жандармская каста что это
Стихи о советском паспорте
Это стихотворение знаменитого советского поэта Владимира Маяковского вряд ли знает современная молодежь. Нет Советского Союза, и не у всех есть гордость за свою Великую Родину. Некоторые готовы покаяться перед оккупантами, что много их убили, как школьник из Нового Уренгоя в немецком парламенте – бундестаге. Не так было в пору моей юности и молодости. И для меня лично это стихотворение очень знаковое. Сейчас расскажу, почему.
Но вначале напомню это стихотворение.
Я волком бы выгрыз бюрократизм.
К мандатам почтения нету.
К любым чертям с матерями катись
любая бумажка. Но эту…
По длинному фронту купе и кают
чиновник учтивый движется.
Сдают паспорта, и я сдаю
мою пурпурную книжицу.
К одним паспортам – улыбка у рта.
К другим – отношение плевое.
С почтеньем берут, например,
паспорта с двухспальным английским левою.
Глазами доброго дядю выев,
не переставая кланяться,
берут, как будто берут чаевые,
паспорт американца.
На польский – глядят, как в афишу коза.
На польский – выпяливают глаза
в тугой полицейской слоновости –
откуда, мол, и что это за географические новости?
И не повернув головы кочан
и чувств никаких не изведав,
берут, не моргнув, паспорта датчан
и разных прочих шведов.
И вдруг, как будто ожогом,
рот скривило господину.
Это господин чиновник
берет мою краснокожую паспортину.
Моргнул многозначаще глаз носильщика,
хоть вещи снесет задаром вам.
Жандарм вопросительно смотрит на сыщика,
сыщик на жандарма.
Я волком бы выгрыз бюрократизм.
К мандатам почтения нету.
К любым чертям с матерями
катись любая бумажка. Но эту…
Я достаю из широких штанин
дубликатом бесценного груза.
Читайте, завидуйте,
я – гражданин Советского Союза.
Мы учили это стихотворение в школе наизусть. В старших классах учительницей русского языка и литературы была директор школы Аляева Валентина Николаевна. Она была строгой, но без фанатизма, свойственного некоторым предшествующим в нашей школе директорам, как Кадацкий и Синеговский. Нет, она была справедливой и не придиралась по мелочам, много помогала отстающим. Очень хорошо знала свой предмет, и не только в пределах школьной программы. Когда я учился в 11 классе, она решила подарить всем школьникам накануне Ноябрьских праздников концерт школьной художественной самодеятельности. Для нас это было частым явлением, школьная художественная самодеятельность выступала часто. Но на этот раз Аляева решила расширить программу за счет учеников, которые не являются постоянными участниками самодеятельности.
Однажды на уроке, прослушав, как я прочитал это стихотворение наизусть, выполняя домашнее задание по литературе, он сказала:
— Ты должен выступит со сцены на концерте художественной самодеятельности перед 7 Ноября. Читаешь ты хорошо, но я тебе должна еще кое-что подсказать.
Мне пришлось несколько раз прочитать стихотворение в кабинете директора школы, прежде чем её удовлетворило мое исполнение. Так же, как требовала Аляева, я прочитал «Стихи о советском паспорте» со сцены в школе, а через пару дней со сцены клубе, где было торжественное собрание, концерт в честь очередной годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Но на обоих концертах я еще играл в школьном духовом оркестре как при исполнении гимна СССР и на танцах.
Так что моя учительница Аляева Валентина Николаевна открыла мне глаза не только на исполнение этого стихотворения, но и на то, как относились за границей к Советскому Союзу, первому государству трудящихся. Вообще мне нравилось творчество Маяковского, настоящего трибуна, который и часто читал свои стихи сам. Они частенько звучали по радио, необычные, как будто рубленные фразы, не всегда легко запоминающиеся, зовущие на подвиг во имя Отчизны. Патриотические стихи, настоящая партийная пропаганда советской эпохи. С учетом того, что наша страна победила в Великой Отечественной войне, у меня самого была гордость за нашу Великую Родину, которую я пронес через всю жизнь. Так же на всю жизнь я запомнил это стихотворение. Когда я иногда в ванной комнате под душем начинал декламировать его, в квартире все затихало. Только жена кричала:
— Прекрати. Это не сцена, а ванная комната.
А Валентина Николаевна через несколько месяцев привлекла меня еще к одному выступлению со сцены, теперь уже в роли Евгения Онегина, где мы с моей одноклассницей Ларисой Шарабариной сыграли небольшую сценку из этой поэмы Александра Пушкина. Об этом у меня есть отдельное произведение. http://www.proza.ru/2017/12/29/38. Так что мы в то, советское время жили вполне полноценной жизнью, несмотря на то, что это был далекий северный поселок, иногда на неделю оторванный непогодой от Большой Земли, как называли многие северяне цивильную жизнь.
Именно с этого стихотворения я стал привыкать выступать перед большим количеством людей со сцены. Потом это были выступления на конкурсах КВН в медицинском институте, выступления перед комсомольцами на собраниях в качестве комсорга экипажа подводной лодки, перед коммунистами и трудовым коллективом больницы в качестве парторга, перед врачами-рентгенологами уже в должности главного рентгенолога края. Потом начались выступления перед трудовыми коллективами больниц и медицинским активом края в качестве заместителя начальника краевого органа управления, как бы он не назывался (крайисполком, администрация края, правительство). Последнее мое публичное выступление в Хабаровском крае состоялось на коллегии администрации края с участием не менее трехсот участников этого совещания. И во время жизни в Сибири мне тоже пришлось частенько выступать перед большим количеством собравшихся как директору городской больницы.
28 апреля 1827 года император Николай I подписал указ о создании Корпуса жандармов. Именно им выпало в течение следующих 90 лет обеспечивать государственную безопасность России
«Высшая полиция» графа Бенкендорфа
Документ, которым было положено начало существованию одного из самых долгоживущих государственных образований — Отдельного Корпуса жандармов, назывался весьма прозаически: «Об учреждении пяти Округов Жандармского Корпуса». Именно этот указ был подписан Николаем I-ым 28 апреля 1827 года, и с него начинается история жандармского корпуса. Пять округов корпуса, о которых идёт речь в указе, распределялись так: первый округ включал в себя Санкт-Петербург и все северо-западные губернии России, второй — Москву и большинство центральных губерний, третий — Витебскую губернию и всю Белоруссию, четвертый — Киевскую губернию и всю Украину, а пятый — всю остальную Россию вместе с Сибирью и Кавказом.
Первый командир Корпуса жандармов, граф генерал-лейтенант Александр Бенкендорф.
Не стоит удивляться тому, что округа были распределены так неравномерно. Поводом к созданию Корпуса жандармов, который по названию был сугубо военной организацией, а по сути — политической полицией, стало восстание декабристов в 1825 году. До того времени понятие «жандармы» в России существовало в своём прямом значении — военной полиции, функции которой ограничивались надзором за соблюдением порядка в армии в военное и мирное время. Но после выступления на Сенатской площади и вскрывшегося существования тайных обществ, основу которых составляли офицеры, император Николай I понял, что за офицерством нужен не просто контроль, а контроль политический. А лучший инструмент, чем жандармы, для этого трудно было найти.
Хронология событий выглядела так. 25 июня (по ст. ст.) 1826 года учреждается должность шефа жандармов, на которую назначается генерал-лейтенант Александр Бенкендорф — человек, руководивший следствием по делу декабристов. Собственно, ему и принадлежала идея создания особой, высшей полиции под руководством инспектора корпуса жандармов, и император Николай Александрович справедливо рассудил, что автору и надлежит воплощать свои идеи в жизнь. Но одним только постом шефа жандармов Александр Бенкендорф не отделался: ему же пришлось стать начальником быстро ставшего знаменитым III-го отделения собственной его императорского величества канцелярии.
Лейб-гвардии Жандармский полевой эскадрон в Петергофе, 1905 год.
Именно третье отделение и стало одним из двух управляющих органов по отношению к Корпусу жандармов. Оно определяло всю политическую и следственную деятельность жандармов, тогда как вопросы строевые и хозяйственные остались в ведении военного министерства — так сказать, по старой памяти.
Жандарм — работа для избранных
Нижний чин Отдельного Корпуса жандармов, конец XIX века.
Последнее если и было справедливо, то лишь по отношению к жандармам позднего времени, когда после 1880 года они из подчинения Третьему отделению перешли в подчинение Департаменту полиции МВД Российской империи. Как свидетельствуют современники, тогда попасть в число кандидатов на замещение вакансий в Отдельном Корпусе жандармов (такое название стало официальным с 1836 года) можно было только по протекции, причём весьма высокого уровня. А на первых порах достаточно было, чтобы кандидат соответствовал не слишком широкому набору достаточно простых условий.
Надо признать, что таковых людей в русской армии оказалось не слишком много. Ведь претендент на голубой мундир должен был иметь возраст не моложе 25 лет, окончить юнкерское или военное училище по первому разряду, прослужить в армии или гвардии (имелись и гвардейские жандармские подразделения) не менее шести лет и не иметь долгов. Последний пункт может показаться странным, но в действительности он был совершенно логичным: должник оказывался в зависимости от того, кому должен, и это могло существенно влиять на его беспристрастность.
Хватало ли этого для того, чтобы стать жандармом? Нет! Потому что весь набор требований определял только возможность претендовать на место в жандармском корпусе. После того как офицер подавал соответствующее прошение, его тщательно проверяли будущие коллеги на предмет возможных «порочащих связей» и неблагонадежности. Затем, если всё было благополучно, претендента откомандировывали в штаб жандармского округа на срок от двух до четырёх месяцев, чтобы там могли оценить его умения и способности, уровень образования и нравственные качества. И только после того, как по итогам этой стажировки офицер получал положительный отзыв, его… допускали к испытаниям! Проводились эти экзамены при штабе Корпуса жандармов, и если претендент успешно их выдерживал, он делал ещё один шаг к вожделенной цели: его зачисляли в список кандидатов.
Нижние чины и унтер-офицеры — сотрудники центрального аппарата штаба Отдельного Корпуса жандармов,начало XX века, Санкт-Петербург.
Состоявших в этом списке по мере того, как появлялись новые вакансии, вызывали в Санкт-Петербург, где им предстояло пройти четырёхмесячные специальные курсы.
Весьма примечателен список предметов, которые преподавали слушателям этих курсов. В него входили не только правоведение, русская история, география и политическая экономия, но и, например, литература, а также предмет «История Великой французской революции» (по очевидной причине).
Отучившись, кандидаты сдавали выпускные экзамены и получали места в прямой зависимости от того, насколько успешно они выдержали экзамены. А уже на новом месте приступали к практическому обучению под руководством опытного коллеги, который приказом закреплялся за новичком и делил с ним ответственность за успешное освоение новых знаний. Кстати, далеко не все офицеры, которые прошли это многоступенчатое сито, допускались к важнейшей работе жандармов — оперативной: на неё брали только самых талантливых и въедливых.
Экзамен на преданность
Стоит ли удивляться, что при таком жесточайшем отборе число офицеров, попадавших на службу в Отдельный Корпус жандармов, было весьма невелико. Скажем, по данным за 1871 год, которые приводит историк Игорь Зимин, из 142 подавших прошение о переводе в корпус отобрали только 21 человека, из которых всего шестерых допустили в конечном итоге к занятиям на курсах. Впрочем, и сама численность жандармских офицеров была весьма невелика: в начале истории Корпуса жандармов она составляла около 350 человек, к 1873 году достигла 486 генералов и офицеров, а в 1880 году, когда корпус был реформирован, немного выросла — до 521 генерала и офицера.
Филёры — агенты наружного наблюдения Отдельного Корпуса жандарма — в гриме.
А вот унтер-офицеров и нижних чинов в Корпусе жандармов было на порядок больше — около 6-7 тысяч человек. И именно они были гораздо больше на виду, чем их командиры; ведь на младших сотрудников жандармского корпуса возлагались обязанности, например, по конвоированию арестованных, обеспечению порядка в местах, как сегодня сказали бы, массового скопления людей, а по мере развития транспортной сети — и на железной дороге. И если для офицеров существовали курсы, которые открывали им дорогу в корпус, то унтерам и нижним чинам давалась возможность повысить свой образовательный уровень, уже поступив на службу. Для таких желающих в Петербурге была открыта Корпусная приготовительная школа, главной задачей которой была подготовка жандармов к «сознательному использованию обязанностей службы по наблюдательной части».
Вахмистры Одесского губернского жандармского управления, конец XIX века.
Стоит ли удивляться, что даже непримиримые революционеры вынуждены были отдавать должное своим противникам. Историк Владимир Горяйнов приводит такой пример: в сборнике статей «Техника большевистского подполья», среди авторов которого были такие легендарные подпольщики, как Авель Енукидзе и Владимир Бонч-Бруевич, упоминается об исключительно корректном поведении жандармов по отношению к «неблагонадежным», а то и вовсе «политическим».
Однако справиться с по-настоящему массовым революционным движением, которое охватило Россию в начале ХХ века, не удалось даже Отдельному Корпусу жандармов. Слишком неравны были силы, слишком велика задача. И в итоге, несмотря на все усилия жандармского корпуса, грянула Октябрьская революция.
Но вот что интересно: из числа генералов и офицеров Отдельного Корпуса жандармов не нашлось ни одного, кто согласился бы сотрудничать с новой властью, да и среди унтеров и низших чинов таких были единицы.
Офицеры и нижние чины конного жандармского дивизиона Отдельного корпуса жандармов,
1911 год.