за что судили слободана милошевича
Дело Слободана Милошевича
Ирина Лагунина:
Бывший президент Югославии был выдан Международному трибуналу в Гааге 28 июня прошлого года. До этого он находился в тюрьме в Белграде и югославские власти заявляли, что только суд их страны может решить судьбу бывшего лидера.
Президент Югославии Воислав Коштуница, 3 апреля 2001:
Слободан Милошевич ответственен, прежде всего, перед своим собственным народом. Эта ответственность (. ) включает в себя то, что Милошевич сделал сам и что он позволил сделать другим. Он повинен в развале страны и в чудовищном обнищании народа.
Ирина Лагунина:
— Депортации, преступлению против человечности.
— Убийствам, преступлению против человечности.
— Убийствам, нарушению правил и норм ведения войны.
— Преследованию на почве политической, расовой и религиозной принадлежности, преступлению против человечности».
В первом же выступлении Милошевич определяет тактику поведения на процессе:
Слободан Милошевич:
Ирина Лагунина:
Представитель обвинения:
Начиная с марта 1992 года и заканчивая 31 декабря 95-го Слободан Милошевич, действуя самостоятельно или совместно с другими членами преступного предприятия, планировал, подстрекал, непосредственно участвовал и другим образом содействовал планированию, подготовке и исполнению полного или частичного уничтожения национальных, этнических, расовых и религиозных групп боснийских мусульман и боснийских хорватов на территории Боснии-Герцеговины.
Ирина Лагунина:
Реакция бывшего президента Югославии:
Слободан Милошевич:
Хотел бы сказать вам: то, что мы сейчас слышали, этот трагический текст обвинения, это абсурд. Мне надо воздать должное за установление мира в Боснии, а не за войну. Ответственность за войну лежит на тех, кто развалил Югославию и на их агентах в Югославии, но не на сербах и не на сербской политике.
Председательствующий судья Ричард Мэй:
Господин Милошевич, как вы знаете, сейчас от вас требуется просто признать, виновны вы или нет. Вы этого не сделали. Соответственно, суд заявляет, что вы признаете себя невиновным по всем пунктам предъявленного обвинения.
Ирина Лагунина:
Итак, суд постановил, что, не дав ответа на вопрос, виновен он или нет, Милошевич тем самым считает себя невиновным. Позиция бывшего президента Югославии осталась неизменной и в ходе последнего на сегодняшний день пятого появления перед судьями трибунала. Гаага, 9 января.
Слободан Милошевич:
Ирина Лагунина:
Ричард Мэй:
Мы внимательно вас слушали. Вам уже не раз говорилось, что эти слушания касаются исключительно процедурных вопросов. У вас будет возможность в процессе суда выступить в свою защиту и сделать собственное заявление. Но не сейчас. Объявляю слушания закрытыми.
Ирина Лагунина:
В июне прошлого года выдача Милошевича в Гаагу чуть не привела Сербию к правительственному кризису. В Белграде тогда прошли многотысячные демонстрации протеста. Что говорят сербы сегодня о процессе над бывшим лидером. Из Белграда наш корреспондент Айя Куге:
Айя Куге:
Последние опросы общественного мнения показывают, что восемь с половиной процентов опрошенных граждан Югославии считают Слободана Милошевича человеком минувшего года, но лишь четыре процента всё ещё воспринимают его как своего лидера. Для большинства, вероятно, удобнее вычеркнуть бывшего президента из истории. В новых учебниках сербской истории для начальной школы имя Слободана Милошевича не упомянуто. И даже анекдотов про него уже нет.
Ирина Лагунина:
Нина Бенг-Йенсен:
Потому что обвинение должно быть основано на доказательствах. И в процессе используются наиболее сильные доказательства. В случае с 10 городами и конкретными людьми, как утверждает обвинение, оно может доказать, что преступления были непосредственно связаны с Милошевичем и четырьмя другими высшими должностными лицами, судьба которых также рассматривается трибуналом. Это значит, что обвинение может в этих конкретных случаях проследить цепочку отдачи приказов, цепочку командования, используя для этого либо данные разведки, либо документы, либо свидетельские показания, которые показывают, что эти политические лидеры отвечают за происшедшее не только потому, что они знали об этом в силу своего служебного положения, но и что они потворствовали этому, приводили к этому, и, что еще сложнее доказать, что они непосредственно отдали приказ о проведении этих действий.
Ирина Лагунина:
Но достаточно ли этих обвинений, чтобы говорить о том, что Слободан Милошевич совершил преступления против человечности, как гласит вторая часть обвинения, что он повинен в совершении массовых убийств?
Нина Бенг-Йенсен:
Именно так. Обвинение заявляет, что у него есть доказательства, что Милошевич знал, что эти преступления совершаются вооруженными силами под его командованием и что он не сделал ничего, чтобы остановить или наказать людей в форме. А именно этого требует закон.
Ирина Лагунина:
Нина Бенг-Йенсен:
Ирина Лагунина:
Говорила Нина Бенг-Йенсен, Коалиция международной юстиции. Итак, обвинение хочет объединить все процессы в одно общее дело. Какими аргументами может пользоваться при этом прокурор и почему вообще возникает проблема объединения дел?
Джон Сероун:
Потому что, по теории обвинения, все эти три конфликта были частью одного общего большого плана. И поэтому логичнее и эффективнее было бы попытаться представить их суду одновременно, потому что, например, многие пункты обвинения в разных процессах могут быть подтверждены одними и теми же свидетельскими показаниями и фактами.
Ирина Лагунина:
Интересно поведение самого Милошевича все эти месяцы вплоть до последнего предсудебного слушания. Он отказывается назначить себе адвоката. Что это ему дает?
Джон Сероун:
Похоже, он полагает, что если назначит себе адвоката, то тем самым придаст легитимность этому процессу. А его позиция заключается в том, что весь процесс незаконен, поскольку трибунал незаконен. Не думаю, что это удачная юридическая стратегия, поскольку Международный трибунал не будет учитывать эту позицию, а Международный суд в 95-м году уже вынес заключение, что трибунал легитимен. Напомню, что Международный суд не рассматривает жалобы отдельных физических лиц. Суд рассматривает только дела, поданные государствами. А ни одно из государств, я думаю, не будет сейчас подавать ходатайство от имени Милошевича. Но может быть, эта стратегия Милошевича имеет чисто политический контекст. Может быть, он думает, что, подвергая сомнению легитимность трибунала, он достигнет каких-то политических целей.
Ирина Лагунина:
Джон Сероун:
Ирина Лагунина:
Да, его представитель в Белграде уже заявил, что Милошевич, вероятно призовет в качестве свидетелей бывшего президента США Билла Клинтона и премьер-министра Великобритании Тони Блэра. С юридической точки зрения, какие цели он преследует?
Джон Сероун:
Он имеет право назвать людей, которых хотел бы видеть в качестве свидетелей на процессе. Не ясно, правда, сможет ли трибунал заставить их присутствовать и выступать на процессе. А из-за этого на самом деле возникает серьезный вопрос. Например, во время рассмотрения поведения НАТО в ходе авиаударов против Сербии, прокурор создал специальный комитет, который должен был выяснить, было ли совершено нечто противозаконное, надо ли проводить расследование, не совершила ли НАТО военных преступлений в Сербии. Комитет, в конце концов решил, что нет оснований даже начинать расследование по поводу того, были ли совершены преступления, поскольку нет оснований для расследования. Но при этом они признали, что им было очень сложно получить информацию от НАТО. Так что в данном случае за всем стоит реальная политика. И в какой-то мере реальная политика может на самом деле несколько затруднить возможности Милошевича пригласить свидетелей и построить собственную защиту. Что с юридической точки зрения ущемляет его права. Конечно, в НАТО могут заявить, что они открыли достаточно информации, что эта информация доступна суду и что то, что требует Милошевич, является секретной информацией и не является необходимой для исполнения честного правосудия.
Ирина Лагунина:
Джон Сероун, исполнительный директор Центра исследований военных преступлений.
Какое воздействие на развитие международного права, в особенности, международного гуманитарного права оказал этот трибунал?
Нина Бенг-Йенсен:
Ирина Лагунина:
Говорила Нина Бенг-Йенсен, исполнительный директор Коалиции международной юстиции. Тот же вопрос второму собеседнику, исполнительному директору Центра по расследованию военных преступлений Джону Сероуну.
Джон Сероун:
Ирина Лагунина
Руководитель специальных проектов Русской службы Радио Свобода
Будущий президент Сербии родился 29 августа 1941 года в бедной и идеологически разнородной семье школьных учителей: мать была учительницей начальных классов и убежденной коммунисткой, а отец преподавал «науку о вере», переквалифицировавшись после второй мировой войны в преподавателя русского языка. Из-за постоянных ссор на идеологической почве отец бросил семью и уехал в Черногорию. Взгляды и мировоззрение матери, которая пыталась воспитывать детей в коммунистическом духе, впоследствии скажутся на судьбе всей Югославии.
Будучи школьником, Слободан Милошевич вступил в Союз коммунистов Югославии, а окончив школу, поступил на юридический факультет Белградского университета, где стал первым секретарём Университетского комитета Союза Коммунистов.
Получив диплом юриста с отличием, Слободан Милошевич продолжил карьеру по партийной линии:
работал в мэрии Белграда советником по хозяйству;
руководил службой по организации информационной системы города;
был заместителем директора и директором газовой компании «Tehnogas»;
занимал должность председателя Объединённого белградского банка.
В 1983 году Милошевич переходит на прямую партийную работу в Президиум ЦК Союза Коммунистов Сербии.
На первый план в югославской политике Слободан Милошевич вышел в начале 1987 года, когда в сербской провинции Косово разгорелся межнациональный конфликт между этническими албанцами и сербами, которых албанское большинство активно выдавливало с исконно сербской территории, превратив их в граждан второго сорта. Милошевич стал первым югославским политиком, который посетил Косово и публично высказался в поддержку сербского населения.
— … Вы не должны оставлять эту землю только потому, что жизнь здесь трудна, потому, что вы подвергаетесь унижениям. Сербы и черногорцы никогда не пасовали перед трудностями, никогда не отступали в часы сражения. Вы должны оставаться здесь – во имя ваших предков и ваших потомков. Югославия не существует без Косово!
По инициативе Слободана Милошевича была проведена конституционная реформа в Сербии. К ноябрю 1988 года он превратился в национального лидера, а в мае 1989 года был избран президентом Сербии, крупнейшей республики в составе союзной Югославии, став фактически лидером всей страны.
На тот момент в состав Югославии входило 6 республик: Сербия, Хорватия, Словения, Македония, Черногория и Босния и Герцеговина. До 1991 года, возможно, основной причиной мирного существования республик в составе Югославии был контроль со стороны СССР. После развала Советского Союза пошла череда падений социалистических режимов по всему миру. В это время Югославию охватил глубочайший экономический и социологический кризис.
К 1992 году от Югославии отделилась Хорватия. Следующей в списке была республика Македония. Сразу за Македонией последовала Босния и Герцеговина.
До 1992 года на территории Югославии был относительный мир и спокойствие, но с роспуском Советской армии начались военные конфликты, в которых обвинили сербов. Западные страны осуждали Слободана Милошевича за оказании военной помощи сербскому населению, которое проживало в отделившихся от Югославии республиках. Единственной страной, которая могла выступить на стороне сербов, была Россия, но она молчала.
Политическая карьера Милошевича закончилась там же где и началась. В 1998 году, когда возобновились выступления албанцев с требованием независимости, в Косово была введена 40-тысячная сербская армия.
В результате воздушной компании НАТО 1999 года было подписано соглашение о прекращении огня, выводе сербских войск из Косово и вводе туда международных сил. Большая часть местного сербского населения была вынуждена покинуть родину. Россия не признаёт независимость Косово с 2008 года.
Осенью 2000 года Слободан Милошевич проиграл президентские выборы и был отстранен от власти. В своём последнем интервью он обратился к народу России, Украины и Белоруссии:
— Русские, я сейчас обращаюсь ко всем русским, жителей Украины и Беларуси на Балканах тоже считают русскими. Посмотрите на нас и запомните – с вами сделают тоже самое, когда вы разобщитесь и дадите слабину. Запад – цепная бешеная собака вцепиться вам в горло. Братья, помните о судьбе Югославии. Не дайте поступить с вами так же!
Слободана Милошевича арестовали 1 апреля 2001 года по обвинению в коррупции. Примечательно, что сегодня не отрицают внешнего участия в распаде Югославии. За двадцать лет немало написано о том, как западные дипломаты, активисты и спецслужбы помогали свергнуть Слободана Милошевича.
Под давлением США бывшего президента Сербии выдали Международному трибуналу по бывшей Югославии в обмен на обещание разморозить финансовую помощь Белграду. Слободан Милошевич был доставлен в Гаагу и предстал перед судом, где отказался от услуг адвокатов, решив защищать себя сам.
В феврале 2002 года Слободан Милошевич произнёс в Гааге длинную защитную речь, которая даёт широкий взгляд на драматические события, имевшие место в Сербии и других бывших югославских республиках.
— …Будущее покажет, что Югославия, по сути дела, является полигоном и образцом для стран бывшего СССР.
По ходу процесса не удалось доказать ни одного из нескольких десятков выдвинутых против него обвинений.
В тюрьме Милошевич провёл 5 лет. В начале ноября 2005 года международный медицинский консилиум решил, что состояние его здоровья критическое. Слободан Милошевич просил направить его на лечение в Москву. Правительство РФ дало гарантию, что вернёт Милошевича в Гаагу по первому требованию, но Гаагский трибунал отказал в этой просьбе.
Субботним утром 11 марта 2006 года Слободан Милошевич был обнаружен охранником в своей камере без дыхания. Он попытался вернуть Милошевича к жизни, но безуспешно.
Всё время, что Слободан Милошевич провел в Гаагской тюрьме, он был лишен возможности видеть своих самых близких людей.
На фото: Мириана Маркович и Слободан Милошевич
Слободан Милошевич был жена на Мириане Маркович, с которой познакомился ещё за школьной партой. В семье родились двое детей: дочь Мария и сын Марко.
Из-за проблем с сербскими властями жена и дети не смогли проститься с мужем и отцом. Марко Милошевич и Мириана Маркович покинули Сербию вскоре после отстранения Милошевича от власти. Сербские правоохранительные органы считают Милошевича-младшего и Маркович причастным к различным преступлениям.
По информации Федеральной миграционной службы РФ, вдова и сын Слободана Милошевича получили статус беженцев в России в марте 2006 года. Где живёт дочь Милошевича Мария точно неизвестно, но предположительно в Черногории.
— Несмотря на убежище, которое Мириана Маркович и Марко Милошевич получили в России, в их отношении и далее будет действовать международный ордер, по которому их должны будут задержать и выдать Сербии при появлении на территории какого-либо государства.
В 2019 году белградские СМИ сообщили, что в одной из московских больниц на 77 году Мириана Маркович ушла из жизни. Информацию не подтвердилась, так как в московской больнице отказались предоставлять данные кому-то, кроме родственников
Судебный процесс над Слободаном Милошевичем в МТБЮ. Справка
В 1995 году Гаагский трибунал для бывшей Югославии выдвинул обвинения против Радована Караджича по 16 пунктам, в том числе по преступлениям, классифицируемым как геноцид и преступления против человечности. 22 июля 2008 года стало известно, что Караджич задержан. Ранее МТБЮ выдвигал сходные обвинения против Слободана Милошевича.
В мае 1999 года Гаагский трибунал для бывшей Югославии выдвинул обвинения против бывшего президента Югославии Слободана Милошевича в совершении военных преступлений в Косово в 1999 году. Милошевич и четыре высших югославских руководителя обвинялись по пяти пунктам, квалифицированным как преступления против человечности ‑ убийства, преследования по политическим, расовым и религиозным мотивам, депортации ‑ и по одному пункту, квалифицированному как нарушение законов и обычаев войны. В обвинительном заключении говорилось, что вышеназванные лица несут личную ответственность за нарушение международного гуманитарного права, ввиду их высокого командного положения. В обвинительном заключении утверждалось, что с 1 января до конца мая 1999 года находящиеся под контролем обвиняемых вооруженные силы и полицейские подразделения СРЮ, полиция Сербии и сербские полувоенные формирования совместно проводили в Косово серию широкомасштабных систематических нападений на населенные преимущественно албанцами города и деревни. В этой связи, согласно обвинительному заключению, обвиняемые несут ответственность за изгнание из Косово около 750 тыс. этнических албанцев, что составляет почти одну треть всего албанского населения края. Кроме того, тысячи албанцев интернированы в самом Косово, неизвестное число их убито. Милошевич и другие руководители страны обвинялись в убийстве конкретных 340 человек, имена которых были названы в приложении к обвинению.
1 апреля 2001 года Милошевич был арестован в соответствии с югославским законодательством по обвинению в совершении уголовных преступлений (злоупотребление служебным положением и объединение в группы для совершения уголовных преступлений).
28 июня 2001 года бывший президент Югославии Слободан Милошевич был предан Гаагскому Международному трибуналу по бывшей Югославии (МТБЮ) и переведен в тюрьму ООН в Гааге. 3 июля 2001 года состоялась его первая встреча с судьями МТБЮ. От услуг адвокатов экс‑президент отказался, заявив, что Гаагский суд незаконен и он его не признает.
Судебный процесс начался 12 февраля 2002 года.
Преступления, в которых обвинялся С. Милошевич на основе его личной ответственности:
‑ Босния и Герцеговина, 29 преступлений с 1 августа 1991 года по 31 декабря 1995 года. Геноцид: массовые убийства боснийских мусульман и хорватов (казнь нескольких тысяч мусульман в Сребренице в июле 1995 года), создание концлагерей (около 50 на территории Боснии), насильственное переселение более 250 тыс. человек;
‑ 8 нарушений Женевских конвенций 1949 года: убийства, причинение страданий, неоправданные разрушения, порча имущества;
‑ 9 нарушений законов и обычаев ведения войны: варварское разрушение населенных пунктов (обстрел Сараево), разрушение и нанесение ущерба историческим памятникам, присвоение имущества, нападение на мирных жителей.
В связи с ухудшением состояния здоровья процесс над Слободаном Милошевичем прерывался 22 раза. Он ходатайствовал о лечении в России, заявив, что врачебные меры, предпринятые по месту заключения, результата не дали и носили исключительно поверхностный характер. Трибунал отказал ему, мотивировав отказ тем, что ссылка на болезнь является лишь предлогом для того, чтобы скрыться от суда.
11 марта 2006 года Слободан Милошевич был обнаружен мертвым в своей камере в тюрьме Гаагского трибунала. Он скончался от сердечного приступа.
14 марта 2006 года Международный уголовный трибунал для бывшей Югославии закрыл дело Слободана Милошевича.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
Все справки>>
Николай Стариков
политик, писатель, общественный деятель
Семь лет назад был убит Слободан Милошевич
Семь лет назад был убит Слободан Милошевич
Семь лет назад – 11 марта 2006 года, в «демократической тюрьме» умер президент Югославии Слободан Милошевич. Его судьба — наглядный урок всем тем, кто готов поверить Западу на слово, кто готов идти на уступки. Муаммар Каддафи, который также попытается договориться в 2011 году, ещё был всеми признанным лидером Ливии, когда Слободан Милошевич пошел Западу на уступки и стал договариваться. Сербские войска были выведены из Косово. В «благодарность» исконная сербская территория — Косово под протекторатом США и НАТО объявила независимость. Сам же Милошевич был выдан сербскими либералами, пришедшими к власти, на судебную расправу в Гаагу. Его мужественное поведение в суде привело к невозможности доказать то, что требовалось доказать для обвинения сербов и их президента во всех мыслимых грехах.
Предлагаю вашему вниманию свидетельство очевидца этого процесса.
Материал, который публикуется, подготовлен Александром Борисовичем Мезяевым. Это профессор, заведующий кафедрой конституционного и международного права Университета управления «ТИСБИ» (г. Казань). Он лично участвовал в суде со стороны Слободана Милошевича. В 2003-2006 годах был ответственный секретарем Группы юристов Российской Ассоциации международного права по наблюдению за процессом «Прокурор против Слободана Милошевича» в Международном трибунале по бывшей Югославии.
Убийство президента Югославии
необходимость независимого международного расследования
Итак, 11 марта 2006 года МТБЮ сообщил, что Слободан Милошевич «найден мёртвым в своей тюремной камере».[1] На следующий день было объявлено, что проводившееся голландскими судебными патологоанатомами под эгидой прокуратуры МТБЮ вскрытие показало, что С.Милошевич умер от инфаркта миокарда.[2] Наконец, 14 марта решением судебной палаты судебный процесс и всё дело в целом были полностью прекращены.[3] Таким образом, Гаагский трибунал попытался закрыть длившееся почти семь лет юридическое дело. Однако точку в этом деле ставить явно рано. Скорее, следует ставить вопрос об открытии нового дела. Дела против самого Гаагского трибунала. Ибо имеются самые серьёзные доказательства того, что МТБЮ организовал и осуществил убийство одного из своих обвиняемых.
Вторым фактором, послужившим причиной именно такого окончания процесса стала стратегия самого Слободана Милошевича. Эту стратегию с полным основанием можно назвать смертельной. Дело в том, что С.Милошевич мог выбрать две стратегические линии:
1)Традиционную, которой пользуется абсолютное большинство обвиняемых как на любом процессе, так и в Гаагском трибунале, в частности, и которая, надо признать, сохранила бы С.Милошевичу надежду на сохранение жизни. Эта стратегия личной защиты, которая выглядит примерно так: «я ничего не знал», «меня неправильно информировали», «лично я приказов не отдавал» и т.д. Избери С.Милошевич эту стратегию, и Гаагский трибунал охранял бы его здоровье как зеницу ока, ибо им был нужен обвинённый Милошевич. При фальсификации доказательств его обвинение было бы делом не столь уж сложным. Тем более, что половина всех свидетелей обвинения были засекреченными – трибунал готовил себе запасной плацдарм для вынесения неправосудного приговора, основанного на показаниях, которые были бы неизвестны никому, кроме самих судей!
Согласно имеющимся в нашем распоряжении фактам, убийство С.Милошевича было совершено следующим образом. C.Милошевичу были созданы условия, которые серьёзно ухудшили состояние его здоровья.[4] Затем ему было отказано не только в адекватном лечении резко ухудшившейся болезни сердца, но и в необходимых исследованиях для постановки диагноза. Наконец, в критической ситуации трибунал отказал С.Милошевичу в оказании срочной медицинской помощи. Причем сделал это осознанно при наличии всей необходимой информации о его критическом состоянии.
Гаагский трибунал постоянно подчёркивал, что С.Милошевич имел доступ к самым лучшим врачам. Этот аргумент лукав. Возможно, что это были лучшие врачи Нидерландов, но вот какие они давали заключения.
Доктор Аартс : «Атеросклероз – нормальное явление для пациента его [С.Милошевича] возраста.
Доктор де Лаат : [в последние 6 месяцев жизни С.Милошевич испытытвал сильнейшие шумы и напряжение в голове с частничной потерей слуха и зрения] «Причины возможной потери слуха неясны. Возможно, что они сердечно-сосудистого характера». Однако делается вывод, что «необходимо использование не наушников, а слухового аппарата»! (Как видим, для того, чтобы подстраховать себя, «доктор» указывает возможную причину, но его рекомендация воистину издевательская).[5]
Доктор Споелстра : «предполагая», что «пациент использует наушники» [консультант не знает о том, что пациент вынужден использовать наушники уже пятый год!] предлагает решить проблему «получше настроив громкость в наушниках».[6]
Доктор Фальке [главный тюремный врач] : «Я обсудил отчёт трёх врачей с лором из госпиталя Броново. Его мнение: ухудшение слуха – от старости. […] Ничего больше сейчас предпринять нельзя».[7]
4 ноября 2005 года по требованию Слободана Милошевича группа из трёх врачей произвела его медицинский осмотр. В состав группы входили: доктор медицинских наук, профессор М.В.Шумилина (Россия), профессор Ф.Леклерк (Франция) и профессор В.Андрич (Сербия). Заключение доктора Шумилиной было предельно жестким. Она сразу заявила, что речь идёт о неадекватном лечении и необходимости специализированного обследования и лечения. Она также предупреждала, что существует опасность серьёзных нарушений не только сердца, но и мозга.[8]
Кардиологу Ф.Леклерку не предоставили возможности ознакомиться с результатами медицинских осмотров пациента, включая как специфические, так и самые элементарные (записи измерения давления). По фактически единственной предоставленной ему возможности обследования С.Милошевича — снятия ЭКГ, заключение врача было: «чрезвычайно аномально».[9]
В своём совместном мнении международная группа врачей предупредила трибунал, что «состояние больного тяжёлое, и грозит дальнейшим ухудшением». Они отметили, что необходимо более детальное исследование для постановки диагноза. Врачи заявили, что С.Милошевичу должен быть предоставлен немедленный полный (физический и умственный) отдых на период в 6 недель, который уменьшит или, по крайней мере, хотя бы стабилизирует течение болезни.[10]
Заключение доктора М.Шумилиной вызвало сильнейшее раздражение. Впервые независимая медицинская экспертиза подтвердила на весь мир: причиной всё ухудшающегося состояния здоровья Слободана Милошевича является длительное неправильное лечение и вообще нежелание лечить. Заключение М.Шумилиной попытались дискредитировать: лечащий врач С.Милошевича стал активно искать врачей, которые ставили под сомнение её заключение, а прокуратура даже намекала на то, что доктор Шумилина находится в заговоре с Милошевичем. 14 декабря 2005 года М.Шумилина в своём письме в трибунал заявила, что попытки ряда врачей принизить значение её заключения недопустимы. Так, она отметила, что «атеросклероз является результатом не возраста в 64 года [как утверждали тюремные врачи!], а следствием длительного неправильного лечения артериальной гипертензии.» Она ещё раз предупредила власти трибунала и тюрьмы о том, что «сердечно-сосудистый фактор развития болезни не должен быть недооценён».[11] В декабре 2005 года директор Научного Центра сердечно-сосудистой хирургии им. Бакулева, главный кардиохирург МЗ РФ академик Л.А.Бокерия в своём письме президенту МТБЮ Ф.Покару ещё раз напомнил ему, что состояние здоровья С.Милошевича является «критическим» и вновь назвал причину этого – «неправильное лечение». У президента Гаагского трибунала не должно было оставаться сомнений в трактовке заключения доктора Бокерия: «речь идёт о необходимости предотвратить сердечно-сосудистую катастрофу».[12]
В декабре 2005 года Слободан Милошевич обратился к судьям с просьбой временно освободить его для лечения в Москве. Несмотря на то, что все требования, предъявляемые к условиям временного освобождения для лечения, которые предъявлялись к другим обвиняемым, в «деле» С.Милошевича были выполнены, суд отказал Милошевичу во временном освобождении для оказания срочной медицинской помощи.[13] Следует отметить, что решение судебной палаты было абсолютно незаконным ещё и потому, что трибунал проигнорировал гарантии, данные Российской Федерацией, отклонив их, без объяснения причин. В 2009 году мне удалось встретиться с одним из судей, принимавших решение об отказе С.Милошевичу в лечении в России – судьей Яном Бономи (Британия). Судья отказался отвечать на мой вопрос о том, почему он просто проигнорировал гарантии, предоставленные Российской Федерацией.[14]
Одним из важнейших этапов осуществления плана по недопущению разрешения на временное освобождение стала провокация по обвинению С.Милошевича в манипуляции со своим здоровьем, а именно в том, что он сознательно ухудшает состояние своего здоровья для того, чтобы выехать в Россию и, таким образом, «скрыться от правосудия». Анализ этой провокации имеет принципиальное значение, ибо в полной мере раскрывает mens rea (умысел) должностных лиц трибунала на совершение преступления. С.Милошевич был обвинён в том, что он не принимает прописанные ему лекарства и принимает не прописанные. В данной провокации участвовали как тюремные власти, так и лечащий врач С.Милошевича. Начало провокации было положено начальником тюрьмы Т.МакФадденом и тюремным врачом П.Фальке, которые после просьбы С.Милошевича о его временном освобождении для лечения, стали бомбардировать судебную палату и секретариат трибунала своими записками. Информация, содержавшаяся в этих записках должна была исключить положительное решение о временном освобождении.
Так, в своём письме в секретариат трибунала от 19 декабря 2005 года начальник тюрьмы МакФадден сообщал, что «давно подозревал, что С.Милошевич не следует предписанному ему медицинскому режиму», а именно, что он не принимает назначенные ему препараты и принимает не назначенные.[15]
С целью установить, действительно ли это так, у С.Милошевича были взяты пробы крови, результаты которых показали, что «С.Милошевич не принимает назначенные ему лекарства и принимает не назначенные».[16]
Более того, начальник тюрьмы сообщил, что тюремный врач в дальнейшем «отказался нести полную ответственность» за здоровье С.Милошевича. А затем заявил, что «не я, ни вы [обращение к секретарю трибунала] не можем нести ответственность за здоровье С.Милошевича».[17]
Как видим, все три главных должностных лица и органа трибунала, которые, согласно Правилам МТБЮ несут главную ответственность за здоровье содержащихся в тюрьме трибунала, сняли с себя полную ответственность за здоровье Слободана Милошевича. При этом совершенно очевидно, что выводы, содержащиеся в письме начальника тюрьмы являются следственными, а не медицинскими. На самом деле, результаты крови были следующими: «в крови обнаружен низкий уровень предписанных лекарственных препаратов и низкий уровень не предписанных лекарственных препаратов». Без каких-либо дополнительных объяснений, начальник тюрьмы квалифицирует данное заключение по анализу крови как результат умышленных действий С.Милошевича.
Ниже мы увидим, что для такого вывода не было оснований, но самое главное в том, что аналогичный вывод сделал не только начальник тюрьмы, но и врач. В своём письме от 6 января 2006 года П.Фальке повторяет выводы начальника тюрьмы: «пробы показали, что он принимает назначенные препараты в недостаточных количествах или не принимает их вообще», а также что он «принимает препараты не предписанные ему ни мной, ни другими».[18]
Проводивший исследование крови токсиколог Д.Угес, несмотря на ряд оговорок,[19] также сделал вывод: «имеются серьёзные основания считать, что имело место нерегулярное принятие предписанных препаратов. Очевидно, что это может быть причиной высокого давления».[20]
Итак, как видим, не только тюремные власти, но и врачи делают следственные выводы. Все, кроме одного. В своём заключении доктор Тоу назвал пять возможных причин низкой концентрации предписанных препаратов в крови С.Милошевича, а именно: 1)слабая абсорбция гастроэнтерологии; 2)недостаточно точное следование предписаниям; 3)взаимодействия с другими субстанциями; 4)пониженная абсорбция энзимов; 5)быстрый обмен веществ для СYР2D6.[21]
Эти замечания доктора Тоу являются элементарными и, кстати, далеко не исчерпывающим списком иных возможностей. Возникает вопрос: каким образом было возможно не предположить эти вероятности? Ответ очевиден. Это можно было сделать только с умыслом. Однако до опубликования отчёта доктора Тоу, П.Фальке не допускал никаких других объяснений, кроме как непринятия препаратов. Несмотря на то, что Фальке вообще не обладает необходимой квалификацией для того, чтобы делать те заключения, которые он делал, он сознательно формировал у судебной палаты негативный образ С.Милошевича,[22] который специально ухудшает своё здоровье, чтобы уехать на лечение. Однако ситуация оказалась гораздо более серьёзной, нежели предвзятость или неквалифицированность. Речь идёт о mens rea на совершение преступления.
12 января 2006 года Слободан Милошевич сам потребовал провести новый анализ крови. Этот анализ, проведённый после приёма предписанных Фальке лекарственных препаратов и под постоянным наблюдением, показал, что в крови обнаружен тот же самый уровень препаратов, что и раньше. Утверждения начальника тюрьмы, а главное – врачей во главе с Фальке, рухнули. Однако наиважнейшим элементом mens rea указанных лиц было то, что они скрыли этот факт от судебной палаты. Тюремные власти (начальник тюрьмы и его заместитель) в своих депешах в трибунал постоянно подтверждали, что приём лекарств обвиняемыми трибунала является вопросом повышенного внимания вообще, а уж в отношение С.Милошевича – в особенности. В то же время, утверждая о своих подозрениях, а затем – утверждениях, они не смогли привести ни одного факта непринятия лекарств С.Милошевичем за все почти 5 лет его содержания в тюрьме. Таким образом, заключение врачей, руководства тюрьмы, секретариата и прокуратуры в данных обстоятельствах были не только необоснованными, но и ложными.
В своих отчётах в судебную палату П.Фальке утверждал, что С.Милошевич также «принимает не предписанные ему препараты». Однако в отчёте токсиколога Угеса названо только два таких препарата — Диазепам и Нордазепам. Назначенные адвокаты установили, что именно Фальке прописал С.Милошевичу Диазепам в середине октября 2005 года. При этом, второй препарат – Нордазепам – по признанию делавшего повторную экспертизу доктора Тоу, превращается в организме человека из Диазепама.[23] Наконец, по заключению доктора Угеса уровень обоих препаратов в крови «слишком низок для любого фармакологического эффекта».[24] Если учесть, что оба препарата могут находиться в крови длительное время (несколько месяцев) и то, что они не могут оказать негативного воздействия на высокое давление (и даже косвенным образом оказывать положительное воздействие при высоком давлении), становится ясно, что против С.Милошевича была организована провокация. То, что это была именно провокация, подтверждается опять-таки mens rea всех участников. В своём представлении в судебную палату назначенные адвокаты отмечали: «Ни один из отчётов, направленных в судебную палату не содержал информацию о том, что [называемый во всех отчётах «непредписанным»] Диазепам неоднократно предписывался С.Милошевичу самим тюремным врачом Фальке: а) в течение всего периода содержания С.Милошевича в тюрьме; б) особенно в течение трёх дней в середине октября 2005 года».[25]
Однако, несмотря на очевидный провал, секретариат и доктор П.Фальке попытались оправдаться. Однако, как всегда бывает в случаях откровенной лжи, оправдание получилось ещё более неуклюжим. Так, Фальке сообщает, что на самом деле, последним зарегистрированным приёмом Диазепама С.Милошевичем была не середина октября, а 7 ноября 2005 года, то есть на три недели ближе к забору крови на анализ. Отсюда оправдательный вывод секретаря трибунала: «Таким образом, низкий уровень Диазепама в крови С.Милошевича не связан с фактом предписания этого препарата доктором Фальке 15-17 октября 2005 года».[27] Это и есть ответ на обвинение адвокатов в том, что врачи и секретариат скрыли назначение Диазепама и что этот препарат не может быть назван «непредписанным»!
Оправдания тюремного врача и секретаря по сути представили новые доказательства их недобросоветсности и поставили новые вопросы. Назначенные адвокаты обратили внимание на то, что дата 7 ноября 2005 года не записана в документах, переданных С.Милошевичу в ответ на его запрос представить ему всю медицинскую документацию. Позднее, врач и секретариат представили судебной палате медицинскую карту выданных С.Милошевичу лекарств. Оказалось, что этот вариант карты отличается от того, который был выдан С.Милошевичу. И разница касалась как раз Диазепама! В первом варианте копии карты приём этого препарата был обозначен как «продолжать принимать»[28], а во второй копии (этого же самого документа, но представленного уже в судебную палату) как «по требованию».[29]
Фальке вводит в заблуждение и других врачей, которые проводили свои экспертизы. Как доктор Тоу как видно из его отчёта, не знает о приёме С.Милошевичем Диазепама 7 ноября 2005 года (так как он ссылается только на 15-17 октября того же года). Также из отчёта доктора Угеса ясно, что он не был проинформирован о том, что С.Милошевичу был назначен один из бензодиазепинов (в данном случае – диазепама), причём назначен самим Фальке, и совсем недавно. Как прямое следствие этого, ни Тоу, ни Угес не рассматривали действие диазепама принятого 7 ноября 2005 года.
Таким образом, налицо все факты, доказывающие то, что было совершено умышленное преступление: фальсификация представленных документов (переписывание медицинской карточки назначенных С.Милошевичу препаратов);[30] утаивание необходимой информации; сообщение ложной информации; отказ адвокатам в возможности выяснения точной информации.[31]
7 марта 2006 года, за три дня до гибели С.Милошевича, судьям внезапно сообщили, что в крови С.Милошевича (взятой 12 января. ) найден не назначенный ему препарат – Рифампицин, который по утверждению доктора Тоу мог вызвать нейтрализацию назначенных препаратов для лечения повышенного давления.[32] До сих пор никто не объяснил, почему информация о содержании Рифампицина в крови С.Милошевича скрывалась и от самого С.Милошевича, и от судебной палаты целых 2 месяца (!). До сих пор судебная палата не потребовала объяснений от должностных лиц трибунала и лечащего врача Фальке, что заставило их скрывать эту критически важную информацию. Закрытие дела С.Милошевича в Гаагском трибунале при данных обстоятельствах означает, что трибунал не желает выяснить этот и многие другие факты. То есть, выступает либо организатором преступления, либо его соучастником в форме сокрытия преступников. Однако, сопоставив факты и даты, невозможно не сделать вывод о том, что информацию о наличии Рифампицина в крови скрывали в ожидании решения трибунала о временном освобождении С.Милошевича.
Таким образом, имеются все правовые основания для возбуждения дела о насильственной смерти президента С.Милошевича и проведении независимого расследования.
P.S. В 2011 году Международный трибунал по бывшей Югославии отказал генералу Р. Младичу в выборе А. Мезяева своим адвокатом. Основанием отказа была названа «деятельность Мезяева, которая наносит ущерб репутации трибунала».
[1] См.: Сообщение Секретариата МТБЮ CC/MOW/1050ef – «Slobodan Milosevic found dead in his cell at the detention unit», 11 March 2006.
[2] См. Сообщение Секретариата МТБЮ AM/MOW/1052e – «Preliminary Autopsy Results of Slobodan Milosevic», 12 March 2006.