если поражение легких 100 процентов что делать
Насколько фатальны для легких последствия коронавируса и есть ли шанс их восстановить: отвечает профессор-пульмонолог
А также у кого повышенный риск развития фиброза, пояснил один из ведущих экспертов по COVID-19, доктор медицинских наук Кирилл Зыков.
ЧТО ЗНАЧАТ ДИАГНОЗЫ «ПНЕВМОСКЛЕРОЗ» И «ПНЕВМОФИБРОЗ»
При этом нужно помнить, что возможности наших легких очень значительны. И если после перенесенного заболевания, в том числе COVID-19, есть какой-то локальный пневмосклероз, относительно небольшие изменения, это не влияет на функциональные возможности легких. То есть человек попросту не почувствует каких-то неприятных последствий.
— Можно ли назвать процент или примерный масштаб повреждения легких, при которых такие последствия уже будут ощутимы?
— В ситуации с COVID-19 обнаружилась поразительная особенность: клиническое состояние, ощущения самого пациента могут не совпадать со степенью повреждения легких на КТ (компьютерной томографии) и по лабораторным данным. Этот одна из загадок новой инфекции. Порой возникает ощущение, что эти параметры живут своей жизнью, независимо друг от друга. Иногда мы видим, что у пациента на КТ поврежден достаточно большой объем легких, а человек уверяет, что чувствует себя нормально. И есть обратная ситуация, когда у больного выраженная одышка, высокая температура, а изменения на КТ довольно незначительны. Эту тайну коронавируса еще предстоит раскрыть.
ЧЕМ ДОЛЬШЕ ТЕЧЕНИЕ БОЛЕЗНИ, ТЕМ БОЛЬШЕ ФИБРОЗНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ
— От врачей сейчас часто можно услышать: о коронавирусной инфекции мы пока знаем мало, и непонятно, что дальше будет с легкими у переболевших.
— На самом деле сейчас мы можем ориентироваться на опыт предыдущих вспышек коронавирусов — SARS, или атипичной пневмонии, в 2002 — 2003 гг. и MERS, или Ближневосточного респираторного синдрома, в 2012 — 2013 гг. Срок наблюдения за пациентами, перенесшими эти виды коронавирусной инфекции, уже достаточно большой. В то время как срок нашего знакомства с COVID-19 всего около полугода.
Поэтому мы можем экстраполировать, то есть переносить данные предыдущих наблюдений на нынешнюю ситуацию. Если говорить об оценках последствий и конкретных цифрах, то большую роль играет тяжесть состояния, в котором госпитализировались пациенты. От этого зачастую зависят и шансы выжить, и частота и масштаб фиброзных изменений в легких. По разным данным, у пациентов с SARS такие изменения в легких встречались в 10 — 20% случаев (как раз в зависимости от тяжести состояния).
— И как долго сохранялись фиброзные изменения в легких?
— Есть наблюдения, что у части пациентов неблагоприятные изменения сохранялись через 9 месяцев после выписки из госпиталя. При этом выраженность фиброза зависела от длительности заболевания и его лечения. Чем дольше течение болезни, тем выше вероятность того, что у человека будут фиброзные изменения.
В ТЕМУ
У кого чаще развивается фиброз легких:
— Люди старшего возраста (65+)
— Люди с генетической предрасположенностью к развитию фиброза (если этим страдали родители или один из них, бабушки, дедушки)
— Пациенты с системными воспалительными заболеваниями соединительной ткани (системная красная волчанка, склеродермия, болезнь Шегрена и другие)
Чем больше уровень повреждений на КТ, тем выше вероятность того, что разовьются фиброзные изменения. Для тех, кто интересуется, упрощенно можно представить себе это процесс так: при «Ковиде» повреждается альвеолярный эпителий (оболочка альвеол, пузырьков в легких), резко возрастает воспалительный ответ. Как защитная реакция организма, в том числе, активируются клетки-фибробласты, формируется коллаген, и это является основной фиброза в дальнейшем
РЕШАЮЩИЙ СРОК — ПЕРВЫЙ ГОД
— После года подвижек в положительную сторону уже не было.
— Но ведь считается, что фиброз необратим? Переродившуюся ткань как легких, так и любого другого органа, в клинической практике еще вроде бы не научились превращать снова в полноценно работающие клетки?
-Так что на практике переболевшим остается ждать в течение года, чтобы понять масштаб «настоящего» фиброза и надеяться, что часть изменений пройдет, так?
— Главное, в течение этого года не усугубить ситуацию, не ухудшить состояние легких, а также принимать меры для восстановления и реабилитации.
Процент поражения легких при коронавирусе
Специалисты реабилитационного центра “Лаборатория Движения” помогут в восстановлении после перенесенной коронавирусной инфекции (COVID-19)
В большинстве клинических случаев новая коронавирусная инфекция вызывает осложнения функционирования бронхо-легочной системы — пневмонию, острый респираторный дистресс-синдром. Поврежденные воспалением альвеолы склеиваются и не способны вмещать воздух. Уменьшается объем потребляемого кислорода, появляется сильная одышка, наступает кислородное голодание органов, которое грозит серьезными последствиями. В таких случаях пациентам назначают компьютерную томографию легких, рентгенологи высчитывают площадь патологически измененных тканей по специальной формуле. Как определить отклонения от нормы и какое поражение легких при коронавирусе считается опасным, рассмотрим в статье.
Рассказывает специалист РЦ «Лаборатория движения»
Дата публикации: 29 Октября 2021 года
Дата проверки: 0 года
Содержание статьи
Степени поражения легких при коронавирусе
Для КТ диагностики степени поражения легких при коронавирусе была принята следующая классификация:
Рассмотрим воспалительные изменения в процентном соотношении, которые указывают на степень поражения легких, необходимость госпитализации и принятия экстренных мер.
Поражение до 5%
Легкая форма, развивающаяся в первой фазе заболевания, со смазанной симптоматикой похожей на признаки простуды или ОРВИ. Показатели сатурации в пределах 95%. Характеризуется головной болью, заложенностью носа, повышение температуры тела, слабостью и упадком сил. Возможно появление сухого слабого кашля. При своевременном обращении к врачу, следовании врачебным рекомендациям — наблюдается полное излечение без возникновения осложнений.
Поражение до 25%
До 25% патологических изменений считают легкой степенью поражения. Больным назначают лечение на дому. Если в процессе происходит:
Признаки говорят о нарастании ковидных симптомов и степени поражения легких. Необходимо вызвать скорую помощь и подготовиться к госпитализации.
Легочное поражение до 50%
В пределах 50% — это средне-тяжелое поражение, при котором создается условно-неблагоприятный прогноз. Главные признаки:
Повреждения по типу матового стекла занимают половину площади на снимках КТ.
Чем обширнее изменения легочной ткани, тем необратимее могут быть последствия — гипоксия влечет гибель клеток и образование некрозных очагов в органах.
При 50 процентов поражения легких при коронавирусе выживаемость пациентов зависит от возраста, чем моложе больной, тем меньше риски. В группе риска люди с болезнями сердца. Благоприятный исход зависит от своевременной диагностики, адекватной терапии, корректного реабилитационного периода.
Поражение легких 50-60%
Легочное поражение 70% и более
60-70% – состояние тяжелое, с усилением одышки, приступами удушья, лихорадочным состоянием, сопровождающимся высокой температурой. Возникают боли за грудиной. При четвертой стадии легкие не выполняют в полной мере своих функций, высока вероятность развития пневмосклероза. Необходим постоянный мониторинг сатурации, при низких показателях больных подключают к аппарату ИВЛ.
При 75% функционирует только одна четверть легочного объема. Состояние классифицируют как тяжелое с критическим поражением. Высока вероятность развития острого респираторного дистресс-синдрома. Требуется наблюдение в условиях реанимации, мониторинг уровня кислорода, возможен перевод на ИВЛ.
75% поражения легких – опасная грань с неблагоприятным для жизни прогнозом. У выживших наблюдаются тяжелые последствия, необходима длительная реабилитация.
На благоприятный прогноз исхода болезни, начиная с 20-30 процентов поражения легких при коронавирусе, большое влияние оказывает возраст пациента и наличие сопутствующих заболеваний.
Фиброз – как последствие для легких после COVID-19
Примерно у четверти пациентов с заболеванием SARS-CoV-2 развивается пневмония. При тяжелых многоочаговых поражениях возрастает вероятность развития фиброза — осложнения, характеризующегося перерождением патологических тканей в соединительную под влиянием воспалительного процесса.
На вероятность фиброзообразования влияют
Главный симптом, свидетельствующий о развитии фиброза в постковидном периоде — сохраняющаяся в покое одышка, учащение количества вдохов, ЧСС, головокружение, сильная слабость и утомление, цианоз кожи.
Обращение к врачу при обнаружении первых симптомов, прохождение терапии и реабилитации снижает риск необратимых последствий и инвалидизации.
Принципы реабилитации легких после COVID-19
Восстановления функций дыхательной системы начинают еще в стационаре или амбулаторно на 20–25 день после начала болезни после проведения обследования.
Программа реабилитации разрабатывается индивидуально с учетом тяжести перенесенной пневмонии, оценивается процент поражения легких при коронавирусе, возраст, наличие сопутствующих патологий.
Принципы восстановления включают следующие этапы:
Пациентка со 100% поражения легких описала коронавирус: «Накормите или убейте!»
Как врачи спасают больных ковидом в тяжелейшем состоянии
Они пережили такое, чего не пожелаешь никому, потому что заглянули в небытие, но смогли выкарабкаться. Больные с поражением легких более 90% без подачи кислорода и других реанимационных мероприятий не выживают. Но даже когда задействован тяжелый медицинский арсенал, спасти удается лишь треть пациентов. Поэтому каждый случай выживания уникален. Юлия Свинцова из Казахстана и Ирина Беляева из Твери все ужасы коронавируса испытали на себе.
Фото: Наталия Губернаторова
Ирина Беляева из Твери перенесла 90-процентное поражение легких. Она заразилась от брата. Он парикмахер и, скорей всего, подхватил инфекцию на работе. Очень быстро заболела вся семья Ирины: муж, сын и мама.
— Началось с того, что у меня поднялась температура. Не сильно, 37,5 – 38. Мы не думали, что это коронавирус, но на всякий случай я позвонила знакомым врачам. Посоветовали через 5 суток сделать КТ.
С каждым днем нарастала слабость, трудно было даже дойти до кухни, но при этом ничего не болело.
Компьютерная томография показала, что у них с мужем 20 процентов поражения легких. Вроде бы легкое течение коронавирусной инфекции, но Ирина в группе риска из-за хронических заболеваний, поэтому ее госпитализировали.
Живая, энергичная по натуре, она веселила все отделение. Рассказывала анекдоты, случаи из журналистской практики, помогала соседке по палате, которая тогда казалась ей тяжелой. Ирина еще не знала, сколько кругов ада в запасе у ковида.
Прошла неделя с начала болезни. Несмотря на лечение по протоколу, улучшения не наступало. Силы таяли. Пятьдесят метров до туалета стали непреодолимой дистанцией. Наступил день, когда Ирина не смогла подняться с постели. В стационаре, где она лежала, не было ни томографа, ни реанимации.
— Повезли на КТ в другую больницу в противоположный конец города. Результат исследования мне не сообщили. Когда вернулись, у моей постели собрался целый консилиум. Врачи приняли решение вызвать реанимационную бригаду. На «скорой» с мигалками меня помчали в областную клиническую больницу. Врач спрашивает: «Дышишь?» А я уже не понимаю, где пол, а где потолок.
Поражение легких достигло 90 процентов. Ее положили на каталку и повезли в реанимацию. Теперь Ирине надо было дышать с помощью аппарата СИПАП, который обеспечивает неинвазивную вспомогательную вентиляцию легких (НИВЛ) у пациентов с тяжелой степенью дыхательной недостаточности.
Ирина Беляева. Из личного архива.
— Главный врач сказал: «Этот аппарат спасает жизни, надо его надеть!» Когда воздух пошел, там напор такой, будто сразу 20 фенов включили. И так дышишь в круглосуточном режиме, все 24 часа, – рассказывает Ирина. – У людей постарше от этого кислородного потока что-то происходит с мозгами. Срывают аппарат, кричат: «Я в этой маске лежать не буду!»
У анестезиологов разговор короткий: «Не хотите, поедем сейчас на интубацию!» Оказалось, что очень много больных не готовы терпеть маску. Они ухудшались прямо на глазах. Из нашей палаты на моих глазах скончались семь человек.
Если снимаешь аппарат, раздается громкий сигнал. Врач слышит, что больной сорвал НИВЛ, и бежит к нему. Но ночами, когда медицинского персонала мало и дежурная смена работает на разрыв, не в силах уследить за всеми, то один, то другой пациент снимают надоевшую маску. С Ириной в палате лежала женщина, которая десять дней общалась в бреду со всей своей деревней, без аппарата, естественно, а на одиннадцатый день умерла.
— В реанимации свет горит круглосуточно. Люди кричат, бредят. Таких звуков нет больше нигде. У каждого аппарата свое звучание: мелодия, звоночки, слова, – Ирина провела между жизнью и смертью 14 суток, с сатурацией 72 процента. Это дыхательная недостаточность 3-й степени. Дальше только гипоксическая кома, которая может развиться стремительно.
Не раз Ирину вытягивали с того света, когда резко падал пульс и останавливалось сердце. Она пережила цитокиновый шторм и терапию сильнейшими препаратами – всё, кроме ИВЛ…
За это время она так привыкла дышать через аппарат, что категорически отказывалась его снимать, когда ее переводили в отделение. Боялась, что задохнется.
Уже после выписки, когда силы стали возвращаться и угроза жизни отступила, Ирина стала участником большого сообщества в одной из соцсетей, где познакомилась с товарищами по несчастью, переболевшими ковидом разной степени тяжести. Хватило сил на поддержку тех, кто отчаивался и не знал, что делать.
— Одну девочку из Днепра, лежащую в реанимации, спасала по телефону. Она написала на форуме: «Умираю, останавливается сердце, я в реанимации, мне 33 года». Рассказала ей, по какому протоколу меня лечили. Общаемся до сих пор.
Прошло уже больше года после болезни. Сегодня практически все страшные симптомы уже в прошлом, но перенесенный ковид полностью не отпускает, периодически напоминая о себе.
Но она не из тех, кто сдается. Просто нужно жить дальше и крепче держаться за самые надежные якоря — работу, любовь близких и друзей. Все это помогло ей выжить.
У Юлии Свинцовой из Казахстана диагностировали 100% поражение легких. Она заболела ковидом ровно год назад. На фоне невысокой температуры 37,2-37,5 беспокоило ощущение полного упадка сил. Потом температура поднялась до 38 градусов и уже не сбивалась никакими лекарствами.
Юлия Свинцова до болезни.
Потом заболевает сын, инвалид второй группы. Но у него тоже отрицательный тест, и мы думаем, что у нас ОРЗ. Тем более что обоняние я не теряла.
В реанимации ее подключили к аппарату высокопоточной оксигенации. Жизнь молодой женщины висела на прозрачном волоске. Трое суток Юля была словно в мороке, путая беспамятство с явью. В ее памяти всплывает одна картинка: как ни откроет глаза, у ее кровати день и ночь дежурят две санитарки. Поправляли простыни, чтобы не было пролежней, заставляли пить воду: «Юля, пей! Так надо!»
Ее брат звонил в больницу несколько раз в день, ему прямо говорили, что все, надо готовиться к худшему, никаких гарантий нет.
О том, что она перенесла стопроцентное поражение легких, Юлия узнала только из выписного эпикриза. Тогда ей сделалось по-настоящему страшно.
Юлия Свинцова во время болезни.
Брат должен был встретить ее после выписки. Он заблудился в лабиринте больничных корпусов, а она сидела на скамейке и задыхалась. Ноги не шли, сердце скакало.
— 16 декабря я выписалась из больницы, а 5 февраля уже вышла на работу. Знаете, кем я работаю? Дворником. А зима была снежная. Брат и сын помогали. Одна я бы не справилась. Через два месяца у меня начали выпадать волосы. Брат постриг меня наголо, и волосы стали отрастать.
Но ее организм еще не восстановился. Молодая, крепкая женщина, которая не жаловалась на здоровье, вынуждена ходить по врачам.
— Я понимаю, что лежать нельзя. Заставляю себя делать гимнастику, двигаться. Но прошел год, а я все еще не чувствую себя прежней. Суставы крутит, немеют руки, появились панические атаки, подводит память, упало зрение, рассеивается внимание, появилась метеозависимость. Остался дикий страх повторно заболеть ковидом. Если чувствую какое-то недомогание, готова МЧС вызвать!
Комментарии экспертов
Александр Старцев, главный врач ГБУЗ Тверской области «Областной клинический лечебно-реабилитационный центр».
Если он этот период преодолеет, начнется обратное развитие, и он сможет поправиться. На самом деле, таких пациентов, которые перенесли стопроцентное поражение легких, очень мало, и они, даже если потом все складывается благополучно, нуждаются в длительной медицинской реабилитации.
— Как быстро может наступить такая угрожающая картина? Вот у человека не очень высокая температура, ничего не болит, беспокоит только слабость, и вдруг тотальное поражение легких…
Александр Старцев. Автор фото: Татьяна Макеева.
— Когда врачам приходится подключать «тяжелую артиллерию», типа ИВЛ и ЭКМО?
— К ИВЛ прибегают, когда легкие у пациента поражены практически на 100 процентов, и дышать там нечем. Это выраженная дыхательная недостаточность, сатурация не повышается до нормальных показателей на фоне других методов: при применении аппарата Боброва, а затем высокопоточной подачи кислорода.
— Каковы шансы выжить у таких тяжелых пациентов?
— Не очень большие. Когда пациент получает лечение, процесс останавливается. Но бывают больные, которые до последнего находились дома и поступили с поражением 100 процентов. В таких ситуациях прогноз просто катастрофический, потому что времени, чтобы действие препаратов развернулось, просто нет.
— Можно ли восстановиться полностью после выхода из стационара?
— Это очень индивидуально. Кто-то восстановится полностью, а кто-то не вернется в исходное состояние, особенно если в анамнезе букет хронических заболеваний. Как правило, останется одышка при физических нагрузках, слабость. Возможно, хронические заболевания, которые были до ковида, начнут прогрессировать.
Я знаю примеры, когда люди, перенесшие стопроцентное поражение легких, возвращались к работе, но это не массовое явление, а единичные случаи.
Элина Аранович, терапевт, кардиолог, онколог.
— В случае с ковидом выписка из стационара не означает полного выздоровления. На что жалуются пациенты?
— Да, многие пациенты выписываются из стационара на кислороде, и порой достаточно нелегко отучить их от постоянного применения кислорода. Зачастую формируется даже психологическая зависимость, особенно у тех, кто ранее прошел через реанимационное отделение.
— Как скоро после выписки из стационара люди задумываются о реабилитации?
— В первые волны пандемии пациенты обращались спустя 1-2 недели после выписки, когда понимали, что сами не справляются. Как правило, сейчас обращаются родственники больных, которые ещё в процессе лечения в ковидном стационаре. И это идеальный вариант, потому что порой несколько дней пребывания дома могут оказаться фатальными.
— Прогноз очень непростая вещь в случае с последствиями коронавируса. Все очень индивидуально и зависит, как от особенностей течения болезни, так и от фонового состояния организма пациента. Также очень большую роль играет нормализация психологического состояния, настроя, так как активное участие пациента в собственной реабилитации бесценно!
— Есть ли люди с онкологическими заболеваниями, которые перенесли ковид в тяжелой форме, были реанимационными больными, но справились?
— Да, конечно, причем это совершенно не зависит от стадии болезни, вида опухоли и химиотерапии. Онкологическому пациенту желательно продолжать оставаться на связи со своим лечащим врачом-онкологом. Абсолютно, казалось бы, безнадёжные пациенты выкарабкиваются вопреки самым неутешительным прогнозам.
Врачи оценили шансы на выживание у пациентов с полным поражением легких
«Держись, моя девочка»
В Иркутске врачам удалось вылечить беременную пациентку, болевшую коронавирусом со стопроцентным поражением легких. Девушка поступила в перинатальный центр на 32-й неделе беременности с высокой температурой и обширным очагом поражения органов дыхания. Чтобы спасти ребенка, медики решили сделать кесарево сечение – девочка родилась здоровой, в то время как ее мать отправилась в реанимацию. Там роженица провела около 50 дней, большую часть из которых ей приходилось дышать при помощи ИВЛ.
«Все время мы ее поддерживали. Рассказывали, что и зачем делаем. Говорили: «Держись, моя девочка». И она держалась. Она поразила своей стойкостью и стремлением выжить. Некоторые сдаются и говорят: «Будь что будет». А она не сдалась», — рассказывала РИА «Новости» заведующая отделением анестезиологии и реанимации №2 Иркутского городского перинатального центра Галина Шкандрий.
Сейчас девушка уже дома – 11 января ее выписали из больницы, так как вирус удалось победить. При этом, как отмечают медики, счастливый случай иркутской роженицы скорее исключение, чем правило.
«Согласно данным ВОЗ, беременные женщины подвержены более высокому риску развития тяжелых форм COVID-19 по сравнению с небеременными репродуктивного возраста. В случае тяжелого течения болезни беременные чаще нуждаются в переводе в отделение интенсивной терапии», — объяснила «Газете.Ru» акушер-гинеколог, эксперт команды приложения «Справочник врача» Мария Филатова.
Сама по себе коронавирусная инфекция не является показанием для кесарева сечения, однако ее тяжелое течение может не оставить врачам выбора. По словам врача-гинеколога Владимира Сурсякова, при стопроцентном поражении легких родить ребенка естественным путем очень трудно.
«В таком случае это будет последнее, что женщина сделает в своей жизни. Кесарево сечение – это единственный способ спасения в данном случае как для мамы, так и для малыша. Тут можно только поаплодировать врачам, которым удалось спасти две жизни в такой сложной ситуации», — заявил медик «Газете.Ru».
В целом развитие COVID-19 на поздних сроках беременности значительно ухудшает прогноз для матери и плода. Как объяснила акушер-гинеколог, генетик, кандидат медицинских наук Наталия Андронова, в таких условиях спонтанная родовая деятельность может резко усилить респираторный дистресс (воспалительное поражение легких — «Газета.Ru») у женщины с поврежденными легкими и привести к смерти.
В качестве примера врач привела случай смерти роженицы в Университетской клинике Нью-Джерси, США, описанный в журнале «The American journal of case reports». Тогда женщину на 37-й неделе беременности с подтвержденным COVID-19 госпитализировали только спустя пять дней после первых признаков родовой деятельности. В результате врачам пришлось провести кесарево сечение, однако спасти женщину не удалось – спустя 15 дней после операции она умерла.
«На основании представленного наблюдения авторы предлагают внести в клинические рекомендации по ведению беременных с COVID-19 плановое кесарево сечение в качестве оптимального метода родоразрешения», — сообщила Наталия Андронова «Газете.Ru».
Есть ли шансы выжить у пациентов со 100%-м поражением легких
Как показывает медицинская практика, случаи стопроцентного поражения легких при коронавирусе – не редкость. Так, к декабрю 2020 года только из Городской больницы Святого Георгия в Санкт-Петербурге выписали больше 60 таких пациентов. Самому старшему из выздоровевших после тяжелой болезни — 93 года.
Некоторым не помешали победить коронавирус даже сопутствующие заболевания. На сайте больницы врачи рассказали случай 72-летней пациентки с сахарным диабетом и сердечно-сосудистой патологией. Она поступила в стационар на шестой день после начала болезни, когда почувствовала нехватку воздуха при ходьбе по квартире.
«При первичной КТ при поступлении отмечалось поражение 60% легочной ткани. Контрольная КТ показала объем поражения легких уже 100%. Ее сумели «вытащить», не прибегая к ИВЛ с интубацией трахеи», — уточнили медики.
В том же декабре вылечиться удалось мужчине из Пензы, у которого из-за коронавируса и пневмонии было поражено 100% легких. На стационарном лечении он находился 1,5 месяца, еще несколько дней провел в реанимации. Теперь ему предстоит пройти длительную реабилитацию.
«Я очень благодарен врачам, всем медсестрам и медбратьям, санитарам — они меня спасли. Вы бы видели, как им самим тяжело работать. Пожалуйста, берегите себя, относитесь серьезно к тому, что нам говорят врачи о масках, дистанции и изоляции. Пережить такое, что пережил я, не пожелаю никому», — цитировал слова пациента местный минздрав.
В ноябре победить коронавирус, поразивший ее легкие полностью, смогла и 60-летняя жительница Уфы с лишним весом и диабетом. По словам врачей, во многом выжить ей помог позитивный настрой.
«Она поступила к нам со стопроцентным поражением легких, то есть у нее было тотальное поражение легких. Женщину сразу же перевели на аппарат ИВЛ, на котором она провела месяц. Если анализировать ее случай с холодным разумом, у нее практически не было шанса выжить, абсолютно никакого.
Но пациентка была настолько позитивно настроенной, настолько веселой, что она прямо зубами вцепилась в жизнь. Мы замечаем, что позитивные люди выходят с минимальными потерями из реанимации», — рассказывал «Башинформ» завотделением реанимации и интенсивной терапии больницы скорой медицинской помощи №22 Рустем Габидуллин.
Поможет только ИВЛ. Или нет?
Как отмечают врачи-пульмонологи, пережить стопроцентное поражение легких крайне тяжело. В таких случаях иммунная система «сильно» реагирует на болезнь — это состояние врачи обычно называют цитокиновым штормом.
«Оно проявляется лихорадкой, болью в голове и в поясничной области, затрудненным дыханием, иногда — тошнотой, рвотой, диареей, изнуряющим сухим кашлем», — рассказала «Газете.Ru» врач-пульмонолог ФНКЦ ФМБА России Анна Сотникова.
При этом думать, что при поражении легких на 100% человек совсем перестает дышать не стоит, подчеркнула терапевт-пульмонолог Марина Казакова:
«Процент поражения легких, который показывает КТ, не говорит о том, что эти участки легкого не участвуют в газообмене. Кроме того, полное поражение легких все же довольно редко встречается на фоне потока случаев заражения».
Основным фактором, влияющим на степень тяжести болезни, являются генетические маркеры. По словам Анны Сотниковой, сейчас выявлена только одна часть генома человека, которая увеличивает риск попасть в реанимацию при коронавирусе примерно на 60%. Это фрагмент третьей хромосомы длиной около 50 тыс. пар.
«Помимо этого, тяжелую переносимость болезни могут обеспечить сопутствующие заболевания у пациента — сердечно-сосудистые и онкологические заболевания, хроническая почечная недостаточность, обструктивная болезнь легких, инсульт, застойная сердечная недостаточность, астма, хронические заболевания печени, а также высокая вирусная нагрузка, которой не избежать при продолжительном тесном контакте с зараженным или носителем вируса», — пояснила медик.
Наиболее распространенным способом лечения таких пациентов является подключение к аппарату искусственной вентиляции легких.
«В таких случаях пациентов вводят в медицинскую кому, чтобы они спокойно умирали. Или выживали. В целом помочь тут может только ИВЛ», — заявил «Газете.Ru» ЛОР-врач, пульмонолог высшей категории Сергей Пурясев.
В особенно тяжелых случаях применяется также плазма переболевших пациентов с антителами, прошедшая патогеноредукцию, то есть обработку свободными радикалами, отметила Анна Сотникова. «Помимо этого, назначается множество препаратов и другие виды комплексной терапии, так что универсального средства от COVID-19 пока нет», — сказала она.
Терапевт-пульмонолог Марина Казакова, в свою очередь, также выделила метод ЭКМО — экстракорпоральной мембранной оксигенации. Его воздействие заключается в том, что при помощи специального оборудования врачи создают искусственную циркуляцию крови, которую насыщают кислородом и очищают от углекислого газа. По своей сути, аппарат выполняет функцию легких, пока врачи пытаются помочь пораженным органам.
По словам врачей, в 56–70% случаев ЭКМО помогает даже тем, кого не может спасти ИВЛ. Однако, согласно справке Минздрава, по всей России аппаратов ЭКМО всего 137, поэтому чаще всего в больницах прибегают к помощи ИВЛ.
«ЭКМО начинает применяться у пациентов, у которых газообмен с помощью ИВЛ уже невозможно исправить. В порядке эскалации терапии этот метод находится на вершине пирамиды: когда никакие другие способы не помогают, приходит его очередь», – рассказывал порталу «Медвестник» главный анестезиолог-реаниматолог МЧС России Даниил Щелухин.