Урбанизм что это в архитектуре
Урбанизм (архитектура)
Урбани́зм (лат. urbanus — городской) — направление, в градостроительстве, возникшее в начале XX века, представители которого утверждали идею главенствующей и безусловно позитивной роли городов в современной цивилизации и в связи с этим уделяли основное внимание проектной разработке максимально укрупнённых градостроительных структур, рассчитанных на значительную концентрацию населения. Основополагающее значение для становления теории урбанизма, особенно интенсивно развивавшейся после Второй мировой войны и в 1950-е гг., имела деятельность Ле Корбюзье.
Нередко понятие «урбанизм» используется как символ градостроительства в целом.
См. также
Полезное
Смотреть что такое «Урбанизм (архитектура)» в других словарях:
УРБАНИЗМ — (от лат. urbanus городской) направление, в градостроительстве XX в., представители которого утверждали идею главенствующей и безусловно позитивной роли городов в современной цивилизации и в связи с этим уделяли основное внимание проектной… … Символы, знаки, эмблемы. Энциклопедия
Новый урбанизм — У этого термина существуют и другие значения, см. урбанизм. Фонтан в центре городка Селебрейшн (Флорида), который был построен в девяностых годах Компанией Уолта Диснея … Википедия
Ecole des Ingénieurs de la Ville de Paris — Инженерная Школа Города Париж (EIVP) 15 rue Fénélon Оригинальное название Ecole des Ingénieurs de la Ville de Paris Год основания … Википедия
ЛЕ КОРБЮЗЬЕ Шарль Эдуар — (Le Corbusier) (1887 1965), французский архитектор, теоретик архитектуры, художник, дизайнер. Ле Корбюзье (настоящее имя Шарль Эдуар Жаннере) родился в Ла Шо де Фон в Швейцарии 6 октября 1887. Изучал архитектуру у Й.Хофмана в Вене (1907), О.Перре … Энциклопедия Кольера
Индустриальный туризм — На заброшенном объекте Индустриальный туризм исследование территорий, зданий и инженерных сооружений производственного (не гражданского) или специального назначения, а также любых оставленных (заброшенных) сооружений с целью получения… … Википедия
Охитович, Михаил Александрович — В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Охитович. Михаил Александрович Охитович Проект дезурбанизации Основные сведения … Википедия
Узбекская Советская Социалистическая Республика — (Узбекистон Совет Социалистик Республикаси) Узбекистан. I. Общие сведения Узбекская ССР образована 27 октября 1924. Расположена в центральной и северной частях Средней Азии. Граничит на С. и С. З. с Казахской ССР, на Ю.… … Большая советская энциклопедия
Типовые серии жилых домов — Эта статья или раздел нуждается в переработке. Пожалуйста, улучшите статью в соответствии с правилами написания статей … Википедия
Никос А.Салингарос — Салингарос, Никос А. Nicos Salingaros [[Файл … Википедия
Что такое урбанистика и зачем она нужна
Урбанистика — это наука, изучающая развитие городских сообществ и систем. Она аккумулирует достижения гуманитарных, социальных и технических наук для того, чтобы развивать города, делать их комфортнее и удобнее для жизни.
Что такое урбанистика и где ей учат
Урбанистика находится на стыке архитектуры, социологии, экономики, географии, экологии и госуправления. Принято разделять ее на две субдисциплины — городской дизайн (urban design), сосредоточенный на эстетике города, и городское планирование (urban planning) — науку о городском землепользовании и социально-экономическом развитии инфраструктуры.
В отличие от архитектора или градостроителя урбанист не проектирует новые здания и кварталы, а улучшает уже существующие. Впрочем, грань между урбанистикой и градостроительством довольно условна.
В России людей с компетенциями урбанистов готовят:
История урбанистики
Научный подход к градостроительству пытались выработать еще в древнейших государствах. Первой культурой, старательно планировавшей городское пространство, была хараппская цивилизация, которая существовала на севере Индии и в Пакистане в 3-м тысячелетии до н. э. Крупнейшие ее города — Хараппа и Мохенджо-Даро — были спроектированы удивительно разумно. Каждая жилая постройка подключена к канализации и водопроводу. Узкие улочки пересекались под прямым углом и построены так, чтобы горожан всегда обдувал свежий ветер [1], [2].
Городское проектирование развивалось в Древней Месопотамии, в античных Греции и Риме. Первым урбанистом в истории часто называют архитектора Гипподама, который, как писал Аристотель, в V веке до н. э. разработал генеральный план для строительства городов Фурий и Пирей. Именно Гипподам считается создателем классической «сетчатой» схемы застройки города, когда улицы пересекаются под прямым углом, а общественные здания располагаются перед крупными квадратными площадями. По такой модели построены Санкт-Петербург и нью-йоркский Манхэттен.
В средневековой Европе искусство планирования древних мегаполисов было забыто. Города росли сами собой и очень часто по одной схеме. В центре были площадь, рынок и собор, а люди селились вокруг них концентрическими кругами. Улочки были узкими и предназначались только для пешеходов. Горожане нередко работали там же, где и жили.
Индустриальная революция изменила все. Рабочие начали стекаться в города и создали огромный спрос на дешевое жилье. Рост промышленности потребовал строительства специальных зон, где размещались огромные фабрики. Вопросы градостроительства стали одной из центральных политических тем.
В XVIII веке по генплану были построены две мировые столицы — Вашингтон и Санкт-Петербург.
Во второй половине XIX века были осуществлены еще два грандиозных проекта, которые можно смело назвать урбанистическими. Испанский архитектор Идельфонс Седра построил в Барселоне район Эшампле, известный своими ровными улицами и квадратными домам, а Жорж Осман перестроил Париж, превратив его из грязного средневекового города в современную европейскую столицу.
На рубеже XIX и XX веков социологи и экономисты стали активно интересоваться устройством городского пространства. Принято считать, что урбанистика как наука родилась в 1909 году, когда в Лондонском университете появилась первая в мире кафедра городского планирования.
Последним гвоздем в крышку гроба доиндустриального города стало распространение автомобилей. Те немногие города, что были построены или перестроены в XVIII—XIX веках, смогли адаптироваться к наплыву машин и автобусов, всем остальным пришлось как можно скорее наверстывать упущенное и быстро трансформироваться. Исследования проблемы автомобилей породили новую ветвь урбанистики, в центре которой были вопросы транспортной инфраструктуры.
В Америке, где благодаря Генри Форду личный автотранспорт стал массовым явлением очень быстро, проблему реформирования городов стали решать с помощью расширения дорог, строительства транспортных развязок и многополосных магистралей. Вскоре выяснилось, что расширение дорог не ведет к уменьшению пробок.
Градостроители Европы предпочли другой путь — стали развивать общественный транспорт и сдерживать автомобилизацию. Человеку, который ездит на работу на автобусе, электричке или трамвае, нужно гораздо меньше места, чем занимает личный автомобиль. Поэтому развитые системы общественного транспорта помогают городу не тратить ценные квадратные метры на широкие магистрали и гигантские парковки.
В послевоенные годы Европа частично отошла от этих принципов. Обрели популярность градостроительные идеи французского архитектора Ле Корбюзье, который предлагал превратить города, в том числе и Париж, в редкую россыпь брутальных многоэтажных башен, окруженных широкополосными магистралями.
Всплеск урбанистической модернистской гигантомании пришелся на три послевоенных десятилетия. Ле Корбюзье не дали перестроить ни одного крупного города в Европе — но в 1950-х годах правительство Индии заказало ему генплан Чандигарха, новой столицы штата Пенджаб, построенной с нуля среди бамбуковых рощ. В 1960 году посреди пустыни была заложена новая столица Бразилии — Бразилиа.
Ее архитекторы тоже вдохновлялись работами Ле Корбюзье. В Советском Союзе тем временем с нуля возводили целые промышленные мегаполисы, такие как Тольятти и Набережные Челны [3].
Читайте также
Принципы современной урбанистики
Датой основания современной урбанистики считается 1999 год, когда группа европейских и американских ученых и гражданских активистов выпустила Хартию нового урбанизма. Этот текст провозгласил главной задачей градостроителя делать города удобными и комфортными для обычного человека.
Вот десять главных принципов нового урбанизма [4], [5].
Согласно хартии, современный город должен:
1) соблюдать баланс с природой — пристально следить за экологией и компенсировать любой вред, который он наносит природе;
2) уважать традиции и культуру жителей, развивать и поддерживать их, а не пытаться заменить;
3) использовать экологически целесообразную технологию — применять наиболее целесообразные ресурсы, инфраструктурные системы и строительные методы. Если рядом есть асфальтный завод, то нужно застилать улицы асфальтом, а не заказывать тротуарную плитку у фабрики в соседнем регионе;
4) создавать зоны для комфортного общения и свободного времяпрепровождения — предоставлять жителям как можно больше возможностей для встреч и совместных занятий. Идеальное общественное пространство города соответствует структуре социальных отношений горожан. В городе нужны парки, где можно прогуляться в одиночестве, игровые площадки для детей, и торговые центры, в которых можно купить все необходимые товары;
5) быть эффективным. Территория города должна оптимально использоваться для всех видов деятельности жителей. Трубопроводы нужно прокладывать самыми короткими маршрутами, люди не должны выстраиваться в многочасовые очереди в музей, а игровых площадок должно быть столько, чтобы дети не бились лбами;
6) уважать человеческий масштаб — пространство должно быть спроектировано так, чтобы человек мог удовлетворить как можно больше потребностей, передвигаясь на своих двоих. Магазин продуктов или школа должны быть во дворе, а не на другом конце города. Или на худой конец возле автобусной остановки или станции метро;
7) создать «матрицу возможностей» — стремиться к тому, чтобы нивелировать экономическое и гендерное неравенство и дать людям из любой группы равные возможности для развития;
8) интегрироваться в регион — взаимодействовать с местностью, в котором он расположен, а не высасывать из нее ресурсы;
9) создать систему сбалансированного движения. В городе должны быть гармонично развиты разные транспортные системы — общественный транспорт, автомобильные дороги, велодорожки и пешеходные тротуары;
10) быть целостным с точки зрения институтов. Разумный урбанизм возможен только в рамках подотчетных, прозрачных и демократических властных структур. Граждане должны иметь возможность участвовать в процедурах городского планирования через общественные слушания и другие институты.
Чем полезна урбанистика
Урбанистика — это наука, служащая для того, чтобы сделать города лучше. Внедрение ее принципов в городское планирование выгодно для всех основных групп интересов [6].
Для горожан урбанистика полезна тем, что:
Урбанистика выгодна и для бизнеса — в первую очередь, для малого и среднего:
Урбанистика чрезвычайно полезна для городских властей и муниципальных служб:
Примеры урбанистических проектов
Гавань Оффенбаха во Франкфурте — из промышленного порта в образцовый зеленый район
В 1902 году на реке Майн возле города Франкфурта-на-Майне открылся промышленный порт Оффенбах. Он функционировал вплоть до начала нулевых, но затем был заброшен и пришел в запустение.
В 2009 году местные власти инициировали масштабную программу перестройки порта. За десять лет урбанисты превратили гавань Оффенбаха в один из самых фешенебельных и дорогих пригородов Франкфурта-на-Майне. В новом районе построили современные и экологичные жилые комплексы, офисные здания и арт-кластер. Визитной карточкой нового квартала стал старый 26-метровый грузовой кран голубого цвета, который решили не сносить.
Реновация Саут-Бенда — как мэр-урбанист чуть не стал президентом Америки
Для того чтобы выдвинуть кандидата на президентские выборы, американские партии проводят внутренние выборы — праймериз. В 2020 году победителем праймериз Демократической партии стал Джо Байден, который в итоге выиграл выборы и стал президентом. Однако изначально в праймериз лидировал 38-летний Пит Буттиджич — мэр небольшого городка Саут-Бенд в штате Индиана. В итоге Буттиджич снялся с гонки в пользу Байдена.
Буттиджича (его часто зовут просто «мэр Пит») на всю Америку прославил масштабный урбанистический проект, который он реализовал в Саут-Бенде. До прихода Буттиджича это был типичный депрессивный промышленный город, период экономического расцвета которого прошел полвека назад. В центре располагались заброшенные здания фабрики и складов автоконцерна Studebaker и давно закрытых предприятий, когда-то обслуживающих автомобилестроителей.
Под руководством Буттиджича городские власти частично снесли, а частично модернизировали заброшенные здания, превратив их в офисные и жилые комплексы, а также полностью изменили дорожную систему города, сделав пешеходные зоны из пустых широкополосных улиц. Центр Саут-Бенда превратился в уютный, зеленый и стильный район в стиле лофт. В результате вложения городских властей в реновацию окупились сполна — безработица в Саут-Бенде упала с 13% до 3%, в город стали возвращаться инвестиции и бизнес.
Урбанизм в Африке — цифровая карта маршруток в Найроби
Урбанистика помогает не только развитым странам. Ежедневно 3,5 млн жителей кенийской столицы Найроби пользуются услугами матату — небольшой маршрутки. В городе нет единой системы маршрутов и номеров матату, а на рынке присутствует множество частных перевозчиков. Для пассажира эта отрасль выглядит довольно хаотично и не слишком безопасно — оказавшись поздним вечером не в той маршрутке, можно легко стать жертвой преступления.
В 2013 году кенийские урбанисты запустили проект Matatus Digital. Студенты местных университетов несколько месяцев ездили на матату, фиксируя их маршруты и остановки GPS-навигаторами. Результатом работы стала первая в истории города исчерпывающая бумажная карта маршрутов матату с 3 тыс. остановок. Карту оцифровали в мобильное приложение, а затем интегрировали в Google Maps. Разработка стала первой в истории детальной схемой неформальной транспортной системы.
Карта матату очень облегчила жизнь обитателям кенийской столицы — строить сложные маршруты стало гораздо проще. К тому же она дисциплинировала водителей матату, которые прежде нередко действовали своевольно и необязательно, и снизила уровень преступности в транспорте.
5 книг по урбанистике
Евгений Перцик. «Геоурбанистика»
Наиболее легкий способ разобраться в науке — прочесть хороший учебник. «Геоурбанистика» Перцика — один из самых популярных текстов такого рода. Он входит в учебный план курсов по урбанистике во многих российских вузах.
Джейн Джекобс. «Смерть и жизнь больших американских городов»
Эта книга, впервые опубликованная в 1962 году, — классика урбанистической мысли. Джейкобс первая предложила отказаться от механистических представлений о городе, которые царили в градостроительстве в середине прошлого века, и взглянуть на него глазами обывателя. Современники Джейкобс, популярные американские градостроители, раскритиковали ее работу (зачастую с откровенно сексистских позиций). Однако спустя некоторое время ее книга стала ключевым текстом новой американской урбанистики.
Джеймс Скотт. «Благими намерениями государства. Почему и как проваливались проекты улучшения условий человеческой жизни»
Джеймс Скотт — один из самых оригинальных антропологов нашего времени. Он описывает процесс проникновения государства в частную жизнь и быт простых людей и наглядно объясняет, почему этот процесс часто приводит не к росту защищенности и благосостояния, но лишь к подавлению и подчинению человека.
Одним из проявлений этого процесса стали гигантские проекты урбанистов второй половины прошлого века. Скотт объясняет, почему жизнь в городах-утопиях, спроектированных Ле Корбюзье и его последователями, порой менее комфортна и безопасна, чем в несовершенных городах, развивавшихся хаотично. Эта книга не только про урбанистику — она подробно объясняет, какие философские и политические идеи определяли содержание этой науки на разных этапах развития и к каким результатам привели ее ошибки.
Максим Кац, Илья Варламов. «100 советов мэру»
У многих россиян слово «урбанистика» ассоциируется с популярным блогером Ильей Варламовым — именно он стал первым апологетом этой науки в российском медиапространстве. Его совместная работа с Максимом Кацем — наглядное и простое объяснение того, как принципы урбанистики можно применять в российских реалиях.
Уэйд Грэхем. «Dream Cities: 7 урбанистических идей, которые сформировали мир»
Недавно переведенная на русский язык книга американского ландшафтного дизайнера и культуролога — история урбанистики, рассказанная сквозь призму биографий ее талантливых деятелей.
Урбанизм в архитектуре — X Архитектурная биеннале в Венеции
Урбанизм в десяти сюжетах с X архитектурной биеннале
Городам – сегодняшним и будущим, реальным и идеальным – была посвящена X Архитектурная биеннале в Венеции. В этом году выставка существенно отличалась от предыдущих экспозиций. Тема «Города. Архитектура и общество», предложенная директором нынешней биеннале Ричардом Бардеттом (Richard Burdett), раскрывалась в самых необычных формах, в том числе в цифрах, графиках, схемах и диаграммах, которых было на удивление много. С ними знакомили выставки, разбросанные по всему городу. Включая главную трехсотметровую экспозицию в руинированном Кордери делль Арсенале (Corderie dell’Arsenale), где когда-то плели длиннющие канаты, а совсем недавно анализировали тенденции развития 16 мегаполисов на четырех континентах. Десятки выставок поменьше, сосредоточенные в национальных павильонах, тоже рассказывали о самых разных городах. Почему именно города? Потому что сто лет назад в них проживал лишь каждый десятый житель планеты, сегодня горожан половина, а к середине нынешнего века трое из четырех землян будут прописаны в мегаполисах.
В ближайшие десятилетия в мире будет построено дорог, эстакад, жилых, офисных и прочих зданий больше, чем за все предыдущие века истории человечества. Каким образом живущие вместе многие миллионы людей смогут сохранить своеобразие и неповторимость своего города, района, улицы, квартала или дома? Да и хватит ли на всех домов? В экспозиции, развернутой на биеннале, вы не нашли бы ответов на эти вопросы. Здесь было больше рассуждений, предположений, переживаний и статистических выкладок. Бернар Чуми, куратор швейцарского павильона, пожаловался мне, что многие недовольны темой биеннале, потому что цифры вытеснили архитектурную форму – самую зрелищную составляющую архитектуры. Однако такова реальность сегодняшнего дня. Поэтому самыми яркими образами в Арсенале, на мой взгляд, оказались напоминающие цветы-сталагмиты многометровые макеты графиков плотности населения 16 городов – от Барселоны, Стамбула и Мумбаи до Берлина, Нью-Йорка и Каракаса. Именно статистика наиболее наглядно показывает, как стремительно будут расти города в ближайшем будущем и сколь фундаментально это изменит наши привычки, образ жизни и все, что нас окружает.
Приведу лишь одну цифру, которая больше других на этой биеннале врезалась мне в память: только в Китае в ближайшие 20 лет переберутся в города более 400 млн человек. Идея выставки понятна – представление об архитектуре как об одушевленном и божественном пространстве, сотворенном игрой теней и света, меняется. Новые условия диктуют более комплексный и прагматичный подход к решению насущных градостроительных задач. Поэтому информацию, текущую могучей рекой по павильонам биеннале, следовало воспринимать как определенную мегаструктуру, на которую, подобно рифам, кораллам и ракушкам, нанизываются конкретные архитектурные формации. Архитектура постепенно становится больше наукой, чем искусством. Нет, пространство, форма, структура и свет по-прежнему имеют значение, но вместе с тем наибольшее внимание сегодня привлекают к себе именно социальные аспекты зодчества, и это лучше понять и принять уже сейчас. Любопытно, что тема развития городов будущего обсуждается именно в Венеции, городе весьма далеком от подобных ассоциаций и поэтому так горячо любимом миллионами туристов.
Будущее многим представляется холодным, высокотехнологичным и непонятным. Прошлое же, наоборот, – теплым, душевным и близким. Венеция, как и в период своего могущества, лежит на пересечении многих дорог, но уже не торговых, а культурных. Здесь проводятся крупнейшие международные фестивали изобразительного искусства, кино, театра, музыки, танца и архитектуры. Этот странный город, не обремененный сегодняшними проблемами и легко обходящийся без автомобилей, светофоров, скоростных дорог и даже без сколько-нибудь заметных местных жителей, является наиболее подходящим местом для обсуждения глобальных проблем. Рассказать подробно обо всех экспозициях невозможно, но выделить десять сюжетов – вполне реальная задача. Мой перечень не претендует на то, чтобы отметить лучшие выставки. Я стремился отразить урбанизм в обзорах наиболее ярких работ, запомнившихся как своими достоинствами, так и недостатками.
ГОРОД-УТОПИЯ
Экспозиция «Город из камня» (City of Stones) в Арсенале, где как праздник преподносилась строгая итальянская архитектура с 20-х до середины 50-х годов прошлого века, поражала своей нереальностью. Здесь были представлены проекты из камня – материала, больше других ассоциирующегося с городами прошлого. Знакомство с красивыми архитектурными макетами, рисунками и фотографиями происходило в сопровождении легкой музыки, звучащей на фоне шума строительства. Особенно запоминались звуки вонзающегося в мрамор сверла. На первый взгляд казалось, что авторы нащупали то самое нечто, которое поможет вернуть нашим городам чувство целостности, достоинства и надежности. Здесь все было сделано на совесть, красиво, а главное – человеческими руками и, похоже, даже не без участия сердца. И все же что-то было не так – как-то все выглядело неестественно и холодно. Директора Нидерландского Института архитектуры и комиссара голландского павильона Аарона Бетски эта экспозиция привела в настоящую ярость. Как только он ни обличал ее авторов! В потоке других выделялись слова: реакционность, притворство, декораторство и фальшь. Действительно, можно ли повернуть время вспять, делая вид, будто окружающий мир не меняется? Вывод напрашивается сам собой. Подобными проектами – а они возникают сегодня по всему миру – их создатели отгораживаются от современных проблем, предлагая взамен утопические города с придуманной историей и правилами поведения. Они наглухо закрыты для реальных, настоящих, не идеализированных людей.
ГОРОД-КОММУНА
Совсем другие качества продемонстрировала экспозиция-хэппенинг во французском павильоне: некоторое подобие студенческого общежития, где устроители приглашали всех желающих принять участие в восхождении по лестнице, смонтированной из стальных конструкций и ведущей куда-то на крышу и выше, к подвешенному в облаках гамаку. А по дороге наверх можно было потанцевать, подкрепиться, что-то почитать, принять душ, расслабиться в сауне или просто завести интересное знакомство. Другими словами, здесь предлагался живой человеческий контакт. Авторы инсталляции убеждены, что строительство, бесспорно, есть акция позитивная, поэтому любая стройплощадка должна одновременно быть и учебным центром, где принимающие участие в строительстве профессионалы уделяли бы хоть один процент своего времени обучению всех желающих. И действительно, изучение чего-то в процессе строительства намного продуктивнее и интереснее, чем когда все закончено и скрыто от глаз. Вот и на выставке – своеобразной стройплощадке – идеи позитивного и активного социума не просто были представлены в таблицах и картинках. Они реально работали, и участником эксперимента мог стать каждый.
ГОРОД-КОМНАТА
Британский павильон объединил под своей крышей несколько инсталляций, где в разных масштабах рассматривался северный городок Шеффилд. Представленные здесь материалы олицетворяли разные «версии» Шеффилда, созданные его жителями. Последний зал экспозиции – комната, в которой посетители рассаживались вокруг большого стола и начинали что-то вырезать, склеивать и раскрашивать – в общем, продуцировали новые интерпретации своего города. В этом небольшом пространстве становилось немного не по себе. Ведь точно в таких же комнатах лепятся реальные города. Возникает впечатление, будто уже больше никому доподлинно не известно, как их лепить дальше, и к штурвалу, а точнее, в песочницу нашего корабля приглашаются все желающие. Всех нас не покидает надежда на счастье впереди, но одной надежды мало, и потому в этой комнате было очень тесно от наплыва желающих что-то сделать.
ГОРОД-ТРАНСФОРМАТОР
Голландский павильон удивлял своей нерадикальностью. Ведь от архитекторов этой вечно изобретающей себя заново страны всегда ожидаешь чего-то свеженького. На сей раз ожидания не оправдались, но зато ни в одном павильоне не было того, что было здесь – поэтичных рисунков проектов для Амстердама, от оригиналов Хендрика Берлаге и Мишеля де Клерка до современных West 8, Erick van Egeraat associated architects и нидерландского архитектурного бюро MVRDV. Впрочем, в таком немного старомодном подходе тоже есть что-то радикальное. «Хорошие архитекторы не просто планируют города, они их воображают пространственно», – подчеркивает в своем обращении к посетителям Аарон Бетски.
Голландские архитекторы продолжают изобретать свою историческую и в то же время необычайно живую столицу. И все же это замечательно, что биеннале проходила в выключенной из жизни Венеции, а не в каком-нибудь суетливом Амстердаме, Лондоне или Нью-Йорке. Там лучше жить и работать. А здесь – отдыхать, никуда не торопиться и критиковать хаос современности.
ГОРОД БАРОККО
Австрийский павильон оказался самым футуристическим, несмотря на возвращение к идеям и образам давно минувших дней. Мощный макет знаменитого проекта Ханса Холляйна «Городавианосец» 1964 года занял один из двух основных залов. Второй макет – «Город в пространстве» Фридриха Кислера – был еще старше: впервые его выполнили для Всемирной выставки декоративного искусства в Париже в 1925 году. Теперь воссоздали – красивые белые плоскости свободно парили на фоне выкрашенных в черный цвет стен.
Эти два проверенных временем проекта возвращали нас к истокам – к трем главным организующим силам, без которых немыслимо планирование городов: форме, пространству и всесвязующей урбанистической сети. Как и в голландском павильоне, здесь были и современные работы, созданные совсем еще молодыми архитекторами и объединенные почти музыкальным названием – Rock over Barock.
Причем слово barock своим неправильным написанием намекало, надо полагать, на смесь стиля барокко с рок-н-роллом. Эти проекты наперекор всему происходящему на биеннале очень живо и интересно экспериментировали с архитектурной формой, пытаясь нащупать что-то уникальное для архитектуры Австрии. Им это удалось. Можно даже сказать, что их сложная, замысловатая, немного нервная геометрия по-своему продолжала тему роскошного австрийского барокко.
ГОРОД-АПОКАЛИПСИС
В главном, итальянском павильоне в Джардини проходили сразу несколько больших выставок. Самой впечатляющей, на мой взгляд, стала экспозиция, посвященная истории фотографии. Больше других мне запомнился сюрреалистический коллаж «Сад личностей» (Garden of Selves) американских фотографов Роберта и Шаны Паркехаррисон (Robert & Shana Parkeharrison), воплощающий какой-то страшный образ будущего, в котором каждый прячется в своей крысиной ячейке, и все они совершенно идентичные, тесные и темные. Нет, нам с таким городом не по пути. Давайте вернемся в британский павильон и все переделаем!
ГОРОД-САД
Тех, кто добрался до самого хвоста бесконечного Арсенала, ждал любопытный сюрприз – инсталляция китайского павильона «Садовые плитки: диалог вне города, между архитектором и художником». Легкая, парящая над лужайкой конструкция, собранная из тысяч черепичных плиток, бережно снятых с крыш старинных китайских хижин, демонстрировала инновационное использование традиционных материалов и методов строительства. Зигзагообразный бамбуковый мостик вел к самому центру инсталляции, где посетителя охватывало чувство полета и в воображении почему-то появлялись древние поселения южного Китая. А ведь именно так современная архитектура и получается неподдельно оригинальной, эмоциональной, поэтичной и напрямую связанной с многовековыми традициями без обращения к банальному копированию стилистики канувших в лету эпох!
ГОРОД-ЦЕРЕМОНИЯ
Японский павильон напомнил, что на Востоке принято снимать обувь при входе. А чтобы оказаться внутри, нужно было пролезть сквозь очень маленькое окошко. Здесь я наткнулся на знаменитого архитектора Питера Кука, который увлеченно фотографировал каждый стенд – милые церемониальные чайные, устроенные в антихайтековских и, я бы сказал, антияпонских домиках на курьих ножках. Именно это место я запомнил навсегда, причем не только визуально, но и тактильно.
ГОРОД-СЧАСТЬЕ
В русском павильоне был выставлен проект Александра Бродского «Населенный пункт: несколько эпизодов из жизни любимого города архитектора, рассказанных им самим». Инсталляции архитектора обыгрывали идею города как инструмента живой человеческой памяти. В центре одного из залов волшебно стояло материальное воплощение такого инструмента – каталка с аквариумом, на дне которого прозябал не очень узнаваемый город. Тем ближе он казался не только москвичам и ленинградцам, но и жителям аналогичных «черемушек» Лондона и Нью-Йорка.
При повороте ручки, которая превращала каталку в шарманку, застывший во времени город вдруг оживал, и над мерцающими огоньками спящих домов и площадей поднималась метель. Своими печальными и поэтичными инсталляциями Бродский показывал город, которого больше нет и никогда не будет. Наши города будут разрастаться, усложняться и бесконечно совершенствоваться. В них будет удобнее и комфортнее жить, но душевнее они от этого не станут…
НОВЫЙ ГОРОД
Американский павильон вторую биеннале подряд обращался к трагическим событиям. В прошлый раз экспозиция была посвящена памяти разрушенного ВТЦ в Нью-Йорке, а теперь – проектам по восстановлению разрушенного ураганом «Катрина» Нового Орлеана. Это, безусловно, был самый оптимистичный павильон. Стихия часто встряхивает наше сознание и заставляет на многое взглянуть иначе. Именно здесь больше, чем в других павильонах, было видно, как трансформируется архитектура. Она обретает новые социальные аспекты. Дело в том, что архитектура как красивая картинка больше не актуальна. Мы всегда будем стремиться к созданию эстетичной среды, стильных и элегантных фасадов, пространств и предметов, но нельзя забывать и о главной задаче архитектуры – предоставлении доступного, уютного и безопасного крова над головой. Мы часто повторяем: красота спасет мир. Но всегда ли это так? Нынешняя биеннале убедительно доказала: на самом деле мир спасет доброта, ибо красота субъективна, а добро понятно всем и каждому.