Уровни жизни барнс джулиан о чем книга
Уровни жизни
Те, кто искали эту книгу – читают
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Новая книга Джулиана Барнса, написанная сразу после смерти его любимой жены, поражает своей откровенностью. Каждый из нас кого-то теряет: мы ссоримся с друзьями, расстаемся с любимыми. Эта боль остается с нами навечно, но с годами она притупляется. Однако бывают потери другие – необратимые, когда точно знаешь, что в земной жизни больше человека не увидишь.
Что чувствует тот, кто пережил потерю? Ведь оставшемуся надо продолжать жить…
Встречаются две основные разновидности одиночества: когда не можешь найти любимого человека и когда его теряешь. Первая разновидность хуже.
Встречаются две основные разновидности одиночества: когда не можешь найти любимого человека и когда его теряешь. Первая разновидность хуже.
Позже мне подумалось: да ведь он просто вторит изречению Ницше — «Все, что нас не убивает, делает нас сильнее». Если уж на то пошло, я всегда считал этот афоризм весьма сомнительным. Есть много вещей, которые нас не убивают, но лишают сил на всю жизнь.
Позже мне подумалось: да ведь он просто вторит изречению Ницше — «Все, что нас не убивает, делает нас сильнее». Если уж на то пошло, я всегда считал этот афоризм весьма сомнительным. Есть много вещей, которые нас не убивают, но лишают сил на всю жизнь.
Я понял, что она может считаться живой, пока жива в моей памяти.
Я понял, что она может считаться живой, пока жива в моей памяти.
. если правда не защищает тебя от боли, то лучше, наверное, витать в облаках
. если правда не защищает тебя от боли, то лучше, наверное, витать в облаках
Отзывы 2
Я не увязала, не увидела связи между первой и второй частью книги.
И на этот вопрос я получила от Барнса ответ – а никак. Доживать, влачить свою жизнь, корчась в страданиях и ожидая конца. Ни луча надежды.
Автор щедро выплеснул на нас свою боль, гнев, разочарование, горе… И ничего более. Какие там уровни жизни? Да просто – никакой жизни после ухода любимого человека!
Прочитано зря. Своего горя хватило..
Я не увязала, не увидела связи между первой и второй частью книги.
И на этот вопрос я получила от Барнса ответ – а никак. Доживать, влачить свою жизнь, корчась в страданиях и ожидая конца. Ни луча надежды.
Автор щедро выплеснул на нас свою боль, гнев, разочарование, горе… И ничего более. Какие там уровни жизни? Да просто – никакой жизни после ухода любимого человека!
Я понял, что она может считаться живой, пока жива в моей памяти.
Новая книга Джулиана Барнса, написанная сразу после смерти его любимой жены, поражает своей откровенностью. Каждый из нас кого-то теряет: мы ссоримся с друзьями, расстаемся с любимыми. Эта боль остается с нами навечно, но с годами она притупляется. Однако бывают потери другие — необратимые, когда точно знаешь, что в земной жизни больше человека не увидишь. Что чувствует тот, кто пережил потерю? Ведь оставшемуся надо продолжать жить…
Книгу можно разделить на две части. Первая часть никак не связана с основным сюжетом и честно говоря я не понимала какая между ними связь. Но когда я прочла всю книгу, всё встало на свои места.
Так вот, первая часть повествует о жизни воздухоплавателя, который грезит полетами в небо. Об актрисе, у которой множество поклонников, но она не готова с кем-то связать свою жизнь. О военном, который всю жизнь не мог забыть одну единственную, которая отказала ему.
Вторая часть посвящена скорби мужчины по своей любимой супруге.
Если человек мертв, это, допустим, означает, что его нет в живых, но не означает, что его не существует.
На мой взгляд, это главный девиз данного произведения. Ведь даже когда мы теряем кого-то навсегда, человек всё равно остается живым для нас. Мы по прежнему вглядываемся в лица прохожих в надежде увидеть знакомые черты, мы вслушиваемся в шаги, в надежде что сейчас услышим звуки открывающейся двери.
Каждый по своему переживает утрату и ни одному человеку не понять её.
Одно горе не проясняет другого, но они могут пересекаться. Поэтому среди тех, кто перенес утрату, существует некая общность. Только им известно то, что известно, хотя у каждого это знание – свое. Ты прошел сквозь зеркало, как в фильме Кокто, и оказался в мире, где царит другой уклад и другая логика.
Книгу советую, но стоит понимать, что данное чтение не будет развлечением и очень на долго оставит послевкусие.
Отзывы на книгу « Уровни жизни »
Феноменология динамики представлений о смерти в контексте обычного индивидуума.
1. Когда пришла бабушка и сообщила новость, я впервые услышал странную фразу » пригласили на поминки». В тот момент (Класс 7ой) фраза показалась мне верхом глупости. В этом возрасте в моем понимании пригласить могли только на торжественное и веселое мероприятие. На поминки приходить должны добровольно люди. А меня потащили туда за компанию, хотя до этого мужа-деда подруги бабушки я не видел.
Воспоминания кусочкообразные. Лежит неизвестный мне человек в гробу, кто-то плачет, мужики сурово молчат в ожидании стакана. Какой-то хаос разрозненных чувств, испытываемых разными людьми. И на все это я смотрю как-будто со стороны. Мне было просто напросто интересно, потому что случилось со мной в первый раз. Это были мои первые поминки, и я еще не выработал алгоритм поведения в этой ситуации. Я отстранено ел кутью, грибной суп, не совсем понимая, что же такое произошло. Да, у кого-то первое столкновение со смертью несет в себе чуть ли не равнодушие, донося отголоски состояние других людей. Я тихо ходил, ел, слушал. но я не скорбел. Для меня человек в гробу был всего лишь размытым абрисом былой личности. К тому же, в то время старые люди воспринимались мной достойными смерти. Хватит, вкусили уже радости жизни. Они казались мне неспособными воспринимать жизнь на том уровне, на котором ее воспринимал ее я. У них остались только старые ворчливые мысли, не достойные претворения их в жизнь. Такое странное равнодушное знакомство со смертью, будто тысячный знакомый знакомого.
2. Был хороший летний солнечный день. Можно даже сказать, квинтэссенция всех дней моего детства, т.к. оно видится в моей памяти именно такими днями. Мы с моими тогда друзьями (которые воспринимались на всю жизнь) шли мимо девятиэтажки. И вот вдруг суета и столпотворение вокруг угла дома. Сквозь коридор из озабоченных спин людей я увидел тело на земле с малинового цвета лужей вокруг головы. Было это в тот же год, опосля зимних поминок. И опять мои мысли были похожи на размышления стороннего наблюдателя: кто этот человек, что заставило его прыгнуть, что он думал в момент полета. Какие-то рассудочные мысли, без толики чувств. Опять этот интерес, рожденный перманентной любознательность. Не прочувствовать, а узнать. Мне было непонятно сборище всех этих людей, посторонних, непонятно что здесь делающих. В принципе, тоже шоу, реалити по самые помидоры. Не было во мне никаких чувств окромя любопытства, в отличие от эмпатии к соседской девушки, у которой отец 6 часов просидел в застрявшем лифте. Ее слезы, оплакивающие непонятно что, помню до сих пор. Вот так внешнее проявление влияет на наши ощущения.
Рецензии на книгу «Уровни жизни» Джулиан Барнс
Когда кому-нибудь близка мысль о смерти, на человека находит страх и охватывает его раздумье о том, что раньше и на ум ему не приходило.
Платон «Государство»
У Джулиана Барнса в этой мемуарной прозе было выделено три уровня жизни (какие? Прочитаете сами и узнаете), у меня же при чтении этой книги последовательно возникало три разных жизненных состояния.
1. Столбняк! Не принимал я полностью заявленную мемуарную часть, так как речь-то поначалу шла совсем о посторонних (хотя, возможно, для автора и близких по духу) людях. Речь шла о Саре Бернар и Фреде Бёрнаби. Рассуждения о том, что воздухоплавание стало для человечества символом свободы, «правда, свободы, ограниченной силами ветра и ненастья», ввергли меня в ступор. Я представлял у себя в голове аналог птицы для человечества в виде воздушного шара и рассуждал, возможно ли, плывя в облаках на этом аппарате, заразиться «грехом высоты». Стилистика повествования мне сильно напомнила Даниэля Кельмана, у которого тоже есть путешествия и описания «наукообразных грехов сильных ученых мира сегодня позапрошлого века».
Одно могу сказать после прочтения книги. Я бы так не смог на его месте и уже хотя бы поэтому я уважаю Барнса. Вне зависимости от его литературных успехов или неуспехов, моих предпочтений или непредпочтений к этому. Эти мемуары не написаны на показ. Это очень личная, душевная книга, которую можно открыть, когда у тебя нет настроения и на ее страницах можно обрести новые силы. Куда нас теперь унесет с ним по ветру. Сэр Джулиан, хочу прочитать теперь Вашу следующую книгу!
Исповедь грустного дяденьки
Феноменология динамики представлений о смерти в контексте обычного индивидуума.
1. Когда пришла бабушка и сообщила новость, я впервые услышал странную фразу » пригласили на поминки». В тот момент (Класс 7ой) фраза показалась мне верхом глупости. В этом возрасте в моем понимании пригласить могли только на торжественное и веселое мероприятие. На поминки приходить должны добровольно люди. А меня потащили туда за компанию, хотя до этого мужа-деда подруги бабушки я не видел.
Воспоминания кусочкообразные. Лежит неизвестный мне человек в гробу, кто-то плачет, мужики сурово молчат в ожидании стакана. Какой-то хаос разрозненных чувств, испытываемых разными людьми. И на все это я смотрю как-будто со стороны. Мне было просто напросто интересно, потому что случилось со мной в первый раз. Это были мои первые поминки, и я еще не выработал алгоритм поведения в этой ситуации. Я отстранено ел кутью, грибной суп, не совсем понимая, что же такое произошло. Да, у кого-то первое столкновение со смертью несет в себе чуть ли не равнодушие, донося отголоски состояние других людей. Я тихо ходил, ел, слушал. но я не скорбел. Для меня человек в гробу был всего лишь размытым абрисом былой личности. К тому же, в то время старые люди воспринимались мной достойными смерти. Хватит, вкусили уже радости жизни. Они казались мне неспособными воспринимать жизнь на том уровне, на котором ее воспринимал ее я. У них остались только старые ворчливые мысли, не достойные претворения их в жизнь. Такое странное равнодушное знакомство со смертью, будто тысячный знакомый знакомого.
2. Был хороший летний солнечный день. Можно даже сказать, квинтэссенция всех дней моего детства, т.к. оно видится в моей памяти именно такими днями. Мы с моими тогда друзьями (которые воспринимались на всю жизнь) шли мимо девятиэтажки. И вот вдруг суета и столпотворение вокруг угла дома. Сквозь коридор из озабоченных спин людей я увидел тело на земле с малинового цвета лужей вокруг головы. Было это в тот же год, опосля зимних поминок. И опять мои мысли были похожи на размышления стороннего наблюдателя: кто этот человек, что заставило его прыгнуть, что он думал в момент полета. Какие-то рассудочные мысли, без толики чувств. Опять этот интерес, рожденный перманентной любознательность. Не прочувствовать, а узнать. Мне было непонятно сборище всех этих людей, посторонних, непонятно что здесь делающих. В принципе, тоже шоу, реалити по самые помидоры. Не было во мне никаких чувств окромя любопытства, в отличие от эмпатии к соседской девушки, у которой отец 6 часов просидел в застрявшем лифте. Ее слезы, оплакивающие непонятно что, помню до сих пор. Вот так внешнее проявление влияет на наши ощущения.
Специфичное произведение. Мне сложно даётся чтение, в котором я ничего не понимаю первые десять-двадцать страниц. Отдалённо я догадывалась, что хотел сказать Джулиан Барнс своим читателям, но эти понимания основывались на том, что аннотацию я прочитала до повести, а если бы аннотации не было, то книга воспринималась иначе.
Сначала мне было откровенно скучно, но постепенно заинтересованность стала набирать обороты. Когда появилась красивая и оригинальная пара, то я воодушевилась.
Сара – женщина яркая, экстраординарная, лёгкая, как пёрышко. Фреда можно понять: тут невозможно спокойно пройти мимо и не воспылать страстью. Она была честна с ним, а это многого стоит. Человек должен быть свободен в своём выборе. Кому-то нужен брак и обязательства, а кому-то свобода и сплошные ежесекундные удовольствия.
Честно признаюсь, что я не знала, как выглядит аэростат. Слово слышала, но про внешний вид этого аппарата забыла, хотя в школьных энциклопедиях встречала. Спасибо Гуглу)
Любящие друг друга люди представляют собой пассажиров воздушного шара. Сколько им суждено парить, никто не знает. Печальная повесть, наполненная светлым смыслом. Жизнь без любви пуста.
Так написать о скорби может только перенесший невосполнимую потерю человек. Барнс все испытал на своей шкуре, он каждой клеточкой своего организма почувствовал всю горечь утраты. Можно ли такое пережить полностью? Перевернуть страницу своей жизни и продолжать жить. Мне кажется, это невозможно. Останутся воспоминания, которые не оставят в покое. Конечно, вокруг будут друзья, родные и близкие. Чем их больше, тем тяжелее отвечать на их однотипные вопросы, типа «Ну, как ты?». Как может себя чувствовать человек, утративший свою вторую лучшую половинку – жену? Каждый хочет дать совет, наивно полагая, что им непременно воспользуются. А самые бестактные предлагают жениться повторно. Но как так можно поступить? Предательство после смерти хуже измены при жизни.
Когда тело придали земле, душа отлетела ввысь, человек остается жив, пока ты его помнишь. Он продолжает жить в твоей голове, он приходит к тебе во сне, он живет в каждой вещи, что окружала его при жизни. Джулиан Барнс одинок, пока мыслями не возвращается к умершей жене. Он заново переживает все хорошее. Ведь память самый милосердный товарищ, на своих задворках она не хранит плохих воспоминаний.
Это очень душевная книга. Барнс откровенно пишет. Это исповедь человека, который потерял слишком много. Я думаю, после того как автор открыл свою душу в книге, ему стало легче на душе. Трудно свое горе перенести на бумагу, обличить в слова глубину своей боли в полной мере. Автору это удалось.
Меня просто поражает способность Барнса не писать, а выстраивать тексты. С первых прочитанных строк постоянно возникает вопрос: «К чему же он ведет?». И постепенно, читатель понимает, что любые детали, которые казались совершенно несвязанными друг с другом, собираются в изумительную картину, автор которой Джулиан Барнс.
Мне не хотелось бы лишать тех, кто еще не прочитал новую книгу этого прекрасного автора, возможности восторгаться непредсказуемостью связей его героев. Поэтому я, пожалуй, ничего не буду говорить о героях или сюжете. Расскажу о своих чувствах и ощущениях, впрочем, как и всегда 🙂
. в каждой истории любви скрыта будущая история скорби
Мне эта фраза кажется гениальной, как и мысль о том, что потеря близкого человека очень тяжкое бремя, но отсутствие такого человека – более давящий груз. Хотя, кто же сможет измерить и сопоставить уровень горя?
Барнсу удалось так описать переживания героев книги, что им веришь, чувствуешь их боль, но не ассоциируешь с собой, что для меня странно и ново. Можно процесс чтения представить как наблюдение за величественным пейзажем. Когда смотришь, например, на море, и вдалеке вырисовывается рыбацкая лодка… ты сидишь на берегу, смотришь, как рыбак иногда дергает свою удочку, восхищаешься кроваво-красным закатным солнцем и кажется, что нет ничего в мире красивее этой картины, но ты – наблюдатель, а не рыбак, не рыба и уж тем более не солнце. Частичка этой красоты селится в твоей душе, дела внутренний мир ярче, озаряя мутные уголки тихим спокойным светом, и, наверное, в этом свете разные скелеты, притаившиеся в этих уголках, становятся не такими страшными, а то и найдется в них давно забытая, но все еще не завядшая роза.
Грустная книга? Нет, не думаю. Барнс, на мой взгляд, очень оптимистичный писатель. После его книг еще раз убеждаешься, что верить лучше, чем не верить, а любить лучше, чем не любить, хоть и
. в каждой истории любви скрыта будущая история скорби
Изначально эта книга привлекла меня небольшой газетной заметкой на задней стороне обложки: «Удивительно, как Барнсу удалось показать на страницах этой книги, что значит жить в нашем мире». Мне стало интересно, что же такого нового он мог показать? Теперь я понимаю: он просто показал жизнь такой, как она есть. Перелистнув последнюю страницу этой книги, у вас не останется приятного светлого или, наоборот, щемящего чувства в душе, будто суждено расстаться с добрым другом, вы не захотите начать жизнь с чистого листа, отправиться навстречу приключениям или пойти бороться «с системой», вы просто продолжите жить дальше, как это сделал сам Джулиан Барнс.
Сила и слабость Барнсовской прозы в том, что в процессе наслаждаешься и узнаешь свои более глубинные мысли, поражаешься нетипичным аналогиям, эрудиции автора, нежно-едкому чувству юмора, смакуешь многочисленные отсылки. Но спустя пару недель, месяцев, лет уже сложно вспомнить о чем, собственно, была книга. Это тот диалог с умным человеком, который ценен скорее в процессе, чем после.
Джулиан Барнс: Уровни жизни
Здесь есть возможность читать онлайн «Джулиан Барнс: Уровни жизни» — ознакомительный отрывок электронной книги, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях присутствует краткое содержание. Город: Москва, год выпуска: 2014, ISBN: 978-5-699-68932-3, издательство: Эксмо, категория: Современная проза / Биографии и Мемуары / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Уровни жизни: краткое содержание, описание и аннотация
Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Уровни жизни»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.
Джулиан Барнс: другие книги автора
Кто написал Уровни жизни? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Эта книга опубликована на нашем сайте на правах партнёрской программы ЛитРес (litres.ru) и содержит только ознакомительный отрывок. Если Вы против её размещения, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.
Уровни жизни — читать онлайн ознакомительный отрывок
Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Уровни жизни», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.
Соединить две сущности, которые никто прежде не соединял. И мир изменится. Пусть люди не сразу это заметят — неважно. Мир уже стал другим.
Фред Бёрнаби, полковник Королевской конной гвардии, член совета Общества воздухоплавания, взлетел с территории газового завода в Дувре 23 марта 1882 года и приземлился на полпути между Дьеппом и Нефшателем.
За четыре года до него Сара Бернар взлетела из центра Парижа и приземлилась близ Эмеренвиля, что в департаменте Сена и Марна.
А еще раньше, 18 октября 1863 года, с Марсова поля в Париже начал свой полет Феликс Турнашон; в течение семнадцати часов его относило штормовым ветром к востоку; Турнашон разбился у железнодорожных путей близ Ганновера.
Фред Бёрнаби совершал полет в одиночку, на красном с желтым воздушном шаре под названием «Эклипс». Гондола имела пять футов в длину, три фута в ширину и три в высоту. Бёрнаби, весивший более ста килограммов, надел в полет полосатое пальто и плотную шапку, а вокруг шеи повязал платок для защиты от прямых солнечных лучей. С собой он взял два бутерброда с говядиной, бутылку минеральной воды «Аполлинарис», барометр для замера высоты, термометр, компас и запас сигар.
Сара Бернар отправилась в полет на оранжевом воздушном шаре под названием «Донья Соль» сразу после выступления на сцене «Комеди франсез». Актрису сопровождали ее возлюбленный, художник Жорж Клерэн, и некий профессиональный воздухоплаватель. В половине седьмого вечера она исполнила роль заботливой хозяйки, приготовив тартинки с фуа-гра. Воздухоплаватель откупорил шампанское, салютовав пробкой небу. Бернар пила из серебряного кубка. Закусили апельсинами, выкинули пустую бутылку в одно из озер Венсенского леса. А потом, в упоении от собственного превосходства, недолго думая весело сбросили балласт на каких-то зевак: одну часть — на семейство туристов-англичан, поднявшихся на галерею Июльской колонны, а другую — на участников загородного свадебного пикника.
Турнашон с восьмеркой сопровождающих полетел на аэростате своей тщеславной мечты: «Я сделаю воздушный шар — Запредельный Шар — невообразимой величины, в двадцать раз больше самого большого». Своему аэростату он дал название «Гигант». С 1863 по 1867 год «Гигант» совершил пять полетов. Во время второго полета, о котором идет речь, среди пассажиров находились жена Турнашона Эрнестина, братья-аэронавты Луи и Жюль Годар, а также один из потомков рода Монгольфье, стоявшего у истоков воздухоплавания. Свидетельств о взятой в полет провизии не сохранилось.
Таковы были представители воздухоплавательных классов своего времени: восторженный любитель-англичанин, ничуть не обижавшийся на прозвище «Баллунатик» и готовый втиснуться куда угодно, лишь бы оторваться от земли, самая знаменитая актриса эпохи, совершившая полет на воздушном шаре в целях саморекламы, и профессиональный аэронавт, для которого запуск «Гиганта» стал коммерческим предприятием. Первый полет аэростата привлек двести тысяч зрителей, а каждый из тринадцати пассажиров заплатил по тысяче франков. В корзине воздушного судна, более напоминавшей плетеный двухэтажный дом, размещались кровати, буфетная, латрина, фотостудия и даже типография для мгновенной печати памятных буклетов.
За всеми этими начинаниями стояли братья Годар. Они сконструировали и сами изготовили «Гигант», который после первых двух полетов доставили в Лондон и продемонстрировали на всемирной выставке в «Кристал-паласе». Вскоре третий брат, Эжен, создал аэростат еще большего размера, дважды поднявшийся в воздух с территории Креморнского сада. По объему творение Эжена вдвое превосходило «Гигант», а топка, работавшая на соломе, весила, вместе с трубой, около полутонны. В свой первый полет над Лондоном Эжен согласился взять одного пассажира-англичанина, получив с него плату в пять фунтов. Этим человеком был Фред Бёрнаби.
Воздухоплаватели как нельзя лучше соответствовали национальным стереотипам. Умиротворенный Бёрнаби в полете над Ла-Маншем, «невзирая на выбросы газа», покуривает сигару, чтобы лучше думалось. Когда с двух французских траулеров ему дают сигнал к приземлению, он в ответ «не без умысла бросает вниз свежий номер „Таймс“», тем самым, видимо, намекая, что бывалый английский офицер премного благодарен господам французам, но с легкостью обойдется без посторонней помощи. Сара Бернар признается, что всегда тяготела к воздухоплаванию по складу характера, потому что «мечтательная натура постоянно уносила ее в заоблачные выси». Во время своего краткого полета она довольствовалась легким креслом с плетеным сиденьем. Повествуя в печати о своем приключении, Бернар эксцентрично ведет рассказ от лица этого кресла.