за что был расстрелян директор елисеевского гастронома
За что Андропов казнил директора московского Гастронома №1
Последние годы перед Перестройкой запомнились советским гражданам как время тотального дефицита. Все магазины в СССР могли продемонстрировать лишь пустые полки, в лучшем случае украшенные стопками консервов. За любыми продуктами питания и промышленными товарами советским гражданам приходилось буквально «охотиться», выстаивать километровые очереди или заводить взаимовыгодную дружбу с заведующими магазинов.
Рог изобилия
В этих условиях московский Гастроном №1 на улице Горького в доме №14 поражал воображение роскошью. В нем были такие дефицитные товары, о которых неизбалованные советские граждане могли только мечтать: «Докторскую» колбаса, шоколад, кофе, селедка и пр. С черного входа здесь продавали балык, икру, свежие фрукты и др. Гастроном №1 москвичи называли «Елисеевским» в память о дореволюционном изобилии (до 1917 года в его здании был шикарный магазин купца Елисеева).
Слава гастронома гремела на всю страну. Специально ради него в Москву приезжали из самых отдаленных уголков Союза. Его показывали иностранцам. Директор Елисеевского, Юрий Соколов был персоной №1 для столичной элиты. В прошлом фронтовик, герой войны, он неожиданно удачно поставил дело снабжения гастронома в совершенно не приспособленных к бизнесу условиях.
Война с коррупцией под руководством Андропова
Арест по подозрению в хищениях и взяточничестве стал для Соколова громом среди ясного неба. Это произошло в 1982 году, буквально за несколько лет до Перестройки. За месяц до ареста в его кабинете было установлено оборудование для видеонаблюдения и прослушивания. Эти действия КГБ осуществлял в рамках развернутой в те годы Юрием Андроповым войны с коррупцией. В 1983-1984 годах было осуждено более 15 000 работников торговли.
Месяц слежки за директором Первого московского гастронома дал «органам» колоссальный материал для будущего дела, раскрыл обширные связи Соколова с очень высокопоставленными лицами. Арестован директор был в момент получения взятки (300 рублей). Во время ареста он был абсолютно спокоен, уверен в заступничестве многих чиновников, которые в свое время пользовались его услугами.
Дело о взяточничестве
Точная сумма наворованных Соколовым денег не известна. Она могла равняться как нескольким тысячам, так и нескольким сотням тысяч рублей. Вообще, в деле фигурировали огромные суммы, которые пошли на взятки всевозможным чиновникам (что-то около 1,5 млн рублей). Сам директор гастронома не признавал себя виновным. Он утверждал, что путем взяточничества решал вопросы поставок в магазин.
«Козел отпущения»
В разгар войны с коррупцией такой крупный «улов» был на руку Андропову и его сторонникам. По некоторым данным, Соколову было обещано снисхождение в суде, если он раскроет все имена сообщников. Подследственный это и сделал, достав из тайного архива тетрадь с именами всех своих подельников.
Этот шаг Соколову не помог. 11.11.1984 ему зачитали смертный приговор с конфискацией всего имущества. К разным срокам – от 11 до 14 лет лишения свободы – были приговорены и другие фигуранты: Немцев И., Яковлев В., Коньков А. и пр. Смертный приговор был потрясением и для самого Юрия Соколова, и для всех его знавших.
Как говорил сам осужденный, он стал «козлом отпущения» в подковерных войнах в высших эшелонах власти. Возможно, именно за это высказывание, бросавшее тень на Андропова, КГБ и отнеслось к бывшему директору Гастронома №1 столь сурово. Его расстреляли 14 декабря. После этого скандального дела гонения на высокопоставленных и рядовых работников торговли продолжались еще долго.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
А вы знали, за что расстреляли директора Елисеевского гастронома?
Юрий Андропов — следующий после Брежнева?
Делом Юрия Соколова, как и многими другими делами в отношении руководителей советской торговли, занималась не милиция, а КГБ. А значит, Юрий Андропов. Историки, изучающие советский период, сходятся во мнении, что процессы против директоров крупных магазинов, продуктовых баз, ведомств, курирующих торговлю, стали для Андропова частью борьбы за пост генерального секретаря ЦК КПСС.
К 1982 году Брежнев был серьёзно болен, и стало очевидно, что скоро главный руководящий пост в стране займет его преемник. Кто мог им стать? Наиболее вероятной кандидатурой называли Михаила Суслова, серого кардинала советской системы, секретаря ЦК КПСС. Но он умер раньше Брежнева — Суслова не стало в январе 1982-го. В этой ситуации одним из вероятных кандидатов на высший руководящий пост стал Виктор Гришин, первый секретарь Московского горкома КПСС. Против него и действовал Андропов.
Виктор Гришин
Дефицит в СССР
Все населённые пункты СССР относились к той или иной категории снабжения: от особой до третьей. Москва, Ленинград, крупные промышленные центры, национальные республики, курорты обеспечивались продуктами по повышенным нормам. Чем ниже была категория населённого пункта, тем меньше продуктов выделялось из фондов централизованного снабжения. В итоге получалось, что примерно 40% населения СССР, проживавшего в регионах с особой и первой категорией снабжения, получали около 70−80% всех фондов.
Категории снабжения территорий СССР продовольствием.
В книге «Гибель империи» Егор Гайдар приводит следующие цифры: в 1980-х в Москве и Ленинграде в государственных магазинах отоваривались 97% населения. В магазинах этих городов продукты были, пусть и в ограниченном ассортименте. В столицах союзных республик 17% населения уже закупались в магазинах потребкооперации, 10% — на колхозных рынках. В областных центрах 35% покупателей шли за продуктами на рынок, где цены, естественно, были выше.
Вся система распределения была жёстко централизована: от Министерства торговли СССР распоряжения спускались в управления, Главки, а дальше — на продовольственные склады и базы. Каждый магазин должен был выполнять план, и в зависимости от этого он получал дальнейшее снабжение. При этом в Москве было 5 гастрономов, которые снабжались продуктами вне категорий, в том числе «Смоленский», «Новоарбатский» и, конечно, Гастроном № 1 «Елисеевский». При последнем был ещё Стол заказов, который при Юрии Соколове стал фактически распределителем дефицитного и импортного продовольствия среди «своих». Причём в некоторых случаях денег за дефицитные продукты Соколов не брал: например, так «отоваривалась» в Столе заказов дочь Брежнева Галина.
Столпы советской торговли
В свое время Леонид Утёсов исполнял песню «Кооперативная колыбельная», в которой были слова:
Спи, мой мальчик, спи, малыш.
Отчего же ты не спишь?
Вот месяц в подушку щекою залез.
Усушка, утруска, утечка, провес.
Папа спишет на мышей
Фрукты и конфеточки
И накормит до ушей
Дорогого деточку.
В советской торговле были нормы естественной убыли продуктов: те самые «усушка, утруска, утечка». И четвёртое «у», которому не нашлось места в песне, — угар. На эту «естественную убыль» и списывалось до 30% продуктов, в том числе дефицитных. Которые тут же шли в продажу «с заднего крыльца». Ну, или в случае «Елисеевского», через Стол заказов.
Собственно, по этой схеме работала вся торговля. Плюс обвесы и обмеры: механизмы подпиливания гирь или утяжеления чаш весов известны. Деньги, которые «Елисеевский» и его филиалы получали от этой «левой» торговли, сдавались Соколову, причём суммы были для советского времени впечатляющие: от 150 до 300 рубл. в неделю. Эти деньги Соколов передавал в качестве взяток дальше, чтобы снабжение «Елисеевского» дефицитными товарами не прекращалось.
Елисеевский гастроном.
Тайны кремлевского стола Директор «Елисеевского» снабжал деликатесами элиту СССР. Его убили за чужие секреты
«Лента.ру» продолжает цикл публикаций о гениальных аферистах Советского Союза, которые умудрялись делать миллионные состояния под носом у советской власти, несмотря на грозящую за это смертную казнь. В предыдущей статье мы рассказывали, как Берта Бородкина по кличке Железная Белла в 70-е годы сколотила состояние на аферах в ресторанном деле. Ее расстреляли за то, что она знала слишком много и слишком многих, — как и Юрий Соколов, директор легендарного гастронома «Елисеевский». Он поставлял изысканные деликатесы советской партноменклатуре, дружил с дочерью Брежнева и хорошо обогатился в эпоху дефицита. Но когда на суде Соколов попытался рассказать, кто из руководства страны замешан в махинациях, его приговорили к расстрелу, даже не дав договорить.
Московская легенда
История главного московского гастронома началась в 1898 году: здание на Тверской улице, где ему суждено было открыться, приобрел купец Григорий Елисеев. Три года спустя на первом этаже открылся шикарно оформленный магазин, который в столице быстро прозвали «Елисеевским» — в честь хозяина.
Материалы по теме
Железная Белла
На дне «Океана»
Уже в первые годы после своего открытия он превратился в одну из достопримечательностей Москвы. Посетители с удовольствием разгуливали под хрустальными люстрами и украшенным золоченой лепниной потолком «Елисеевского» и редко уходили оттуда без покупок. Но тут в успешное предприятие купца Елисеева вмешалась революция: ему пришлось бежать во Францию, вывески знаменитого магазина пустили на металлолом, а торговые залы пустовали вплоть до конца эпохи Новой экономической политики (НЭПа).
В 30-е годы XX века «Елисеевский» открылся уже под новым названием — гастроном №1. Изменилось и название улицы, где он находился: в 1932 году Тверская превратилась в улицу Горького. Но знаменитый магазин москвичи по-прежнему называли именем купца Елисеева. Сохранился за ним и элитный статус — там продавались дефицитные товары вроде ананасов. Само собой, должность директора «Елисеевского» была очень престижной, и многие желали ее занять. Одним из них был уроженец Ярославля Юрий Соколов. Ему удалось стать, пожалуй, самым известным директором легендарного магазина, вот только прославился он вовсе не ударным трудом.
О происхождении Соколова известно мало: его мать была профессором Высшей партийной школы, отец — ученым. В юности Юрий ничем не выделялся среди сверстников, но все изменила Великая Отечественная война. 18-летний Соколов попал на фронт, показал себя прекрасным бойцом и в ранге младшего лейтенанта стал командиром взвода минометной батареи на 2-м Прибалтийском фронте.
От героя до арестанта
Однополчане рассказывали, что Соколов отличался абсолютным бесстрашием и требовал того же от своих подчиненных. Это приносило плоды — взвод молодого командира уничтожил более 100 солдат противника, несколько станковых пулеметов и пушек. За многочисленные заслуги в 1945 году Соколов получил восемь наград, самыми почетными из которых стали орден Красной звезды и медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов».
Впрочем, фронтовые заслуги не помогли Соколову хорошо устроиться в послевоенное время — он перебивался случайными заработками вплоть до конца 40-х годов. Устав от такой жизни, фронтовик перебрался в Москву, поступил в один из столичных вузов, где стал учиться по специальности «Торговое дело», и довольно быстро устроился на работу таксистом.
Но его спокойная жизнь длилась недолго: в 1950 году один из клиентов заподозрил таксиста Соколова в обсчете. Милиция подтвердила догадки пассажира — он стал жертвой обмана; Соколов получил два года лишения свободы. Свой срок он отсидел от звонка до звонка.
Король «Елисеевского»
Освободившись, бывший зэк вновь принялся искать работу, но теперь путь в таксисты ему был заказан. И Соколов решил податься в торговлю: он устроился продавцом в один из московских магазинов и стал стремительно обрастать знакомствами. Все это помогло Соколову в начале 60-х годов попасть в знаменитый «Елисеевский». Кстати, его жена с необычным именем Флорида работала в не менее престижном месте — Главном универсальном магазине (ГУМе) на Красной площади.
Рядовым продавцом «Елисеевского» Соколов оставался недолго и в 1963 году стал заместителем руководителя магазина. Девять лет спустя, уже будучи членом бюро райкома партии, он возглавил гастроном №1. Первым решением Соколова на новом посту стала замена оборудования: холодильники, которые толком не держали температуру, отправили в утиль. Им на смену пришли финские рефрижераторы.
Благодаря новой технике продукты, которые раньше портились за пару дней, стали храниться гораздо дольше. Вот только в документах это не отражалось — товары списывались в прежних объемах, а деньги за неучтенную продажу из-под полы шли в карман Соколову. Туда же поступали взносы от подчиненных-сообщников — с начальников отделов и заведующих филиалами директор получал 150-300 рублей.
Но теневые средства у директора «Елисеевского» не задерживались — Соколов пускал их на взятки. Он не жадничал и щедро делился в том числе с сотрудниками Главного управления торговли Мосгорисполкома, руководил которым Николай Трегубов. Говорят, именно он поспособствовал трудоустройству Соколова в «Елисеевский».
Деликатесы для верхов
Благодаря большим и не всегда законным стараниям Соколова в его магазин поступало много качественного и дефицитного товара. Но простым покупателям не была доступна и половина того, что попадало на столы партийной элиты, богемы и высокопоставленных научных работников. Благодаря директору «Елисеевского» те не знали нужды в черной и красной икре, шоколадных конфетах, колбасах и сырах, рыбных деликатесах, кофе и качественном алкоголе.
Соколов был талантливым управленцем: за то время, пока он руководил гастрономом №1, выручка магазина выросла в три раза — с 30 до 90 миллионов рублей в год. Конечно, благодаря своему высокому посту и талантам он был вхож в самые высокие партийные круги. Среди его покровителей, кроме Николая Трегубова, были второй секретарь Московского горкома КПСС Раиса Дементьева и министр МВД СССР Николай Щелоков. Но самым влиятельным среди них был секретарь Московского горкома партии Виктор Гришин; по некоторым данным, именно связь с ним сыграла роковую роль в судьбе Соколова.
У Гришина был враг — глава КГБ Юрий Андропов. Главный чекист Союза не только подозревал Гришина в коррупции, но и понимал, что он — один из верных кандидатов на место первого секретаря ЦК КПСС, на которое метил сам Андропов. Соперника надо было устранить, и лучшим способом могла стать дискредитация его окружения. Поэтому сотрудники правоохранительных органов начали копать под Соколова.
К слову, судьба давала директору гастронома №1 шанс уйти от уголовной ответственности. В конце 70-х годов журналист одной из центральных газет провел собственное расследование и выяснил, что продавцы «Елисеевского» часто обсчитывают и обвешивают покупателей. Статья уже готовилась к выпуску, как вдруг в редакцию позвонили «сверху» и настойчиво попросили не давать ход компромату. Материал сняли с печати. А ведь Соколова тогда могли бы просто уволить — и под жернова политической борьбы он скорее всего не попал бы. Но вышло иначе.
Отступница из колбасного отдела
Правоохранительные органы занялись директором «Елисеевского» с умом. Воспользовавшись отъездом Соколова за границу, они оснастили его кабинет прослушивающей аппаратурой и скрытыми камерами. Чтобы маневр удался, оперативники устроили в здании «Елисеевского» короткое замыкание и под видом ремонтников проникли в рабочий кабинет Соколова. Вернувшись из командировки, тот даже не заподозрил, что его рабочее место нашпиговано шпионской техникой, и спокойно продолжил работу по привычной схеме.
Теперь оперативники ежедневно становились свидетелями дачи и получения главой гастронома №1 взяток от различных лиц, так или иначе связанных с торговлей. Очень вовремя попалась милиции одна из сообщниц Соколова — заведующая колбасным отделом, которая пыталась за валюту сбыть иностранцам водку и икру. На первом же допросе задержанная раскололась и сдала своего начальника «с потрохами».
Соколов был задержан 30 октября 1982 года. Перед входом в кабинет директора «Елисеевского» сотрудникам КГБ пришла оперативная информация — подозреваемый только что получил взятку в 300 рублей. Но чекисты знали, что Соколов не так прост: у него под столом находилась тревожная кнопка вызова охраны, которая могла бы затруднить задержание. Поэтому когда один из оперативников вошел в кабинет к Соколову, он сразу протянул ему руку для приветствия. Директор машинально пожал ее — и его сразу скрутили, не позволив добраться до кнопки.
Помимо Соколова на скамье подсудимых оказались его заместитель и трое заведующих отделами гастронома №1. Первое время главный фигурант отмалчивался и не давал никаких показаний. Правда, после смерти Брежнева и прихода к власти Андропова сидевший в СИЗО «Лефортово» Соколов стал куда разговорчивее. Узнав, что партию возглавил не его могущественный покровитель Гришин, а опаснейший враг, Соколов решил пойти на сделку со следствием и принялся каяться, предварительно взяв со следователей обещание скостить ему срок.
Дамский угодник
Судили Соколова по 173 и 174 статьям УК РСФСР — о получении и даче взятки в крупном размере. При этом те, кто считал Соколова жертвой режима, утверждали: он не шиковал, вел аскетичный образ жизни, спал на самой обычной кровати.
Впрочем, жилье директора «Елисеевского» в этот образ никак не вписывалось: его дом соседствовал с дачей, где вместе с мужем жила Галина Брежнева — дочь дорогого Леонида Ильича. И бидон для молока, в котором хранились облигации на 67 тысяч рублей (оперативники нашли его при обыске в доме Соколова), плохо сочетался со скромным образом жизни.
В то время, когда Соколов был директором гастронома №1, Галина Брежнева очень благоволила ему, а он слал ей корзины с деликатесами. Порой Брежнева и сама наведывалась в «Елисеевский»: приезжала туда на своем автомобиле, и на обратном пути багажник машины ломился от дорогой еды. Как нетрудно догадаться, дочери генсека СССР она доставалась абсолютно бесплатно.
Жертва последнего слова
На суде Соколов пытался доказать, что всего лишь играл по правилам, царившим в мире торговли. Но, раскрывая все тайны своих гастрономических схем, подсудимый даже не догадывался, что топит сам себя. В какой-то момент Соколов представил суду секретную тетрадь, где фиксировал все теневые операции и их участников, и стал зачитывать записи. Но суд неожиданно прервал подсудимого и поспешил вынести вердикт. Поговаривали, что торопились неспроста: в записях Соколова мелькали имена первых лиц СССР, для которых откровенность подсудимого была весьма некстати.
Несмотря на все обещания следствия, сотрудничество с ним Соколова не спасло — его приговорили к высшей мере наказания. «Расстрельный» приговор, вынесенный 11 ноября 1983 года, неожиданно встретили рукоплесканиями. Это радовались сотрудники КГБ, изображавшие зевак, и приглашенные на процесс директора столичных магазинов. Своей бурной реакцией работники торговли, многие из которых в махинациях могли дать фору Соколову, пытались задобрить власть и показать, что они чисты перед законом. Остальные фигуранты «дела гастронома №1» получили сроки от 11 до 15 лет лишения свободы.
Смертный приговор в отношении Соколова привели в исполнение 14 декабря 1984 года. Хотя до сих пор бытует версия, что осужденного убили выстрелом в голову прямо в милицейской машине, которая везла его в СИЗО после суда. А все потому, что само существование прежде любимого всеми директора «Елисеевского» стало крайне нежелательным для тех, кого он так и не успел упомянуть в последнем слове.
За что был расстрелян директор елисеевского гастронома
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Человек, опередивший свое время и за это расстрелянный. Директор гастронома «Елисеевский»
После войны в 50-х годах работал таксистом и получил срок, 2 года колонии, за обсчет клиентов. Позже выяснилось, что свой срок он отбывал за другого, по навету, по ложному доносу. В 1963 году устроился продавцом в торговую сеть и, благодаря своим способностям и человеческим качествам, дорос сначала до замдиректора гастронома на Тверской, в этом статусе он проработал 10 лет, а потом и до директора магазина, стаж на этой должности был к тому времени тоже 10 лет.
Юрий Соколов происходил из интеллигентной семьи, мать работала профессором в Высшей партийной школе, отец был научным сотрудником. Сам Юрий, по словам жены Флориды Николаевны, был очень культурным и воспитанным человеком. Высокий, худощавый, статный, он умел красиво говорить, с первой минуты очаровывал и завораживал своей речью собеседника.
Московский гастроном №1 называли оазисом в продовольственной пустыне СССР. Он исправно снабжал отборными деликатесами партийную верхушку, творческую, научную, военную элиту страны.
Взяли Соколова на взятке,не то 200, не то 300 тысяч, от кого-то получил, кому-то отдал, это уже не имело большого значения, потому что к тому времени он уже был обложен по периметру красными флажками. За месяц до ареста комитетчики, выбрав момент, когда Соколов был за границей, оборудовали его кабинет средствами аудио- и видеоконтроля, устроив для этого короткое замыкание. Под «колпак» были взяты и все филиалы Елисеевского. Таким образом, в поле зрения чекистов попали многие высокопоставленные лица, в том числе, например, тогдашний начальник ГАИ Ноздряков. Было установлено, что по пятницам в кабинет к Соколову прибывали руководители филиалов и вручали директору конверты. Затем часть собранных денег перекочевывала к начальнику Главного управления торговли Трегубову и другим заинтересованным лицам. Была собрана серьезная доказательная база. В одну из пятниц все «почтальоны» были взяты с поличным, четверо дали признательные показания.
Всего в системе столичного Главторга, начиная с лета 1983 года, к уголовной отвественности были привлечены свыше 15 тысяч человек.
Узнав об аресте Трегубова, в Москву, прервав свой отпуск, срочно вернулся первый секретарь Гришин, однако сделать уже ничего не смог, карьера покровителя московской торговой мафии была на излете, в декабре 1985 года Гришина на посту первого секретаря горкома партии сменил Б.Н.Ельцин.
Изначально (по рассказам жены) продала Соколова с потрохами его сотрудница, заместитель заведующего колбасным отделом Елисеевского, у которой погорел муж, работник валютного магазина «Березка». Они с мужем через торговую сеть продавали за валюту деликатесные продукты из Елисеевского магазина, на чеки покупали импортную технику и спекулировали ей. В ЧК им пообещали, что если они сдадут Соколова, то им ничего не будет, и они с готовностью сдали.
Вскоре после процесса были арестованы руководители гастронома «Новоарбатский», гастронома ГУМа, Мосплодовощпрома, директор московской плодоовощной базы Мхитар Амбарцумян, фронтовик, участник взятия Рейхстага и парада Победы на Красной площади (был приговорен к высшей мере наказания), начальники торга «Гастроном», «Диетторга», директор Куйбышевского райпищеторга, и еще целый ряд солидных и ответственных работников. Позже по этим статьям был осужден начальник Главного управления торговли Мосгорисполкома Николай Трегубов, но он, наученный горьким опытом своего соратника, ни в чем не признался. И уцелел, хотя получил большой срок, 15 лет лишения свободы. Вернувшись из заключения, он даже пытался добиться пересмотра дела, но безуспешно.
Поначалу Соколов всё отрицал. Но, видимо, его уговорили дать показания на своих подельников, обещая смягчение приговора. Первое признание Соколова было запротоколировано во второй половине декабря 1982 года. Следователи КГБ дали понять подследственному, что от него ждут раскрытие схем хищений из московских продовольственных магазинов и показания о передаче взяток в в высшие эшелоны власти Москвы. В конечном итоге, всё оказалось напрасно, никакие сведения не повлияли на строгость, вернее, на жестокость приговора.
Вот выписка из приговора (звучит дико, но так оно и было): «Используя свое ответственное должностное положение, Соколов в корыстных целях с января 1972 по октбрь 1982 г.г. систематически получал взятки от своих подчиненных за то, что через вышестоящие торговые организации обеспечивал бесперебойную поставку в магазин продовольственных товаров в выгодном для взяткодателей ассортименте.»
По всей видимости, таких дел должно было быть много, но здоровье товарища Андропова не позволило ему раскрутить на полную мощь маховик репрессий.
По натуре Соколов не был ни барыгой, ни прожженным спекулянтом, ни рвачом, ни, уж тем более, мафиози, он просто попал в систему, закрутился в ней, врос в нее и вырваться уже при всем желании не мог. Это была СИСТЕМА. Все были взаимосвязаны и повязаны, начиная с поставщиков и кончая членами горкома партии, а, может быть, и выше.
Приговор в исполнение был приведен 14 декабря 1984 года, то есть, через 33 дня после его оглашения. Но по Москве поползли слухи, что Соколова расстреляли чуть ли не в машине по дороге из суда. В то время уже полным ходом разворачивались следствия по другим важным уголовным делам Главторга, многие высокопоставленные лица были заинтересованы в скорейшей нейтрализации Соколова, отсюда и родились эти слухи, мол, поспешили убрать, чтобы не успел подать прошение о помиловании.
Жене Соколова дали последнее свидание, 30 минут. Говорили только о семье. Свидание оказалось коротким, помешал приход брата и сестры, которые, как ей показалось, сделали это нарочно. Флорида Николаевна до сих пор на них в обиде.
Юрий Соколов был человеком не своего времени, он старался и работал успешно и талантливо для своего детища, как современный топ-менеджер, поднял магазин и сделал его лучшим. Да, нарушая закон, ибо в то время выжить и обрести реноме в торговой сфере деятельности по-другому было невозможно. Законы создавались, чтобы их нарушать. Мне по-человечески его жаль, он стал разменной пешкой в грязной игре партбоссов. По-своему, он был честным и принципиальным. Тяжесть его преступления несоизмерима с наказанием.
Закончить я хочу отрывком из книги журналиста Анатолия Рубинова, который присутствовал на суде, «Мы жили так. «,
(очерк «Соблазненный и расстрелянный»):
А какая-то молодая женщина:
Свидания не было. Приговор привели в исполнение.»