за что топ менеджерам платят такие деньги
Самые щедрые компании России-2020: где больше платят топ-менеджерам?
Не получит большую часть бонусов за прошлый год и топ-менеджмент «Аэрофлота» — из-за крушения самолета SSJ 100 в мае 2019 года. В отчетности авиакомпании за прошлый год зафиксированы выплаты ключевому управленческому персоналу в размере 2,1 млрд рублей. Речь идет как о руководстве самой компании, так и о летном и наземном составе. Какая часть этой суммы все-таки не дошла до получателей, в отчетности не раскрывается. Однако на собрании акционеров авиакомпании 25 июня 2019 года гендиректор «Аэрофлота» Виталий Савельев говорил, что в KPI топ-менеджмента предусмотрено, что в случае катастрофы он лишается премий. То есть со II квартала и до конца года менеджеры не получат премий, уточнил он.
Составляя второй список самых щедрых к своему руководству компаний России, Forbes включил в него и ВТБ, и «Аэрофлот» с озвученными выше оговорками.
Как и в прошлом году, мы изучили отчетность 100 крупнейших по капитализации на Московской бирже компаний и выбрали из них 25 с максимальными выплатами ключевому управленческому персоналу. Мы учитывали только краткосрочные виды вознаграждения и там, где это было возможно, исключали страховые и пенсионные взносы. Составив список, мы разослали получившиеся данные по всем компаниям-участникам, попросив их в том числе указать корректное число управленцев, получивших выплаты. В этом году мы также решили не брать информацию о выплатах по всей группе «Газпром», рассмотрев одноименное ПАО и его «дочку» «Газпром нефть» как отдельные компании.
Что получилось? Первое место второй год подряд занял ГМК «Норильский никель» с 6,3 млрд рублей, потраченными на выплаты управленцам. На втором и третьем местах — «Новатэк» и ВТБ, с почти одинаковым показателем в 4,4 млрд рублей.
В общей сложности 25 компаний направили на выплаты своему руководству 60,4 млрд рублей, в прошлом году этот показатель составил 54,5 млрд рублей. Из участников списка в этом году только семь по сравнению с прошлым годом сократили выплаты, причем сильнее прочих — «Газпром» (на 1,4 млрд рублей, до 1,96 млрд) и «Роснефть» (на 278 млн рублей, до 3,79 млрд рублей). Десять из 25 компаний контролируются государством.
Компания с самой скромной капитализацией в списке — находящийся под санкциями «Мостотрест» Аркадия Ротенберга. При капитализации на конец 2019 года в 32 млрд рублей компания направила на выплаты руководству 2,2 млрд. Фактически на каждый рубль выплат пришлось 7 копеек рыночной стоимости. Схожие показатели у попавших в список ТМК (4 копейки) и ЧТПЗ (3 копейки).
В галерее ниже — пятерка лидеров:
Изначально была указана неверная цифра вознаграждения, которое получают члены совета директоров и топ-менеджеры компании «Полюс». В нее было включено не только краткосрочное, но и долгосрочное вознаграждение.
Новый подход к расчету компенсаций топ-менеджеров
Каждое решение компании, связанное с системой вознаграждения топ-менеджеров, может стать судьбоносным. Чем ответственнее руководство подойдет к расчету компенсаций, тем легче оно сможет увязать действия сотрудников с принципами корпоративной стратегии и улучшить показатели. Неотлаженная система вознаграждения может привести к плачевным последствиям: уйдут лучшие сотрудники, коллектив потеряет мотивацию и станет действовать разобщенно, снизятся доходы акционеров. Цена ошибки при расчете компенсаций слишком высока — вот о чем должны помнить члены совета директоров и управленческих команд.
Многим пришлось столкнуться с этой проблемой. Трудность в том, что универсальных методик мало. Поэтому компаниям необходимо начинать с разработки четких стратегий, а их лидерам — с понимания основных принципов системы вознаграждения и способов ее увязки с желаемыми результатами.
В этой статье мы расскажем, какие подходы компании применяют к расчету компенсаций топ-менеджеров и как с их помощью удается улучшить показатели, а также поделимся выводами на основании личного опыта и проведенных исследований. Несколько слов об авторах статьи: двое из нас (Борис и Сара) изучают аспекты, касающиеся оплаты труда, более 10 лет. Двое других (Майк и Метин) 30 лет консультировали разные компании по вопросам вознаграждения топ-менеджеров.
ИДЕЯ КОРОТКО
Мы воспользуемся выводами, полученными FW Cook при анализе компенсационных пакетов руководителей высшего звена 3 тыс. американских компаний, которые вошли в индекс Russell на основании данных о рыночной капитализации. Также мы будем опираться на ежегодный отчет FW Cook о программах поощрений за 2019 год и исследование компенсаций 250 крупнейших международных компаний за 2018-й. Мы также используем результаты исследования Гарвардской школы бизнеса, в рамках которого эксперты опросили более 5 тыс. членов советов директоров со всего мира. Мы поделимся идеями, почерпнутыми в ходе глубинных интервью более чем со 100 директорами публичных и частных компаний из десятка стран. Наконец, мы обсудим, каким образом недавняя пандемия и экономический кризис изменят общее представление о системах вознаграждений.
ЧТО ВЫБИРАЮТ СОВЕТЫ ДИРЕКТОРОВ
Принимая решение об оплате труда топ-менеджеров, многие руководители опираются на доступные и разнообразные сведения о компенсационных пакетах. По законам США каждая зарегистрированная на бирже компания обязана раскрывать информацию о размере и критериях расчета оплаты труда генеральных и финансовых директоров, а также других высокооплачиваемых сотрудников.
Большинство компаний старается не отставать от конкурентов, но бывают исключения. Один директор рассказал следующее: «Очевидно, нужен баланс. Если вы хотите удержать CEO в компании, то скорее предложите ему вознаграждение повыше. Но в публичной компании мы не можем выйти за определенные границы — наши данные о компенсациях всегда в открытом доступе». Другой директор прокомментировал так: «Выяснив, как стимулируют компании своих топ-менеджеров, вы поймете, каковы ожидания ваших CEO. И если их попытается переманить конкурент, вы будете в курсе, что им предлагается». Многие руководители согласились, что именно рынок определяет размеры вознаграждения топ-менеджеров.
Наши собеседники также отмечали, что расчет компенсаций полон нюансов. По их мнению, очень сложно выбрать подходящую компанию-ориентир и удостовериться, что этот выбор не будет предвзятым, то есть выгодным для кого-то. Еще больше сложностей возникает у небольших частных компаний, ведь у них мало доступных данных для сравнения. Некоторые директора считали, что бенчмаркинг лишь спровоцировал гонку к вершине. Один из них посетовал: «Проблема в том, что мы постоянно говорим: “Давайте поднимемся на уровень чуть выше среднего”. Но когда так делают все, сам средний уровень становится выше». Другие члены советов директоров объясняли нам, что отклонения от принятых показателей часто вызваны уникальной корпоративной стратегией или особенностями организационной культуры.
По данным FW Cook, 83% из 250 крупнейших компаний, входящих в список S&P 500, руководствуются либо стандартной формулой годовых поощрений, либо планом, в котором каждому показателю приписан определенный вес. Такие планы обычно содержат несколько показателей, в 76% компаний их не менее двух. Среди наиболее распространенных: прибыль (91% компаний) и выручка (49%). 70% также используют нефинансовые показатели, в том числе как стратегические, так и индивидуальные, хотя обычно их вес не так велик.
ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ГЕНДИРЕКТОРОВ В РАЗНЫХ СТРАНАХ
26% компаний включают в свои стандартные формулы, как минимум, одну цель, связанную с ESG (Environmental, Social and Corporate Governance — экологическая, социальная и корпоративная ответственность бизнеса перед обществом). В одних случаях речь идет только о плановых показателях, а в других — по результатам достижения целей оценивается эффективность стратегии. Среди компаний, применяющих показатели ESG, 43% устанавливают цели в области развития человеческого капитала — в их числе равные возможности, вовлеченность и позитивная корпоративная среда; 25% ставят цели в области охраны здоровья, безопасности или защиты окружающей среды; 32% используют оба вида целей. Цели ESG чаще всего встречаются у коммунальных и энергетических предприятий (81 и 77% соответственно) и обычно связаны со здоровьем, безопасностью и окружающей средой.
33% компаний, которые предлагают стандартные годовые поощрения, могут корректировать целевые показатели, тем самым изменяя размер выплат после сверки. Одни корректировки лишь чуть увеличивают или сокращают размеры компенсаций (5% или менее), другие — меняют размер премий на 20—25%. Чаще всего корректируются нефинансовые показатели, связанные, например, с безопасностью, обслуживанием клиентов и вовлеченностью сотрудников, которые сильнее зависят от эффективности руководства.
По мере того как фирмы преодолевают кризис, связанный с пандемией COVID-19, мы ожидаем, что подходы изменятся. К примеру, многие компании уже сократили выплаты руководителям высшего звена (обычно это ограничивается временным снижением оклада). Труднее понять, как быть с целями, лежащими в основе долгосрочного плана поощрений. Из-за экономического кризиса достичь многих показателей не представляется возможным, поэтому их больше нельзя использовать в расчете премий.
Ввиду этих проблем компании начали рассматривать разные варианты действий. Одни корректируют показатели и ограничивают выплаты, связанные с их достижением, другие пересматривают годовые цели либо просто продолжают тщательно мониторить ситуацию на рынке, не предпринимая активных действий. В своих долгосрочных планах компенсаций компании предлагают не учитывать в полной мере результаты 2020 года. Им следует корректировать график выплат, сократить расчетный период, ввести новые вознаграждения с относительными показателями, использовать данные о средней по рынку акционерной прибыли для расчета бонусов и выплачивать вознаграждение в основном деньгами, а не акциями. Также не утихают жаркие дискуссии, стоит ли пересматривать цену опционов.
Плюс текущей ситуации в том, что кризис позволил компаниям включить в программы показатели, которые важнее всего для стейкхолдеров.
ЧЕТЫРЕ ПАРАМЕТРА ПРИ РАСЧЕТЕ ОПЛАТЫ ТРУДА
Современные системы вознаграждения чаще всего можно разложить по четырем параметрам: фиксированное — переменное, краткосрочное — долгосрочное, денежное — неденежное, назначаемое за индивидуальные достижения — за работу команды. Среди факторов, определяющих вес каждого — стратегические цели компании, способность нанимать ценных менеджеров и удерживать их в коллективе, структура собственности, культура, корпоративное управление и денежные потоки. Компаниям, входящим в индекс Russell 3000, особенно важно понимать, соответствует ли оплата труда результатам деятельности компании, так как именно в этом заинтересованы акционеры. За пределами США, однако, при расчете компенсационного пакета нередко основной упор делается на другие факторы — например, на трудовой стаж.
Фиксированная и переменная выплата. Полный объем компенсации — это денежный оклад, размер которого зафиксирован трудовым контрактом, плюс переменные стимулирующие выплаты, рассчитываемые по долгосрочным или краткосрочным результатам. Последние зависят от достижения целей, как индивидуальных, так и коллективных. Их размер определяется либо утвержденной базовой формулой, либо решением руководства или комитета по вознаграждениям совета директоров. Наш анализ вознаграждений пяти самых высокооплачиваемых руководителей компаний, входящих в индекс Russell 3000, показывает, что в среднем 82% их компенсационного пакета приходится на переменную часть, а остальное — оклад. Соотношение фиксированного и переменного компонентов определяется в первую очередь отраслью и размером компании, а также специфическими факторами (корпоративная культура, склонность к риску).
Соотношение фиксированной и переменной части не слишком сильно колеблется от отрасли к отрасли, заметим лишь, что в телекоме, ИТ и энергетических компаниях доля последней несколько выше. У финансовых, сырьевых и коммунальных предприятий, напротив, выше процентная доля фиксированного вознаграждения. Это в равной степени справедливо как для компаний США, так и других стран. Более заметны различия, связанные с рыночной капитализацией: в компаниях с небольшим капиталом переменная часть оплаты труда составляет 69%, а в крупных — 87%.
Директора, с которыми мы беседовали, утверждали, что переменная часть вознаграждений топ-менеджеров играет важную роль. Один из собеседников объяснил это так: «Я убежден, что в компенсации гендиректора переменная часть должна быть существенной. Необходимо увязать оплату труда руководителя с его достижениями, и эта переменная часть должна составлять от 70 до 80%, так как высокий основной оклад, хоть и страхует от рисков, ведет к падению ответственности за достижение итоговых целей».
Краткосрочные и долгосрочные стимулы. Важно, когда именно начисляется переменная часть компенсации: во время расчетного периода или позднее. Это относится к вознаграждениям, которые сотрудники получают за выполнение сложных задач. Стоимость (в деньгах или акциях) обычно оговаривается заранее. Краткосрочная переменная компенсация чаще выплачивается деньгами; долгосрочная, как правило, предоставляется в виде доли в капитале при помощи опционов на акции, акций с ограничением обращения и премиальных акций. (См. врезку «Варианты долгосрочной компенсации».)
В среднем компании выплачивают топ-менеджерам 28% назначенной переменной части в том же году или чуть позже, а 72% выплат откладывается на последующие годы. В верхней части диапазона — ИТ-компании, у которых на долгосрочную часть приходится 83% переменного компонента вознаграждения, медицинские (81%) и телекоммуникационные фирмы (80%). На другом конце — финансовый сектор с 60-процентной долей долгосрочных стимулов в переменной части компенсации.
Обычно компания определяет долгосрочную компенсацию сразу на несколько перекрывающихся периодов. Например, премии за 2018 год могут выплачиваться как в течение того же года, так и в 2019 и 2020 годах. Но премии, заработанные в 2016 и 2017 годах, могут тоже начислить в 2018-м. Однако некоторые предпочитают выдавать компенсацию авансом: например, при приеме на работу компания разом платит премию за 3—5 лет вперед, но потом уже не начисляет годовых вознаграждений.
Компании, переживающие быструю трансформацию, обычно делают упор на краткосрочную, а не на долгосрочную компенсацию. В целом же соотношение зависит от разных факторов. Так, компании с меньшим объемом свободных денег предпочитают долгосрочные варианты.
Еще один фактор — бизнес-циклы. Один из директоров рассказал о модели компенсации в своей компании: «Это бизнес с длительным производственным циклом, и бóльшая часть премий топ-менеджеров выплачивается через 3—5 лет». И хотя на размер зарплат CEO влияет рынок, структура компенсаций должна определяться стратегией. Правда, он также поделился сомнениями: «Может ли определенный подход к компенсации обеспечить длительную стабильную работу топ-менеджеров или эффект всегда кратковременный?»
Деньги и доля в капитале. В среднем 41% вознаграждения руководителей высшего звена выплачивается денежными средствами и 59% предоставляется в виде доли в капитале. Нередко соотношение этих частей отражает зрелость бизнеса. Молодые компании в случае нехватки свободных денег раздают доли в капитале для привлечения и удержания ключевых сотрудников. Компании с высокой рыночной капитализацией выплачивают компенсации в виде активов в 63% случаев, тогда как компании с малой капитализацией — лишь в 48%.
В технологических, телекоммуникационных, медицинских и энергетических компаниях переменная часть компенсации, предлагаемая в виде доли капитала, обычно выше.
Один из директоров отметил, что компенсация в виде акционерного капитала побуждает руководителей ощущать себя собственниками компании. Он подробно описал два случая из своего опыта: в одном из них CEO имел значительную долю в компании, а в другой — небольшую. У первого была такая мантра: «Мы должны выбрать решения, которые увеличат стоимость бизнеса и акционерного капитала. Это повлияет на мое вознаграждение». Второй видел себя наемным менеджером и рассчитывал лишь на денежную премию. Причем всегда поднимались споры относительно того, достигла ли компания поставленных целей.
Другие директора утверждали, что хотя компенсация в виде доли в капитале имеет плюсы, ее сложно назвать идеальным стимулом. Один респондент прокомментировал это так: «Если кто-то получил опционы на акции в 2008 году, 10 лет спустя их ценность заметно выросла независимо от деятельности компании, потому что рынок рос. Когда он растет, двигаться по течению легко. Но если компания предложила такие же опционы, скажем, в 2006 году, то к 2008-му их невыгодно было бы выкупать из-за падения рыночной цены — и вновь независимо от того, чем занималась компания, насколько хорошо она росла и быстро ли получала прибыль. На возврат стоимости в этом случае потребовалось бы еще 7—8 лет. Если вы хотите оторваться от конкурентов, учтите, что опционы на акции — несовершенный инструмент». По этой же причине директора утверждали, что компания должна выплачивать компенсации в виде акций только в том случае, если она опережает показатели рыночных конкурентов.
Поощрение за достижение индивидуальных и коллективных целей. В среднем 29% компенсации выплачивается по достижении индивидуальных целей, а 71% — в случае, если планы реализованы подразделением или компанией в целом. На эти показатели влияет культура и ценности организации. В «я — компаниях», допускающих высокую степень личной ответственности, которая проявляется в том, что люди могут влиять на результаты напрямую, основная часть компенсации начисляется за достижение индивидуальных целей. Нередко подобные фирмы ставят во главу угла человеческий капитал и очень конкурентоспособны — вспомните о консалтинговых, юридических, инвестиционных организациях, а также о компаниях по управлению активами, где деятельность партнеров оценивается по их личному вкладу в развитие бизнеса. «Мы — компании» уделяют больше внимания общему результату (достижение финансовых целей, повышение прибыли акционеров). В компаниях, ориентированных на создание продукта, особенно в технологических и производственных, показатели более стабильны и предсказуемы.
Директора, с которыми мы обсуждали планирование контрольных показателей эффективности, в основном уделяли внимание совокупной прибыли акционеров, росту выручки и прибыльности бизнеса. Однако некоторые увидели необходимость включить в план достижение индивидуальных целей. Один респондент сказал следующее: «Личные цели могут представлять собой ведение подробного плана преемственности для вас и 10 топ-менеджеров, либо заключение каких-то двух значимых сделок в течение года, либо улучшение имиджа компании». Директора расходились в вопросе о том, должны ли руководители высшего звена отвечать за выполнение организационных и бизнес-показателей, которые им сложно проконтролировать.
СВЯЗЬ ВОЗНАГРАЖДЕНИЯ С РЕЗУЛЬТАТАМИ
Продумывая систему вознаграждения, компания должна опираться на стратегические цели, иначе неизбежно возникнут проблемы. Приведем пример. Одна компания выплачивала бонусы CEO и CFO исключительно при росте прибыли на акцию — предполагалось, что именно этого хотели инвесторы. Для совершения сделок по поглощению руководство было вынуждено взять кредит. Эта мера увеличила не только прибыль на акцию, но и риски компании. В конце концов обслуживание долга стало слишком дорогим, и руководство выставило компанию на продажу.
Ниже мы рассмотрим пять общих стратегических целей и выясним, как именно компании могут их реализовать, учитывая при расчете компенсации четыре параметра. Разумеется, список подобных целей нельзя назвать исчерпывающим, а предлагаемые способы их достижения не единственные и даже не лучшие из имеющихся. Это просто примеры, демонстрирующие возможные подходы. Размышляя о них так же, как и о любых других программах оплаты труда, ответьте себе на следующие вопросы:
Почему ТОП-менеджеры неэффективны
Чем должны заниматься топ-менеджеры, чтобы отбивать высокую зарплату, почему они этого не делают и как все исправить, рассказывает Святослав Бирюлин, преподаватель City Business School, генеральный директор Sapiens Consulting.
Однажды мы проводили стратегическую сессию у одного из клиентов. Все топ-менеджеры пришли на совещание с ноутбуками, открыли их, подключились к интернету и погрузились в рутину. Пришлось добавить металла в голосе, и ноутбуки исчезли, но топ-менеджеры расставались с ними крайне неохотно. «Понимаете, — сказал один из них. — Если я сейчас отключусь, работа будет парализована: заказы клиентам не уедут». Почему топ-менеджеры погрязли в мелких задачах и как вернуть их на стратегический уровень, за который они должны отвечать, чтобы быть эффективными, давайте разбираться.
В своей жизни я видел мало подлинных топ-менеджеров. Чаще встречались управленцы, которые по уровню знаний и подготовки вполне могли бы соответствовать этому понятию, но де-факто посвящали львиную долю времени малозначащим вопросам.
Давайте поразмышляем, для чего организации нужны топ-менеджеры (те 8-10 человек во главе с генеральным директором, которые определяют судьбу компании). Я считаю, что их основное предназначение – разработка стратегии компании и создание системы управления (от формальной оргструктуры и системы планирования до корпоративной культуры), позволяющей эту стратегию эффективно реализовывать.
То есть топ-менеджеры — это мыслители и организаторы. Разумеется, они отвечают и за операционную деятельность. Но они не замыкают все решения на себя, а создают систему распределения полномочий и ответственности между подчиненными. Такая система работает под их контролем, но при этом оставляет достаточно времени для основных задач. Если топ-менеджер занимается вопросами не своего уровня, организация получает управленца среднего звена по завышенной цене.
Недавно за время моего полуторачасового интервью с коммерческим директором весьма крупного предприятия нас прервали (я считал) 14 раз, то есть в среднем раз в 6,5 минут. Ему звонили, к нему заходили – и каждый вопрос был важным и неотложным. Вернуть его потом в русло стратегической повестки разговора было очень сложно. При этом у него было много неплохих идей, но подобный темп работы не оставлял времени даже толком их обдумать.
Почему так получается? Почему люди с неплохим бэкграундом, способные принимать миллиардные решения, де-факто копаются в копеечных вопросах? Причин много.
Одна из них заключается в том, что и системы воспитания и образования, и методы управления, свойственные предпринимателям из бывшего СССР, очень сфокусированы на личной ответственности. Собственники требуют от топ-менеджеров, чтобы те выучили наизусть все цифры продаж за несколько лет, знали ситуацию с каждым клиентом, были в курсе проблем каждого подчиненного, даже если их сотни. Хотя, на мой взгляд, будет лучше, если топ-менеджер создаст систему управления, в которой любая информация прозрачна и доступна, а решения принимаются быстро и эффективно. А если все знания есть только в голове у руководителя, с его уходом знания тоже уйдут.
Другая причина — отсутствие у многих руководителей системного образования в области управления людьми и менеджмента. Они стали руководителями, хорошо проявив себя как специалисты, но это еще не означает, что они стали управленцами.
У вас в компании проблема с топ-менеджерами, если:
Если вы узнали свою компанию, то в план по разработке и реализации стратегии необходимо обязательно включить обучение топ-менеджеров и создание эффективных систем управления. Иначе в ближайшем будущем у вас возникнут и операционные проблемы, недопустимые в наше время. Мы обычно рекомендуем начинать с простых планов мероприятий, если ваша организация в основном занимается потоковым производством или продажами. Либо, если работа носит проектный характер, с создания проектного офиса (хотя бы из одного человека для начала), который поможет подобрать подходящую систему управления проектами и помочь перейти на плановые рельсы.
Стратегическое управление требует ясности и открытости ума. Чтобы ваши топ-менеджеры предлагали хорошие идеи для развития, они должны читать профильные журналы, посещать выставки, обучаться, изучать опыт других компаний. Без этого даже очень толковый топ-менеджер просто «закиснет» в своей среде, что недопустимо в быстро меняющемся мире.
Кроме того, стратегия требует времени на обдумывание. Джек Уэлч, экс-глава General Electric, говорил, что час в день просто смотрел в окно. Это давало его мозгу время уложить и рассортировать накопившиеся за день идеи и информацию, что позволяло мыслить яснее, видеть ситуацию шире и глубже, находить связи между разрозненными, на первый взгляд, фактами (что и составляет основу стратегического мышления).
Это означает, что если вы хотите, чтобы ваши топ-менеджеры предлагали стратегические решения (а для чего еще они вам нужны?), у них должно быть время для их осмысления. Поэтому вы должны требовать от них построения систем управления, которые:
Мы в своей консалтинговой практике столкнулись с проблемой: менеджеры генерили неплохие идеи на сессиях, но буксовали, как только перед ними вставала задача переложить идеи в планы и проекты. Нам казалось это управленческой рутиной, но у них вызывало большие сложности. Если менеджеры затрудняются составить простой календарный план мероприятий (например, в виде диаграммы Ганта), это очень тревожный признак. Это означает, что в повседневной жизни они этого не делают, то есть компания управляется интуитивно.
По этой причине мы включили в список предварительных процедур по оценке компании анализ уровня организационного развития, то есть способность не только разработать стратегические планы развития, но и осуществить их.
Сам по себе низкий уровень организационного планирования – еще не препятствие для разработки стратегии, но в таком случае вам нужно запланировать время и силы для создания с нуля системы планирования.