Фем френдли что это значит
ЛГБТ-френдли психологи творят безнравственные вещи?
«Доктор, я очень комплексую из-за своей нетрадиционной ориентации. Помогите мне ее принять и жить счастливо!»
В среде психологов сейчас набирает мощь движение ЛГБТ-френдли, которые не только работают с психологическими проблемами нетрадиционно-ориентированных граждан, но и агрессивно навязывают всем остальным психологам свое «искаженное представление о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений»
Цитата про искаженное представление закреплена в КоАП РФ Статья 6.21. (Пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних)
Мы сейчас отставим в сторону несовершеннолетних и все нюансы, связанные с неокрепшей психикой, а ограничимся только лишь взрослыми людьми. В нашем обществе не признается социальная равноценность традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений.
А это значит, что будет безнравственным (с точки зрения морали нашего общества) говорить человеку: «Ну ты не переживай, ты прими свою сексуальность, а я как психолог помогу тебе раскрыть ее на полную катушку, потому что человек должен реализовывать в своей жизни все то, что диктует ему его сексуальность»
Дело в том, что никакой человек в здравом уме не станет утверждать, что любой человек может на полную катушку следовать (в поведении) любым тараканам в своей голове. Тараканы не только в сфере сексуальности. Для ограничения тараканов людей и придуманы внешние регулирующие рамки в виде законов и правил.
В общем, к чему я это говорю? Далеко не любым тараканам в своей голове люди имеют право давать волю на любые проявления и далеко не любым сексуальным желаниям нужно давать «полный вперед».
В общем, вопрос не так прост, как пытаются нам представить психологи, радостно принимающие нетрадиционную сексуальность и советующие дать быть всему тому, что есть в сексуальности человека, чтобы избавиться от невроза.
А я вам хочу дать в качестве почвы для размышлений большой отрывок из текста ЛГБТ-френдли психолога с его рассуждениями. Знаете, почему я даю отрывок? Потому что иногда в комментарии приходят людьми с хорошими идеями на ту или иную тему.
В прочитанных мной строках учебника в главе о расизме приводился пример белого парня, который не считает себя расистом. Там была приведена его прямая речь, что-то вроде: «Я не расист. У меня есть друг Билл и он черный. И это для меня не важно. Не смотря на его расу, он нравится мне как человек». Прекрасный белый мальчик, не правда ли? Дружит с чернокожим парнем и ценит его за человеческие качества!
Но следом за этим высказыванием автор учебника говорил о том, что это тоже расизм, точно такой же, только еще более опасный. Этот парень, хотя и демонстирует терпимость, все же, придает важность разнице цветов кожи у людей и делает на этом акцент. Можно предположить именно по этому высказыванию, что он еще ставит этот признак во главу угла (хотя это сугубо мои фантазии, самого высказывания дословно я не помню, да и по-разному можно задать один и тот же вопрос). И он точно такой же расист, как и, например, активный скинхед. Только завуалированный и тем самым более опасный.
Он рьяно демонстрирует терпимость и не привлекает к себе внимание толерантного общества. Напротив, его поведение вызывает общественное одобрение. При этом расизм, глубоко укоренившийся, в сознани этого человека, косвенно проявляющийся в словах, но тщательно скрываемый и маскируемый от других и даже, подчас, от себя самого (из-за страха общественного неодобрения, из-за желания следовать моде, вследствие желания получить выгоду и пр.), будет все равно проявляться, только в неявных формах. И это может привести к тому, что «Третий Рейх» может повториться.
Я мало задумывался над вопросом «френдли», пока не сходил с одной барышней на свидание. Барышня оказалась непростой. Повсюду перемещающалась только со своей ручной собачкой. Стало быть, для нашей встречи подходили только места, куда пускают с животными. Это, конечно, сломало мои стереотипы выбора места для посидеть. Честно говоря, с этой задачей я по итогу не справился, решил ее делегировать этой девушке, как более опытной в этом вопросе.
Психиатры, делая записи, работают по такому принципу: проявления без отклонений от нормы можно не описывать, пропускать (ведь всего в проявлениях человека каждый раз не опишешь, много времени, сил и бумаги уходит), нужно описывать ненормальные проявления, патологию, болезнь. У меня, как у представителя данной профессии, мышление работает схожим образом. Описываем только патологию. И когда я натыкаюсь на словосочентание «ЛГБТ-френдли», например, в анкетах коллег, это режет глаз, так как выходит, это что-то такое прям болезненное-преболезненное, о чем нужно упомянуть, подчеркнув свои компетеции.
Ну а если специалист, все-таки, тихушничает и «косит» под «нормального», а на консультации начинает заниматься перевоспитанием, нравоучениями или «психоанализом гомосексуализма без запроса», таких специалистов нужно отправлять на. Нет, не на гильотину. Не нужно уподобляться им в их ретроградстве. Достаточно курсов повышения квалификации по вопросам современной сексологии.
В общем, психолог в своих «благих намерениях» путает некоторые вещи. То, что за нетрадиционную ориентацию не преследуют по закону, еще не означает, что это является нормой. Нравственной нормой. Представление некоторых «толерантных» людей о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений в нашем обществе по-прежнему считают искажением. Причем, настолько сильным искажением, что за его пропаганду среди несовершеннолетних предусмотрена ответственность.
Хотя нынче гомосексуалистов уже перестали пробовать лечить методами психологии и психиатрии.
РФО «ОНА»
[Москва] Фем-френдли группа поддержки «Настоящие женщины»
«Дорогие сёстры, этот день настал — приглашаю вас в совершенно не виртуальную, а самую реальную фемгруппу психологической поддержки для женщин в Москве! Меня зовут Наталья, я психолог.
Я долго мечтала, размышляла, планировала и, наконец, решилась открыть реальную группу поддержки для сестёр. Мне важно, чтобы ценности группы опирались на фемценности, и при этом она была открыта для широкого круга участниц — также и для тех, кому не знакома фемтеория глубоко, но при этом внутренне близки её ценности.
Что такое группа поддержки, и зачем она нужна? Группа психологической поддержки — это безопасное пространство, чтобы выражать себя, свободно обмениваться мыслями и чувствами, обсуждать жизненные вопросы, делиться опытом, заводить новых подруг. Поднимать важные и сложные темы, получать отклики. Говорить о глубоком и важном. Делиться болью. И радостью тоже. Группа поддержки — это пространство, чтобы быть собой, быть настоящей.
Посещение психологической группы — это уникальный опыт близости и поддержки. Я приложу все свои знания, опыт и силы, чтобы пространство было максимально безопасным и уютным».
Если вам понравился этот пост,
поддержите нас регулярными донатами
или сделайте разовое пожертвование.
Подпишитесь на наш сайт в Tumblr!
Идёт загрузка комментарев!
Ассоциация феминистской терапии
Мы – практикующие психологини, психиаторки и психотерапевтки из разных мест земного шара.
С тех пор как мы почувствовали, что в нашей жизни больше нет места патриархальным ценностям и традициям, увидели, как несправедливо, неуважительно, агрессивно общество относится к женщине, мы испытываем все больше потребности в феминистских ценностях, дающих нам и нашим клиенткам свободу и выбор, возможность осознать себя не как приложение к мужчине и семье, а как отдельных и имеющих социальный вес людей.
В традиционных направлениях терапии нам казалось неправильным отношение к проблемам как обусловленным только личностными особенностями человека, недостаточное внимание к тому, как удается справляться со сложностями. Нам не хватало в терапии прозрачности, внимания и акцента на контексте, четкости формулировок и критичности в рассмотрении ситуации через фем-оптику. Похожие запросы мы слышали и от своих клиенток.
Нашим запросам в лучшей мере отвечает отдельное направление – Феминистская терапия, не просто не-враждебная женщинам, но построенная вокруг женщин, учитывающая их положение.
Наши ценности
1. Права женщин. Мы считаем необходимым и боремся за то, чтобы женщины обладали всей полнотой прав.
2. Прозрачность терапии. Мы считаем важным предоставлять честную информацию о том, что такое психотерапия, как она работает.
3. Безопасность каждой клиентки. Нам важно предоставить клиенткам пространство, свободное от виктимблейминга (обвинения жертвы), осуждения, токсичности.
4. Противодействие насилию. Мы против насилия и считаем, что ничего не может оправдывать его (ни внешний вид жертвы, ни ее поведение, ни беспомощность и отсутствие сопротивления, ни что-либо другое).
5. Сила женщин. Мы работаем над «усилением» (эмпауэрментом) наших клиенток, чтобы они смогли быть и чувствовать себя более сильными, открывать для себя новые возможности и пользоваться ими.
6. Взаимопомощь. Мы стремимся вдохновлять наших клиенток создавать сети социального взаимодействия и взаимопомощи с другими женщинами.
Мы – практикующие психологини, психиаторки и психотерапевтки из разных мест земного шара.
С тех пор как мы почувствовали, что в нашей жизни больше нет места патриархальным ценностям и традициям, увидели, как несправедливо, неуважительно, агрессивно общество относится к женщине, мы испытываем все больше потребности в феминистских ценностях, дающих нам и нашим клиенткам свободу и выбор, возможность осознать себя не как приложение к мужчине и семье, а как отдельных и имеющих социальный вес людей.
В традиционных направлениях терапии нам казалось неправильным отношение к проблемам как обусловленным только личностными особенностями человека, недостаточное внимание к тому, как удается справляться со сложностями. Нам не хватало в терапии прозрачности, внимания и акцента на контексте, четкости формулировок и критичности в рассмотрении ситуации через фем-оптику. Похожие запросы мы слышали и от своих клиенток.
Нашим запросам в лучшей мере отвечает отдельное направление – Феминистская терапия, не просто не-враждебная женщинам, но построенная вокруг женщин, учитывающая их положение.
ИСТОРИЯ ФЕМИНИСТСКОЙ ТЕРАПИИ
1 Глава 9 из книги Лоры Браун (Laura S. Brown) Twenty-first century psychotherapies: contemporary approaches to the theory and
practice, edited by Jay L. Lebow, 2008, pp. 277-306. Перевод и публикация в электронном виде для некоммерческого использования в образовательных целях и свободного распространения с разрешения издательства Wiley. Перевод выполнен на средства участниц Ассоциации феминистской терапии 2018 г.
Ассоциация феминистской терапии, 2018-2019
Перевод: Елена Кренна
Научная редакция: Людмила Хорунжая
Редакция: Оксана Шаталова, Людмила Хорунжая
Феминистская терапия возникла в конце 60–х годов как форма протеста против проявлений сексизма в профессиональных областях, связанных с оказанием помощи в сфере психического здоровья. Почти за сорок лет, истекших с того времени, как терапевтки впервые стали определять свою деятельность как феминистскую, ее теоретическая основа претерпела заметные эволюционные изменения и преобразилась в сложную интегрированную систему практической психотерапии. Тем не менее, сегодня, как и тридцать лет назад, в центре внимания феминистской терапии остаётся динамика соотношения сил (в пределах кабинета терапевта и вне их). Важным видится также подробный и тщательный анализ того, как наши клиентки определяют гендерные и другие социальные отношения как в обычных, так и в стрессовых условиях, приведших их в кабинет терапевтки. Эта глава продолжает общий обзор теории феминистской терапии и прослеживает её эволюцию от изначально «немного другого подхода» к тому, чем она является сегодня.
Феминистская терапия может быть определена следующим образом: Практика психотерапии, основанная на принципах феминистской политической философии и опирающаяся на восходящие из различных культур феминистские научные исследования в области женской и гендерной психологии, которая помогает терапевтке и клиентке находить стратегии и способы, способствующие продвижению феминистского сопротивления, трансформации и социальных изменений в повседневной личной жизни и в отношениях с социальной, эмоциональной 2 и политической средой. (Brown, 1994, pp. 21–22)
Цель феминистской терапии состоит в подрыве и ниспровержении внутренних и внешних основ патриархатной реальности (Brown, 2004, 2005), являющихся источником неблагополучия и страданий женщины, тормозом на пути ее личного роста, препятствием для расширения её прав и возможностей. Психотерапия сама по себе рассматривается как потенциальный компонент системы угнетения: традиционная практика может служить поддержанию проблемного статуса-кво.
В феминистской терапии проблемой считается не актуальные дистресс или дисфункция, которые привели клиентку в терапию, но сам патриархат – совокупность социальных систем, построенная на возвышении любых мужских характеристик и принижении женских (Lerner, 1993), независимо от того, в ком они проявляются. Таким образом, в широком социальном контексте терапия приобретает политическую окраску, –
будучи потенциально способной подрывать основы подобных систем, поскольку они представлены в интрапсихической, поведенческой и межличностной сферах.
В отличие от многих других подходов к терапии, феминистская терапия берёт начало из нескольких политических движений, которые можно объединить под рубрикой «феминизм». Она является частью критической психологии 3 (Fox & Prilleltensky, 1997), включающей такие теоретические направления как освободительную психологию 4 (liberation psychology) (Martin-Baro, 1986, 1994), мультикультурную психологию 5 (Comas-Diaz, 2000) и нарративную терапию 6 (White & Epston, 1990). Все эти теории занимают маргинальное положение по отношению к мейнстримной 7 психологии и критически относятся к тому, как последняя определяет здоровье, дистресс, норму и природу взаимоотношений между клиентом и терапевтом. Вид феминистской терапии, о котором я говорю здесь, в большей мере находится под влиянием феминистской психологии, хотя феминистские терапевтки практикуют также в сфере психиатрии, социальной работы и консультирования.
Из-за названия феминистскую терапию часто воспринимают как терапию, практикуемую только женщинами и предназначенную только для женщин. Действительно, почти все первые сторонницы этого вида терапии были женщинами, и в свой начальный период феминистская терапия фокусировалась именно на нуждах женщин. Сегодня же феминистская терапия практикуется специалистами всех полов, и включает самые разнообразные сочетания «клиент-терапевт» (Brown, 2005; Levant & Silverstein, 2005). Феминистская терапия, в отличие от других видов терапии, не имеет основателя. Эта парадигма возникла непосредственно из низовых практик и своим возникновением обязана опыту и взаимодействию многих людей. Объединившись, они создали консенсусную модель феминистской практики и положили начало нескольким отдельным феминистским терапевтическим школам.
История феминистской терапии: первые ласточки.
Феминистская терапия может восстановить свои концептуальные истоки в трёхосновополагающих текстах, два из которых являются определённо феминистскими, а один относится к традиционной психологии:
1) «Женщины и безумие» 8 Филлис Чеслер (Chesler, 1972);
2) «Kinder, Küche, Kirche как научный закон: женщина как психологический конструкт»
Наоми Вайсштайн (Weisstein, 1970);
3) «Полоролевые стереотипы и клиническая оценка психического здоровья» Инге Бро-
верман (Broverman, Broverman, Clarkson, Rosenkrantz, and Vogel, 1970).
Все эти тексты будут подробно обсуждаются ниже. Каждая из этих научных работ предвосхитила последующее развитие событий, став первым шагом, необходимым в любом процессе феминистской терапии; этот шаг – пробуждение феминистского самосознания. По определению историка Герды Лернер 9 (Gerda Lerner, 1993), феминистское самосознание – это осмысление и принятие того, что несправедливое обращение с человеком проистекает не из его индивидуальных недостатков, а из принадлежности к социальной группе, которая оказалась в подчинённом положении; а также понимание того, что общественные институты могут и должны быть изменены в целях обеспечения равных возможностей и равной ценности для всех.
В среде первых феминистских терапевток феминистское сознание развивалось на почве их собственного терапевтического (а иногда и клиентского) опыта в рамках патриархальной системы психотерапии, повсеместно практикуемой до начала 1970-х годов. Феминистские психологини и терапевтки, как и многие женщины той эпохи, участвовали в группах роста самосознания, составляющих часть женского освободительного движения второй волны в США в конце 1960-х годов. Эти группы не имели лидера: женщины собирались вместе и делились личным жизненным опытом, в том числе опытом дискриминации. Психологи-феминистки отмечали, что наиболее часто случаи сексистского отношения происходили в профессиональной и образовательной среде (Chesler, Rothblum, & Cole, 1995). На основе этого опыта появились два основополагающих текста феминистской терапии.
Все эти аргументы придали работе Ф. Чеслер революционный и полемический характер. Даже сам факт ее заявления о том, что традиционная психотерапия может причинять женщинам вред вследствие воспроизведения нормализованного в обществе угнетения стимулировал повышение уровня сознания многих ее читательниц. Ф. Чеслер привлекла внимание к проблеме сексуального контакта между терапевтом и клиенткой и это повлекло за собой изменение профессионального этического кодекса – подобное поведение было безоговорочно запрещено. Её глубокое понимание того, какие именно изменения необходимы в психотерапии, – чтобы она не только не вредила женщинам, но и, по возможности, способствовала феминистским социальным изменениям, – заложило основу для дальнейшего развития событий.
Второй основополагающий текст феминистской терапии также возник в феминистском контексте и также был написан психологиней. Это «Дети, кухня, церковь как научный закон: женщина как психологический конструкт» Наоми Вайсштайн (1970). Н. Вайсштайн получила образование как сравнительный психолог и психофизиолог в Гарварде в начале 1960-х годов и уже потому представляла редкое для того времени явление: женщин активно не допускали до уровня доктора психологии вплоть до середины 1970-х годов. (Подробнее см. Chesler et al., 1995: в книге «Феминистские праматери» 11 (Feminist Foremothers) несколько видных психологинь описали свой опыт столкновения с явной дискриминацией и опыт радикально-феминистской практики. Они проанализировали несколько общепринятых теорий о природе женщин, которые в то время преподавались и применялись повсеместно). Тщательно проанализировав исследования в нескольких областях психологии, Н. Вайсштайн 12 выявила, что женщины редко были непосредственно представлены в исследованиях, и что репрезентативные выборки обычно составлялись только из мужчин. Поведение женщин интерпретировалось через экстраполяцию поведения самок животных, что уже само по себе было проникнуто сексизмом. Научные выводы делались следующим образом: если в экспериментальных условиях самки крыс демонстрировали определённое инстинктивное поведение, то подобный инстинкт автоматически приписывался женщинам, – при его же отсутствии поведение женщин считалось патологическим.
Н. Вайсштайн не обошла вниманием психоаналитическое определение женщин. При том, что психоанализ зародился как теория, признавшая сексуальность женщин и способствовавшая их освобождению, ортодоксальные психоаналитические теории, имеющие большое влияние в Соединенных Штатах, были заражены сексизмом и активно способствовали его поддержанию. Например, книга Хелен Дойч «Психология женщин»13 (H. Deutsch «Psychology of Women»), где природа женщины определялась как пассивная и мазохистская, являлась авторитетным первичным источником для многих практикующих психотерапевтов. Карен Хорни заметила, что концепция зависти к пенису может просто отражать эгоцентрические размышления ребёнка мужского пола, который настолько привязан к своему пенису, что убежден в зависти тех, у кого он отсутствует. Н. Вайсштейн, вслед за К. Хорни, критиковала психоаналитические формулировки женщин как менее морально ответственных, более зависимых и менее взрослых существ и указывала на полное отсутствие эмпирической, основанной на исследованиях, базы для подобных утверждений.
Брошюра Н. Вайсштайн дала толчок зарождению исследовательской феминистской психологии: многие специалистки в областях социальной и исследовательской психологии, а также психологии развития и др., подхватили её призыв собрать эмпирические данные
о жизни женщин. Ее статья также перекликалась с содержанием еще одного основополагающего текста феминистской психологии, который появился в Journal of Consulting and Clinical Psychology в январе 1970 года. Это текст Инге Броверман и др. (Broverman et al., 1970) «Полоролевые стереотипы и клиническая оценка психического здоровья». Статья сообщала о результатах исследования, в котором практикующим психологам, психиатрам и социальным работникам предлагалось описать гипотетическую личность, отвечая на опросник из 122 биполярных утверждений, один полюс которых «типично женский», другой – «типично мужской» (пример утверждений: «хорошо функционирует в условиях кризиса/плохо функционирует в условиях кризиса»); следовало отметить позицию, соответствующую свойствам гипотетической личности, на 100-точечном континууме между этими полюсами.
Описать предлагалось образы трех человек: умственно здорового взрослого мужчины УЗВМ, умственно здоровой взрослой женщины УЗВЖ и умственно здорового взрослого человека УЗВЧ. Участниками исследования были мужчины и женщины в возрасте от 23 до 55 лет.
Результаты стали первым эмпирическим подтверждением позиций Ф. Чеслер и Н. Вайсштайн, а также психологинь, участвовавших в группах роста самосознания. Как оказалось, УЗВМ и УЗВЧ представляли один и тот же конструкт, причем оба имели высокие показатели социальной желательности. Образ УЗВЖ существенно отличался и от УЗВМ и – главное – от УЗВЧ и представлялся как наименее желательный. Т. е. к женщинам применялся иной эталон функционирования, он был ниже и обладал меньшей социальной желательностью, чем эталон нейтрального «взрослого человека».
Таким образом, возникновение феминистской терапии можно рассматривать как попытку решить серьезные проблемы, выявленные в этих трех основополагающих работах. Начавшись как корректирующие процессы, за недолгие 30 лет перемены настолько глубоко укоренились в психотерапевтической практике, что сегодня почти никто не помнит, что многие общепринятые профессиональные нормы инициированы и внедрены феминистками. В качестве примера можно вспомнить введение такого документа как «Письменное информированное согласие»14 (впервые предложенного в 1979 году феминистскими терапевтками (Hare–Mustin, Marecek, Kaplan, and Liss-Levinson, 1979) и безусловный запрет на сексуальные отношения с клиентами (инициированный Чеслер в 1972 году). Другие аспекты феминистской практики остаются узнаваемыми и характерными именно для феминистского подхода.
3 Критическая психология – ряд пересекающихся подходов, бросающих вызов допущениям, ценностям
и практикам в рамках мейнстримной психологии, поддерживающим несправедливое общественное
устройство. Общие для различных критических подходов темы: обеспечение социальной справедливости,
содействие благосостоянию сообществ и угнетенных групп, изменение общественного статус-кво и прин-
ципов психологии (Dennis Fox, Isaac Prilleltensky, Stephanie Austin «Critical Psychology: An Introduction»,
Second edition, 2009. Подробнее о критической психологии см. Приложение 1.
4 Освободительная психология (психология освобождения) – система взглядов, направленная на ре-
конструкцию психологии с учетом перспективы угнетенных, – так, чтобы психология прекратила свое
(зачастую невольное) соучастие в структурах, поддерживающих доминирование, угнетение и неравен-
ство. Подробнее о психологии освобождения см. Приложение 2.
5 Мультикультурная психология систематически исследует влияние культуры на эмоциональную, ко-
гнитивную и поведенческую сферы, на благополучие и психическое здоровье людей, учитывая при этом
как внутренние (индивидуальные), так и внешние (межличностные, социальные, институциональные,
структурные и общественные) факторы (Multicultural Psychology Definition). В мультикультурном кон-
сультировании и психотерапии особое внимание уделяется культурным различиям в терапевтических от-
ношениях, а также мультикультурной компетентности терапевта. Подробнее о мультикультурной психо-
логии см. Приложение 3.
6 О нарративной терапии см. статьи: Е. Жорняк «Нарративная психотерапия:от дебатов к диалогу», 2001
и Д. Кутузова «Введение в нарративную практику», 2011, а также главу «Феминизм, терапия и нарратив-
ные идеи» из книги Шоны Рассел и Мэгги Кэри «Нарративная практика в вопросах и ответах».
7 Мейнстримной критические психологи называют психологию, которая изучается в основных програм-
мах университетских курсов и на которой основана практика психотерапевтов и консультантов, а также
работа исследователей (использующих «объективные» количественные методы). Критические психологи
считают, что мейнстримная психология институционализировала узкий реформаторский взгляд на этиче-
ские обязанности психологии по улучшению жизни людей (Dennis Fox, Isaac Prilleltensky, Stephanie Austin
«Critical Psychology: An Introduction», Second edition, 2009).
8 На русском языке см. рецензию Кэрол Энн Дуглас на книгу Ф. Чеслер «Женщины и безумие».
9 На русском языке см. Заключение к книге Герды Лернер «Возникновение феминистского сознания»:
«Феминистское самосознание включает: осознание женщинами того, что они принадлежат к подчиненной
группе и что как участницы этой группы они несправедливо страдают; понимание, что их подчиненное
состояние не имеет естественных причин, а задается социумом; развитие чувства сестринства; самостоя-
тельное определение женщинами целей и стратегии изменения своего положения и формирование аль-
тернативного будущего».
10 В 1969 г. на очередном съезде Американской психологической ассоциации (APA) состоялись острые
дискуссии, посвященные сексистским практикам на (этом же) съезде, дискриминации в академической и
прикладной психологии, а также изучению роли психологической теории в поддержании угнетенного по-
ложения женщин. По итогам съезда была создана Ассоциация женщин-психологов (Association for Women
Psychologists AWP), позднее переименованная в Ассоциацию женщин в психологии. Подробнее см.: Le-
onore Tiefer «A brief history of the Association for Women in Psychology», 2006.
11 В книге Phyllis Chesler, Esther D. Rothblum and Ellen Cole «Feminist foremothers in women’s studies,
psychology, and mental health», 1995 собраны автобиографические рассказы и интервью ведущих феми-
нистских психологинь, терапевток, исследовательниц – пионерок в психологии женщин (Сандра Бем,
Джуди Чикаго, Нэнси Ходоров, Андреа Дворкин, Олива Эспин, Мириам Гринспен, Кейт Миллетт), кото-
рых авторки просили «написать о том, что привело к их достижениям, каковы их достижения, и как впо-
следствии изменилась их жизнь».
12 Редакторская правка, в оригинале Chesler, но речь идет явно о Вайсштайн.
13 Хелен Дойч (1894-1982) – австрийская и германская последовательница психоанализа, одна из первых
изучавшая психологию женщин. В фундаментальной двухтомной работе «Психология женщин» («Деви-
чество», 1943 и «Материнство», 1945) она как о само собой разумеющемся рассуждает о трех основопо-
лагающих характеристиках женщин: пассивности, мазохизме и нарциссизме. Пассивность берет свое
начало из «установки на ожидание» в половом акте. Мазохисткие тенденции проявляются в желании жен-
щины быть изнасилованной в половом акте, подвергнуться унижению в психической жизни; менструация
подпитывает мазохистские фантазии; кульминацией мазохистского удовлетворения являются роды, а ма-
теринство представляет собой затянувшееся мазохистское удовлетворение. Дойч полагала, что по насто-
ящему женственной женщиной («подлинно феминной, чувственной») является именно та женщина, кото-
рая с радостью принимает боль дефлорации, сексуального проникновения, менструации, рождения ре-
бёнка и материнства. Нарциссизм происходит из компенсации чувства небезопасности и неполноценно-
сти и регулирует отношения между пассивностью и мазохизмом. Феминистки замечали в связи с ее рабо-
тами, что «развитие учения Фрейда приводит к определённым социальным выводам, подтверждающим
самые жестокие постулаты патриархата» (Тамара Булавина, «Женщины-психологи о женской психоло-
гии»).
14 В статье Rachel Hare-Mustin, Jeanne Marecek, Alexandra Kaplan and Nechama Liss–Levinson «Rights of
осознанный выбор. Принцип информированного согласия предполагает осведомление клиентов относи-
тельно следующих аспектов терапии:
1. Порядок, цели и задачи, возможные косвенные эффекты терапии, границы конфиденциальности;
2. Квалификация и профессиональные принципы терапевта, стратегии и практические методы тера-
пии;
3. Альтернативные психотерапии ресурсы помощи.