Первосвященники и старейшины надеялись, что Пилат осудит Иисуса за то, что Он считал Себя Царем Иудейским. Со смертью в 4 г до Р. Х. Ирода Старшего титул царя Иудеи был уничтожен. Управление перешло римскому наместнику. Реальное притязание на власть Царя Иудейского по римским законам квалифицировалось как опасное преступление. Но понятие Царь Иудейский имело два различных значения: земное (эти титулы носили исторические монархи библейской истории) и мессианский. Причина двойного значения заключалась в теократическом устройстве Израиля. Занимавший престол правитель через возлияние на его главу священного елея становился «помазанником Господним», был Его орудием в управлении народом. Подлинным же Царем оставался Сам Бог. Но опыт царствования земных правителей никогда не был совершенным, ибо имел на себе печать человеческой ограниченности и немощи. Поэтому пророки, начиная с Исаии, устремляют свой взор в будущее и в обетованном Богом Мессии видят грядущего Царя: «Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной» (Зах. 9, 9). После воскрешения Лазаря народ встречал Иисуса Мессию-Царя в Иерусалиме: «благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев!« (Ин. 12, 13). Люди восклицали при въезде Господа в Иерусалим: «осанна» (эллинизированная форма еврейского слова: «спаси нас, мы молим Тебя», см. Мф. 21, 9; Мк. 11, 9; Ин. 12, 13) и под ноги осляти, на котором Иисус въезжал в Иерусалим, постилали одежды. Принимая это законно принадлежащее Ему звание, Иисус отклонял желание людей поставить Его земным царем, как это было после чуда умножения хлебов: «Иисус же, узнав, что хотят придти, нечаянно взять его и сделать царем, опять удалился на гору один» (Ин. 6, 15). Невозможно представить, чтобы фарисеи и садуккеи, внимательно следившие за каждым шагом Христа, не знали об этом. Пилат спросил Христа: «Ты Царь Иудейский?» (Ин. 18, 33). Трудно сомневаться, что прокуратору Иудеи было неизвестно о торжественном входе Иисуса в Иерусалим. У него было достаточно времени понять религиозный характер событий и не опасаться происходящего. Последовавший за тем диалог подтверждает это. Иисус спросил прокуратора: «от себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе о Мне?» (Ин. 18, 34). Пилат ответил: «разве я Иудей? Твой народ и первосвященники предали Тебя мне; что Ты сделал?» (Ин. 18, 35). Для представителя римской империи, язычника Пилата, имевшего ясное юридическое понятие о царской власти, было очевидно, что гонимый раздраженными евреями Узник, стоявший теперь перед ним, не является царем. Словами «разве я Иудей» римский судья сказал, что спрашивает не от себя, а от лица обвинявших Иисуса иудеев. Сказанное Спасителем: «Царство Мое не от мира сего» (Ин. 18, 36) — не было попыткой судебного оправдания. Это было продолжением начавшегося на суде синедриона исповедания Себя как Сына Божия. На повторный вопрос Пилата: «итак Ты Царь?» (Ин. 18, 37) Иисус спокойно и со властью подтвердил Свое Царское звание: «ты говоришь, что Я Царь. Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего» (Ин. 18, 37). Прокуратор сказал Иисусу: «что есть истина?» (Ин. 18, 38). Слова эти не содержали никакого вопроса. Это была реплика неверующего, скептически настроенного человека. Пилата не интересовал ответ. Он вышел и сказал первосвященникам и народу: «я не нахожу никакой вины в этом человеке» (Лк. 23, 4). Но иудеи не собирались уступать. Они вновь попытались представить прокуратору проповедь Спасителя политически опасной: «Он возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места» (Лк. 23, 5). При упоминании о той области, которая была в то время под властью тетрарха Ирода Антипы, Пилат сделал еще одну попытку уклониться от своих судебных обязанностей. Он принял неожиданное решение отправить Узника на суд Ирода, надеясь, что приговор вынесет Ирод.
Закон обязывал иудеев, достигших 12 лет, в великие праздники посещать Иерусалим. Идумеянин Ирод Антипа (как правитель израильских областей Галилеи и Переи) не мог не быть во дни Пасхи в столице, где он жил во дворце Асмонеев, который был рядом с преторией. Как тетрарх, он обладал судебной властью и мог справедливо решить участь Узника, Которого доставили во дворец в сопровождении иудейских вождей. Но греховная жизнь, как кислота, разъедает нравственную ткань души и делает человека неспособным совершать добрые поступки. Все происходившее во дворце Ирода мало напоминало суд. Лучшие правители Израиля за долгую его историю воспринимали власть как послушание Богу, чувствуя великую ответственность судить и защищать людей. Святой Давид молится за своего сына, наследника царского престола: «Боже, суд Твой цареви даждь, и правду Твою сыну цареву: судити людем Твоим в правде, и нищим Твоим в суде. Да восприимут горы мир людем, и холми правду. Судит нищим людским, и спасет сыны убогих и смирит клеветника» (Пс. 71, 1–4). Перед Иродом стоял во всей Своей красоте кроткий и таинственный Узник, Которого он однажды принял за воскресшего из мертвых Иоанна Крестителя (Мк. 6, 14, 16). Рядом находились первосвященники и книжники и «усильно обвиняли Его» (Лк. 23, 10). Но Ирод к этому не проявил ни малейшего интереса. Он был снедаем праздным любопытством и хотел увидеть какое-нибудь чудо. Тетрарх предлагал Узнику многие вопросы, но Иисус ничего ему не отвечал.
Эта пародия на суд закончилась уничижением Узника и надсмеянием над Ним. Четвертовластник одел Иисуса в белую одежду и отослал Его обратно к Пилату. «В белую (светлую) одежду, — пишет архиепископ Аверкий (Таушев), — облекались у римлян кандидаты на какую-нибудь начальственную или почетную должность (само слово «кандидат» происходит от латинского «кандидус», что значит «белый», «светлый»).
Слова ее письма, приведенные евангелистом Матфеем («я ныне во сне много пострадала за Него», Мф. 27, 19), могут быть поняты как предсказание ее мученической кончины. Пилат вновь спросил собравшихся у претории иудеев: «кого из двух хотите, чтобы я отпустил вам?» (Мф. 27, 21) Растерянность игемона нарастает. Он лишается способности поступать разумно. Отпустив Варавву и удержав в узах Обвиняемого, Пилат мог бы окончательное решение принять после праздничных дней, когда бы улеглось волнение. Перед лицом озлобленного народа, все больше уступая ему свою власть, Пилат беспомощно спрашивает толпу: «что же я сделаю Иисусу, называемому Христом?» (Мф. 27, 22). В ответ на это впервые прозвучали слова: «да будет распят» (Мф. 27, 22). Народ, который несколько дней назад встречал Иисуса пальмовыми ветвями и постилал на Его пути одежды, подсказал римскому судье самую жестокую и мучительную казнь.
Прежде чем окончательно уступить иудеям, игемон приказал подвергнуть Узника бичеванию. Биение осужденного совершалось обычно перед самой казнью. Но прокуратор, как свидетельствует святой апостол Иоанн Богослов, повелел это сделать воинам еще до приговора. Бичевание, которому Христос подвергся у Пилата, можно объяснить желанием прокуратора унять страсти иудеев и угодить им.
Сказанное Пилатом не изменило течения событий. Напротив, упорное желание иудеев погубить ненавистного им Проповедника нарастало. Когда же увидели Его первосвященники и служители то закричали: «распни, распни Его!» (Ин. 19, 6). Они понимали, что обретают над Пилатом полную власть. Уже не было и следа от сознания своей зависимости от покорившей их римской власти («нам не позволено предавать смерти никого», Ин. 18, 31). Теперь уже от их требований веет не только злобой, но и уверенностью: «мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим» (Ин. 19, 7). Евангелист Иоанн Богослов, с впечатляющими подробностями описывающий последние минуты этого единственного в мировой истории суда, дает возможность увидеть усиливающийся болезненный конфликт в душе римского судьи: чем больше первосвященники и старейшины, поддержанные возбужденным народом, обретали власть над ним, тем очевидней становилась для него невиновность таинственного Узника. Он уже не спрашивает: «что Ты сделал?» (Ин. 18, 35), а интересуется: «откуда Ты?» (Ин. 19, 9). Вопрос этот не был процессуально-протокольным. Игемон хорошо знал, что Иисус из Галилеи. Можно быть уверенным, что и другие необходимые сведения, предусмотренные римским судопроизводством, он уже имел. Вопрос «откуда Ты?» Пилат задал после услышанных от иудеев слов: «сделал Себя Сыном Божиим». Евангелист прибавляет: «Пилат, услышав это слово, больше убоялся» (Ин. 19, 8). Молчание Иисуса вызвало раздражение прокуратора: «мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?» (Ин. 19, 10). С юридической точки зрения, Пилату мог быть дан законный ответ, если имеешь власть отпустить, почему не сделал это, признавшись, что не находишь в Нем никакой вины? Но ответ Иисуса возвышается над земным видением происходящих событий. Он показал Пилату, что знает волю Божию: «ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше» (Ин. 19, 11). В спокойных словах Спасителя была заключена власть Судии, Которому ведома мера греха каждого, кто участвует в происходящем беззаконии.
Сомнения и колебания прокуратора, казалось, закончились. «С этого времени Пилат искал отпустить Его» (Ин. 19, 12). Тогда иудеи прибегли к самому крайнему и сильному средству — угрозе: «если отпустишь Его, ты не друг кесарю» (Ин. 19, 12). В этих словах слышалось обвинение Пилату в измене императору. Этот шаг обнаруживает политическую опытность иудейских вождей. Кесарь Тиберий был человеком недоверчивым и принимал доносы. Что касается пятого прокуратора Иудеи и Самарии, то для иудеев он был личностью весьма уязвимой. Так, когда он приказал установить во дворце Ирода позолоченные щиты, ревнители отечественных устоев пригрозили отправить посольство с протестом в Рим к Тиберию.
Предав Иисуса на распятие, Пилат потребовал воды и совершил обряд, хорошо известный из древнееврейской истории. Когда обнаруживали тело убитого в поле, то выходили старейшины и судьи и измеряли расстояние до городов, расположенных вокруг этого места. Старейшины города, который оказывался ближайшим, брали телицу, не носившую еще ярма, отводили ее в невозделанную долину и закалывали там. В присутствии священников они омывали руки свои над головою телицы и произносили слова о своей невиновности в пролитии крови (Втор. 21, 1-6). В ответ на слова Пилата о невиновности в крови Праведника Сего (Мф. 27, 24) народ принял всю ответственность на себя: «кровь Его на нас и на детях наших» (Мф. 27, 25). По представлениям евреев, попрание правды — осуждение невинного — было тяжким оскорблением Бога, требовавшим искупления общими бедствиями. Убиение Мессии должно было вызвать страшные и непоправимые потрясения, предсказанные пророком Даниилом. Пророчество сбылось в 70 году, когда римские легионы Тита до основания разрушили Иерусалим. «Войска не имели уже кого убивать и грабить, — пишет Иосиф Флавий. — Ожесточение не находило уже предмета мести, так как все было истреблено беспощадно. Тогда Тит приказал весь город и храм сравнять с землей… стены города разрушители так сравняли с поверхностью земли, что посетитель едва ли мог признать, что эти места некогда были обитаемы» (Иудейская война, 7. 1, 1).
Что же стало с судьями?
Имена Анны и Каиафы в Священном Писании последний раз упоминаются в книге Деяний святых апостолов (Деян. 4, 6). Вскоре после сошествия на апостолов Святаго Духа в праздник Пятидесятницы апостолы Петр и Иоанн, идя в храм, встретили хромого от рождения, которого апостол Петр исцелил именем Иисуса. Дивное чудо вызвало сильное возбуждение в народе. По проповеди апостолов Петра и Иоанна о распятом и воскресшем Иисусе Христе, уверовало около пяти тысяч людей (Деян. 4, 4). Взятые под стражу апостолы были приведены на другой день в синедрион и поставлены перед Анной, Каиафой и другими начальниками, старейшинами и книжниками. С той же слепотой и упорным противлением истине, как в ту великую ночь, когда был осужден Спаситель мира, они допрашивали Петра и Иоанна, рядом с которыми стоял исцеленный и свидетельствовал о совершившемся чуде. Боясь народа, члены синедриона, пригрозив апостолам, отпустили их.
Понтий Пилат сначала подвергся суду своей совести. О воскресении отданного им на распятие Узника стало известно в Иерусалиме. Иосиф Флавий писал: «Около этого времени жил Иисус, человек мудрый, если Его вообще можно назвать человеком. Он творил удивительные дела и учил людей, с удовольствием принимавших истину. Он привлек к Себе многих иудеев и многих эллинов. Это был Христос. По доносу первых у нас людей Пилат осудил Его на распятие, но те, кто с самого начала возлюбили Его, оказались Ему верны. На третий день Он явился им живой. Пророки Божии предрекли это и множество других Его чудес. И поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя таким образом по Его имени» (Иудейские древности. XVIII, 3, 63). Это место считали подлинным древние христианские писатели: Евсевий Памфил («Церковная история», 1. 11), святой Иероним и др. Сомнение в подлинности приведенного рассказа Иосифа Флавия появилось у критиков-рационалистов XIX в. При этом никаких текстологических открытий сделано не было. Возражение было психологического характера: так об Иисусе, по их мнению, не мог написать историк-иудей. Этот аргумент, построенный на крайне сомнительной логической основе, не имеет никакой научной значимости. Уместно спросить представителей скептической школы: как мог персидский царь-язычник Кир издать указ, который начинается словами: «все царства земли дал мне Господь Бог Небесный, и Он повелел мне построить Ему дом в Иерусалиме, что в Иудее» (1 Езд. 1, 2). Можно и в других канонических книгах Священного Писания найти подобные места.
Когда мы всматриваемся в обстоятельства, при которых происходило наше искупление, мы видим как бы два ряда событий разной природы. С одной стороны, течет мирская жизнь, действует человеческий расчет и кипят страсти. Люди, движимые своими интересами, стремятся следовать своей воле, поступают в меру своей греховности или праведности. С другой стороны, через внешнюю цепочку фактов обнаруживается всесильное действие Божественного Промысла. Можно лишь удивляться тому, как, не изменяя порядка реальной исторической жизни, оставляя место человеческой воле, Господь направил события по пути точного исполнения всех пророчеств, которые были сделаны еще в древнебиблейские времена. Сбылись пророчества Моисея, Давида, Исаии, Иезекииля, Даниила, Михея и других. Сбылись и собственные предсказания Иисуса Христа о Себе. Поведение Подсудимого многим читающим Евангелие с культурно-исторической точки зрения представляется не во всем ясным. И мы не поймем ни ответов Спасителя, ни Его молчания, пока не начнем читать Евангелие как благовествование о нашем спасении. Только тогда станет ясно, что перед нами необычный суд, в котором Обвиняемый главную цель видит в Своем оправдании. Восприняв не только нашу плоть, но и человеческие немощи, кроме греха, Сын Божий молил Отца в Гефсиманском саду пронести мимо Него чашу страданий, если на то будет Его святая воля. Будучи совершенным Богочеловеком, Он творил во всем волю Отца. На суде Он вел Себя не как человек, пусть даже пророк и праведник, а как Спаситель, пришедший в мир искупить нас вольным страданием. Молчание Его на суде — это безмолвие Агнца Божия, принесенного в жертву за наши грехи. Об этом пророчествовал Исаия: «От уз и суда Он был взят; но род Его кто изъяснит? ибо Он отторгнут от земли живых; за преступления народа Моего претерпел казнь. Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его. Но Господу угодно было поразить Его, и Он предал Его мучению; когда же душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное, и воля Господня благоуспешно будет исполняться рукою Его. На подвиг души Своей Он будет смотреть с довольством; чрез познание Его Он, Праведник, Раб Мой, оправдает многих и грехи их на Себе понесет» (Ис. 53, 8–11). При чтении этих строк трудно избавиться от ощущения, что писал это не пророк, живший в VIII веке до Р.Х., а один из апостолов-очевидцев. Необычное поведение Подсудимого, не стремившегося оправдаться, заметил и Пилат, но понять Его не смог.
Путь Спасителя к Голгофе начался в претории. Измученного и окровавленного Христа свели по лестнице дворца. Ступени эти, которых касались ноги Божественного Страдальца, стали благоговейно почитаемой христианами святыней. Часть этой лестницы (из 28 ступеней) (La santa Scala) была позднее перенесена в Рим и помещена в церкви св. мученика архидиакона Лаврентия (память 10/23 августа). Лестница, на которую капала Кровь Спасителя, сверху покрыта деревянными ступенями, но в тех местах, где сохранилась кровь Иисуса Христа, устроены застекленные круглые отверстия. Люди с особым благоговением целуют их. По святой лестнице люди поднимаются только на коленях.
Апостол Иоанн Богослов в повествовании о священных событиях стремится восполнить синоптиков и не повторять известное, если это не нарушает целостности повествования. Слова Спасителя «кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть Моим учеником» (Лк. 14, 27) содержат духовный, а не буквальный смысл. Но духовный смысл стал возможен только потому, что Подвигоположник нашей веры однажды, взяв на Себя грехи всего мира, понес реальный Крест к месту Своей искупительной смерти. Поэтому нам дорого сообщение любимого ученика Иисуса о том, что Божественный Крестоносец до Голгофы нес Крест Сам. Рассказы трех первых евангелистов о возложении в конце пути Креста на Симона Киринеянина не опровергают вышесказанного, а лишь подтверждает историчность евангельского повествования.
О Симоне Киринеянине мы знаем очень мало. По-видимому, он принадлежал к еврейской общине (на еврейское происхождение указывает имя) ливийского города Киринеи. В праздники иудеи, жившие в рассеянии, обязаны были приходить в Иерусалим. Так было в день Пятидесятницы, когда на апостолов сошел Святый Дух. Среди «людей набожных, из всякого народа под небом», изумлявшихся, что галилеяне, ученики Иисуса, говорят и на их наречии, были и прибывшие из Египта и тех частей Ливии, которые прилежали Киринее (Деян. 2, 5–10). Проживание за пределами Палестины объясняет, вероятно, и имена сыновей Симона: Александр (греческое) и Руф (римское). Некоторые исследователи считают Симона рабом. По их мнению, свободного человека нельзя было заставить нести тяжелый крест — орудие позорной казни.
Чтобы понять смысл евангельского рассказа о возложении креста на Симона Киринеянина, необходимо с историко-исследовательской точки зрения подняться на уровень духовного видения этих судьбоносных событий. Симон Киринеянин, несомненно, был последователем Христа. По Божественному Промыслу, проявлявшемуся во всех обстоятельствах искупительного дела Спасителя, Его крест не мог нести случайный человек. Божественный Учитель говорил о необходимости для спасения отвергнуться себя и нести крест. Это одна из христианских заповедей. Мысль о спасительном несении креста проходит через всю святоотеческую литературу и творения подвижников благочестия. И Симон Киринеянин был первым, кто в буквальном смысле взял Крест Христов на себя.
Место казни находилось недалеко от города (Ин. 19, 20), вне врат (Евр. 13, 12), у северо-западной стены Иерусалима. Предстояло взойти на невысокий холм, ставший самой известной горой из всех великих и малых возвышенностей мира. Ее греческое название Голгофа происходит от еврейского Гулголет (череп), поскольку ее круглая форма придавала ей сходство с верхней частью головы.
Напряженное состояние тела распинаемого усиливало мучения, причиняемые многочисленными кровоточащими язвами, покрывшими спину и грудь после бичевания. Неестественное положение грудной клетки вызывало удушье. Казнимого мучила жажда. В соответствии с существовавшим обычаем, ему давали смесь вина со смирной. Она одурманивала и притупляла сознание. Спаситель, желая в полном сознании совершить Свой крестный подвиг и испить Чашу страданий до конца, от напитка отказался (Мк. 15, 23). Он в эти предсмертные часы, перенося тягчайшие муки и не думая о Себе, усыновил Своей Матери любимого ученика («Жено! се, сын Твой», Ин. 19, 26–27), обещал рай благоразумному разбойнику, совершившему подвиг веры и увидевшему в Распятом на кресте Господа, Которого молил помянуть его в Своем Царствии. Он простил распявших и хуливших Его, являя к ним любовь, молился о них: «Отче, прости им, ибо не знают, что делают» (Лк. 23, 34).
Эти подробности вольных страданий Иисуса ради нашего спасения открывают нам не только непостижимую человеческому сознанию меру любви, но и долготерпение Того, Кто мог умолить Отца Своего, чтобы Он представил Ему «более, нежели двенадцать легионов Ангелов» (Мф. 26, 53).
Понять, почему Иисус Христос пребывал на кресте не более шести часов, легко, если помнить, что во всех евангельских событиях действовал Божественный Промысл. До наступления нового дня — субботы — оставалось несколько часов. Закон строжайше запрещал в этот день какой-либо труд, в том числе и погребение умерших. Иисус Христос умер примерно за три часа до наступления субботнего покоя: за это время предстояло получить разрешение у прокуратора на снятие тела, совершить принятый у иудеев погребальный обряд и положить тело в гроб — в высеченную в скале пещеру.
 |
| Фреска «Воскресение Христово» (Константинополь, монастырь Хора, XIII в.) |
Должно было исполниться пророчество Иисуса Христа о Себе, что Он будет отвержен первосвященниками, убит и в третий день воскреснет. Так и случилось. Он воскрес в третий день после Своей крестной смерти, когда наступил первый день седмицы (она заканчивалась у евреев субботой), то есть в восьмой день. В христианском богословии число «семь» символически связывается с земной жизнью (образ этот идет из Ветхого Завета: шесть дней творения и седьмой день покоя), восьмой же день связывается с жизнью будущего века. Он начнется со Второго пришествия Христа и всеобщего воскресения всех людей для Суда. Иисус Христос воскрес именно в восьмой день и тем самым дал нам образ будущего нашего воскресения.