за что посадили дениса сугробова
Генерала МВД Сугробова приговорили к 22 годам колонии
Московский городской суд в четверг, 27 апреля, огласил приговор генерал-лейтенанту МВД Денису Сугробову и его подчиненным из главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД. Сугробов признан виновным по 14 эпизодам, получил 22 года колонии строгого режима и был лишен звания. Он выслушал приговор с улыбкой. Его подчиненные получили от четырех до 20 лет колонии строгого режима. Погибший заместитель Сугробова Борис Колесников признан виновным и освобожден от наказания в связи со смертью, постановила судья Елена Гученкова. В прениях прокурор просил для Сугробова 22 года колонии, а для его подчиненных — от пяти лет до 21 года лишения свободы.
В антикоррупционном управлении МВД, по версии следствия, несколько лет действовало преступное сообщество под руководством Сугробова. Входившие в него офицеры систематически превышали полномочия, поставили на поток фальсификацию оперативных материалов на высокопоставленных чиновников и бизнесменов, массово провоцировали их на преступления. Гособвинение пришло к выводу, что мотива наживы в действиях офицеров не было: подсылая к своим жертвам агентов-провокаторов, сотрудники МВД добивались карьерного роста и наград.
ФСБ незаконно прослушивала сотрудников МВД с 2010 года, и целью спецслужбы при этом было «устранение конкуренции в борьбе с коррупцией», заявил журналистам после суда адвокат Эдуард Исецкий: «Сейчас есть одно ведомство, которое определяет, что коррупция, а что — нет. И раз в квартал оно выдает СМИ по губернатору». Апелляция на приговор была подготовлена заранее и будет подана уже завтра.
Демонстрация возможностей
После этого в течение нескольких месяцев были арестованы более десятка офицеров ГУЭБиПК, включая замначальника управления генерал-майора Бориса Колесникова. Сугробов был снят с должности указом президента 21 февраля 2014 года и сначала проходил по делу свидетелем, однако в мае того же года был задержан и арестован.
ФСБ раздражали эффективность полицейской структуры и ее непримиримая позиция: неприкасаемых для ГУЭБиПК не было, убеждены адвокаты Эдуард Исецкий и Павел Лапшов, участвующие в деле.
Закрытый суд
Сугробов, по версии следствия, создал на основе главка «преступную организацию, устойчивую, сплоченную и структурированную», и ее целью были тяжкие преступления «против государственной власти, интересов государственной службы и правосудия», говорится в материалах дела. Сотрудники ГУЭБиПК создавали «видимость успешного выполнения» возложенных на них задач и делали это «из корыстной и иной личной заинтересованности», которая сводилась к улучшению показателей главка и продвижению по службе. Еще один интерес Сугробова и его подчиненных был связан с «правами на имущество других лиц» и выгодой для предприятий и бизнесменов, подконтрольных офицерам, считало следствие. Однако этот довод в ходе суда не подтвердился, заявил представитель гособвинения в ходе прений сторон в декабре прошлого года.
СКР насчитал 19 случаев превышения полномочий со стороны офицеров главка; все они так или иначе сводились к провокации чиновников и бизнесменов на преступления. В итоге 29 человек незаконно понесли уголовную ответственность за взятки, коммерческий подкуп и мошенничество, а 18 из них длительное время содержались под стражей и под домашним арестом.
Судебный процесс, длившийся больше года, проходил в закрытом режиме. Защита настаивала, что преследование полицейских стало возможным из-за пробела в законодательстве, который позволяет считать провокацией практически любые оперативные мероприятия, во время которых объект разработки совершает коррупционное действие, рассказал РБК адвокат Исецкий. Еще один довод заключался в том, что уголовное преследование человека и взятие его под стражу, которое произошло из-за превышения полномочий полицейского, не может считаться тяжким последствием. Между тем всем фигурантам дела инкриминируют пункт «в» ч. 3 ст. 286 УК, где речь идет именно о таких последствиях. «Тяжкие последствия должны быть, скажем так, невосполнимы», — отметил в разговоре с РБК адвокат Павел Лапшов.
Последствия для системы
Под следствием и судом за последние три года оказались не менее полутора десятков офицеров ГУЭБиПК. Двое бывших оперативников, которых следствие считает членами преступного сообщества Сугробова, — Алексей Боднар и Максим Назаров — дали показания на сослуживцев и были осуждены в особом порядке: Боднар получил 5,5 года колонии, Назаров — пять лет. Отдельно расследуются дела предполагаемых участников незаконных разработок Сугробова — оперативников Павла Дашина (он в розыске) и Геннадия Соболева (он был задержан только осенью 2016 года и сейчас под арестом в СИЗО). Против других офицеров ГУЭБиПК продолжают возбуждаться похожие по фабуле уголовные дела.
С 2013 года численность ГУЭБиПК снизилась на треть — с 645 до 419 человек; четыре управления главка были расформированы, рассказали РБК в пресс-службе МВД. Сейчас ведомство фактически не осуществляет никаких самостоятельных оперативных мероприятий в области борьбы с коррупцией, заявил РБК источник в главке и подтвердили адвокаты Исецкий и Лапшов.
Бескорыстный мотив Что известно о самом загадочном уголовном процессе — деле генерала Сугробова
Близится к развязке судебный процесс над предполагаемыми участниками преступной группировки, действовавшей в управлении экономической безопасности и противодействия коррупции МВД под руководством начальника главка генерала Дениса Сугробова. На скамье девять подсудимых, которые, по версии следствия, фабриковали уголовные дела в отношении чиновников и предпринимателей. Также им вменяют провокацию к даче взяток. «Лента.ру» вспомнила ключевые моменты расследования этого громкого дела, ставшего результатом межведомственной борьбы силовых структур.
Ради чего нарушали закон
Помимо приговора Сугробову и прочим фигурантам расследования, суд должен принять еще одно решение: о виновности бывшего заместителя главка Бориса Колесникова, погибшего 16 июня 2014 года в здании Следственного комитета, куда его привезли на допрос. Родственники Колесникова отказались от прекращения дела в связи со смертью (это не реабилитирующее основание — прим. «Ленты.ру»), желая добиться в суде его оправдания.
На скамье подсудимых — бывший руководитель управления «Б» в антикоррупционном главке МВД Салават Муллаяров, шесть оперативников (Сергей Пономарев, Иван Косоуров, Виталий Чередниченко, Евгений Шерманов, Сергей Борисовский и Андрей Назаров) и предприниматель Игорь Скакунов. Им вменяют организацию и участие в организованном преступном сообществе (статья 210 УК РФ), превышение должностных полномочий (статья 286 УК РФ) и провокацию к взяткам (статья 304 УК РФ).
Всего обвиняемым инкриминируется 21 преступный эпизод. Потерпевшими признаны 30 человек, 13 из них заявили иски о взыскании с подсудимых в общей сложности 218 миллионов рублей, но в конце судебного процесса свои материальные претензии отозвали.
Судебный процесс объявляется закрытым — в связи с наличием на материалах дела грифа «совершенно секретно». Генпрокуратура мотивировала решение тем, что могут быть разглашены методы оперативной работы и личные данные сотрудников МВД, составляющие государственную тайну.
Фото: Алексей Ничукин / РИА Новости
Скупую информацию о происходящем на процессе сообщал прессе адвокат Сугробова Эдуард Исецкий. Так, в частности, благодаря ему стало известно, что Сугробов отказался выступить с последним словом. «Последнее слово используется, чтобы достучаться до сердца судьи, а все доводы и доказательства своей невиновности офицер изложил в прениях сторон», — объяснил защитник поступок своего клиента.
Все девять подсудимых настаивали на оправдательном приговоре, заявляя о своей невиновности. В их действиях не было даже события преступления, поэтому они с самого начала настаивали на проведении судебного разбирательства в открытом режиме, заявлял Исецкий.
По версии следствия, возглавивший в 2011 году антикоррупционное управление МВД Сугробов создал там преступное сообщество, в которое вошли его подчиненные. Они, как считают в СК, создавали, а затем документировали не соответствующую действительности оперативную информацию о якобы преступной деятельности конкретных лиц. Таким образом полицейские демонстрировали эффективную работу по борьбе с коррупцией с целью заслужить награды и звания, считают следователи. Именно это является мотивом совершения тяжких преступлений самого молодого генерала в МВД Сугробова и его сослуживцев.
Мечтал о Кавказе
35-летний Денис Сугробов не хотел возглавлять Управление экономической безопасности и противодействия коррупции МВД. Он просил отправить его на Северный Кавказ, где провел несколько серьезных операций против фальшивомонетчиков, рассказывает «Ленте.ру» его бывший сослуживец, согласившийся пообщаться на условиях анонимности.
«Он часто говорил мне, что это большой бизнес, где пересекаются интересы высокопоставленных людей, одни интриги», — вспоминает наш собеседник, добавляя, что выбор пал на Сугробова потому, что он был «незамаранный». О его нежелании идти в начальники ГУЭБиПК пишет и «Новая газета».
Несмотря на нежелание руководить ГУЭБиПК Сугробов подошел к работе ответственно. «Он наладил контакты со многими министрами. Под его руководством были проведены эффективные операции — если помните, история с госзакупками томографов по завышенным ценам. После нее цены на томографы резко упали. На его счету масштабная борьба с обнальными площадками и выводом средств за рубеж. Деньги коробками вывозили, даже была перестрелка в аэропорту с «черными перевозчиками». Тогда пострадали чьи-то интересы, после серии таких дел он и погорел», — уверен наш собеседник.
Фото: Михаил Воскресенский / РИА Новости
«Дела Васильевой (Евгении Васильевой из «Оборонсервиса»), Хорошавина (бывшего губернатора Сахалина) и Гайзера (бывшего главы Коми) — это были наши разработки, просто СК забрали их к себе и довели до конца», — рассказывает бывший сотрудник ГУЭБиПК. По его словам, после арестов «всю агентурную работу разрушили» — кого-то посадили, кого-то выдавили: «Очень сложно будет восстанавливать работу управления».
«Музыкальное» дело
Под руководством Сугробова в 2012 году оперативники управления экономической безопасности провели спецоперацию в Кабардино-Балкарии, результатом которой стали задержания высокопоставленных чиновников республиканского правительства, которых обвинили в хищении здания филармонии. Под следствием оказались бывший глава администрации президента КБР Владимир Жамборов, его брат Руслан, который занимал пост заместителя министра по управлению государственным имуществом и земельными ресурсами, и, собственно, сам министр Хабдульсалам Лигидов.
По версии следствия, они помогли местному модельеру Мадине Хацуковой — родственнице супруги тогдашнего главы республики Арсена Канокова — приобрести по заниженной цене расположенное в центре Нальчика здание филармонии площадью почти 600 квадратных метров и прилегающую к нему территорию.
Чиновники вывели недвижимость из госсобственности и реализовали за один миллион рублей, хотя его рыночная стоимость была определена в 15 миллионов рублей. В суде Нальчика уже второй год слушается это дело, а до этого четыре года шло расследование. «Дело филармонии развалилось, но никто не может принять на себя ответственность, чтобы его закрыть. Незаконно возбуждали по личному указанию Сугробова, а операцией задержания руководил Колесников», — рассказывает «Ленте.ру» источник, знакомый с ситуацией.
Подоплека дела заключается в том, что оно появилось на основании одной лишь справки о стоимости здания в 20 миллионов рублей, которую «сочинил» эксперт под давлением подчиненных Сугробова, утверждает наш собеседник. Этот специалист прежде готовил заключения по объектам недвижимости Минобороны, которые, как утверждает следствие, были затем проданы по заниженным ценам и фигурировали в деле «Оборонсервиса» сотрудницы военного ведомства Евгении Васильевой. Источник настаивает, что «сугробовцы» угрожали эксперту уголовным преследованием за его оценку зданий МО, поэтому вынудили дать недостоверную справку по делу чиновников КБР. В ходе расследования повторные экспертизы оценили здание филармонии в Нальчике в четыре миллиона рублей. «А сейчас в суде даже эта сумма не подтверждается, сделка была совершена законно, проверка правительства КБР вообще не обнаружила нарушений», — говорит наш собеседник. По его словам, дело филармонии появилось для того, чтобы дискредитировать руководство республики.
«Они откровенные бандиты, делали ужасные вещи. Жамборов падал — у него был приступ, он тяжело больной человек, его в «бакулевке» на операционном столе ждали, а они его — под домашний арест», — вспоминает он.
У оперативников ГУЭБиПК личные машины стоили от 50 тысяч евро. «Любопытно, что оперуполномоченные, которые в республике работали, потом сами оказались под арестом, это же не случайность», — говорит источник. Он указывает, что, когда на следствии решался вопрос о продлении ареста Сугробову, за него ручались министры внутренних дел КБР и Дагестана: этот факт демонстрирует степень их отношений.
Денис Сугробов на пленарном заседании Государственной Думы
Фото: Владимир Федоренко / РИА Новости
Борьба двух ведомств
У Сугробова с Хоревым были натянутые отношения, а Феоктистов прочил последнего на должность главы ГУЭБиПК, которую в итоге занял Сугробов. После его назначения Феоктистов якобы предложил Сугробову помириться с Хоревым, но он отказался. По данным издания, силовики собирали компромат друг на друга и в результате этих подковерных интриг чекисты переиграли полицейских.
ФСБ и СКР не стали арестовывать Путина — как вывели президента из преступного сообщества
Правду об этом деле должны знать все — от полицейского и чекиста до руководства страны
Шесть лет назад был арестован генерал-лейтенант Денис Сугробов. Кому перешел дорогу глава ГУЭБиПК МВД, прославившийся громкими делами против коррупционеров и самых крупных обнальщиков страны? На какие ухищрения пошла организованная группа чекистов, следователей, прокуроров и судей, чтобы парализовать антикоррупционную работу, дискредитировать МВД, выдумать уголовное дело Сугробову с жестким приговором, а тем временем вырастить миллиардеров Дмитрия Захарченко и Кирилла Черкалина? Как отпускали попавшихся на коррупции, как переделывались материалы дела, затирались аудиозаписи про Путина, и почему испугался Колокольцев? Об этом и не только рассказал в эксклюзивном интервью ПАСМИ адвокат Сугробова Эдуард Исецкий.
Денис Сугробов в июне 2011 года возглавил созданное указом президента РФ подразделение МВД — Управление экономической безопасности и противодействия коррупции. На счету управления — десятки громких расследований, включая дело «короля обнала» Сергея Магина, дело «Оборонсервиса», дело о хищении при строительстве объектов для сочинской Олимпиады.
Впоследствии в деле появилось множество новых эпизодов, а также ряд новых статей УК, среди которых — «Организация преступного сообщества». В апреле 2017 года Мосгорсуд приговорил Дениса Сугробова к 22 годам колонии строгого режима, внушительные сроки лишения свободы получили еще восемь фигурантов дела.
19 декабря 2017 года Верховный суд РФ снизил срок Сугробова до 12 лет, также был смягчен приговор его подчиненным. Один из них — заместитель Сугробова Борис Колесников до суда не дожил — он выбросился из окна в ходе допроса в Следственном комитете 16 июня 2014 года.
Какие интриги, громкие имена и нарушения закона стоят за этими скупыми строчками, в интервью главному редактору ПАСМИ Дмитрию Вербицкому вспоминал адвокат Дениса Сугробова Эдуард Исецкий.
Без оглядки на должности
— Сугробов — что это за генерал? Что за подразделение он возглавил?
— Когда формировалось подразделение генерала Сугробова, оно отличалось в лучшую сторону от того, что существовало до этой реформы, — тем, что был сформирован системный подход и определены направления — на вычищение банковской сферы от «серых» схем, от всего, что связано с обналичиванием. И поэтому системно началась борьба с крупнейшими группами, которые занимались выводом денег за пределы Российской Федерации и ввода денег в «черную», «серую» схемы из легального оборота.
Можно вспомнить публикацию «Форбс» «Короли обнала» там на первом и втором местах были представители «Маст-банка» и «Мастер-банка», звучало имя Сергея Магина. Это те лица, вина которых в выводе огромных сумм из легального рынка была подтверждена, они осуждены на сроки менее 9 лет, и все уже давно на свободе.
— Мы говорим о самых крупных «обнальщиках» России?
— Да. И они на свободе с начала прошлого года, по-моему. То есть уже более года. Плюс дело министерства обороны. Это совместная операция, которую проводила Федеральная служба безопасности с участием сотрудников МВД, в частности, сотрудников ГУЭБиПК, в ходе которой, в том числе, были выявлены факты хищения в министерстве обороны.
Они не оглядывались, кто, с кем и в каких группах находится, и поэтому работали и в отношении лиц из правительства РФ, Администрации Президента — недобросовестных лиц, которые были задействованы в криминальных схемах, связанных с бюджетными средствами.
Люди без связей
— Почему поставили Сугробова? 35 лет ему было, почему именно он?
— Среди прочих кандидатов, которые были предложены, был Денис Александрович Сугробов — человек с масштабным мышлением и умением анализировать большой объем информации. В результате тщательного анализа было установлено, что никаких «серых» и «черных» пятен в его биографии нет.
— То есть планы у руководства страны были реально серьезные, потому что Сугробов был не аффилирован этой элитной тусовке, где на протяжение десятилетий уже переплелись финансовые группы правоохранительных органов? Его фактически вытащили из ниоткуда и поставили на самое ключевое направление?
— То есть, спецслужбы в спецслужбе?
А формировать структуру и набирать личный состав будет по принципу профессионализма и отсутствия негативной информации в отношении кандидатов. Поэтому и набирались в службу лучшие сотрудники со всей России, которые проявили себя именно как профессионалы. И в итоге, когда была сформирована структура, большинство из них не имели ни квартир, ни машин.
Пятое колесо Колокольцева
— На ваш взгляд, имелись ли перспективы по наведению порядка в банковской структуре при назначении не аффилированного генерала Сугробова, но без реформы других органов?
— К моему великому сожалению, жизнь показала, что это было нереально. С учетом всех недочетов, которые вы упомянули, без реформирования других структур и без прямого переподчинения президенту РФ это было невозможно.
ГУЭБиПК подчинялось министру внутренних дел Владимиру Колокольцеву, и к сожалению, как жизнь показала, для него это было пятое колесо. Наличие такого мощного подразделения в его планы не входило, потому что он лавировал путем компромиссов с разными ведомствами и соответственно не был заинтересован в работе данного подразделения.
Старший брат из ФСБ
— Времена, когда ГУЭБиПК дали возможность работать в банковской сфере, это как раз тот период, когда действовали новые коррупционные герои, к примеру, Кирилл Черкалин?
— Да, после реализации оперативных материалов, связанных с незаконной банковской деятельностью, и после того, как на основании этих материалов были возбуждены дела и произошли первые задержания по причине вывода денег из легальной банковской сферы, было массивное давление на тех, кто осуществлял деятельность по оперативному сопровождению, и не только.
— Мое предположение, что, к великому сожалению, это та сфера, где лица, которые должны бороться и пресекать эту деятельность, зарабатывают. Такие лица находятся всегда. Это жизнь показывает — сейчас появился ряд уголовных дел, где упоминаются лица, которые зарабатывали деньги, прикрывая подобную деятельность. Поэтому я не исключаю, что цель тех, кто зарабатывал на данной деятельности, — продолжать получать свои доходы. Поэтому они не были заинтересованы в пресечении источника их доходов.
— Конечно, так как эти каналы были закрыты, повторюсь, согласно данным, которые публиковал «Форбс», это были самые крупные площадки — первое и второе места в списке. И, конечно, то большое количество людей в этой сфере, в том числе, и сотрудники правоохранительных органов, лишились своих доходов, великих доходов. Конечно, они не испытывали восторга.
Они должны быть в курсе:
— президент России Владимир Путин
— спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко
— председатель Госдумы Вячеслав Володин
— председатель Конституционного суда Валерий Зорькин
— председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев
— генпрокурор Игорь Краснов
— руководитель ФСО Дмитрий Кочнев
— глава Росгвардии Виктор Золотов
И чтобы гарантировать коррупционерам, что «вас не тронут, если вы сотрудничаете с нами», надо быть единственными и неповторимыми и понимать, что никто даже взгляда не поднимет. К сожалению, это происходило в 2004 году и формировалось такое ведомство путем дискредитации всех остальных правоохранительных органов.
— Как эту деятельность охарактеризовать?
— Дискредитировали и запугали должностных лиц правоохранительных органов, будь то Федеральная служба охраны, Госнаркоконтроль, таможенная служба, министерство внутренних дел — это завершающий этап, путем возбуждения дел в отношении наиболее знаковых, активных лиц в данных органах. Они запугали руководителей этих подразделений и появился «старший брат» и «младший брат». Младший брат в настоящее время не предпринимает никаких действий по борьбе с коррупцией, не спросив старшего брата, а можно ли это делать.
Можно ли это теперь назвать борьбой с коррупцией? Нет, конечно. Прежде чем реализовать какие-либо действия по борьбе, все оглядываются, и лишний раз не решаются, чтобы не стать фигурантом каких-то новых дел.
Пособники из органов
— Что вменили сотрудникам ГУЭБиПК, как развивались события?
Впоследствии в материалах дела мы обнаруживаем записи прослушивания телефонных переговоров из кабинета руководителя ГУЭБиПК, датированные октябрем-ноябрем 2011 года. На минуточку, само подразделение ГУЭБиПК создано только в июле 2011 года. Это означает, что с самого начала в сплошном режиме прослушивался кабинет руководителя.
Справка ПАСМИ:
Евгений Школов — с 15 ноября 2006 года возглавлял департамент экономической безопасности МВД, в 2017 году был назначен на должность замминистра внутренних дел. С мая 2012 года по июнь 2018 — помощник президента РФ, курировал деятельность Управления президента по вопросам госслужбы и кадров.
И в рамках некого дела с 2011 года осуществлялось прослушивание кабинета руководителя вновь созданного структурного подразделения МВД — ГУЭБиПК — Сугробова Дениса Александровича.
Исходя из того, что он находился на постоянном контроле 2011, 2012, 2013 год и соответственно до 2014 года включительно, возникает вопрос, кто кого пытался провоцировать и кто в отношении кого осуществлял незаконные действия? Если вы контролировали все это время, и вам стали известны какие-либо признаки преступления, что вы должны сделать по требованиям закона, в том числе, оперативно-розыскной деятельности? Пресечь. Но на протяжении всего времени никаких действий по пресечению какой-либо деятельности не было.
Если бы была какая-то коррупционная составляющая, то в этом случае — вы пособники, вы укрываете тяжкое или особо тяжкое преступление. В данном случае, как они утверждают, 210-я, — особо тяжкое, а укрывательство особо тяжкого преступления является уголовно наказуемым. Если какое-либо преступное сообщество существовало, и вы 24 часа контролируете, то вам об этом было бы известно. Если это не так, то очевидно, что вся эта история заведомо ложная.
Каток от Ивана Ивановича
Очень знаковыми для понимания сути данного дела аудиозаписи разговоров, которые были размещены, в том числе, на вашем ресурсе. Эти записи, участниками которых являются различные лица Администрации президента, администрации Московской области, исходят от бывшего главы Серпуховского района Александра Шестуна.
Если проанализировать все аналогичные дела, которые возбуждались в разное время, можно установить закономерность, что они расследуются примерно одними и теми же следователями Следственного комитета — это Сергей Новиков, Руслан Миниахметов, Алексей Крамаренко, ныне уже осужденный.
Непонимание из Германии
— Давайте разберем самые интересные эпизоды, которые вменяло следствие сотрудникам ГУЭБиПК.
— Как один из примеров можно вспомнить эпизод, по которому потерпевшим выступает гражданин Германии Владимир Райзвих. К слову, в Германии в отношении него по тем же самым обстоятельствам вынесено решение, где он признан совершившим в Российской Федерации противоправные действия по коррумпированию чиновников. Эта его деятельность и здесь была пресечена ГУЭБиПК, но, вопреки решению Германии, где его признают преступником, в России его, увы, признают потерпевшим — по тем же обстоятельствам. Вот такой парадокс системы.
По этому эпизоду среди лиц, в отношении которых вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого по нашему делу, — Валерий Панов. Он был объявлен в розыск, и в Германию были направлены документы с обвинением, по которому просили выдать господина Панова. Изучив материалы дела, правоохранительные органы Германии указали, что из описания того, что там содержится, они не видят ничего криминального, а видят, что сотрудники совершали законные действия и вели праведную борьбу с преступностью.
Они попросили представить еще хоть какие-то материалы, и они были представлены. После повторного изучения правоохранительные органы Германии вновь с недоумением указали, что таких людей награждать надо, а не вменять противоправные действия. Они заявили, что не могут выдать Панова, потому что никакого отношения к праву запрос не имеет.
Неопознанный премьер
В рамках этого же дела была представлена запись, из которой, по утверждению стороны обвинения, следовало, что Сугробову поступило указание о проведении оперативно-разыскных мероприятий в отношении указанных лиц, в том числе Райзвиха. От кого поступило, исходя из обвинения, — неизвестно. Указывалось, что якобы там неразборчивый текст, И это дословно перекочевало в приговор и в последующее апелляционное определение.
В дальнейшем, когда мы начали прослушивать оригинал аудиозаписи, представленной суду, то убедились, что речь была четкая, а запись — прекрасная. На этой записи Сугробов докладывал, что был на совещании, и там от премьер-министра поступило указание: в связи с информацией Федеральной службы охраны разобраться с вопросами, связанными с поставкой томографов, с нарушениями, которые допущены. То есть, четко звучала должность лица — премьер-министр.
В указанный период времени премьер-министром являлся нынешний президент РФ Путин Владимир Владимирович. Соответственно, тем лицом, чья фамилия не указана была в приговоре — якобы записано неразборчиво, являлся он. Вот такой курьез. Все понимали, что упомянуть Путина как лицо, которое является инициатором якобы неправомерных действий, они не могут, это было бы совершенно нелепо.
— Пока не могут? Не пришло время?
— Закладку сделали на будущее. А пока — неустановленное лицо. Хотя действия и указания там были правомерные.
Раскаяние потерпевших
— Красивая работа. А какой еще эпизод интересен, где очевидно и понятно, что должностные лица совершали преступление, но было все перевернуто?
— Есть много записей, результатов ОРД, оказавшихся в интернете, среди них — запись разговора между сотрудниками Росреестра Ольгой Ждановой и Алексеем Акчуриным, они признаны потерпевшими по делу ГУЭБиПК. В рамках разговора, когда они пересчитывают деньги в машине и распределяют суммы, она предлагаем ему взять свои проценты и в числе прочего говорит: «А ты не спеши, У нас будет время раскаяться».
— Это два задокументированных должностных лица, которые были задержаны с поличным?
— Один из них получил деньги от третьего лица, заинтересованного во внесении соответствующих сведений в Росреестр, и передавал их конечному взяткополучателю. В отношении этих лиц выносились постановления о привлечении в качестве обвиняемых, но в дальнейшем преследование было прекращено в связи с отсутствием состава преступления, и после этого решения они стали потерпевшими.
Но на этой записи люди могут сами оценить, насколько они не осведомлены о расценках и насколько они не осознают, что делают далеко не благое дело, в котором придется раскаиваться. Это вопрос оценки каждого.
Туалетный решальщик
Есть еще одна запись, она сделана в здании Государственной Думы. Встречаются два человека, один из них, его уже нет, это Александр Коровников, на тот момент — член Совета Федерации. И они первоначально с лицом, которое передает деньги, обсуждают расценки. Коровников спрашивает: «Мы что будем играться или деньги зарабатывать на коррупции? Давай побольше тем». Указывает, какие возможности есть решать и примерно обозначает расценки, которые есть на данном так называемом рынке тщеславия.
Для него это настолько обыденно было — они, посетив клозет, за «изливанием» обсуждают вопросы, связанные с расценками, с темами, и с тем, что надо зарабатывать и как решать вопросы. Настолько это обыденно, как процесс испражнения.
Свидетель для развлечения
В ходе расследования «дела Сугробова» был вброшен массированный клич через СМИ, вызывались бизнесмены, чиновники, которых допрашивали, всем предлагали дать показания в отношении должностных лиц, рассказать факты. И ничего не установили.
Бросили клич тем, кто осужден: если кто владеет информацией, сообщите, обеспечим защиту, все, что угодно. И тут случился курьез, откликнулся осужденный на пожизненное заключение за убийство своего работодателя водитель. Отбывая наказание в «Черном дельфине», как потом стало известно, он выписывал «Новую газету». Там он прочитал статью о деле в отношении сотрудников ГУЭБиПК, там же были опубликованы фотографии Сугробова.
И этот человек, недолго думая, написал заявление, что вместе со своим шефом и его семьей, выезжал в аэропорт Екатеринбурга, где этот руководитель, которого убили, встречался с генералом Сугробовым и передавал ему чемодан якобы с деньгами.
Преступление на тысячу
Долго думали, совещались, как я предполагаю, не знаю, как это кулуарно решалось, какую цель преступления придумать. Придумали, и эта цель в итоге в приговоре звучит следующим образом: «Результатом реализации целей и задач явилось получение материальной выгоды в виде карьерного роста организаторов и участников преступного сообщества, присвоение специальных званий, в том числе, досрочно, и тем самым, — увеличение денежного содержания». То есть карьерный рост — должность выше, звание выше, и те официальные доплаты, которые в результате должности и звания, — это и есть, по логике следствия и приговора, цель, для которой и создавалось преступное сообщество.
А теперь — самое интересное, чему ни следователи, ни суд, естественно, оценки не дали. Переведем все в цифры. Разница в месячном окладе при присвоении специальных званий составляет: между капитаном и майором — 500 рублей, майором и подполковником — 500 рублей, между подполковником и полковником — 1 тыс. рублей, полковником и генерал-майором — 7 тыс. рублей, генерал-майором и генерал-лейтенантом — 2 тыс. рублей. Легко можно посчитать, что с учетом этого, речь идет о максимум 250 тыс. рублей — это то, ради чего этот фантом якобы преступного сообщества, по версии суда и следствия, создавался.
Это сейчас озвучено в приговоре. Но объяснять и говорить об абсурдности, по-моему, не стоит, все и так поймут. Слышащий и слушающий да услышит.
Бессребреники не в почете
— Каков итог этого всего?
— Итогом данного дела является то, что структурное боевое подразделение, которое создавалось с целью независимой, без оглядки на должности, звания и положение системной борьбы с коррупцией, после 2014 года было массово свернуто. Множество сотрудников, их число идет на сотни, были уволены, и на их дальнейшей карьере был поставлен крест.
Обращаю внимание, что в рамках этого дела пристально, под лупой, под которой Следственный комитет рассматривает пиксели в компьютере, были изучены личные дела тех лиц, которых привлекли в итоге, и которые были неправедно осуждены. Установлено, что у большинства из них ни жилья своего не было, ни машин, ни квартир, — просто бессребреники со всей страны собраны, и никакого обогащения они в основу не ставили. Но, как мы видим, им поставили в упрек получение 500 или тысячи рублей за звание или за должность.
Расследованием занимались Сергей Новиков и Руслан Миниахметов, сейчас они уже следователи при председателе СК, то есть пошли на повышение.
Не в пользу совести
— А вот следователь Новиков. Он же независимый процессуально, он должен был разбираться.
— Здесь я могу опереться на запись, которую многие слышали, где он рассказывает о судьбе этого дела вполне откровенно. Он — то есть, лицо, голос которого похож на голос Новикова, заявил о том, что данное уголовное дело «лежит не в правовом поле». То есть он признает, что к праву это никакого отношения не имеет, и к закону, и к законности никакого отношения не имеет.
И там же он заявляет: «Вы же понимаете, что если я не буду выполнять требования, то это выполнит другой, а мою карьеру ждет неблаговидная судьба». Поэтому человек между совестью, законом с одной стороны и карьерным ростом любой ценой выбрал чашу вторую. И сейчас он у нас следователь при председателе СК.
— А Ткачев Иван Иванович?
— Командовал шестой службой, а теперь — начальник управления, в прошлом году получил генерал-лейтенанта.
Страшная статья
— Получается, по их логике, преступное сообщество создал указ президента?
— Исходя их этой логики, — да, конечно. Как только было возбуждено уголовное дело, их надо было дискредитировать окончательно, потому что это надо оправдывать как-то — дело возбуждено, сотрудники задержаны. А как оправдать? Надо сделать такой состав, который их сделает просто нерукопожатными. Чтобы даже те, кто хотел разобраться, не стал бы разбираться.
С 2014 года таковым составом является 210-я, которую прилепляют везде — это что-то страшное, что-то из 90-х. Здесь проводится черта, и все сразу сторонятся подобных дел, что произошло и в данном случае. Сторонился и министр внутренних дел, который должен был, как минимум, разобраться, выяснить, в чем там все заключается и принять меры по защите интересов своих подчиненных.
— И получается, эта группа молодых генералов ГУЭБиПК была…
— …вырезана. Самый здоровый орган был вырезан из больного организма.
Суицид под давлением
— По поводу гибели генерала Колесникова — какие обстоятельства свидетельствуют, что это было не просто самоубийство?
— В том, что всей этой ситуации с гибелью Колесникова не дана должная правовая оценка, я безусловно уверен, так же как и в том, что приговор в отношении должностных лиц ГУЭБиПК, в том числе, Сугробова, является незаконным, несправедливым.
Несправедливым — в широком смысле, не в части наказания, потому что здесь никакого наказания быть не может, потому что я на 100% уверен, что здесь отсутствует событие преступления — не состав, как в отношении так называемых потерпевших, а само событие — здесь никакой основы изначально не было.
Что касается Бориса Борисовича, все попытки его защитников и родственников добиться справедливого рассмотрения, проверки и дачи правовой оценки действиям должностных лиц, увы, не нашли отзыва. Все закончилось отказными материалами за отсутствием состава или события преступления — не знаю, я с материалами не знакомился. Я знаю, что жалобы подаются и в настоящие время, но воз и ныне там. К сожалению, на это все закрываются глаза, и оценка должная не дается.
Почему мы уверены, что это не самоубийство? Этому предшествовало причинение телесных повреждений Борису Борисовичу Колесникову. Он, находясь в СИЗО «Лефортово», получил травмы, повреждение лобной кости. После этого с ним проводили следственные действия, вывозили его на Технический переулок. В совокупности причинение телесных повреждений, вывоз на следственные действия без участия адвокатов и некие беседы с ним дают основания….
Плюс он, когда его доставляли на Технический переулок, общался с другими проходящими по делу сотрудниками ГУЭБиПК, излагал информацию, что на него оказывается воздействие — требуют дачи каких-либо дискредитирующих показаний в отношении Дениса Сугробова. На него воздействовали психологически, опять же исхожу из информации тех, кто с ним общался, им манипулировали возможностью привлечения к ответственности кого-либо из родственников — по любым основаниям, неправовым и не имеющим отношения к делу.
Приговор без обвинения
— Судьи, как и следователи, закрыли глаза на нарушения?
— Да. Начнем с того, что мы вдруг обнаружили, что обвинение в материалах дела не равнозначно тому обвинению, которое в итоге было передано в суд. Сопоставив два документа, мы установили, что обвинение, которое предъявлено 20 апреля 2015, видоизменилось, туда добавлены большие фрагменты действий сотрудников. То есть все то, что относится к объективной стороне преступления (действия, события, время, место). Следователь не нашел ничего лучше, кроме как заменить все страницы, кроме последней, на которой стоят подписи, уже с новым изложением всех обвинений. И в этом новом формате дело поступило в суд.
Мы предоставляли подтверждения того, что изменения произошли — полученные из судов копии, где каждая страница заверена следователем, и те экземпляры, которые были у нас на руках. Еще на стадии предварительного слушания мы указывали — они разные, смотрите. Выделили эти фрагменты, показали, что отличаются, что наши экземпляры совпадают с теми, что предоставлялись на продлении стражи, но отличаются от тех, которые сейчас находятся в деле.
Мы обо всем об этом заявили, но суд благополучно закрыл на это глаза, не дав оценку, и рассмотрел это дело и вынес решение по не предъявленному обвинению. То есть приговор, который сейчас вступил в законную силу, вынесен по не предъявленному обвинению. Это первый звоночек, который прозвучал, впоследствии их было по данному делу очень много. С учетом этого, его и сделали закрытым в полном объеме.
Совещание без тайны
В последующем, когда было оглашение первичного приговора Мосгорсуда, все вели записи, и мы лично, и сам Московский городской суд вел аудиодокументирование, записывали оглашение вводной и резолютивной части средства массовой информации — Первый канал, НТВ. Мы запросили все эти сведения в Мосгорсуде, получили официальную копию с сопроводительным письмом. Запросили в СМИ, получили записи, в том числе и представителей вашего издания.
Используя эти записи, мы сопоставили то, что было оглашено и то, что мы получили с подписями и печатями судьи, и выявили, что приговор видоизменился уже после оглашения. Там были добавлены большие фрагменты дополнительного наказания, и они были добавлены уже вне совещательной комнаты.
То есть, налицо очевидное нарушение требований закона — нарушение тайны совещания судей, оно фундаментально признается, так как искажает саму суть правосудия. Изменение обвинения, изменение приговора — нарушение тайны совещания, множество нарушений, о которых мы указывали в жалобах, отсутствие каких-либо признаков события преступления, по 210, 286-й, отсутствие тяжких последствий, подтвержденное позицией Конституционного суда в определении 2221 от сентября 2018 года. Эта огромная совокупность, огромный ком, который лежит на горе, но пока не спускается, и мы, увы, не знаем, кто кто удерживает, потому что рано или поздно он должен скатиться и развалиться.
Верховный цинизм
Я уверен, что при рассмотрении этого дела Верховным судом, при вынесении апелляционного определения от 19 декабря 2017 года, судьи, которые принимали решение об изменении приговора от катастрофических, просто нелепейших сроков от 18 до 22 лет… Я внутренне убежден, что эти судьи, принимая решение, безусловно, осознавали отсутствие события преступления и характер данного дела. Они же тоже живут в этой среде, хотя конечно, они должны быть независимы, но увы, это пока только декларация.
Они для себя внутренне искали компромисс со своей совестью, когда принимали решение, и то решение, которое вынесено, с их точки зрения, было для них внутренним компромиссом. Они посчитали, что это такой самодостаточный компромисс, так как по 210-й срок только с 15 лет начинается, а здесь они вынесли меньше данного срока, учли смягчающие обстоятельства.
Если у вас есть информация о коррупционных нарушениях сотрудников правоохранительных органов пишите в рубрику ПАСМИ «Сообщить о коррупции».