за что пороли крепостных крестьян
Как я уже говорил, в нашумевшем (и всё ещё очень даже шумящем) сериале «Крепостная» показаны отношения в помещичьих усадьбах, не имеющие ничего общего с исторической реальностью. Которая была самым натуральным кошмаром. Адом для крепостных крестьян. Пожизненной каторгой – и это в самом лучшем случае.
Это известно и по воспоминаниям современников. и по донесениям тайной полиции (после мятежа декабристов императоры по понятным причинам за помещиками присматривали).
Как известно, власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Это сказал британский католический историк лорд Эктон, но это в полной мере относится к российским помещикам эпохи крепостного права. Которая длилась несколько столетий (!).
Из этого психологического факта и из вышеупомянутых донесений и воспоминаний можно сделать весьма неутешительный для «квасных патриотов» вывод. В каждом помещичьем имении помещики не только покупали и продавали крепостных (таких же людей, как они сами) как скот, не только избивали по поводу и без, не только издевались как хотели и когда хотели (де-факто помещики были неподсудны).
Но и содержали целые гаремы крепостных девушек и женщин, которых насиловали как хотели, когда хотели и сколько хотели. Причём начиная чуть ли не с 10-летнего возраста (педофилия и в те годы цвела буйным цветом).
Это к вопросу об «особой русской духовности, морали и нравственности» и «бездуховном и безнравственном Западе». Понятно, что западная элита не из ангелов состоит, но там такие «развлечения» были, мягко говоря, не приняты – в силу отсутствия крепостного права (сиречь рабства). А там где оно было (в США) уже тогда де-факто существовавшие «расовые законы», мягко говоря, не поощряли сексуальные отношения хозяев и рабынь.
Поэтому в реальности уровень и духовности, и морали, и нравственности на Западе просто несопоставимо выше, чем в России. Ибо не было там традиции повального изнасилования девочек, девушек и женщин практический всеми представителями элиты общества в течение столетий.
Исключения, наверное, были, но они лишь подтверждают кошмарное правило – изнасилование крепостных было настолько распространено, что считалось. отдельным и общепринятым видом барщины. Причём насилию подвергались даже. дочери помещиков, рождённые изнасилованными ими крестьянками. И российская элита считала это вполне нормальным.
Чтобы не быть голословным, приведу несколько примеров. Вообще весь строй крепостного хозяйства, вся система хозяйственных и бытовых взаимоотношений господ с крестьянами и дворовыми слугами были подчинены цели обеспечения помещика и его семьи средствами для комфортной и удобной жизни.
В том числе, и сексуальной, конечно. Кстати, помещицы тоже де-факто насиловали своих крепостных (зачастую обоего пола), принуждая их к половым отношениям. Когда хотели, сколько хотели и как хотели.
Мало кому известно, что насиловали не только крепостных. Но и дочерей, жён и сестёр более мелких дворян (тоже вполне себе стандартная практика, которую российская элита считала нормальной).
Случаев, когда в наложницах у крупного помещика оказывалась насильно увезенная от мужа идворянская жена (или сестра, или дочь) в эпоху крепостного права было немало. Причину самой возможности такого положения дел точно объясняет в своих записках некая Е. Водовозова.
По ее словам, в России главное и почти единственное значение имело богатство — «богатым все было можно». Ничего не напоминает? Впрочем, в советские времена «всё можно» было крупных партийным, советским и хозяйственным чиновникам, силовикам и так далее. Так что даже после Октябрьской революции некоторые кошмарные российские традиции никуда не делись.
Так что положение жён, дочерей и сестёр мелких дворян не сильно отличалось от положения крепостных баб и девок. Только жены незначительных дворян подвергались грубому насилию со стороны более влиятельного соседа, а крестьянские девушки и женщины со стороны «своих» помещиков. И в том, и в другом случае полиция не реагировала на жалобы никак. Опять – ничего не напоминает?
А.П. Заблоцкий-Десятовский, собиравший по поручению министра государственных имуществ (ну, и императора, ессно) подробные сведения о положении крепостных крестьян (и деяниях помещиков, что было несколько более интересно), отмечал в своем отчете:
Подробности чрезвычайно разнообразны. Иной помещик заставляет удовлетворять свои скотские побуждения просто силой власти, и не видя предела, доходит до неистовства, насилуя малолетних детей… другой приезжает в деревню временно повеселиться с приятелями, и предварительно поит крестьянок и потом заставляет удовлетворять и собственные скотские страсти, и своих приятелей»
«Должна идти, коли раба!»
Учитывая, что и в современной России рабство чрезвычайно распространено (многим женщинам просто элементарно некуда бежать от начальника, сожителя, полиции, местных богатеев, бандитов и т.д.), неудивительно, что этот кошмар продолжается и поныне. Особенно в провинции, где российские женщины практически беззащитны перед насильниками (и не только нелегальные иммигрантки).
Насилие в помещичьих усадьбах носило систематически упорядоченный характер. После окончания работ в поле господский слуга (из особо доверенных), отправляется ко двору того или иного крестьянина, в зависимости от заведенной «очереди», и уводит девушку — дочь или сноху, к барину на ночь. Причем по дороге заходит в соседнюю избу и объявляет там хозяину:
«Завтра ступай пшеницу веять, а Арину (жену) посылай к барину»…
Это продолжалось столетиями. После чего очень странно, что кто-то удивляется просто чудовищной жестокости, с которой восставшие крестьяне в Гражданскую войну расправлялись с помещиками и их семьями. А также со священниками, которые оправдывали весь этот ужас и требовали от крестьян смирения и покорности.
В.И. Семевский писал, что нередко все женское население (!!) усадьбы использовалось для удовлетворения господской похоти. Всё – от мала до велика. Некоторые помещики, не жившие у себя в имениях, а проводившие жизнь за границей или в столице, специально приезжали в свои владения на короткое время только для гнусных целей.
В день приезда управляющий имением должен был предоставить помещику полный список всех подросших за время отсутствия господина крестьянских девушек, и тот забирал себе каждую из них на несколько дней. Когда список истощался, он уезжал в другие деревни, и вновь приезжал на следующий год – с теми же мерзкими целями.
А.И. Кошелев писал о своем соседе:
«Поселился в селе Смыкове молодой помещик С., страстный охотник до женского пола и особенно до свеженьких девушек. Он иначе не позволял свадьбы, как по личном фактическом испытании достоинств невесты. Родители одной девушки не согласились на это условие.
Тогда он приказал привести к себе и девушку и ее родителей; приковал последних к стене и при них изнасильничал их дочь. Об этом много говорили в уезде, но предводитель дворянства не вышел из своего олимпийского спокойствия, и дело сошло с рук преблагополучно».
Тех крестьян, кто пытался сопротивляться, безжалостно пороли, сдавали в рекруты, ссылали в Сибирь, отправляли на тяжёлые работы (выписывая билет в один конец). а то и просто убивали. Формально непослушный крестьянин исчезал бесследно, но все прекрасно понимали, куда.
Эта практика нашла отражение даже в оригинальной авторской версии повести «Дубровский», по понятным причинам не пропущенной императорской цензурой и до сих пор малоизвестной. В ней Пушкин писал о повадках своего антигероя Кириллы Петровича Троекурова:
«Редкая девушка из дворовых избегала сластолюбивых покушений пятидесятилетнего старика. Сверх того, в одном из флигелей его дома жили шестнадцать горничных… Окна во флигель были загорожены решеткой, двери запирались замками, от коих ключи хранились у Кирилла Петровича.
Молодыя затворницы в положенные часы ходили в сад и прогуливались под надзором двух старух. От времени до времени Кирилла Петрович выдавал некоторых из них замуж [стандартная помещичья практика], и новые поступали на их место…»
Большие и маленькие Троекуровы населяли российские дворянские усадьбы, кутили, насильничали и спешили удовлетворить любые свои прихоти, нимало не задумываясь о тех, чьи судьбы они ломали (и снова – ничего не напоминает?). Один из таких бесчисленных типов — рязанский помещик князь (!) Гагарин. Довольно типичный представитель российской элиты.
«В его доме находятся две цыганки и семь девок; последних он растлил без их согласия [сиречь изнасиловал], и живет с ними; первые обязаны были учить девок пляске и песням. При посещении гостей они составляют хор и забавляют присутствующих.
Обходится с девками князь Гагарин так же жестоко, как и с другими, часто наказывает их арапником. Из ревности, чтобы они никого не видали, запирает их в особую комнату; раз отпорол одну девку за то, что она смотрела в окно».
Другой помещик – генерал (!!) Лев Измайлов устраивал колоссальные попойки для дворян всей округи, на которые свозили для развлечения гостей принадлежащих ему крестьянских девушек и женщин.
Генеральские слуги объезжали деревни и насильно забирали женщин прямо из домов. Однажды, затеяв такое «игрище» в своем сельце Жмурове, Измайлову показалось, что «девок» свезено недостаточно, и он отправил подводы за пополнением в соседнюю деревню.
Но тамошние крестьяне неожиданно оказали сопротивление — своих баб не выдали и, кроме того, в темноте избили Измайловского «опричника». Взбешенный генерал, не откладывая мести до утра, ночью во главе своей дворни и приживалов налетел на мятежную деревню.
Раскидав по бревнам крестьянские избы и устроив пожар, помещик отправился на дальний покос, где ночевала большая часть населения деревни. Там ничего не подозревающих людей повязали и жестоко избили.
Встречая гостей у себя в усадьбе, генерал, по-своему понимая обязанности гостеприимного хозяина, непременно каждому на ночь предоставлял дворовую девушку для «прихотливых связей», как деликатно сказано в материалах следствия (которое предсказуемо закончилось ничем). Наиболее значительным посетителям генеральского дома по приказу помещика отдавались на растление совсем молодые девочки двенадцати-тринадцати лет.
Число наложниц Измайлова было постоянным и по его капризу всегда равнялось тридцати, хотя сам состав постоянно обновлялся. В гарем набирались нередко девочки 10–12 лет и некоторое время подрастали на глазах господина. Впоследствии участь их всех была более или менее одинакова — Любовь Каменская стала наложницей в 13 лет, Акулина Горохова в 14, Авдотья Чернышова на 16-м году.
Одна из затворниц генерала, Афросинья Хомякова, взятая в господский дом тринадцати лет от роду, рассказывала, как двое лакеев среди белого дня забрали ее из комнат, где она прислуживала дочерям Измайлова, и притащили едва не волоком к генералу, зажав рот и избивая по дороге, чтобы не сопротивлялась.
С этого времени девушка была наложницей Измайлова несколько лет. Но когда она посмела просить разрешения повидаться с родственниками, за такую «дерзость» ее наказали пятидесятью ударами плети.
Нимфодору Хорошевскую, или, как Измайлов звал ее, Нимфу, он растлил, когда ей было менее 14 лет. Причем разгневавшись за что-то, он подверг девушку целому ряду жестоких наказаний.
Сначала высекли ее плетью, потом арапником и в продолжение двух дней семь раз ее секли (настоящее чудо, что она вообще выжила). После этих наказаний три месяца находилась она по прежнему в запертом гареме усадьбы, и во все это время была наложницей барина. После этого, ей обрили половину головы и сослали на поташный завод, где она провела в каторжной работе семь лет.
Кстати, о телесных наказаниях. Все крепостное право держалось на порке. Так, за укрывательство в деревне кого-либо из беглых крепостных подвергался наказанию плетьми старший член семьи с каждого двора.
Помещик времен Екатерины Болотов рассказывал в своих воспоминаниях о помещице, отдавшей приказание перепороть сразу 80 женщин за то, что они. не набрали нужного количества земляники.
Просматривая секретные доклады шефа жандармов Бенкендорфа за 20-е годы XIX века, можно не единожды встретить сообщение о помещичьих зверствах. но лишь о таких, которые заканчивались смертью крепостных во время истязаний.
О случаях же жестокой порки без смертельного исхода, конечно, никто никому не доносил; наказание такого рода было обыденным и ежедневным явлением. Впрочем, предание суду в отдельных случаях помещиков, запоровших крепостных насмерть, еще не означало их осуждения.
Неизвестно, чем закончилось, например, предание суду помещицы Белоруковой, которая запорола насмерть розгами и просмоленною веревкою. девятилетнюю девочку. Вероятнее всего, ничем (типа церковным покаянием).
Ещё одним примером такого «правосудия» является приговор по делу вдовы генерал-майора Елизаветы Эттингер в 1771 году. Было доказано, что по приказанию помещицы «таловыми длинными прутьями» был засечен насмерть ее крепостной. Наказание? Месяц тюрьмы. Крестьянин за убийство – даже менее жестокое – загремел бы на фактически пожизненную каторгу.
Поэтому у тех, кто знаком с реальной историей крепостного права в России, сериал «Крепостная» и ему подобные лживые сказки вызывают лишь отвращение.
О порке крестьян в Российской Империи
После освобождения крепостных крестьян в 1861 году власть над ними перешла сельскому обществу и волостному управлению. Волостные судьи, избираемые из числа крестьян, должны были самостоятельно решать вопрос о наказаниях.
Казалось, что теперь избиения прекратятся, однако крестьяне продолжали решать все проблемы именно поркой. К тому же от экзекуций освобождались лишь те из них, кто окончил курс в уездных училищах или высших учебных заведениях, не подвергались поркам волостные старшины, судьи, сборщики податей и старики.
Розгами наказывали за пьянство, сквернословие, воровство, неявку в суд, побои и порчу имущества. По закону порка розгами сохранялась только для мужчин, но де-факто крестьянки страдали от них ничуть не меньше. Власти медлили с разбирательствами, надеясь, что крестьяне сами откажутся от этих наказаний.
В 1904 году по случаю рождения наследника цесаревича Алексея обнародован Высочайший манифест, даровавший крестьянам полное освобождение от розог. Так, спустя 43 года после отмены крепостного права, крестьяне были полностью уравнены с другими сословиями – по крайней мере, в области применения к ним наказаний. Тем не менее указом императора были довольны не все. В 1912 году разразились дискуссии о возвращении розог и плетей в связи с участившимися случаями хулиганства в деревнях, но возвращаться к старым порядкам Николай II не стал. Что касается телесных наказаний в армии и на флоте, то еще до выхода манифеста 5 августа 1904 года, они были исключены из числа последствий перевода в разряд штрафных солдат и матросов как в мирное, так и в военное время. В последнее десятилетие существования Российской империи с телесными наказаниями было практически покончено: эта мера распространялась лишь на преступников, находящихся в тюрьмах и вновь нарушивших закон.
PPS Поскольку подняли вопрос о том, что в российской армии после отмены телесных наказаний офицеры продолжали бить солдат:
PS Немного о Советской Армии и рукоприкладстве офицеров
«Продолжаются случаи проявления ненормальных взаимоотношений в воинских коллективах. Не изжиты факты искривления дисциплинарной практики, рукоприкладства со стороны командиров и начальников в отношении подчиненных, а также сопротивления начальникам и насильственных действий в отношении их».
Доклад главного военного прокурора А. Г. Горного руководству страны «О состоянии законности в Вооруженных Силах СССР и работе органов военной прокуратуры в 1971 году»
«Волчьи» законы человеческой стаи или суд Линча по-крестьянски
«Русские долго запрягают, да быстро скачут…». Это о долготерпении, смирении, да безропотности российских крестьян не такого уж и далекого прошлого. А уж когда эти качества «усиливались» самодурством господ, жестокостью, которые еще и безнаказанны были, то… Получалось то, что получалось. Долготерпение и смиренность выливались в крестьянские самосуды, невероятно жестокие и оттого страшные. Господ не просто убивали (это было бы слишком мягкое наказание), а убивали «с особой жестокостью», вкладывая в само действо всю ненависть к хозяину за отчаяние, за боль и унижения.
«Порка крестьянина». Работа скульптора-самоучки, сапожник из известного «обувного» города Кимры – Ивана Абаляева.
Многие историки считают, что самосуды есть не что иное, как показатель на самом деле высокой духовной культуры крестьян, которые защищали свою честь, не давая опустить себя до положения рабов.
Как говорилось выше, отчаяние от непереносимых условий жизни, почти животный страх ожидания наказания толкали крестьян на крайние меры.
Если просмотреть хронику самоубийств того времени, то взору открываются жуткие картины. Например, история о том, как дворовая девушка помещицы Житовой, решив свести счеты с жизнью, порезала себе шею ножницами. Помещик Татаринов своих людей наказывал настолько жестоко, что один, не снеся унижения, зарезался. Еще страшнее, когда из-за жестокого обращения дети заканчивали жизнь самоубийством. Так случилось с восьмилетней дворовой девочкой помещиков Щекутьевых, которая не в силах более терпеть побои, бросилась в озеро.
Количество трагических случаев добровольного ухода из жизни год от года только росло. И так продолжалось вплоть до отмены крепостного права. Независимо от периода, когда произошло убийство, а также способа его совершения, причина практически всегда была одинакова.
Еще один пример из жизни крепостных. Был такой помещик Кучин, который к своим крестьянам «лих был и часто бивал». Ненависть крестьян была настолько велика, что участвовать в убийстве помещика согласились все крепостные. Однако выбраны были для этого дела лишь некоторые. Ночью, тайком пробравшись в спальню, они вошли и, подкравшись, принялись душить подушкой, в это время несколько человек крепко держали его за руки и за ноги. Кучин пытался вырваться, молил о пощаде, взывая: «иль я вам не кормилец?». Но никто не внял тем словам. Расправа была короткой. Труп утопили в реке. Еще один «удалой молодец», помещик Краковецкий, не давал житья крестьянкам, склоняя их к сожительству, а строптивых «учил» батогами. Одна из крестьянок для виду дала согласие на свидание, договорившись встретиться на гумне. Девушка была умна и заранее договорилась с подружками и кучером помещика. «Пылкий любовник» явился на свидание и собрался было уже расположиться с «барышней» на сене, когда соучастники, как по команде, выбежали из укрытия. Кучер ударил хозяина по голове, а девушки, накинув веревку на шею, удавили его, а труп потом выбросили в канаву. Так бесславно закончил свою жизнь помещик Краковецкий.
Еще один пример. Поручик Терский состоял в интимной связи с женой крепостного крестьянина. Приехав как-то в изрядном подпитии из гостей, поручик принудил женщину пойти с ним на гумно. Испуганная крестьянка рассказала мужу. Тот отправился следом, нагнал барина, повалил его и стал бить палкой, а жена – кулаками. Забитого до смерти поручика бросили под мостом.
В костромской деревне крепостные ворвались ночью к хозяину в дом, избили руками и ногами, затем ударили головой об пол. Причастные к убийству сбежали, бросив помещика умирать. В Подмосковье крестьяне барина избили почти до смерти, а его жену зарезали. Еще одну помещицу застрелили из ружья в окно. Помещик Хлуденев, проживавший в имении под Рязанью, был задушен дворовыми в постели…
С лета 1842 г. по всей Руси прокатилась волна самосудов, убийств помещиков, а также чиновников, доведших крестьян до крайности. В Ярославской губернии чашу терпения крестьян переполнила «забава» помещика Щепочкина, который придумал для себя «дивную потеху»: под страхом наказания принудил дворовых девок и баб раздеться догола и в таком виде кататься с горки, которую выстроили для господских детей, а сам тем временем с нескрываемым интересом наблюдал за «процессом».
Гневу крестьян не было предела. Помещик был казнен особым способом: трое его же крепостных затолкали в печь в господском доме бочку пороха и ночью подожгли ее. Барский дом разнесло на мелкие обломки. Сам хозяин и его супруга погибли. В одном новгородском имении крестьяне подстерегли своего барина, возвращавшегося поздно вечером от гостей, выволокли его из саней и выпороли, или как крестьяне говорили, «поучили заднему уму». Избитого и еле живого, затем бросили в лесу.
Осенью того же года волна мести народной докатилась и до поместья Карачарово и её сластолюбивого хозяина Генриха Сонна. Что послужило поводом для расправы – или загубленная крестьянская жизнь, или поруганная девичья честь, неизвестно, известно лишь, что в сентябре 1842 года возле речки Сучек, в лесной чаще, Генрих Сонн был найден мертвым.
Итого в 1842 году, по отчету «О состоянии дел в Российской империи», было зафиксировано 15 убийств. Также произошло еще 6 покушений на убийства. Казенный язык отчета повествовал о том, что сии преступления происходили в основном на территории Великороссийских губерний. А причина была «одна на всех» и заключалась она в ненависти крестьян к своим хозяевам за их жестокое обращение, унижения, невозможность защитить себя и свою семью от самодурства хозяев.
Лишь с отменой крепостного права крестьянин вздохнул более-менее свободно. Но до полной свободы было еще ох как далеко…
Крепостные мучилища | Как наказывали русских крестьян
Звери алчные, пиявицы ненасытные, что мы крестьянину оставляем?
То, чего отнять не можем, воздух. Да, один воздух. Отьемлем нередко
у него не токмо дар земли, хлеб и воду, но и самый свет.
А. Н. Радищев. «Путешествие из в Москву»
К 1861 году крепостных крестьян было 23 миллиона человек из 60 миллионов населения России, то есть более половины подданных империи было лишено прав. Еще 30 миллионов человек относились с государственным людям, то есть были приписаны к казне, но по сути не отличались от крепостных.
Юридически они отличались от африканских рабов двумя признаками: они содержали себя сами, выращивая пропитание для себя и для барина, в отличие от негров, которых кормил хозяин, а также по закону их нельзя было чрезмерно притеснять, но эта норма де-факто не работала.
В самых жутких случаях, помещикам давали смехотворные наказания.
Помещица Белорукова забила насмерть просмоленной веревкой крепостную девочку 9-ти лет, процесс затянули так, что информации о наказании не нашлось, было ли оно?!
Кроме того, у помещика было право на бессрочный розыск крестьянина. Что делало жизнь последнего полностью перечеркнутой в случае побега! Искать будут всю жизнь и если найдут, то кара будет с жестокостью палачей. Оттого беглые уходили в сибирскую глушь, на Кавказ, бежали в Польшу или Литву за тысячи верст, иначе не спастись.
Автор тетради жил в Москве, где проживало несколько его дворовых людей на оброке или в обучении мастерствам. Всякий праздник эти дворовые должны были являться в дом господина на поклон; за неявку назначена тысяча розог.
Наказанный тяжко мог ложиться в господский госпиталь; впрочем, было определено точно, сколько дней каждый наказанный мог лежать: срок зависел от количества ударов. Наказанный 100 плетьми или 17 тыс. розог мог лежать неделю; получивший не более чем 10 тыс. розог — полнедели. Кто лежал более, того лишали хлеба и вычитали соответствующую долю его месячного жалования.
Вообще строгой причины для битья не было, били как за настоящие проступки, так и за мелочь, например плохо чешет пятки или мало собрали земляники в лесу. Все зависело от прихоти барина.
Но законом четко регламентировалось избиение всех старших членов каждой семьи за укрывательство беглых крепостных.
Перед самой отменой крепостного права, телесные наказания максимально смягчили: розги — до 40 ударов, палки — до 15 ударов, заключение в сельской тюрьме до 2 месяцев и в смирительном доме до 3 месяцев, отдача в арестантские роты на срок до 6 месяцев.
Но назвать даже десяток калечащих ударов смягчением довольно сложно.
Дворовую Прасковью Ларионову забили на глазах помещицы Салтыковой, которая на каждый стон жертвы поминутно выкрикивала: «Бейте до смерти»! Когда Ларионова умерла, по приказу Салтычихи ее тело повезли хоронить в подмосковное село, а на грудь убитой положили ее грудного младенца, который замерз по дороге на трупе матери.
Надо сказать, что Салтычиха в своем садизме поразила даже прочих и было осуждена самой Екатериной, проведя 33 года в яме монастыр я.
Но все же, Салтычиха была крайней степенью, маньяком своего времени, более умеренным же тиранам все сходило с рук.
Злосчастная моя судьба привела меня однажды по соседству с конюшней, где обыкновенно выполняются экзекуции крепостных, провинившихся или даже только подозреваемых в каком-либо домашнем проступке.«Отпустите меня, — выкрикивала молодая девушка, — я больна, и вы не имеете права бить меня в таком положении».
— Я беременна, — говорила другая женщина, — и если станете меня сечь, то лишите жизни ребенка, которого я ношу под своим сердцем.
«Я здесь для того, чтобы вас сечь, а не для того, чтобы выслушивать ваши возражения, — отвечал им суровый экзекутор громовым голосом. — Если бы всех их слушать, все они были бы больны, либо брюхаты. Дальше! поторапливайтесь».
И снова отчаянные крики и удары начали перемешиваться между собой.
Француз И. Руа
Помещичьи и дворянские дети предпочитали лишаться невинности с крестьянскими дочерьми, так как до проституток необходимо было ехать в города, да и крестьянки были более надежным и безопасным вариантом.
Нередко помещики собирали целые гаремы в имениях и щедро делились ими с друзьями или подросшими детьми.
Чудовищное состоит в том, что нередко помещики насиловали не просто крестьянских девочек, но иногда и собственных дочерей от крепостных матерей!
Подробности чрезвычайно разнообразны. Иной помещик заставляет удовлетворять свои скотские побуждения просто силой власти, и не видя предела, доходит до неистовства, насилуя малолетних детей… другой приезжает в деревню временно повеселиться с приятелями, и предварительно поит крестьянок и потом заставляет удовлетворять и собственные скотские страсти, и своих приятелей.
А.П. Заблоцкий-Десятовский
«Редкая девушка из дворовых избегала сластолюбивых покушений пятидесятилетнего старика. Сверх того, в одном из флигелей его дома жили шестнадцать горничных… Окна во флигель были загорожены решеткой, двери запирались замками, от коих ключи хранились у Кирилла Петровича. «
Так писал А.С. Пушкин в «Дубровском», в его до цензурной версии, о нравах его современников из дворянских фамилий, сам мало отличаясь от них.
Сопротивлялись ли крестьяне? Безусловно.
Известный содержатель крепостных гаремов Измайлов, однажды устроил попойку и оргию, для чего согнал крестьянок, однако их оказалось мало! Тогда он распорядился пригнать женщин из соседнего села.
Неожиданно, помещичьих охотников из числа дворни, там избили и женщин не дали.
На следующий день, Измайлов со товарищами и дворней, налетели на село и сожгли его, а находившихся на покосе крестьян избили и порубили саблями.
Закон не давал крестьянину никакой защиты кроме жалобы в глухой и слепой имперский суд, а вот помещику оставлял много вариаций произвола!
Для самых строптивых у помещиков было несколько видов ликвидации:
Ссылать в Сибирь было особенно популярна, из-за закона 1765 года, который зачитывал сосланных за рекрутов. Перед каждым набором, помещик ссылал в Сибирь всех хворых и старых, а также неугодных, за что ему убирали рекрутский долг и не забирали в солдаты более сильных и лояльных.
Сиверс в письме к Екатерине говорит, что во время набора 1771 г. русская армия благодаря этому праву лишилась по крайней мере 8 тыс. хороших солдат. Сиверс высказывает сомнение, дошла ли хотя четвертая часть этого числа сосланных до места. Академик Паллас, путешествуя по Сибири, видел там этих сосланных; многие из них жили без жен и детей, хотя закон Елизаветы запрещал при ссылке разлучать жен с мужьями. Сосланные жаловались Палласу, говоря, что они очень тоскуют по покинутым детям и что если бы они были сосланы с семьями, то считали бы себя в ссылке более счастливыми, чем на родине под рукой землевладельцев. В 70-х годах в Тобольской и частью в Енисейской губерниях таких сосланных с 1765 г. считалось свыше 20 тыс.
Однажды, во время прогулки Венера ожила и бросила в графа песок, а сзади статуя Геркулеса проломила графу голову дубиной.
Венеру запытали при следствии, Геркулеса после пыток сослали в Сибирь.
Мы мало знаем о мучениях крестьян, так как они не оставляли мемуаров, а судебные дела по ним вершились крайне редко и с большой неохотой.
Однако и помещичьи усадьбы горели нередко.
Финалом расправы с крестьянином от помещика была высылка в Сибирь. Как правило, после пыток, клеймления и суда, это была высшая точка до которой доходили самые упорные и непримиримые.
Только за первые 20 лет 19 века, в Сибирь сослали 4 000 крестьян!
С учетом каторжан и вольных переселенцев в Сибири не только не было крепостного права, но и сформировался субэтнос из потомков людей не терпящих кнута, что отличало сибиряков от русских до времен индустриализации и Великой Отечественной войны.
20 мая 1842 года в России был опубликован указ «О предании суду и наказании Российских подданных, которые будут изобличены в каком-либо участии в торге неграми». Совершившим это преступление грозили наказания, предусмотренные в российских законах за разбой и грабительство на морях.
До отмены крепостного права оставалось еще почти 20 лет.