за что сталин депортировал карачаевцев и балкарцев
Тайны депортаций. Часть 2. Карачаевцы
Карачаево-Черкесская республика – ещё одна кавказская автономия, которая до сих пор тщетно пытается преодолеть и забыть непростое наследие выселения в годы Великой Отечественной войны. Однако, как оказалось, не менее трудно забыть и тот период, который принято называть «первой волной возвращения». Она пришлась на 1955—1965 годы и практически совпала с драматическим переделом границ после повторного объединения Карачая с Черкесией в единую автономную область в составе Ставрополья, которое было оперативно провёрнуто по указке из Кремля в феврале 1957 года.
На самом деле в Кремле фактически шли только вслед за процессом – сами многочисленные кавказские «наместники» после XX съезда КПСС торопились отчитываться перед Москвой в «преодолении последствий культа личности» самого разного рода. По национальным проблемам в том числе. В многочисленных письмах, уходивших тогда в Москву, но до неё, как правило, не доходивших, местные жители, в основном из числа тех, кого не депортировали, писали, что черкесов опять «положили под Карачай». Последствия такого интернационального решения сказываются и в наши дни.
При желании в истории Кавказа можно найти «обоснование» под любые территориальные переделы
Совсем недавно инициативные группы черкесов и абазинов заявили о своих планах создать на севере Карачаево-Черкесской республики отдельную двуединую автономию в составе Ставрополья. Причины такой инициативы известны, хотя и не очень активно освещаются центральными СМИ: в республике растёт социально-экономическая, языковая и политическая дискриминация менее многочисленных народностей со стороны карачаевцев.
Эти заявления стали по сути попыткой продолжить дело, начатое с направлением в Москву открытого письма президенту В. Путину практически с тем же содержанием. Как известно, его подписали Абу-Юсуф Банов, представляющий «Совет старейшин черкесского народа», Джанибек Кужев из общественной организации «Абаза» (самоназвание абазинов) и Рауф Дауров из «Центра черкесской культуры».
Необходимо напомнить, что всё это уже было, и было довольно давно. С теми же предложениями представители коренного населения ряда районов Карачаево-Черкессии выступали ещё четыре десятилетия назад. Показательна оценка, которую дал подобного рода инициативам председатель КГБ СССР Юрий Андропов, направивший 9 декабря 1980 года служебную записку в Политбюро. У неё абсолютно характерное для той эпохи, наверное, не случайно получившей название «эпохи застоя», название: «О негативных процессах в Карачаево-Черкесской АО».
Итак, выдержки из документа.
Как видим, национальные проблемы, какими бы назревшими они ни были, никак не решались ни в период развенчания культа личности, ни при развитом социализме. Есть ощущение, что и сейчас многое в федеральном центре хотели бы просто спустить на тормозах. Более того, на вооружение порой берётся отнюдь не самый удачный опыт из советской истории.
А советское руководство (истинные ленинцы, а значит, интернационалисты) изначально не было сторонником того, чтобы плодить на Северном Кавказе многочисленные этнические автономии, действуя по принципу «потом собирать замучаемся», озвученному ещё Серго Орджоникидзе.
Не слишком многочисленные этносы просто объединяли, не принимая во внимание, насколько близки они друг другу этнически и культурно. Религиозные предпочтения в стране государственного атеизма вообще игнорировали, главное, чтобы территориально всё получалось пристойно. Впрочем, обычно именно из-за территорий разгорались конфликты на национальной и религиозной почве, как это стало всё чаще случаться и сейчас. На базе именно такого подхода была сформирована не только Карачаево-Черкессия, но и Чечено-Ингушетия, и Кабардино-Балкария. А вот Осетию поделили на Южную и Северную, и даже после августа 2008 года там ещё очень и очень далеко до всеобщего национального счастья.
Сама же Карачаево-Черкесская автономия, сначала в статусе области, была образована в 1922 году. Её основой стал Карачаевский национальный округ из состава тогдашней Горской АССР. Но в 1926-м область было решено разделить на Карачаевскую АО и Черкесский национальный округ в составе Ставрополья, тогда ещё Северо-Кавказского края, который в конце 30-х годов получит имя того самого знатока национального вопроса – Орджоникидзевский. При этом в Карачае сохранится достаточно крупный черкесский анклав, точнее, если подходить формально, — эксклав.
Эксцессы между черкесами и карачаевцами возникли почти сразу, хотя они, вообще-то, не прекращались практически никогда, просто теперь появился достаточно серьёзный повод. При этом разного рода антисоветские группы, которые стали формироваться в горах, легко объединяли представителей обеих этносов. И те, и другие активно пытались срывать коллективизацию, боролись против ликвидации частной собственности, всеми возможными средствами противодействовали наступлению властей на Ислам. Кроме того, враждующие народности единым фронтом выступали против внедрения русского языка и других советских мероприятий, а главное — против обязательного военного призыва, хотя при царе служить отнюдь не отказывались.
Причем до половины этих групп, в основном карачаевских, сумели продержаться в таком своеобразном подполье вплоть до германской оккупации Северного Кавказа в августе 1942 года. А когда немецко-фашистские войска в феврале-марте 1943 года были с Кавказа выдворены, карачаевцы и черкесы тут же вернулись к партизанской деятельности. При поддержке германской и турецкой разведок они сумели продержаться ещё три-четыре года. Есть достаточно обширная информация о тех диверсионных группах, которые ухитрились получить помощь и от западных, прежде всего английских спецслужб, на их ликвидацию потребовалось ещё больше времени.
Стремительное продвижение германских войск к Главному Кавказскому хребту вызвало буквально шквал новых антисоветских эксцессов. Ответом спецслужб стали жестокие репрессии, которые зачастую явно запаздывали. Почти сразу, порой ещё до прихода немцев, большинство выходцев из зажиточных этносоциальных слоев, а также из тех, кто в Гражданскую воевал и против большевиков, и против белогвардейцев, выйдя из подполья, оказывались в рядах коллаборационистов. Туда же двинулись и «пострадавшие» при атеистических мероприятиях, жертвы раскулачивания, а также весьма многочисленные сторонники независимости так называемой единой адыго-черкесско-балкарской республики.
Из представителей именно таких слоев германскими властями были сформированы осенью 1942-го «Карачаевский национальный комитет» во главе с К. Байрамуковым и «Черкесская национальная управа» во главе с А. Якубовским. В этой связи характерно, что в Берлине, в отличие от Москвы, сразу учли сложные отношения между черкесами и карачаевцами, создав там по этническому принципу не одну, а две марионеточные структуры.
«Карачаевский национальный комитет» при этом получил конкретные властные полномочия: ему была «передана советская государственная, колхозная и общественная собственность, также руководство экономикой, культурой и пропагандой (под немецким контролем)». Он, по тем же данным, соучаствовал в оккупационных репрессиях, материально помогал оккупантам, установил связи с другими коллаборационистами в регионе, с национальными формированиями СС и вермахта. Об этом, ничуть не стесняясь, в период оккупации региона сообщали и местные марионеточные газеты и журналы.
Комитет даже успел провозгласить объединение Карачая и Балкарии в «единый Карачай» со столицей где бы вы думали — в русском Кисловодске!
В ноябре 1943 года в докладе начальника Отдела по борьбе с бандитизмом НКВД СССР A. Леонтьева на имя замнаркома внутренних дел СССР С. Круглова отмечалось: «Вскоре после оккупации немецкое командование в Карачае установило тесную связь с местными националистами, главарями банд, руководителями духовенства и мюридских сект. И из их представителей создало так называемый «Карачаевский национальный комитет». Во главе комитета были утверждены Кады Байрамуков и Муратби Лайпанов (заместитель. – Авт.), впоследствии (с мая 1943 по апрель 1944 года. – Авт.) работавшие в немецкой разведшколе в Бешуе под Симферополем».
Всё это свидетельствует лишь об одном: основания, и немалые, для массовой депортации у советского руководства были. Для тогдашней практики это было вообще почти нормой. А по сравнению с депортацией черкесов ещё при царизме — и вовсе цветочки. Само выселение было проделано очень быстро: со 2 по 22 ноября 1943 года десятки тысяч человек (считается, что общая численность депортированных карачаевцев превышает 65 тысяч) «переехали» в Казахстан и Киргизию. Достоверной статистики по погибшим и пропавшим без вести в ходе депортационных перевозок нет. До 85% территории Карачая было передано Грузии (остальное – в Черкесскую АО и в Ставрополье).
Тем не менее, огульно обвинять карачаевцев в сотрудничестве с оккупантами – это всё же, мягко говоря, гипербола. По данным Обобщённого банка данных «Мемориал» и ряда других источников, на фронтах Великой Отечественной войны погибли и пропали без вести свыше девяти тысяч выходцев из Карачая. На фронт ушли более 17 тысяч карачаевцев. 11 из них были удостоены звания Героя Советского Союза.
В военные годы жители Карачая собрали и отправили на фронт в 1941-1943 гг. шесть вагонов коллективных, индивидуальных подарков и дополнительно 68 650 единиц различных шерстяных и кожевенных изделий (а также национальный сыр, баранину, козье молоко, кумыс, минеральные воды, лекарственные травы). В боях за перевалы Главного Кавказского хребта участвовало 17 партизанских отрядов, девять из них были почти исключительно карачаевскими. Смертью храбрых пали в этих боях партизаны карачаевской и карачай-абазинской национальностей Р. Романчук, З. Эркенов, М. Исаков, З. Эркенова, И. Акбаев, X. Касаев, Я. Чомаев, многие другие.
Сам же факт реабилитации, а затем и репатриации карачаевцев, как, впрочем, и других кавказских народов, свидетельствует лишь о сомнительной принципиальности тогдашнего советского правосудия и полной беспринципности спецслужб и высшего руководства страны, пришедшего на смену сталинскому. Решение о возвращении было принято по личному указанию первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущёва уже в 1955 году.
Депортация балкарцев
Этнические балкарцы, в основном проживавшие на территории Кабардино-Балкарской АССР, в 1944 году были обвинены руководством СССР в «предательстве» и «неспособности защитить» от немецко-фашистских войск территорию КБАССР, в частности, Эльбрус и Приэльбрусье и переселены в Среднюю Азию.
Предыстория высылки
В августе 1942 года пять районов Кабардино-Балкарской АССР заняли немецкие войска. 24 октября 1942 года они оккупировали Нальчик. Оккупантам был оставлен ряд промышленных предприятий вместе с их оборудованием. Было оставлено 314,9 тысячи овец (248 тысяч уничтожено или вывезено оккупантами), 45,5 тысячи голов крупного рогатого скота (более 23 тысяч уничтожено или вывезено), 25,5 тысячи лошадей (около 6 тысяч уничтожено или вывезено). Провалилась попытка организовать партизанское движение в республике. Для действий в тылу намечалось создать несколько партизанских групп и отрядов общим количеством до тысячи человек. Эти отряды распались, поскольку семьи партизан не были эвакуированы. Был создан только один объединенный партизанский отряд в количестве 125 человек.
В начале 1943 года советские войска освободили Кабардино-Балкарскую АССР. Тем не менее, по состоянию на май 1943 года, на территории республики действовали 44 группы антисоветских повстанцев (941 человек), в число которых, по официальным данным, входили и бывшие партийные работники.
В январе 1944 года состоялось первое предварительное обсуждение вопроса о возможности переселения балкарцев. Государственному комитету обороны было рекомендовано «высказать мнение по данному вопросу». 25 февраля 1944 года на встрече руководителей НКВД Лаврентия Берии, Ивана Серова и Богдана Кобулова с секретарем Кабардино-Балкарского обкома партии Зубером Кумеховым было намечено в начале марта посетить Приэльбрусье. В ходе посещения до сведения Кумехова было доведено решение о выселении балкарцев из республики.
Для проведения операции были выделены войска РККА и НКВД общей численностью более 21 тысячи человек. 5 марта в балкарских населенных пунктах рассредоточились воинские части. Населению было сообщено, что войска прибыли для отдыха и пополнения перед предстоящими боями. Депортация проводилась под руководством заместителей наркома внутренних дел СССР генерал-полковника Ивана Серова и генерал-полковника Богдана Кобулова.
Территория проживания балкарцев была разбита на 5 секторов: Эльбрусский, Чегемский, Хуламо-Безенгиевский, Черекский и Нальчикский. Каждый из четырёх районов проживания с преимущественно балкарским населением и пятый — в городе Нальчике, для балкарцев проживавших в других районах.
Депортация
При проведении операции предлагалось руководствоваться инструкцией НКВД СССР о порядке выселения. Согласно инструкции каждому переселенцу разрешалось взять собой продовольствие и имущество весом до 500 кг на семью. Однако организаторы выселения на сборы давали 20 минут.
За 18 дней дороги в необорудованных вагонах умерло 562 человека. Их хоронили у железнодорожного полотна во время кратких остановок. Когда составы следовали без остановок, тела умерших в пути охрана бросала под откос.
14 марта 1944 года на заседании Политбюро ЦК ВКП (б) Л. Берия отчитался за успешно проведенную операцию. 22 августа 1944 года 109 человек из числа организаторов депортации балкарцев были награждены орденами и медалями СССР.
Поиски балкарцев шли и за пределами республик. Так, в мае 1944 года депортировали 20 семей из ликвидированной Карачаевской АО, 67 человек выявили в других районах СССР. Высылка балкарцев продолжалась до 1948 года включительно.
Выселенные балкарцы были распределены в новых районах проживания следующим образом:
Все спецпереселенцы ставились на учёт, с обязательной ежемесячной проверкой по месту жительства в спецкомендатурах. Без санкции коменданта было запрещено отлучаться за пределы района расселения. Самовольная отлучка приравнивалась к побегу и влекла за собой уголовную ответственность. За любое нарушение, включая неподчинение коменданту, поселенцы подвергались административному или уголовному наказанию.
Последствия депортации
В местах ссылки все спецпереселенцы ставились на учет. Ежемесячно они обязаны были отмечаться по месту жительства в спецкомендатурах и не имели права без ведома и санкции коменданта отлучаться за пределы района расселения. Самовольная отлучка рассматривалась как побег и влекла за собой уголовную ответственность. За любое нарушение или неподчинение коменданту поселенцы подвергались административному взысканию или уголовному обвинению.
В годы ссылки балкарцы утратили многие элементы материальной культуры. Традиционные строения и утварь в местах нового поселения почти не воспроизводились. Сокращение традиционных отраслей хозяйства привели к потере национальных типов одежды, обуви, головных уборов, украшений, блюд национальной кухни, видов транспорта.
Для большинства балкарских детей было затруднено получение школьного образования: только каждый шестой из них посещал школу. Получение высшего и среднего специального образования было практически невозможно. В целях ассимиляции и стирания историко-культурной основы репрессированных народов, язык и культурные традиции были исключены из числа официально поддерживаемых государством.
Первые годы пребывания балкарцев в Средней Азии осложнялись негативным отношением к ним со стороны местного населения, которое подвергалось идейной обработке и видело в них врагов Советской власти.
С лета 1945 года демобилизованные фронтовики-балкарцы стали возвращаться из армии. Им предписывалось выехать в места ссылки их родных. Прибыв туда, фронтовики ставились на учет как спецпереселенцы.
В ноябре 1948 года был издан указ Президиума Верховного Совета СССР «Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдаленные районы Советского Союза в период Отечественной войны», суть котрого состояла в том, что репрессированные народы высланы навечно, без права возврата на этническую родину. Этим же указом режим спецпоселения ужесточался еще более. Документ предусматривал за самовольный выезд из мест поселения 20 лет каторжных работ. Фактически спецпереселенцы могли свободно передвигаться лишь в радиусе 3 км от места проживания.
Реабилитация
Ограничения по спецпоселению с балкарцев были сняты 18 апреля 1956 года, однако право возвращения на родину не предоставлялось.
9 января 1957 года Президиум Верховного Совета СССР издал указ «О преобразовании Кабардинской АССР в Кабардино-Балкарскую АССР». При этом территории, отошедшие к Грузии, были возвращены, их прежние названия восстановлены; отменен был и запрет возвращаться на прежнее местожительство.
28 марта 1957 года был принят закон КБАССР «О преобразовании Кабардинской АССР в Кабардино-Балкарскую АССР».
Возвращение балкарцев на родину шло очень интенсивно: к апрелю 1958 года возвратилось около 22 тысяч человек. К 1959 году уже вернулось около 81%, к 1970 году — более 86%, а к 1979— около 90% всех балкарцев.
По различным причинам часть депортированных решила остаться. Кто-то решил, что теперь, будучи равноправными гражданами СССР — неважно где жить, другие не захотели бросить нажитое хозяйство и карьеру, третьи, уже породнившись с представителями местного населения, не пожелали уезжать от близких людей. По результатам Всесоюзной переписи 1989 году в Казахстане проживало более 2967, а в Киргизии — 2131 балкарец.
14 ноября 1989 года Декларацией Верховного Совета СССР были реабилитированы все репрессированные народы, признаны незаконными и преступными репрессивные акты против них на государственном уровне в виде политики клеветы, геноцида, насильственного переселения, упразднения национально-государственных образований, установления режима террора и насилия в местах спецпоселений.
В 1991 году был принят закон РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», который определяет реабилитацию народов, подвергшихся массовым репрессиям в СССР, как признание и осуществление их права на восстановление территориальной целостности, существовавшей до насильственного перекраивания границ.
В 1993 году правительством Российской Федерации было принято постановление «О социально–экономической поддержке балкарского народа».
8 марта в современной КБР является Днем памяти жертв депортации балкарского народа, а 28 марта отмечается как День возрождения балкарского народа.
Однако применение этих документов на практике оказалось осложнено многими факторами. Так, не был восстановлен в прежних границах ни один из четырех районов Балкарии, существовавших на момент насильственного выселения балкарцев с их террирорий в 1943 году. После возвращения из ссылки часть балкарцев была расселена в кабардинских районах.
В результате объединения балкарских сел с селами, выделенными из районов Кабарды, был образован смешанный Чегемский район с преобладанием кабардинского населения и, соответственно, принадлежностью административной власти кабардинцам, а самые густонаселенные балкарские села Хасанья и Белая Речка были переданы в административное подчинение Нальчика вместе с прилегающими к ним обширными земельными угодьями.
Память о депортации
В марте 2014 года к 70-летию депортации балкарского народа в издательстве Марии и Виктора Котляровых вышла их книга «Балкария: депортация. Свидетельствуют очевидцы». В книгу вошло более 100 частных историй, передающих трагедию маленького человека, попавшего в жернова сталинских репрессий. В приложении публикуются разделы «Исполнение проводить на месте» и «Трагедия репрессированного интеллекта», рассказывающие о том, как происходило восстановление истины о событиях, имевших место в Черекском ущелье в 1942 году, и какой трагедией нереализованных творческих возможностей обернулась депортация для многих молодых людей из числа спецпереселенцев.
3 июля 2015 года в городском парке Нальчика открылся памятник репрессированным жителям Кабардино-Балкарии. На его открытии председатель совета общественной организации балкарского народа «Алан» Суфьян Беппаев заявил, что в Кабардино-Балкарии были репрессированы 63 тыс. 180 человек и 60 тысяч из них реабилитированы.
8 марта 2017 года в Нальчике у мемориала жертвам депортации состоялся организованный Советом старейшин балкарского народа митинг памяти, посвященный 73-летней годовщине со дня насильственного выселения балкарцев. Выступивший на митинге председатель Совета старейшин балкарского народа Исмаил Сабанчиев возложил вину за депортацию на «сталинско-бериевский режим», заявив, что сейчас балкарцы «должны объединиться и добиться полной реабилитации, иначе они перестают существовать как этнос».
Источники
* Бугай Н. Депортация народов. Сборник «Война и общество, 1941-1945 книга вторая». М.: Наука, 2004.
* Сабанчиев Х–М. Выселение балкарского народа в годы Великой Отечественной войны: причины и последствия // «Turkolog. Тюркологические публикации».
* Указ Президиума Верховного Совета СССР № 123/12 от 26 ноября 1948 года «Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдаленные районы Советского Союза в период Отечественной войны».
Автор: Кавказский Узел
Экстремистам закон не писан. Карачаевские националисты приравняли СССР к Третьему рейху
На днях исполнилось 78 лет со дня начала депортации карачаевского народа. Осенью 1943-го по решению Сталина представители этого этноса были высланы в Среднюю Азию по обвинению в массовом коллаборационизме во время нацистской оккупации. Сейчас тема депортации является настоящим раздольем для различного рода националистов. Те далёкие события они пытаются использовать в собственных целях, стремясь расшатать единство нашего государства.
2 ноября в 78-ю годовщину депортации карачаевцев глава Карачаево-Черкесии Рашид Темрезов ( Царьград недавно посвятил этой республике большое расследование ), находясь на лечении в Кисловодске, решил принять участие в памятных мероприятиях не где-нибудь, а в селе Учкекен (Малокарачаевский район северокавказской республики), расположенном всего в нескольких километрах от известного на всю Россию курорта. Траурные митинги и молебны по поводу депортации 1943 года традиционны для КЧР. Однако, как правило, руководитель региона принимает в них участие либо в Черкесске, столице субъекта, либо в Карачаевске.
Спекуляция на трагедии
Тема депортаций в последнее время стала активно использоваться националистами по всей стране. И, эксплуатируя эту трагическую страницу отечественной истории, они пытаются продавливать власть нацреспублик, чтобы те муссировали эту тему на федеральном и международном уровне. Так называемый «Конгресс карачаевского народа» 2 ноября выпустил обращение по случаю годовщины депортации, в котором дошёл до откровенного приравнивания СССР к гитлеровской Германии:
Идеологии были схожие, но была разница в цели: в первом случае репрессиям подвергались все народы, кроме своего, а во втором, подобно Уроборосу, пожирающему самого себя, – уничтожали народы своей же страны (в разгар войны с врагом) для претворения изощрённых этнографических фантазий больного мозга,
Между тем такая трактовка причин высылки граничит с полнейшей наивностью. Можно понять чувства карачаевцев, однако беспристрастный взгляд со стороны говорит о том, что всё было несколько иначе. Во время немецкой оккупации захватчики быстро пресекли партизанское движение в регионе, используя коллаборационистов из «Карачаевского национального комитета», а после отхода сумели поднять серьёзное антисоветское движение в тяжелейших военных условиях. Именно поэтому в указе Президиума Верховного Совета СССР говорится, что депортация производится
в связи с тем, что в период оккупации немецко-фашистскими захватчиками территории Карачаевской автономной области многие карачаевцы вели себя предательски, вступали в организованные немцами отряды для борьбы с советской властью, предавали немцам честных советских граждан, сопровождали и показывали дорогу немецким войскам, наступающим через перевалы на Закавказье.
Раздула ли сталинская пропаганда размах коллаборационизма – другой вопрос. Для политического строя того времени было свойственно чрезмерно преувеличивать угрозу. Однако коллаборационизм был, и немалый – это факт. Какой смысл лишний раз бередить старую рану, пробуждая споры о том, насколько обоснованной или необоснованной была депортация? Ведь педалирование тематики высылки карачаевского народа неизбежно будет порождать контраргументы.
У убитых партизан тоже есть потомки.
Ещё одной причиной, сподвигшей сталинское руководство принять решение о депортации, было наличие активного антисоветского националистического подполья в условиях угрозы вступления «нейтральной» (а по факту – прогерманской) Турции во Вторую мировую войну. К тому моменту турки удвоили численность своих войск на границе с СССР и довели их число до 26 дивизий. Об этом тоже как-то стараются «забыть».
И уж тем более неприемлемы попытки приравнять советский режим к нацистскому. Это прямо запрещено Федеральным законом 278-ФЗ от 01.07.2021, внесшим соответствующие поправки в ФЗ «Об увековечении Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» и карается по ст. 354.1 Уголовного кодекса. Где штрафы и посадки?
К чему игры с цифрами?
Не добавляют объективности и спекуляции в средствах массовой информации касательно численности жертв депортации. Так, СМИ тиражируют слова о том, что «в 14-летней ссылке из 70 тысяч депортированных карачаевцев погибли более 43 тысяч человек, из которых 22 тысячи – дети». Очевидно, это откровенное передёргивание. Люди умирают каждый год. Естественно, что за 14 лет вполне могли умереть 43 тысячи человек (по 3000 в год) – думается, не нужно описывать, что такое жизнь в СССР в военное и послевоенное время (чего стоит один только голод 1946–1947 годов). Но это не значит, что карачаевцев было 70 тысяч, а стало 27. Хотя именно к этому подводят читателя.
С таким же успехом можно заявить: за последние 10 лет в России умерло более 21 миллиона человек. Да, умерло, людям свойственно умирать. Только нужно учитывать и рождаемость и получать цифру естественного прироста (рождаемость минус смертность). Если по переписи населения 1939 года карачаевцев насчитывалось в СССР 75 763 человека, то по переписи 1959 года – 81 403. Естественный прирост, несмотря на тяжелейшие испытания, составил 7 процентов. Для сравнения: якутов никто не высылал, но их численность в 1939–1959 годы упала с 242 080 до 233 344 – естественная убыль 4 процента.
Что с того?
Органы государственной власти должны жёстко и бескомпромиссно реагировать на все попытки местечковых националистов выйти за рамки дозволенного. Депортации осуждены на законодательном уровне десятилетия назад, Комиссия по реабилитации карачаевского народа при правительстве КЧР завершила свою работу в 2009 году. Все точки над i давно расставлены. Пора отдельным «активистам» умерить пыл и почувствовать, наконец, берега.
Иначе с разговорами о «геноциде» и приравнивании Советского Союза к Третьему рейху можно зайти очень далеко. Те, кто городят такое, топчутся на светлой памяти карачаевцев-воинов Красной Армии, поскольку фактически ставят знак равенства между ними и теми, кто отлавливал по горам советских партизан по заданию херра официра.