журнал esquire о чем
История журнала Esquire
C 1932 года мужской глянец претерпел значительные изменения. И это связано именно с появлением журнала Esquire. Наглый и прямолинейный, на обложке которого впервые вместо красоток появились джентльмены в дорогих костюмах. Издатель Дэвид Смарт и главный редактор Арнольд Гингрич выбрали это название, так как оно, по сути, и означало слово “джентльмен”. Хотя изначально “эсквайр” являлся почетным титулом в Великобритании. Сейчас издание выходит на свет в конце каждого месяца.
Содержание
Мужской журнал Esquire
Несмотря на то, что первые выпуски журнала совпадали с великой депрессией, тираж с каждым годом увеличивался. Благодаря востребованности, через 5 лет он уже составлял 1,5 миллиона экземпляров. Журнал позиционировался, как чтиво для умных и разборчивых мужчин. Качественная литература и настоящий стиль в моде привлекали состоявшихся интеллектуалов. И это не случайно. Ведь с самого начала Арнольд Гингрич задался целью собрать самые лучшие произведения на страницах Esquire. Судьбоносная встреча с Эрнестом Хемингуэем в 1933 году дала толчок производству и распространению глянца.
Среди авторов значится Сэлинджер, написавший знакомый каждому роман “Над пропастью во ржи”. Интересно, что главный герой романа впервые появился именно на страницах журнала в 1945 году в рассказе “Сельди в бочке”.
Также впервые публикацию новеллы Трумэна Капоте «Завтрак у Тиффани» одобрили именно редакторы Esquire. Хотя до этого другие издания отказывались публиковать “неприличный рассказ”.
В профессионализме редакторов не приходится сомневаться. И об этом свидетельствует факт, что по их сценарию был снят фильм “Бонни и Клайд”. Авторы Дэвид Ньюман и Роберт Бентон.
Лучшие интервью из журнала Esquire
На сегодняшний день журнал издается в двадцати странах. Существует русская версия, она немного отличается от американской. Это связано с менталитетом и интересами людей в разных странах. Например, российский журнал имел наглость публиковать антипутинские колонки и журналистские расследования в делах о коррупции. Помимо серьезных политических заявлений, на страницах можно найти интересные истории о релизах модной одежды и обуви. Современные веяния в культуре и спорте, которые Esquire также не обходят стороной.
Одним из значимых является раздел “Правила жизни”. В нем собраны разговоры с известными писателями, актерами, музыкантами и спортсменами. На основе колонки создана книга, в которую помещены сто лучших интервью за всю историю журнала. Неподдельный интерес к биографиям от первого лица был связан с подачей интервью. Людям с чувством юмора и разными убеждениями интересно листать эти откровения.
Среди знаменитостей, рассказавших о себе факты, не забыв добавить “перчинки”, были: актер Том Харди, Шайа Лабаф, Аль Пачино, Анжелина Джоли. Список очень большой, за столько лет немало деятелей разных сфер откровенничали с редакторами. Журнал Эсквайр разговаривал с Уолтом Диснеем, Джорджем Майклом, Стивом Джобсом, Петром Фоменко. Футболисты, в числе которых Зинедин Зидан, охотно обсуждали с журналистами издания насущные проблемы и достижения. Дональд Трамп и Барак Обама тоже есть в этом списке. Если начать читать интервью, можно увязнуть в них как в интересной книге, не на один день.
Но и скандальности изданию не отнять. В феврале 1999 года журнал берёт интервью у Усамы бен Ладена. Кричащее название статьи: «Привет, Америка! Меня зовут Усама бен Ладен».
Обложки журнала Esquire
После того, как в 1942 году все журналы стали выходить в мини-формате, особого отношения удостоился только Esquire. Его оставили в полноформатном виде, а чуть позже стали появляться культовые обложки, вошедшие в историю.
“О боже, мы попали в маленькую девочку” в октябре 1966 года символизировала сложную ситуацию во время войны во Вьетнаме. Джон Сэк стал военным корреспондентом и изменил понятие американской журналистики.
“Страсть Мухаммеда Али” в апреле 1968 вышла после того, как спортсмен отказался служить по религиозным убеждениям. На обложке он был пронзен шестью стрелами.
В мае 1969 года завершалась эпоха поп-арта, по этому случаю выходит журнал с художником Энди Уорхолом, тонущем в банке томатного супа “Campbell”.
Обложка с Биллом Клинтоном буквально в последние дни президентства. Игги Поп, Том Йорк, Джон Малкович. И с этим списком невозможно остановиться. Множество великих людей присутствовали в разные годы на обложке журнала и давали сокрушающие интервью.
Интересные факты:
В 1934 году художник Джордж Петти нарисовал игривых и привлекательных девушек. Названные впоследствии Petty Girl, эти рисованные красотки были чрезвычайно популярны.
В 1957 году журнал Esquire выпускает GQ, решая ежеквартально рассказывать про моду отдельным тиражом. Но издание становится настолько популярным, что его решено продавать дороже “родительской” версии.
В 1963 году вместо рождественской обложки редакторы решают поместить на главную страницу чернокожего боксера Сонни Листона, наряженного в рождественский колпак. На этом журнал потерял около миллиона долларов от дохода с рекламы.
В настоящий момент главным редактором русского издания Esquire является Сергей Минаев. Тираж журнала 90 000 экземпляров.
История журнала Esquire
История этого легендарного журнала началась в ноябре 1932 года в Чикаго, когда Дэвид Смарт (издатель) и Арнольд Гингрич (главный редактор) запустили журнал для «успешных джентльменов». По общепринятому мнению, на мысль назвать журнал Esquire создателей вдохновило письмо, адресованное «А. Гингричу, эсквайру». Все дело в том, что «эсквайр» когда-то было почетным титулом в Великобритании, которым награждали оруженосцев. Впоследствии его стали присваивать чиновникам, занимающим должности, связанные с доверием правительства. Также термин «эсквайр» часто употребляется как равнозначный термину «джентльмен». Так и получилось, что и по сегодняшний день логотип Esquire — это адаптированный образец почерка Арнольда Гингрича.
Esquire был основан в разгар великой депрессии. Его цена казалась слишком высокой, а идея — слишком несвоевременной. Однако всего через 5 лет тираж журнала превысил 1,5 миллиона экземпляров, а его история стала важной частью истории всей Америки. Как же так получилось?
Главной выигрышной чертой издания были и есть его авторы. К примеру, неизвестно, как сложилась бы судьба издания, если бы не случайная встреча Гингрича с Эрнестом Хемингуэем в одном из книжных магазинов Нью-Йорка, произошедшая в марте 1933. Их беседа привела к тому, что писатель, не договариваясь о гонораре, согласился на сотрудничество с журналом. Уже на следующий день, рассказывая о новом проекте, Гингрич начинает повсюду упоминать имя великого писателя. А еще через день в журнал начинают поступать первые заявки на размещение коммерческой рекламы.
Еще одним знаменитым автором, писавшим для Esquire, был Сэлинджер. Его роман «Над пропастью во ржи» читал, наверное, практически каждый. Но мало, кто знает, что именно в Esquire впервые появляется главный герой этого романа — Холден Колпилд, фигурировавший в изданном в 1945 году рассказе «Сельди в бочке».
Сегодня Esquire издается в двадцати странах. В Россию журнал пришел в 2005 году, где по лицензии его начало издавать издательство Sanoma Independent Media, а главным редактором стал Филипп Бахтин, раньше работавший в «Афише».
Вот скажи мне, американец: каково это — быть российским предпринимателем в США
Я двадцать шесть лет живу в США, много общался с американцами и никогда не встречал негативного отношения к русским. Я бы разделял две вещи: отношение к русским и отношение к России. В этом году я впервые профессионально столкнулся с негативной реакцией многомиллиардной компании, но не на то, что люди русские, а на то, что они граждане России. В целом же русских воспринимают как умных, интересных и культурных людей — это я слышал как от профессоров Беркли, где преподавал, так и от таксистов и официантов.
Америка всегда открыта для новых людей, здесь можно свободно работать. Однако если вы не разделяете культуру и не показываете, что вы умеете работать по местным правилам, многие двери для вас будут закрыты. Покорить Америку за туристическую поездку вряд ли удастся, это тщательная работа. Люди хотят вас видеть, слышать, встречать много раз на протяжении нескольких лет, тогда они начнут думать, что с вами можно поработать.
В Кремниевой долине, где я нахожусь, ценятся взаимность и создание ценности на будущее. Если вам доверились, например предоставили время на встречу, то вы сможете дать какую-то ценность, пользу этому человеку в ближайшее время. На поддержке взаимной выгоды и уважении ко времени друг друга налаживаются и поддерживаются отношения, но на это уходят годы.
Про сегрегацию по национальному признаку мы в компании не слышали. Мы никогда не скрывали своих имен, страны происхождения и своего прошлого. Наши компании в США никогда не сталкивались с проблемами из-за того, что инвесторы — выходцы из России. На прошлой неделе одну из наших компаний купил Gap Inc., крупный бренд одежды. Сделку закрыли за неделю, вопросов никаких по «русскому следу» не было.
Когда мы единожды со скепсисом со стороны известного американского соинвестора попросили указать, какие конкретно риски, по его мнению, нужно закрыть по бумагам, комментариев по существу не услышали и спокойно проинвестировали в американскую компанию.
Мне недавно рассказали историю про разницу менталитетов, которая влияет на отношение к русским. Русский мальчик родился и вырос в Калифорнии, приехал в гости к бабушке в деревню где-то под Омском и пошел играть с ребятами в футбол. Один из мальчиков постоянно промазывал, из-за чего другие бурно реагировали, кричали на него и обзывали. Американский мальчик вернулся домой и сказал бабушке, что больше играть во дворе не будет, потому что его обижают. «Так он ведь и правда плохо играл?» — спросила бабушка. «У нас в Америке ему бы кричали «Давай, ты сможешь!» В США и правда намного лояльнее относятся к ошибкам, чем в России.
Негативное отношение и недопонимания могут возникать из-за различия менталитетов. Американцы обычно позитивные и улыбчивые и вежливы даже с незнакомцами. Русских же в целом считают более грубыми, прямолинейными, угрюмыми и неприветливыми.
Американцы умеют настолько вежливо дать отказ, что русский человек зачастую этого не понимает. Они редко говорят твердое «нет», дают понять, что им «очень интересно, можно обсудить позднее» или что «сделают все возможное».
Недопонимание также возникает из-за умения или неумения себя подавать и продавать. Американцы владеют этим навыком в совершенстве еще со школы, в то время как русские более скромные и не умеют себя расхваливать и говорить о своих навыках, поэтому могут произвести впечатление не уверенных в себе или недостаточно квалифицированных.
Специфика работы PR-агентств в России и в США тоже отличается. Почасовая ставка для американцев — обычное дело, и любое время, которое профессионал тратит на компанию, должно оплачиваться, даже если это поиск и сбор информации. В то время как в России считают только выполненные KPI и результаты, вне зависимости от того, сколько часов было потрачено на работу.
Я не скрываю, что русский, когда у меня спрашивают, не прячусь за табличкой Eastern Europe: открыто говорю, что я из России и техническая команда у нас находится в России.
Факт того, что я русский, говорит инвесторам о том, что у нас сильная команда инженеров, что мы быстрые с точки зрения разработки.
В Калифорнии много русскоговорящих ребят, которые строят бизнесы или работают в крупных компаниях на высоких позициях, поэтому всегда можно познакомиться и связаться с кем-то для решения своих бизнес-задач, партнерств, коллабораций.
Важно вписываться в контекст культуры, чтобы не казаться «пришельцем», которому нельзя доверять. Односложные имейлы вроде «Какой дедлайн у этого проекта?» или «Файл во вложении», где, казалось бы, все по делу, здесь воспринимаются как грубость. В Америке очень развита культура small talk: вы непринужденно болтаете о погоде, последних новостях и так далее. Это распространяется и на бизнес. Поэтому даже в рабочей переписке важно применять такую практику и поинтересоваться «Как дела у вашей бабушки, с которой вы провели выходные?».
Американцы никогда прямо не скажут, что им не нравится, например, ваш продукт. Часто в бизнес-переговорах я замечаю, что они, наоборот, дают много положительных отзывов о стартапах, предлагают свои идеи и просят держать в курсе проектов. Русские воспринимают такой сигнал как зеленый свет, а американские коллеги просто проявили интерес, но дальнейшее партнерство не планировали. Важно читать это между строк.
Кстати, о корректности — важно быть осторожным по поводу любого рода дискриминации: гендера, возраста, ориентации или национальности. У русских часто проскакивают шутки такого рода, просто потому, что мы не так остро воспринимаем эти проблемы. Американцы же сразу спишут вас со счетов за неосторожное высказывание.
Вообще в Штатах, особенно в Нью-Йорке, все заняты своей карьерой и оценивают тебя в первую очередь по работе. Первый вопрос при встрече: «Чем ты занимаешься?» Так люди решают, интересен ли ты им в принципе и можно ли с тобой иметь дело. С точки зрения бизнеса это скорее плюс, потому что легко заводить полезные знакомства.
Esquire (Эсквайр) — ежемесячный журнал, основанный в 1933 году в США. Основные темы: культура и искусство, мода и стиль, бизнес и политика, технологии и автомобили, еда и здоровье, персонажи и интервью.
Esquire был основан в 1932 году, в разгар великой депрессии. Его цена (50 центов) казалась слишком высокой, а его идея (умный журнал для успешного джентльмена) — слишком несвоевременной. Однако всего через 5 лет тираж журнала превысил 1,5 миллиона экземпляров, а его история стала важной частью истории всей Америки.
В ноябре 1932 года двое жителей Чикаго — Дэвид Смарт (40 лет, издатель) и Арнольд Гингрич (28 лет, главный редактор) начинают работать над журналом, который должен стать «общим знаменателем мужских интересов».
В марте 1933 года зайдя в один из нью-йоркских книжных магазинов, Арнольд Гингрич случайно встречает Эрнеста Хемингуэя, который легко соглашается на сотрудничество с журналом, даже не обсуждая свой гонорар. Уже на следующий день, рассказывая о новом проекте, Гингрич начинает повсюду упоминать имя великого писателя. А еще через день в журнал начинают поступать первые заявки на размещение коммерческой рекламы.
Осеню 1933 года часть тиража первого номера за 2 дня распродана через киоски, но большая часть продолжает пылиться в магазинах готового платья. Осознав ошибку, издатели меняют стратегию распространения и продают журнал только через киоски.
В 1933 году Гингрич просит лишенного советского гражданства Льва Троцкого написать статью про опасность, которая угрожает миру со стороны СССР. Спустя год Троцкий присылает статью из Франции и Esquire печатает ее.
В 1934 году художник Джордж Петти делает восемь иллюстраций с изображением игривых девушек. Позднее этих красоток стали называть «Petty Girl», а их изображения приобрели чрезвычайную популярность. Во время Второй мировой войны американские летчики украшали «Petty Girls» фюзеляжи своих истребителей.
В мае 1950 редакция Esquire переезжает в Нью-Йорк. В Чикаго остается только Хью Хефнер, тогдашний автор рекламных текстов, который начинает делать свой собственный журнал Stag Party, позже переименованный в Playboy. «Журнал будет делать группа людей из Esquire, которые решили остаться в Чикаго. Так что вы можете представить себе, какой он будет хороший», — говорит Хефнер.
В 1957 году Esquire основывает журнал GQ как ежеквартальное приложение про моду.
В 1963 году издатели просят сделать декабрьскую обложку «более рождественской». Вместо этого редакция публикует портрет чернокожего боксера Сонни Листона, наряженного в рождественский колпак. В результате журнал теряет миллион долларов доходов от рекламы.
В октябре 1963 года тираж Esquire увеличивается до двух миллионов.
В ноябре 1963 Том Вульф публикует в Esquire свой первый журнальный рассказ «There goes (Varoom! Varoom!) That Kandy Kolored (Thphhhhh!) Tangerine-Flake Streamline Baby (Rahghhh!) Around the Bend (Brummmm mmmmmmmmmmmmm….)». В очень примерном переводе: «Посмотрите, какая красивая и быстрая машина!».
В апреле 1966 года журнал печатает статью Гея Тализа «Франк Синатра простудился» — классический очерк о великом певце. В 2003 году статья объявляется лучшей в истории Esquire.
В июне 1969 года Esquire просит знаменитостей дать Нилу Армстронгу совет относительно его первых слов на Луне. Поэт Станлей Киниц: «Я никогда не смогу избежать своей неизвестности». Комик Боб Хоп: «Черт побери! Она сделана из сыра!».
В 1978 году группа The Bee Gees выражают свое недовольство относительно нелестной рецензии на их творчество в журнале Esquire. «В течение наших двадцати лет в музыкальной индустрии никто не сумел написать более злобную статью про нас или про нашу музыку. Разнося нас таким образом, вы тем самым одновременно предполагаете, что десять миллионов американцев, купивших наш альбом Saturday Night Fever, — просто безвкусные кретины«.
В 1990 году Майкл Корлеоне, главный герой фильма «Крестный отец», говорит в начале третьей части: «Вы все знаете Джои Зазу. Он, безусловно, важный человек. Журнал Esquire называет его самым хорошо одетым гангстером».
В январе 1996 года Александр Солженицын и его ток-шоу о России отмечены в ежегодной рубрике «Сомнительные достижения года». «Никто так и не смог досмотреть передачу до конца», — утверждает Esquire.
В 1998 году журналистка Esquire Цилия Фарбер разбивает лагерь рядом с домом О Джей Симпсона и после нескольких месяцев осады берет интервью. «Даже если бы я и сделал это, это было бы из-за того, что я ее любил, правда?» — говорит Симпсон, и многие в Америке считают эту фразу признанием в убийстве.
В декабре 2000 года накануне выборов Esquire публикует интервью с Биллом Клинтоном, что неожиданно заканчивается скандалом. Президент утверждает, что дал это интервью на том условии, что оно будет опубликовано уже после выборов. Немало разговоров вызывает и фотография на обложке. Ракурс, в котором снят Клинтон, в Америке называют «с точки зрения Моники Левински».
В апреле 2005 года выходит первый номер русского издания Esquire.
Если вы не смотрели «Наследников», то настоятельно рекомендуем. Потому что это лучшая драма современного телевидения
«Что за хрень с твоим пристрастием к молоку? Молоко любят только котята и извращенцы». «Наследники» были бы пиковой формой существования современного сериала, даже если состояли бы только из цитат Романа Роя в исполнении Кирана Калкина. «Испытываю непреодолимое желание либо стукнуть кого-нибудь по письке, либо плюнуть на пол». Будем честны друг с другом: все мы регулярно испытываем это желание, просто не можем его так четко сформулировать.
«Наследники» формулируют все предельно четко. В Нью-Йорке, где встречают нас события, патриарх трансконтинентальной медиаимперии готовится отойти от дел и приступает к выбору наследника. С этим есть проблема: старший сын — дурачок, средний — амбициозный лох (худшее в мире сочетание), а младший — в целом обаятельный парень, но при этом абсолютный Патрик Бэйтман (см. «цитаты Романа Роя»). Есть еще умная, целеустремленная и обаятельная дочь, но у нее имеется серьезный недостаток: она женщина. А патриарх, если кто-то еще не понял, — человек старой закалки.
Из такой архетипической завязки может получиться что угодно: от придурковатого ситкома до шекспировской трагедии — у «Наследников» получилось все это одновременно. Патриарх не особо спешит отходить от дел, дети в буквальном смысле делят шкуру неубитого медведя, империя потрескивает по швам, оторваться от происходящего невозможно на протяжении уже трех сезонов — и в октябре HBO заказало четвертый. Теоретически продолжаться все это может очень долго: Руперт Мердок, на образе которого, очевидно, построен патриарх, и его дети, на образах которых, очевидно, построены дети патриарха в «Наследниках», никуда из медийного и политического ландшафта деваться не собираются — несмотря на то, что в марте Мердоку исполнилось 90 лет.
Как все по‑настоящему большие художественные произведения, «Наследники» обладают несколькими уровнями восприятия. Поверхностный и буквальный прекрасно работает: сериал так превосходно написан и обладает таким безупречным кастингом, что идущий сейчас третий сезон выглядит как «пять человек часами разговаривают в двух комнатах» — и это все равно лучшая драма современного телевидения. Шотландский театральный актер Брайан Кокс, играющий патриарха, одним полным раздражения взглядом выражает больше, чем некоторые — тремя страницами монолога. Джереми Стронг (старший сын Кендалл), Алан Рак (старший сын Коннор) и Мэтью Макфейден (муж дочери) настолько по‑разному жалкие, что зритель не может не испытывать над ними определенное моральное превосходство — притом что по сюжету денег и возможностей у них больше, чем у нас всех, вместе взятых. Это высший, конечно, пилотаж.
Дело еще в том, что «Наследники» — это сага о том, что в Америке называется generational wealth (и это еще один уровень восприятия сериала). Поколения за поколениями наследных принцев и принцесс, никогда не знавших, откуда в семье берутся деньги, но точно знающих, что деньги никогда не кончатся, — с учетом резкого полевения политической и масскультурной американской повестки в последнее время это очень, очень горячая тема. Кто не понял, тому объясняют прямым текстом: во втором сезоне муж наследницы дословно говорит, что ради пяти миллионов долларов напрягаться вообще не имеет смысла — это не такие деньги, чтобы выдохнуть и получать удовольствие от жизни. Зубовный скрежет миллионов зрителей при этих словах наверняка слышен в штаб-квартире телеканала HBO на бульваре Сансет в Лос-Анджелесе. «Наследники» здесь не подразумевают разночтений: абсолютная власть абсолютно разлагает — и даже бунт против сложившегося положения вещей превращается в укрепление сложившегося положения вещей. И если в тематически и интонационно близком сериале «Миллиарды» зрителю дают понять, кто условно «плохой», а кто условно «хороший», то в «Наследниках» нет героев — «плохие» все. С другой стороны, можно подумать, мы с вами сильно хорошие.
Еще одна нарративная надстройка: медиаимперия, очевидно срисованная шоураннером Джесси Армстронгом с Fox Corporation, переживает непростые времена. Старые приемы не работают, новые не придумываются, у ворот беснуются стартап-варвары, а престарелое руководство по‑прежнему считает себя королями цивилизованного мира — когда патриарху звонит президент США, который в «Наследниках» фигурирует под кличкой Изюм, патриарх кривится и не берет трубку. Это метафора современной Америки: иногда тонкая (патриарх писается и забывает принять таблетки, но шутки с ним все равно плохи), иногда — вполне лобовная (следующего президента выбирают не на выборах, а в кулуарах съезда консервативных миллиардеров — причем выбирают, кажется, фашиста). В сущности, из «Наследников» о современной Америке можно узнать намного больше, чем из любого выпуска новостей.
Как все по‑настоящему великие художественные произведения, «Наследники» — история о семье. Если произвести ментальное усилие и счистить с клана Роев миллиарды долларов, кавалькады «Эскалейдов» и политическую мощь, то останутся «Симпсоны» пополам с «Кланом Сопрано». То есть абсолютно любая семья (да, даже ваша) с элементами художественного преувеличения. У бати за спиной шушукаются, но вслух сказать поперек слово боятся. Мама за кадром выходит за кого-то замуж четвертым браком. Младший сын балованный. Средний сын непутевый. Старший сын… Тьфу вообще, не к столу будь сказано. Дочь, конечно, сообразительная девочка, но мы же с вами все понимаем — замуж выскочила непонятно за кого, не ровня он нам, да еще и, кажется, в тюрьму вот-вот сядет.
Именно поэтому «Наследники» так безупречно работают: при всех географической, исторической, финансовой и прочих дистанциях между зрителем и персонажами от семейных архетипов при всем желании никуда не деться.
«Видишь, я тупой, но умный», — говорит Роман Рой в шестой серии первого сезона после неожиданно точного монолога о сущности онлайновых СМИ.
Все мы так иногда думаем, просто не можем так точно сформулировать.